Практически было предложено две концепции построения психологии

У истоков каждой из них стояли выдающиеся мыслители:

· У первой – Николай Чернышевский,

· у второй – Памфил Юркевич и Владимир Соловьев.

Они заложили в России традиции человекопознания исходя из противостоявших друг другу способов осмысления природы личности. На взрыхленной каждым направлением почве рождались в дальнейшем учения, развивавшие их исходное идейное содержание в новых социокультурных условиях и соответственно запросам логики научного творчества.

К антропологическому принципу Чернышевского восходит русский путь в науке о поведении – от И.М.Сеченова до И.Л.Павлова и А.А.Ухтомского.

К теологическому принципу В.С.Соловьева восходит апология "нового религиозного сознания" в трудах Н.А. Бердяева, С.Н. и Е.Н. Трубецких, С.Л. Франка и др.

И новое учение о поведении, и апология "нового религиозного сознания" являлись плодами русской мысли, двух ее мощных течений – естественнонаучного и религиозно-философского.

Динамика обоих течений пронизывала представления о человеке, складывавшиеся в этот период в русском общественном сознании. Те, чьей интеллектуальной активностью строился этот образ, прежде чем занять собственную, противостоящую другой идейную позицию, испытали неудовлетворенность этой другой.

Антропологический принцип в философии П.Г. Чернышевского. Предпосылкой понимания природы человека согласно этому принципу является отклонение дуализма. "Никакого дуализма в человеке не видно. Если бы человек имел, кроме реальности своей натуры, другую натуру, то эта другая натура непременно обнаружилась бы в чем-нибудь, а так как она не обнаруживается ни в чем, так как все происходящее в человеке происходит по одной реальной его натуре, то другой натуры в нем нет", – полагал Чернышевский.

Идея единства человеческого организма обосновывалась и онтологически (он является сгустком природных сил и элементов, присущих мирозданию в целом), и гносеологически (он познается тем же способом, как и остальные реалии этого мироздания). Соответственно и психика, как один из жизненных процессов этого организма, не является самостоятельной сущностью и не требует, чтобы быть познанной, иных средств, чем те, которыми наука добывает истину о других вещах.

П.Д. Юркевич о душе и внутреннем опыте. Первым оппонентом Чернышевского выступил философ П.Д. Юркевич. Главным его аргументом против идеи единства организма служило учение о "двух опытах". "Сколько бы мы ни толковали об единстве человеческого организма, писал Юркевич, – мы всегда будем познавать человеческое существо двояко: внешними чувствами – тело, его органы и внутренним чувством – душевные явления".

Юркевич отстаивал "опытную психологию", согласно которой психические явления принадлежат к миру, лишенному всех определений, свойственных физическим телам, и познаваемы в своей сущности только субъектом, который непосредственно их переживает.

Слово "опыт" давало повод говорить, что психология, использующая этот внутренний опыт, является эмпирической областью знания и тем самым обретает достоинство других строго опытных наук.

Антропологический принцип Чернышевского отвергал этот эмпиризм, создавая философскую почву для утверждения взамен субъективного метода – объективного. Этот же принцип, постулируя единство человеческой природы во всех ее проявлениях (стало быть, и психических), отвергал прежнюю, восходящую к Декарту концепцию рефлекса, согласно которой организм расщеплялся на два яруса – автоматических телесных движений (рефлексов) и действий, управляемых сознанием и вслед.

Противники Чернышевского полагали, что имеется только одна альтернатива этой "двухъярусной" модели поведения, а именно – воззрение на это поведение как чисто рефлекторное. Человек, тем самым, обретал образ нервно-мышечного аппарата. Поэтому Юркевич требовал остаться на том пути, который был указан Декартом.

По Чернышевскому же, следует идти другим путем: признавая родство телесных и психических явлений, использовать достижения физиологии для раскрытия своеобразия последних.

Обращаясь к спору между Чернышевским и Юркевичем, захватившему в начале 60-х годов русскую печать, мы оказываемся у истоков всего последующего развития русской психологической мысли. Идеи антропологического принципа привели к новой науке о поведении. Она строилась на объективном методе в противовес субъективному (который, как мы видели, определил программы разработки психологии на Западе). Наука о поведении использовала открытое физиологией детерминистское понятие о рефлексе, чтобы преобразовать его в целях объяснения психических процессов на новой основе, сохранившей по завету антропологического принципа организм как целостность, где телесное и духовное нераздельны и неслиянны.

Опираясь на положения, высвеченные конфронтацией двух направлений русской философско-психологической мысли, Сеченов предложил свой подход к разработке коренных проблем психологии (отличный от изложенного в те же годы Вундтом).

К.Д. Кавелин о культурной детерминации психики. Константин Дмитриевич Кавелин был профессором права Московского и Петербургского университетов. Основной темой его научных исследований была проблема нравственности в разных ее аспектах.

