2015-01-21
619
Из всех христианских писателей XX века наиболее верно и обстоятельно, на наш взгляд, определил православное отношение к учению эволюционизма иеромонах Серафим (Роуз). Его мысли о современном толковании библейского Шестоднева, происхождении человека, пребывании в Раю и изменении мiра после грехопадения ценны тем, что они целиком основаны на Священном Писании и литургической традиции Православной Церкви. Его курс лекций (к сожалению, не завершенный) под названием «Православное понимание книги Бытия» [119] в толковании Священного Писания основывается чисто на святоотеческом наследии. Отец Серафим писал: «Наш ключ к пониманию Бытия – следующий: как понимали Святые Отцы этот вопрос, особенно в отношении отдельных мест и, вообще, в отношении книги в целом?» [119, с. 13].
Для того, чтобы дать духовную оценку труду того или иного мыслителя, требуется определить истинным, или не истинным было его суждение о предмете своего исследования. Таким образом, вновь и вновь ставится евангельский вопрос, обозначенный Понтием Пилатом: Что есть Истина (Ин. 18, 38)? Преподобный Иоанн Лествичник говорил, что тогда «молчание Иисусово постыдило Пилата» [Лествица, Слово 11, 6]. Мы же, принимая Христа-Истину, при ответе на этот вопрос уже не обязаны больше отмалчиваться, но можем заявить вполне определенно: истинным следует признать то суждение, которое подтверждено или может быть подтверждено мнением Святых Отцов.
Иеромонах Серафим утверждал: «Идея эволюции совершенно отсутствует в книге Бытия, согласно которой каждая тварь создана “ по роду своему” и не “изменена в другую”» [120, с. 463]. Он предупреждал также, что «подлинное отеческое учение об этом предмете ставит серьезные препятствия на пути тех, кто желал бы толковать Книгу Бытия в согласии с современными идеями и мудростью, да отеческое истолкование делает и невозможным гармонизировать повествование Бытописателя с теорией эволюции, требующей совершенно “аллегорической” интерпретации текста во многих местах, где отеческое толкование этого не допускает. Учение о том, что Адам был создан не из праха, а путем развития из какой-то другой твари, – это новое учение, совершенно чуждое Православию» [120, с. 479].
Обращаясь в письме к греческому богослову Александру Каломиросу, о. Серафим (Роуз) писал следующее: «Вы заметите, что в написанном мной об Адаме и Еве я приводил Святых Отцов, истолковывающих текст Книги Бытия, можно сказать, довольно “буквально”. Верно ли мое предположение, что Вам бы хотелось истолковывать текст более “аллегорически”, когда Вы говорите, что веровать в непосредственное сотворение Богом Адама – значит придерживаться “очень узкой концепции Священного Писания”? Это исключительно важный пункт, и я просто с изумлением узнаю, что “православные эволюционисты” совсем не знают, как Святые Отцы истолковывают Книгу Бытия. Вы согласитесь со мной, что мы не вольны истолковывать Священное Писание, как нам вздумается, а должны следовать Святым Отцам. Боюсь, что не все, которые говорят о Книге Бытия и об эволюции, обращают внимание на этот принцип. Некоторые так стремятся дать бой протестантскому фундаментализму, что заходят очень далеко, возражая всякому желающему истолковывать священный текст Книги Бытия “буквально”; но, так поступая, они никогда не сверяются со св. Василием Великим или другими толкователями Книги Бытия, которые четко устанавливают принципы, каких нам надлежит придерживаться при толковании священных текстов. Боюсь, что многие из нас, якобы следующие святоотеческой традиции, иногда проявляют небрежность и легко впадают в суемудрие вместо того, чтобы следовать учению Святых Отцов.
Я твердо верую, что православный христианин может найти у Святых Отцов цельное мiровоззрение и философию жизни; если мы будем прислушиваться к их учению, а не считать себя достаточно мудрыми, чтобы учить других по своей “мудрости”, мы не заблудимся» [120, с. 467].
Приведя в подтверждение своих мыслей множество убедительных высказываний Святых Отцов, о. Серафим отмечал: «Относительно истинного святоотеческого ведения первозданного мiра, думаю, что я Вам достаточно показал этого ведения, которое с первого взгляда кажется “удивительным” для православного христианина, чье понимание Книги Бытия замутнено современной научной философией. Самым “удивительным” является, вероятно, то, что Святые Отцы понимали текст Священного Писания, “как написано”, и они не позволяют нам толковать его “свободно” или аллегорически. Многие “современно образованные” православные привыкли связывать такую интерпретацию с протестантским фундаментализмом, и бояться, что их сочтут “наивными” умудренные философы науки; но ведь ясно, с одной стороны, насколько глубже истинно-отеческое толкование по сравнению с таковым фундаменталистов, которые никогда не слышали о божественном созерцании и чье истолкование лишь иногда случайно совпадает со святоотеческим; а с другой стороны, насколько глубже святоотеческое толкование, чем то, которое некритически воспринимает спекуляции современной философии, как будто это истинное знание» [120, с. 487–488].
Иеромонах Серафим задается следующим справедливым и гневным вопросом, и сам отвечает на него.
«СКОЛЬКО ЕЩЕ ПРАВОСЛАВНЫМ ОСТАВАТЬСЯ В ПЛЕНУ У ЭТОЙ ПУСТОЙ ЗАПАДНОЙ ФИЛОСОФИИ? Много сказано о “западном пленении” православного богословия в последние века; когда же мы поймем, что в еще более отчаянном “западном пленении” находится сегодня каждый православный, беспомощный пленник “духа времени”, преобладающего течения мiрской философии, растворенной в самом воздухе, которым мы дышим в богоотступном, богоненавистном обществе? Православный, который не борется сознательно против пустой философии века сего, а просто принимает ее в себя и находится с нею в мире, потому что собственное его понимание православия искажено, не сообразуется со святоотеческими установлениями.
Изощренные в мiрском мудровании смеются над теми, кто называет эволюционизм “ересью”. Действительно, эволюционизм, строго говоря, не ересь, как индуизм, строго говоря, не ересь; но как и индуизм (к которому он имеет отношение и который, вероятно, повлиял на его развитие),
эволюционизм – это идеология, глубоко чуждая православному христианскому учению, и она втягивает в такое множество неверных учений и мнений, что было бы намного лучше, если бы это была просто ересь, которую можно было бы легко опознать и поразить. Эволюционизм тесно сплетен со всею апостасийною ментальностью гнилого “западного христианства”; в которое сатана ныне стремится погрузить последних истинных христиан. Эволюционизм предлагает объяснение творения, альтернативное святоотеческому: он подводит православных под такое влияние, чтобы они читали Священное Писание и не понимали его, автоматически “подгоняя” его текст под его предвзятую натурфилософию. Приняв его, невозможно не принять также альтернативного объяснения и других частей Божественного откровения, автоматической “подгонки” других текстов Священного Писания и святоотеческих под современную “мудрость”» [120, с. 515].
Значение о. Серафима (Роуза) в деле разоблачения антихристианской сущности эволюционизма может быть сравнимо с тем значением, которое в разоблачении ереси Ария имел в древности святитель Афанасий Великий. После неопровержимых слов православного американца писать на эту тему имеет смысл лишь постольку, поскольку эволюционизм еще продолжает существовать и нападать на церковное вероучение – подобно тому, как критика арианства отцами Каппадокийцами и последующими святыми мужами по существу лишь повторяла разоблачение этой ереси святым Афанасием Александрийским.
