Начало восстания

Емельян Пугачёв. Портрет, приложенный к изданию «Истории пугачёвского бунта» А. С. Пушкина, 1834

Слух о том, что в войске появился чудом спасшийся император Пётр Фёдорович (погибший в ходе переворота после полугодового царствования император Пётр III), разлетелся по Яицку.

Мало кто из казацких вожаков верил в воскресшего царя, но присматривались, способен ли этот человек собрать войско, способное равняться с правительственным. Человеком, назвавшим себя Петром III, был Емельян Иванович Пугачёв — донской казак, уроженец Зимовейской станицы (до этого уже давшей Степана Разина), участник Семилетней войны и войны с Турцией 1768—1774 годов.

Оказавшись в заволжских степях осенью 1772 года, он остановился в Мечетной слободе и только здесь от игумена старообрядческого скита Филарета узнал о волнениях среди яицких казаков. Откуда в его голове родилась мысль назваться царём и каковы были его первоначальные планы, доподлинно неизвестно, но уже в ноябре 1772 года он приехал в Яицкий городок и на встречах с казаками называл себя Петром III. По возвращении на Иргиз Пугачёва арестовали и отправили в Казань, откуда он бежал в конце мая 1773 года. В августе он вновь появился в Яицком войске, на постоялом дворе Степана Оболяева, где его навещали будущие ближайшие соратники — Шигаев, Зарубин, Караваев, Мясников.

В сентябре, скрываясь от правительственных военно-поисковых отрядов, Пугачёв в сопровождении группы казаков прибыл в Бударинский форпост, где 17 сентября был оглашён его первый указ к Яицкому войску^[5]. Автором указа стал один из немногих грамотных казаков, 19-летний Иван Почиталин, отправленный отцом «служить царю». Отсюда отряд самозванца в 80 казаков направился вверх по Яику. По дороге присоединялись новые бунтовщики, так что к прибытию 18 сентября к Яицкому городку отряд насчитывал уже 300 человек. 18 сентября 1773 года попытка переправиться через Чаган и войти в город окончилась неудачей, но при этом большая группа казаков, из числа направленных комендантом Симоновым для обороны городка, перешла на сторону самозванца. Повторная атака повстанцев-дезертиров 19 сентября была также отбита с помощью артиллерии. Своих пушек казачий отряд не имел, поэтому было решено двинуться далее вверх по Яику, и 20 сентября казаки встали лагерем у Илецкого городка.

Здесь был созван круг, походным атаманом войска избрали Андрея Овчинникова, эти казаки присягнули "великому государю императору Петру Фёдоровичу"^[6], после чего Пугачёв отправил Овчинникова в Илецкий городок с зазывными указами казакам: «И чего вы ни пожелаете, во всех выгодах и жалованьях отказано вам не будет; и слава ваша не истечёт до веку; и как вы, так и потомки ваши первыми при мне, великом, государе, учинитесь»^[7]. Несмотря на противодействие илецкого атамана Портнова, Овчинников убеждал местных казаков присоединиться к восстанию, некоторые отступники и предатели присяги встретили Пугачёва колокольным звоном и хлебом-солью.

Все илецкие казаки присягнули Пугачёву. Совершилась первая казнь: по якобы жалобам жителей — «великие им делал обиды и их разорял» — пугачёвцы повесили Портнова. Из илецких казаков был составлен отдельный полк во главе с Иваном Твороговым, войску досталась вся артиллерия городка. Начальником артиллерии был назначен яицкий казак Фёдор Чумаков.

Карта начального этапа восстания

Было принято решение направить главные силы на Оренбург, столицу огромного края под управлением ненавистного бунтовщикам Ивана Рейнсдорпа. На пути к Оренбургу лежали небольшие крепости Нижне-Яицкой дистанции Оренбургской военной линии. Гарнизон крепостей был, как правило, смешанным — казаки и солдаты, их быт и служба прекрасно описаны Пушкиным в «Капитанской дочке».

Крепость Рассыпная была взята молниеносным штурмом 24 сентября,потому что местные казаки в разгар боя перешли на мятежную сторону. 26 сентября была взята Нижнеозерная крепость.

27 сентября разъезды восставших показались перед Татищевой крепостью и начали убеждать местный гарнизон сдаться и присоединиться к армии «государя Петра Фёдоровича». Гарнизон крепости составлял не менее тысячи солдат, и комендант, полковник Елагин, надеялся с помощью артиллерии отбиться. Перестрелка продолжалась в течение всего дня. Высланный на вылазку отряд оренбургских казаков под командой сотника Подурова предательски перешёл на сторону восставших^[8]. Сумев поджечь деревянные стены крепости, от которых начался пожар в городке, и воспользовавшись начавшейся в городке паникой, казаки ворвались в крепость, после чего большая часть гарнизона сложила оружие. Но комендант и другие офицеры сопротивлялись до последнего, они честно погибли в бою; а захваченные в плен, включая членов их семей, были расстреляны. Дочь коменданта крепости Елагина Татьяна - вдова убитого днём ранее коменданта Нижнеозерной крепости Харлова, была взята Пугачёвым в наложницы. При ней оставили малолетнего брата Николая, на глазах которого после боя убили мать. Бандиты-казаки застрелили Татьяну и её брата спустя месяц.

С артиллерией Татищевой крепости и с пополнением в людях небольшой, 2-тысячный, отряд Пугачёва вряд ли представлял реальную угрозу для Оренбурга. 29 сентября Пугачёв торжественно вступил в Чернореченскую крепость, гарнизон и жители которой вынуждены были присягнуть ему на верность.

Дорога на Оренбург была открыта, но Пугачёв направился в Сеитову слободу и Сакмарский городок, так как прибывшие оттуда казаки и татары уверили его во всеобщей преданности. 1 октября население Сеитовой слободы торжественно встретило мятежный казачий отряд, выставив в его ряды предавший присягу татарский полк. Кроме того, был издан указ на татарском языке, обращённый к татарам и башкирам^[9], в котором Пугачёв якобы жаловал их «землями, водами, лесами, жительствами, травами, реками, рыбами, хлебом, законами, пашнями, телами, денежным жалованием, свинцом и порохом». А уже 2 октября повстанческий отряд под колокольный звон вступил в Сакмарский казачий городок. Кроме сакмарского казачьего полка, к Пугачёву присоединились некоторые рабочие соседних медных рудников горнозаводчиков Твердышева и Мясникова. В Сакмарском городке в составе восставших появился перебежчик Хлопуша^[10], посланный оренбургским губернатором Рейнсдорпом с секретными письмами к восставшим с обещанием помилования в случае выдачи Пугачёва.

4 октября вся эта банда восставших направилась к Бердской слободе близ Оренбурга, жители которой также присягнули «воскресшему царю». К этому моменту бандитская шайка самозванца насчитывала около 2 500 человек, из них — около 1 500 яицких, илецких и оренбургских казаков, 300 солдат, 500 каргалинских татар. Артиллерия восставших насчитывала несколько десятков пушек.