В концепции Кавелина зарождаются контуры отечественной психологии личности, так как в его работах на первый план выдвигается прежде всего идея самоценности личности, ее свободы и независимости от давления общества.

В своей работе "Задачи этики" (1887) он доказывал, что нравственная личность человека является "живым двигателем" всей индивидуальной и общественной жизни людей. Он также считал, что эта нравственная личность имеет объективные моральные основы, которые руководят ее деятельностью. Поэтому важнейшими чертами как философии, так и психологии, правоведения и других наук являются, с его точки зрения, антропологизм и этическая направленность. Эта позиция Кавелина в дальнейшем была развита мыслителями 90-х годов – такими как Л.М.Лопатин, Н.О.Лосский, Н.А.Бердяев.

В работе "Задачи психологии" Кавелин писал, что роль психологии состоит в том, чтобы вооружить общество знаниями о психических явлениях и о законах деятельности души, направить развитие нравственности, морального поведения человека. Большое внимание Кавелин уделял исследованию культуры – как ее этическим аспектам, так и ее национальным особенностям.

Этнопсихологическая проблематика была одной из важнейших в его творчестве. Этнографические исследования привели его к мысли о том, что анализ продуктов народного творчества может являться методом изучения национальной психологии так же, как и анализ продуктов индивидуального творчества способствует изучению индивидуальной психики.

Таким образом, он приходит к выводу о возможности объективного опосредованного исследования психики, так как психическая жизнь оставляет во внешнем мире следы, представляющие собой знаки и символы, т.е. продукты культуры. Свойства национальной психики проявляются и в науке, и в религии.

Таким образом, в своих этнографических и этнопсихологических исследованиях Кавелин, независимо от Вундта и Тейлора, пришел к сходным выводам.

Применение этого метода к анализу пути развития российской науки позднее даст возможность Кавелину исследовать ее особенности, вычленив те черты, которые впоследствии были приняты многими исследователями как основные и характерные. Это этическая проблематика, или вопрос о свободе воли, который являлся центральной проблемой для большинства русских психологов и философов.

По Кавелину, суть цивилизации – в умственном и нравственном развитии отдельной личности, и, таким образом, именно личность, а не коллектив является новой общественного развития.

Таким образом, он формулирует и свой принцип культурного прогресса – он возможен лишь там, где есть развитая личность.

Исторические и этнографические исследования привели Кавелина к убеждению, что культуру нельзя изучать только физиологическим методом, а личность человека является результатом не только физиологии, но и истории и культуры.

Кавелин утверждал, что психология – та наука, в которой должны соединиться физиология и философия, так как в отдельности они не могут объяснить всей сложности человеческой природы, в том числе и такую важнейшую проблему, как творчество. Утверждая, что психику нельзя свести к физиологии, так как физиология – лишь условие возникновения психических явлений, Кавелин доказывал, что психическое, как несводимое к материальному, не может и подчиняться материальным законам и, главное, закону причинности, т.е. детерминизму, отрицающему свободу воли человека. По Кавелину, без свободы воли нет личности, так как она формируется в борьбе с внешними обстоятельствами. Он считал, что душа есть живая психическая реальность, вырабатывающая из себя под влиянием окружающего материального мира особый нравственный порядок, служащий образцом для преобразования материальных сочетаний. Это взаимоотношение двух порядков – материального и психического не определяется законом причинности, а потому и возможна свобода воли, свобода человеческой деятельности. Таким образом, не отрицая в принципе необходимость физиологических исследований психического, Кавелин выступил против понимания психологии только как естественной науки, доказывая необходимость ее связи с философией.

А.А. Потебня: язык народа как орган, образующий мысль. Как помнит читатель, психологизм был присущ возникшему в середине XIX века в Германии направлению, выступившему под именем "психологии народов".

Психология народов притязала на изучение народного, а не индивидуального сознания. В своем проекте психологии как самостоятельной науки Вундт предусматривал два раздела: физиологическую психологию, объектом которой служит индивид, и этническую, исследующую по продуктам культуры (языку, мифу) душу творящего их народа.

Ни в одном, ни в другом Вундт не был оригинален. Физиологическая психология опиралась на лабораторные опыты, открывшие закономерности работы органов чувств. Что же касается психологии народов (этнопсихологии), то первыми ею занялись гербартианцы Штейнталь и Лазарус, издававшие специальный журнал "Психология народов и языкознание". Издатели руководствовались идеей о том, что первоэлементы психики (согласно Гербарту, ими служат представления) объясняют "дух народа", каким его запечатлевают язык, обычаи, мифы и другие феномены культуры.

Это и был путь психологизма. В научный оборот вошли факты, которые не интересовали физиологическую психологию. Однако опора на гербартианскую концепцию "статики и динамики представлений", уходящую корнями в индивидуалистическую трактовку души, не могла объяснить, каким образом факторы культуры формируют психический склад народа.