Факторы электорального поведения

факторы электорального поведения традиционно принято рас­сматривать в рамках трех подходов: социологического, соцально-психологического и рационально-инструментального [Голосов, 2000, 85-90]. Классический вариант первого подхода предложен П. Лазарсфельдом, С. Липсетом и С. Роканом. Согласно этому подходу, электоральное поведение людей определяется их принад­лежностью к большим социальным группам, а также их положе­нием в системе социальных расколов (cleavages): между центром и периферией, городом и селом, государством и церковью, собст­венниками и рабочими [Там же, 85—86]. Основы второго подхода изложили Э. Кэмпбелл, П. Конверс, У. Миллер и Д. Стоукс в своей работе «Американский избиратель» (1960). Они рассматри­вали в качестве основы электорального поведения приверженность партии (партийную идентификацию), формирующуюся у людей в процессе их первичной социализации [Там же, 86—87]. Авторы третьего подхода, Э. Дауне и М. Фиорина, считают, что в процес­се голосования люди выбирают ту партию, позицию (идеологию и политику), которой они оценивают (на основе программы партии или результатов пребывания партии у власти) как более выгодную лично для себя. Отсюда вытекают два вида голосования: перспек­тивное и ретроспективное [Там же, 87-88]. В работе Г.В. Голосова эти подходы применены к анализу электорального процесса в со­временной России и сделан обобщающий вывод о том, что все они «работают» и в нашей стране (главным образом первый и второй), что нет оснований говорить об уникальности моделей по­ведения российских избирателей и что отклонения от общих зако­номерностей электорального поведения вызваны чисто политичес­кими факторами (прежде всего балансом сил внутри элиты) [Там же, 101].

Эти обобщения и выводы можно рассматривать в качестве ме­тодологической основы исследования факторов электорального по­ведения. Социологическими центрами России и электоральной статистикой зафиксирована связь поведения избирателей с их при-

[225]

надлежностью к основным социально-профессиональным группам (см. гл. 5) и с местом жительства избирателей: город или село центр или периферия [Выборы депутатов Государственной Думы 97—100; Выборы Президента Российской Федерации, 134, 144, 193-Овчинников, 77—79; Петров, 100]. Выявлено также влияние при­верженности партии и рационального выбора на характер электо­рального поведения [Дилигенский, 105—107; Первый электораль­ный цикл в России, 179-183; 213-216].

Опыт электоральных исследований свидетельствует о том, что участие или неучастие в выборах, голосование за тех или иных кандидатов зависят не только от упомянутых выше, но и от других причин социального и культурного порядка. Чаще всего к ним от­носят возраст, образование и доход. Кроме того, необходимо учи­тывать тендерный (от анлг. gender — род) фактор, а именно осо­бенности поведения мужчин и женщин.

Данные всероссийского опроса ЦЕССИ (май 1996 г.) свидетель­ствуют о наличии существенных различий степени участия в выбо­рах у различных возрастных групп (рис. 44).

На графике видно, что с возрастом увеличивается и степень участия в выборах. Это объясняется не только сохранившейся с советских времен привычкой ходить на всякого рода выборы у лии

[226]

среднего и старшего возрастов, но и большей степенью их вовле­ченности в решение проблем повседневной жизни, а также значи­тельной их зависимостью от государства. В качестве частичного подтверждения этого заключения можно привести данные всерос­сийского опроса ИСПИ РАН, проведенного в июле—августе 1995 _г об ориентации на участие в выборах представителей различных возрастных групп (рис. 45).

Аналогичным образом обстоит дело с образованием: с ростом уровня образования увеличивается степень участия в выборах. Так, согласно данным этого же опроса И СП И, среди людей со средним образованием ориентировались на участие в выборах 39,2% опро­шенных, а среди людей с высшим образованием — 54,9% [Поли­тическая социология, 210]. Материалы упомянутого выше телефон­ного опроса по проекту «Петербуржец—2000» (опрошено 2400 че­ловек) дают сходную информацию (рис. 46).

Высокое (-4,3) отрицательное значение стандартизованного ос­татка у людей со средним образованием свидетельствует о том, что ^сРеди них меньше, чем в среднем по всем образовательным кате­гориям, тех, кто участвовал в выборах. У людей с высшим образо­ванием — картина обратная. Наблюдаемое значение критерия хи-квадрат в таблице сопряженности этих двух признаков намного превышает табличное при уровне значимости 0,001. Все это свиде­тельствует о наличии зависимости между образованием людей и их Участием в голосовании на выборах.

[227]

В этом исследовании не зафиксирована взаимосвязь пола и до­хода респондентов с участием их в выборах (практически все вели­чины стандартизованных остатков значительно меньше 1,65). Зато установлено наличие связи между обеими этими характеристиками и партийными предпочтениями избирателей (голосованием за пар­тийные списки). Так, у мужчин и женщин наблюдается зеркально противоположное распределение статистически значимых величин стандартизованных остатков по всем избирательным объединени­ям, за исключением «Единства» и «Яблока» (рис. 47).

[228]

На графике видно, что среди сторонников КПРФ преобладают мужчины, среди сторонников ОВР и СПС — женщины, у «Един­ства» и «Яблока» они представлены в одинаковой степени. Обна­ружена также взаимозависимость голосования и возраста (рис. 48).

Среди сторонников КПРФ преобладают старшие (55—65, 66 и более) возрастные группы, а среди сторонников СПС — младшие (18—24, 25—29). У сторонников ОВР и «Яблока» не наблюдается статистически значимых величин стандартизованных остатков. Это значит, что голосование за них не связано с возрастом. Сложнее выглядит взаимосвязь голосования и образования (рис. 49).

