Вещественных доказательств

В гносеологии изучаются источники, средства и условия истинности научного познания, то общее, что характеризует познавательную деятельность человека[34].

Выработка понятийного аппарата в гносеологии занимает одно из важнейших мест. Понятия являются одной из форм отражения мира на ступени познания, связаны с применением языка и направлены на обобщение предметов некоторого класса по их специфическим признакам.

Понятия упорядочивают материал, служат фундаментом для научного поиска, построения планов последующих исследований, являются методологической основой решения как теоретических, так и практических задач и, кроме того, даже неверные определения могут играть положительную роль в развитии данной отрасли знания, поскольку позволяют отбросить неоправдавший себя вариант и быстрее определить путь к правильному решению.

В уголовно-процессуальном законодательстве не содержится дефиниции вещественных доказательств, поскольку законодатель избрал путь перечисления конкретных их видов. Но в процессуальной и криминалистической литературе имеются попытки формулировки определения вещественных доказательств (их свойств, признаков) или оснований отнесения к ним.

Если суммировать положения закона и высказанные в литературе мнения, можно выделить следующие наиболее характерные признаки вещественного доказательства:

1) вещественный, материальный характер объекта[35];

2) связь с событием преступления[36];

3) способность предмета содействовать установлению наличия или отсутствия того или иного признака преступления[37];

4) незаменимость[38];

5) вещественное доказательство – всегда первоначальное доказательство[39];

6) необходимость предъявления «определенному адресату» в натуре[40] или в виде какого-либо замещения[41].

В целях сохранения этих признаков требуется:

наличие осмотра вещественного доказательства с подробным описанием его в протоколе; по возможности оно должно быть сфотографировано или снято на видео- или кинопленку (ст. 81, 176, 180 УПК РФ);

вынесение специального постановления о приобщении объекта в качестве вещественного доказательства (ч. 2 ст. 81 УПК РФ);

хранение вещественного доказательства при уголовном деле или в местах, указанных лицом, производящим дознание, следователем, прокурором или судом (ст. 82 УПК РФ);

в приговоре, определении или постановлении о прекращении дела должен быть решен вопрос о судьбе вещественных доказательств (ч. 3 ст. 81 УПК РФ).

Одним из важных признаков вещественного доказательства предлагается считать вещественный характер, материальность объекта. Но все материальные объекты, которые могут быть вовлечены в сферу уголовно-процессуальной деятельности, можно условно разделить на три большие группы:

окружающая нас действительность, где выделяют факты-состояния (например, обстановка места происшествия) и факты-события (например, событие преступления);

саморегулирующиеся системы (биологические существа и автоматические устройства);

специально созданные носители информации[42].

Из этого перечня вещественный, материальный характер имеют факты–состояния, биологические существа, автоматические устройства и специально созданные носители информации. Поэтому, если исходить только из материальности, овеществленности, то этот критерий отнесения объектов к вещественным доказательствам является довольно неопределенным. Недаром ряд авторов тело человека, труп и место происшествия также относят к вещественным доказательствам[43].

Процесс формирования доказательств можно условно разделить на две стадии: процессуальную и внепроцессуальную, предшествующую ей. Событие преступления оставляет следы или изменения в сознании людей или на материальных объектах. В дальнейшем эти факты воспринимаются и процессуально закрепляются лицами, осуществляющими расследование. И если не говорить о признаках, которые относятся к процессуальному оформлению вещественных доказательств, то отличить последние от иных материальных объектов, а особенно от документов или образцов для сравнительного исследования, исходя из «вещественного характера, материальности объекта», представляется довольно затруднительным.

