Научный подход

В чем проявляется научный подход? Если консультант или психотерапевт, выполняющий свои повседневные обязанно­сти, не будет задавать себе приведенных ниже вопросов, он врядли преуспеет в повышении своей терапевтической эффек­тивности и вряд ли обогатит свою сферу профессиональной деятельности новыми идеями. Что сейчас происходит? Како­ва моя модель? Каковы мои предпосылки? Чем объясняется данное событие? Что произойдет, если я попробую тот или иной метод? «Ненаучный» консультант, который не задает себе этих важнейших вопросов, подвергается опасности погрязнуть в излишней самоуверенности относительно своих профессио­нальных методов.

Терапевтический психолог как ученый начинает с постанов­ки вопроса или проблемы, а уже затем наблюдает, что проис­ходит в его взаимодействии с клиентом. Он формулирует ги­потезы относительно того, что происходит. Эти гипотезы суть умозаключения, основанные на его наблюдениях. Набор уточ­ненных гипотез обычно называют теорией. Исходя из своей тео­рии консультант пытается объяснить или предсказать дальней­шие события в ходе консультаций. Он должен постоянно прове­рять вал идность своих новых теорий относительно наблюдаемой реальности, с тем чтобы они были хорошо согласованы. Усовер­шенствованные теории затем используются для уточнения объ­яснений или предсказаний определенных моментов консульти­рования.

Чтобы проиллюстрировать этот процесс, рассмотрим упро­щенный пример проявления защитных механизмов. По наблю­дениям консультанта, когда он чересчур «нажимает» на кли­ента своими вопросами или толкованиями тот сердится, замолкает или даже уходит с консультации. Консультант на­блюдает различные условия, при которых манера поведения клиента становится негативной, и задумывается, почему это происходит. Наблюдая другие сходные случаи, он замечает их общие черты и повторяемость результатов. Он выдвигает ги­потезу, что клиенты проявляют негативное отношение, и у них возникают «защитные реакции», когда они ощущают угрозу, то есть воспринимают консультанта как источник фрустрации и даже психологической опасности. Консультант может постули­ровать существование в клиенте «подсознания» или некоего «Я», чувства и установки которого несовместимы с сознательными чувствами и установками клиента. Клиент воспринимает несо­ответствие между своим поведением и своими глубокими внут­ренними установками наряду с расхождением между своими установками и установками консультанта. Конечно, консуль­тант будет проверять свои гипотезы относительно угрозы и за­щиты с помощью дальнейших наблюдений. Он должен уточ­нить свои концепции и обобщения до такой степени, чтобы они стали полезны для предсказания того, как клиент будет себя ве­сти под действием угрозы. В результате консультанту будет лег­че оценить как свои гипотезы, так и методы работы с клиентами. Такие «мини-теории» или подтвержденные гипотезы объ­единяются со многими другими данными и гипотезами в более стройную и более общую теорию структуры и функционирова­ния личности в целом. Общая теория затем используется при дедуктивном выводе новых гипотез, которые, в свою очередь, проверяются экспериментально или в процессе консультиро­вания.

Мы описали идеальный вариант научного подхода в терапев­тической психологии, однако воплощение его в жизнь для мно­гих практикующих консультантов затрудняется его новизной. Ктомужедосих пор не найдено неопровержимыхдоказательств ни того, что эффективность консультаций напрямую зависит от обширности и четкости теоретических познаний консультанта, ни того, что одна из имеющихся теорий личности или психоте­рапии лучше остальных.

В последние несколько лет была проведена большая работа в области систематизации теоретических построений теми пси­хологами, у которых имелось для этого достаточно темпера­мента и способностей. Впрочем, по-настоящему удовлетвори­тельная общая теория консультирования и психотерапии все еще не разработана. Каждый консультант пытается объяснить то, что он видит, с помощью собственных представлений, во всей их субъективности и ограниченности. Поэтомудосихпор существует ряд школ консультирования или психотерапии. Такая множественность теорий вполне оправдана, поскольку данная отрасль профессиональной деятельности еще достаточ­но молода, но в конечном счете должна возникнуть единая тео­рия человеческого поведения и практики консультаций. Тем временем каждому психоклиницисту придется анализировать чужие идеи, а также выверять собственные формулировки ги­потез о структуре и функционировании человеческой личнос­ти и о консультационном процессе. И хотя большинство кон­сультантов не смогут быть плодотворными теоретиками, они сумеют развить у себя привычку к внимательному и критично­му наблюдению повседневной практики и понимание научно­го экспериментального подхода к проблемам консультирова­ния.

По поводу различных теоретических подходов следует сде­лать еще одно замечание. Как указывает в своем сравнитель­ном анализе психотерапевтических подходов Блэк [34], иссле­довательские данные послеконсультационного наблюдения свидетельствуют, что все школы консультирования получают положительные результаты. Блэк полагает, что окончательное разрешение теоретических разногласий произойдет благодаря критическому анализу самого процесса, а не пропаганде огра­ниченных точек зрения и взглядов своей школы. Различаясь в акцентах, все подходы признают значение адекватного рап­порта, согласия клиента, потребности в поддержке, професси­онального статуса консультанта и некоторых разновидностей запретов.

Нас беспокоит тенденция психотерапевтов и консультан­тов объяснять все происходящее во время консультаций с по­мощью единственной теоретической концепции личности, по­скольку не существует теории, полностью объясняющей про­цесс. Более того, реакция клиента на различные подходы неоднозначна. Иногда определенный подход хорош лишь в на­чальной фазе, когда потребность клиента в поддержке блоки­рует все остальные усилия психотерапевта, а бывает так, что с другим клиентом сразу же дает положительный эффект под­ход, в высшей степени интерпретационный. Значение имеет также тот факт, что теория консультанта должна соответство­вать его стилю консультирования. Иными словами, психоте­рапевту лучше придерживаться таких теоретических позиций и такого стиля психотерапии, с которыми он чувствует себя комфортно и уверенно.

Изложенные выше взгляды можнорезюмировать следующим образом: изучающий психотерапию и консультированиедолжен нетолько иметь работоспособную наданный момент теорию, но и сохранять готовность к возможному пересмотру своих теоретиче­ских представлений. Следовательно, он должен изучать самые разные взгляды и их специфические особенности, а также знако­миться с методологическими и идеологическими аспектами раз­личных теорий. Ему следует разумно оценивать свои собствен­ные склонности и стремиться к углубленному изучению вышепе-речисленных аспектов. Став компетентным в конкретном варианте теории, он сможет вернуться к задаче более полного эк­лектического объединения, располагая для этого новым потенци­алом.

Каждый психотерапевт или консультант должен в конечном счете выработать собственные, присущие только ему взгляды. Фрейд не был «фрейдистом», Юнг — «юнгианцем», Роджерс — «роджерианцем». Каждый из них в полном смысле был самим собой, хотя и опирался на мудрость предшественников. У каж­дого специалиста должно быть ощущение, что в его практике находит свое отражение индивидуальный подход. Именно по этой причине ни один текст и ни одна школа не могут быть со­вершенно адекватны для любого психотерапевта или консуль­танта.