[229]

На графике видно, что число сторонников КПРФ уменьшается с повышением уровня образования. У СПС наблюдается обратная картина. Среди сторонников ОВР больше представлены люди со средним специальным образованием, среди сторонников «Ябло­ка» — люди с высшим образованием. Голосование за «Единство» не связано с образованием избирателей. В нашем исследовании зафиксирована связь голосования за все объединения с уровнем дохода (рис. 50).

Здесь, как и в предшествующих случаях, у КПРФ и СПС зна­чения стандартизованных остатков имеют обратные знаки по всем градациям дохода. Среди сторонников КПРФ больше людей с от­носительно низкими, а среди сторонников СПС — с относительно высокими доходами. У сторонников «Яблока» и ОВР статистичес­ки значимые величины стандартизованных остатков (с противопо­ложными знаками) наблюдаются только в группе с доходами от 2000 до 4000 руб. в месяц на члена семьи, а у сторонников «Един­ства» — только в группе со средними доходами (1000—1500 руб.). Остальные градации представлены пропорционально их удельному весу в выборке.

Обобщая эти данные, можно утверждать: раскол среди избира­телей существует главным образом при голосовании за КПРФ, с одной стороны, СПС (по всем позициям) и «Яблоко» (по некото­рым позициям) — с другой. Остальные партии не вызывают по­добного противостояния.

В данном опросе также изучалась приверженность избирателей политическим партиям. На вопрос: «Вы всегда голосуете за пред-

[230]

ставителей одной и той же политической партии или ваш выбор может меняться?» — 42,2% респондентов ответили, что это посто­янный выбор, 48,4% — изменчивый выбор. Кроме того, в качестве причины голосования за конкретного депутата по одномандатному округу 21% опрошенных назвали его поддержку избирательным блоком, которому они симпатизируют. Приведенные данные сви­детельствуют о том, что, несмотря на незавершенность формирова­ния партийной системы нашей страны, у определенного числа граждан существует приверженность конкретным партиям и дви­жениям, которая в известной мере обусловливает их голосование на выборах. Таблица сопряженности альтернатив ответа на вопрос о голосовании за партии и блоки с альтернативами ответа на во­прос о характере электоральных предпочтений дает представление о доле людей с постоянным и изменчивым выбором в электоратах отдельных избирательных объединений (табл. 29).

Анализ частот и стандартизованных остатков в этой таблице по­зволяет сделать вывод о том, что за «Единство», ОВР и СПС пре­имущественно голосовали люди с изменчивым выбором, а за КПРФ, «Яблоко» и ЛДПР — с постоянным выбором. К этому нужно добавить, что среди людей, голосовавших за КПРФ, «Ябло­ко» и ЛДПР, преобладали те, которые в качестве причины голосо­вания за кандидата по одномандатному округу назвали его под­держку блоком, которому они симпатизируют. Разумеется, эти данные характерны только для Санкт-Петербурга, в целом по Рос­сии устойчивых приверженцев партий намного меньше. Отечест­венные и зарубежные исследователи электорального процесса в России считают, что доля таких избирателей составляет от 22 до 30% [Дилигенский, 105; Комаровский В. Демократия и выборы в Российской Федерации: теория и история вопроса // Социологи­ческие исследования. 1996. № 6. С. 29; Первый электоральный цикл в России, 179, 200; Экономические и социальные перемены. Мониторинг общественного мнения. 1995. № 4. С. 56]. Это намно­го меньше, чем в США и других западных странах (см. гл. 10).

Анализ факторов электорального выбора показывает, что пред­ставители одних и тех же социально-профессиональных групп могут в той или иной степени голосовать за кандидатов и партии, придерживающиеся противоположных политических позиций по основным вопросам государственной жизни. Характер электораль­ного поведения людей в значительной степени определяется спе­цификой их отношения к политике, уровнем их политических зна­ний и степенью развития навыков политического участия, т. е. теми их качествами, которые принято включать в структуру поли­тической культуры.

[231]

Таблица 29 Доля устойчивых сторонников в электоратах избирательных объединений

Избиратель­ное объеди­нение	Величина	Характер электорального выбора	Всего
Посто­янный выбор	Измен­чивый выбор	Затруд­няюсь ответить
«Единство»	Наблюдаемая частота
Ожидаемая частота	75,9	87,1	17,0	180,0
%	22,2	64,4	13,3	100,0
Ст. остаток	-4,1	зд	1,7	-
ОВР	Наблюдаемая частота
Ожидаемая частота	67,0	76,9	15,0	159,0
%	27,7	59,1	13,2	100,0
Ст. остаток	-2,8	1,9	1,5	-
КПРФ	Наблюдаемая частота
Ожидаемая частота	64,9	74,5	14,6	154,0
%	81,8	16,2	1,9	100,0
Ст. остаток	7,6	-5,7	-3,0	-
СПС	Наблюдаемая частота
Ожидаемая частота	96,9	111,3	21,7	230,0
%	29,1	59,6	11,3	100,0
Ст. остаток	-3,0	2,4	0,9	-
«Яблоко»	Наблюдаемая частота
Ожидаемая частота	67,0	76,9	15,0	159,0
%	64,8	32,7	2,5	100,0
Ст. остаток	4,4	-2,8	-2,8	-
ЛДПР	Наблюдаемая частота
Ожидаемая частота	14,3	16,5	3,2	34,0
%	67,6	32,4
Ст. остаток	2,3	-1,3	-1,8	-

[232]