В гражданском процессе сделать это достаточно легко, так как там к документам добавляется прилагательное «письменные». Наиболее существенным признаком письменных документов является изложение мыслей человека в письменной форме; процесс закрепления мыслей включает два момента: нанесение условных знаков и способность воспринимать их, знаки должны выражать слова; закрепление сведений о фактах в объективной форме на тех или иных материальных предметах, причем, характер материала, как правило, не имеет значения[44]. В уголовном процессе применяется термин «иные документы», к ним относят материальные объекты на (в) которых зафиксирована семантическая (знаковая) информация любым способом: письменным (буквенным, цифровым и др.), графическим (схемы, графики, чертежи, эскизы и др.), техническим (фото-, кино-, видеосъемка, звукозапись, запись на магнитных, иных носителях для ЭВМ и др.)[45]. Существуют документы, на которых информация запечатлевается и комбинированными способами. Поэтому основными критериями, позволяющими в совокупности отграничивать документы от иных материальных носителей информации, было предложено считать то, что: 1) во всех случаях документ – это продукт целенаправленной человеческой деятельности, творение ума, рук, знаний и навыков его автора-исполнителя; 2) данная деятельность направлена на отображение (запечатление, фиксацию) какого-либо фрагмента, элемента, группы элементов окружающего мира или определенных сведений о чем-то (о ком-то), а нередко того и другого в комплексе; 3) это делается различными способами на основе применения специальных знаний в соответствующих областях науки, техники, технологии и т.д., умений, навыков, технических средств; 4) фиксация информации осуществляется на специально изготовленном или подобранном и приспособленном для этой цели материале; 5) фиксация информации осуществляется в целях ее сохранения, изучения, передачи и использования в познавательной, преобразовательной (со знаком плюс или минус) человеческой деятельности[46].

По механизму формирования «иные документы» близки к вещественным доказательствам, непреодолимой границы между ними нет. Недаром законодатель предусмотрел случаи, когда документы могут перейти в статус вещественных доказательств. Особенно это относится к документам, полученным оперативным путем. Так, по мнению В.А.Семенцова, видеозапись, полученная оперативным путем, должна занимать в уголовном деле место вещественных доказательств[47]. При этом он приводит следующие, заслуживающие внимания, аргументы:

во-первых, это овеществленность, предметность таких материалов. Они предстают в виде видеокассет. Иные документы чаще всего представляют собой письменные акты;

во-вторых, вещественные доказательства и иные документы различаются по способу отражения обстоятельств дела. В документе описываются события и факты, а на вещественном доказательстве они отображаются непосредственно. На тех же видеозаписях отражаются факты и обстоятельства, имеющие значение для дела, и поэтому они обладают главным признаком вещественных доказательств;

в-третьих, документ по смыслу ст. 84 УПК Рф должен иметь автора, составителя. В этом контексте «авторства» вещественным доказательствам не требуется. Для признания предмета вещественным доказательством достаточно его связи с расследуемым преступлением и наличия имеющихся на нем фактических данных, позволяющих установить обстоятельства дела. Лица, производившие оперативную запись, могут быть известны, а могут и остаться неизвестными (когда орган дознания не желает их раскрывать), но это не влияет на равнозначное отношение к той или иной записи и не исключает ее доказательственного значения;

в-четвертых, вещественными доказательствами признаются все другие предметы, которые могут служить средствами к обнаружению преступления, установлению фактических обстоятельств дела, выявлению виновных либо к опровержению обвинения и смягчению ответственности. Именно к числу таких предметов относятся видеозаписи, полученные оперативным путем[48].

Но далее он говорит, что материалы видео- и звукозаписи, полученные гражданами и организациями (которые он ранее называет «ведомственными» материалами), можно рассматривать и как «иные документы», если для уголовного дела имеет значение лишь семантическое содержание фактов и обстоятельств, зафиксированных в данных материалах, и если их происхождение, авторство и, следовательно, подлинность не вызывают сомнений и принимаются как достоверные. Правда, В.А.Семенцов оговаривается, что в теории, да и на практике, вызывает сложности отграничение вещественных доказательств от иных документов. В подобных случаях, по его мнению, следует распространять на эти объекты правила обращения с вещественными доказательствами, что обеспечит большую их надежность и внесет ясность в решение этого вопроса на практике[49].

