Папайский мальчик

Это одна из самых старых легенд Малого Кавказа, уходящая корнями в далекий ХIХ век. Так вот, однажды, один богатый и преуспевающий купец отправился со всей большой семьей в путешествие к морю. По пути они решили заехать в поселок Убинка, так как купец был наслышан от своих кавказских партнеров о величественной скальной горе Папай на Главном Кавказском хребте. Вид, который открывается с ее лысой макушки завораживал своей величественной красотой и в хорошую погоду, говорят, можно было увидеть даже Фишт и Оштен, а если подпрыгнуть то и море. Купец арендовал в Убинке проводника и две телеги, погрузил свое семейство со слугами в этот нехитрый транспорт и не спеша отправился к подножью Папая. С десяток верст на телеге, пару верст по тропкам лесным и последняя, самая сложная верста, по скальным уступам Папая на его верхушку. Дорога заняла пол дня. На вершине семейство устроило легкую трапезу, но не успели они доесть первый пирог и выпит по кружке медовухи, как погода резко испортилась. На небе неожиданно появились грозовые тучи, налетел свирепый ветер и начал срываться резкий дождь. Путешественникам ничего не оставалось, как в спешке покинуть негостеприимную вершину. Ненастье гнало их до самой дороги, где они оставили свои телеги. И только возле дороги они обратили внимание, что самый младший сын купца куда-то пропал. Битый час слуги ходили по лесу с купцом и криками старались привлечь мальчугана к тропе, но все было тщетно. На следующий день с Убинки снарядили целый поисковый отряд из крепостных, но и эти поиски не принесли никакого результата. Купец был в печали, но присутствие духа его не покидало. Отправив семью в Новороссийск он еще целый месяц ходил вокруг Папая в поисках своего младшего сына. Рассчитывать найти его живым было бы уже глупо, но купец был настойчив в поисках. Когда семья возвращалась назад из Новороссийска, он к ним не присоединился, аргументируя тем, что хочет найти хотя бы тело сынка и захоронить его по человечески. Купец не унимался, остаток лета и всю осень он каждый день выходил на лесные тропинки, Папай уже знал как свои пять пальцев, бывало неделями оставался в лесу. И в один ненастный вечер, он пришел в поселок сам не свой. Глаза его горели безумием, походка была неуверенной, он все время как в бреду повторял одну и туже фразу: «Он приходил за мной!». Находясь в душевном и физическом смятении, купец слег с лихорадкой, а через три дня испустил дух. Никто так и не понял, кто за ним приходил, и что он этим хотел сказать, но буквально через несколько дней, крестьяне и редкие путешественники начали замечать в лесу мелькающего среди деревьев и скал мальчонку, никто его не мог разглядеть, но некоторые селяне говорили, что очень-то он похож на купеческого сына. На стоянках путешественников стали появляться четкие следы от босых пацанячьих ног, в провизии пропадать конфеты и другие сладости, а ночами в лесу слышался детский плач и смех. Даже сейчас в тех местах туристам рекомендуют перед сном обязательно оставлять конфеты и печенье возле входа в палатку, что бы папайский мальчик не залезал в палатки в поисках вкусняшек, так как если, не дай Бог, встреться с ним лицом к лицу, то последствия могут быть ужасающими. Редко кто оставался при здравом рассудке после этих встреч, а если кто и выдерживал психологически, то ломался физически, заболевая папайской лихорадкой, сжигающей изнутри путешественника в считанные дни. В архивах Британского географического общества на сей счет я ничего не нашел кроме рисунка паршивого качества, по всей видимости, сей феномен Пшадско-Папайской аномальной зоны британским ученным не по зубам.

Здесь представлены в качестве доказательств рисунок папайского мальчика, сделанный группой британских ученных в начале XIX века и случайно уцелевшая фотография из личного архива царского картографа Сигизмунда Кузявцева датированная пятым днем сентября 1901 года.