Далее, такой документ как фонограмма, полученная при производстве контроля и записи переговоров (ст. 186 УПК РФ), в полном объеме приобщается к уголовному делу на основании постановления следователя как вещественное доказательство и хранится в опечатанном виде в условиях, исключающих возможность прослушивания и тиражирования фонограммы посторонними лицами и обеспечивающих ее сохранность и техническую пригодность для повторного прослушивания, в том числе в судебном заседании.

Как видно из вышеизложенного, произвести отграничение вещественных доказательств от иных документов по критериям формирования, исключая процессуальное оформление, довольно затруднительно. Недаром было высказано мнение считать письменные доказательства разновидностью вещественных[50], что вряд ли вносит упорядоченность в рассмотрение данных категорий. Поэтому в случае возникновения конкуренции при отнесении объекта к вещественному доказательству или иному документу, последний однозначно должен быть причислен к вещественному доказательству.

Что касается образцов для сравнительного исследования, то исходя из того, что законодатель в ч. 1 ст. 81 УПК РФ, относит к вещественным доказательствам «иные предметы и документы, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела», взгляды на природу образцов для сравнительного исследования крайне противоречивы. Их предлагают считать вещественными доказательствами[51], заменимыми вещественными доказательствами[52], производными вещественными доказательствами[53], вспомогательным доказательственным материалом, на который распространяются правила обращения с вещественными доказательствами[54], самостоятельной категорией объектов[55] и вспомогательными техническими средствами, которые сами по себе не имеют доказательственного значения, каковое содержат лишь результаты их изучения и сопоставления с вещественными доказательствами. Обосновывается это тем, что их значение для уголовного дела никакой проблемы не представляет в силу явной очевидности, поэтому индивидуализация их в протоколе осмотра совершенно излишня, тем более, что они, как правило, изымаются в нескольких экземплярах. Удостоверение их подлинности обеспечивается соответствующими надписями и подписями следователя[56].

Однако дело в том, что образцы бывают не только экспериментальными, но и свободными, к которым вышеприведенные рекомендации вряд ли применимы. Лучше всего это иллюстрирует случай, описанный А.Н. Басалаевым и В.А. Гуляевым. Через 24 дня после исчезновения егеря Х. пастухами был обнаружен его труп, закопанный в землю и укрытый ветками. При первичном осмотре никаких следов и предметов, которые могли бы способствовать расследованию дела, обнаружено не было. В ходе повторного осмотра были найдены следы ног лошади, отщепы приклада ружья, пыжи, дробь и т.п. На ветках, которыми преступники укрыли труп, нашли следы топора, в восьми метрах от места захоронения трупа оказалась сосна с обрубленными ветками, а в полутора километрах – топор. Дальнейший поиск следов топора, которым рубили ветки, был прекращен. Однако экспертиза установила, что это либо не тот топор, либо он заново заточен так, что уничтожены индивидуализирующие признаки, и теперь идентификация невозможна. И только по совету эксперта почти через год после убийства было решено искать следы топора, которым рубили ветки на месте происшествия, в домах и на приусадебных участках двух лиц, подозревавшихся в совершении преступления с самого начала расследования. Для облегчения поиска с наиболее четкого следа, имевшегося на одной из веток, изготовили силиконовый слепок. Следы, подобные имевшемуся образцу, были найдены на одном из кольев ограды приусадебного участка подозреваемого А. Экспертиза установила, что следы на ветках, срубленных для сокрытия трупа, и следы на коле, затесанном задолго до убийства, оставлены одним и тем же топором[57].

Поэтому следует согласиться с наиболее распространенным мнением, что образцы для сравнительного исследования являются самостоятельной категорией объектов, используемых в уголовном судопроизводстве в связи с необходимостью применения методов сравнительного исследования для установления истины по уголовному делу. Они тесно примыкают к вещественным доказательствам, но имеют другое происхождение, поскольку не создаются исследуемым событием[58].

При таких условиях отличить вещественные доказательства от иных документов и предметов бывает довольно затруднительно. Поэтому их было предложено объединить в одну группу под терминами «предметные»[59] и «вещные»[60] доказательства.

Но следует исходить из того, что расширение круга вещественных доказательств происходит постоянно как законодательным, так и эмпирическим путем. Так, в действующем уголовно-процессуальном законодательстве, по сравнению с предшествующим, в ч. 3 ст. 81 УПК РФ этот перечень более детализирован.

Что касается эмпирического направления, то расширение сферы вещественных доказательств идет по пути вовлечения в процесс доказывания не только предметов, но мелкодисперсных сыпучих, жидких и газообразных веществ, собирания и исследования все меньшего и меньшего их количества. В этом плане в настоящее время наиболее перспективным является метод генотипоскопического анализа, позволяющий идентифицировать человека по набору участков генома, содержащихся в ядрах его клеток[61].

С учетом этих обстоятельств было предложено исключить из уголовно-процессуального законодательства термин «вещественное доказательство», заменив его на «материальные объекты любого физического состояния»[62].

Нам представляется, что термин «вещественное доказательство» давно используется как идиоматический оборот и замена его другим по существу не повлияет на уголовный процесс. Вещественные доказательства и другие материальные объекты, вовлеченные в сферу уголовно-процессуального доказывания, должны быть объедены в одну группу. А под каким наименованием, существенного значения не имеет, хотя более подходит термин «вещные доказательства», поскольку «вещь – часть материального мира, имеющая относительно самостоятельное существование»[63].

Наличие идиом в уголовном процессе, конечно, его не красит. Но этому способствует и сам законодатель. Так, в ст. 178 УПК РСФСР говорилось о том, что следователь вправе провести осмотр различных объектов в целях обнаружения следов преступления и других вещественных доказательств. Практически то же изложено в п. 19 ст. 5 УПК РФ, только вещественные доказательства деликатно заменены на доказательства.

При расследовании преступления, особенно поначалу, в условиях информационного дефицита, в уголовное дело вводится множество предметов, связь которых с событием преступления в дальнейшем не подтверждается. Поэтому, строго говоря, на первоначальном этапе расследования изымаются не вещественные доказательства, а предметы, которые претендуют быть таковыми, и многие ими не становятся, поскольку связь их с событием преступления не подтверждается либо они не приобретают статус доказательств в силу иных объективных или субъективных причин. Исходя из этого, предложено считать вещественным доказательством не любой предмет, а лишь имеющий значение в связи с действиями, относящимися к исследуемому событию[64], или при наличии на нем признака прямого или косвенного отношения к расследуемому событию[65], или находящийся с породившими его фактами в генетической, временной и пространственной связях[66], которые включают в себя следующие элементы:

а) относимость объекта к расследуемому событию, в том числе к криминальной ситуации, а именно: принадлежность объекта преступнику, потерпевшему, другим лицам, материальной обстановке места происшествия либо объекту преступного посягательства;

б) субстанциональные, объемные, энергетические и временные характеристики объекта, обусловливающие его функционирование в системе субъективной и объективной сторон преступления;

в) механизм функционирования системы свойств объекта в фазе события преступления, его отличительные особенности;

г) оценку способности и закономерности проявления свойств объекта в качестве криминалистически значимых;

д) распространенность и частоту встречаемости объекта, его отдельных свойств в соответствии с основным или побочным его назначением[67].

Вышеприведенные виды связи являются достаточно широкими и неопределенными, поэтому была предпринята, следует признать небезуспешная, попытка конкретизировать эту связь тем, что на (в) вещественном доказательстве находят отображение: а) признаки, характеризующие личность участников события, и орудия, применявшиеся ими; б) условия, в которых происходило событие; в) изменения, с ним связанные; г) принадлежность определенному лицу, если этот факт имеет значение для дела; д) использование участниками события; е) обнаружение в определенном месте или в определенное время, если этот факт имеет значение для дела[68]. Но в данном случае не был принят во внимание так называемый «крест» образования следов преступления, включающий в себя преступника, орудие преступления, место преступления и потерпевшего. На практике не исключается взаимодействие сразу всех четырех перечисленных элементов. Возможен перенос доказательств с помощью объектов, не входящих в данную схему, что не устраняет наличие, а, наоборот, предусматривает дополнительные контакты с промежуточным носителем[69]. Отсюда, на (в) вещественном доказательстве могут находить отражение признаки, характеризующие не только личности участников события и орудия, применявшиеся ими, но и признаки, указывающие на место события, механизм преступления и отдельные его элементы. Но все вышеперечисленные обстоятельства могут стать достоянием следствия только на последующем, а возможно и на заключительном этапе расследования. Кроме того, связь с событием преступления характерна не только для вещественных, но и для личных доказательств.

Следующим признаком вещественного доказательства предложено считать его способность содействовать установлению наличия или отсутствия того или иного признака преступления. Этот показатель полностью применим ко всем доказательствам, поскольку они должны подтверждать, опровергать или ставить под сомнение выводы о существовании фактов (обстоятельств), имеющих значение по уголовному делу[70].

Поэтому наиболее существенным свойством вещественных доказательств в литературе считают незаменимость: вещественное доказательство создается самим фактом и обстановкой совершенного преступления, и если оно утрачено, нельзя создать другое, его заменяющее[71].

Это утверждение подверглось вполне обоснованной критике. Любое доказательство характеризуется присущей только ему индивидуальностью, получить полностью тождественную информацию из различных источников невозможно. В этом смысле любое доказательство незаменимо. Насколько же утрату одного доказательства можно восполнить за счет других, зависит от конкретных обстоятельств дела[72]. Например, в случае существенного нарушения обстановки места происшествия и невозможности повторного осмотра утраченный протокол осмотра не может быть заменен точно таким же документом.

Поэтому незаменимость не может быть существенным свойством вещественных доказательств, поскольку оно при определенных обстоятельствах присуще всем доказательствам.

Вещественное доказательство не всегда может являться первоначальным. Например, на металлической двери имеется след скольжения. Он будет изъят с помощью полимерного материала, который в последующем и станет выступать в качестве вещественного доказательства. Но он явно не будет первоначальным. И даже в указанном авторами предложения случае, при интеллектуальном подлоге, с документа на законных основаниях может быть изготовлена копия, которая будет производным доказательством, и в дальнейшем именно только она может использоваться при совершении преступлений.

Было высказано категоричное мнение, что предмет - вещественное доказательство должен быть предъявлен в натуре адресату доказывания. В случае невозможности этого он должен быть замещен: а) отделением некоторой части объекта; б) изготовлением объемной копии следа; в) фотографическим снимком; г) составлением плана, схемы, чертежа; д) словесным описанием[73]. С этим следует согласиться.

В соответствии со ст. 217 УПК РФ, обвиняемому и его защитнику для ознакомления предъявляются все материалы дела, в том числе и вещественные доказательства, за исключением случаев, предусмотренных ч. 9 ст. 166 УПК РФ (постановления, связанные с обеспечением безопасности потерпевшего, его представителя, свидетеля, их близких родственников, родственников и близких лиц).

Так, по одному уголовному делу о тяжком преступлении обвиняемые не были ознакомлены с вещественным доказательством – тетрадью, в которой потерпевший записал денежную сумму, переданную по требованию вымогателей. В деле имелся протокол осмотра данного вещественного доказательства. Суд признал неознакомление с вещественным доказательством существенным нарушением права на защиту (неознакомление со всеми материалами дела) и направил дело на дополнительное расследование. Кассационная и надзорная инстанции субъекта РФ оставили это решение в силе[74]. В подобных случаях необходимо принимать особые меры к сохранению вещественных доказательств при предъявлении их обвиняемому.

В ст. 81 УПК РФ установлено, что вещественные доказательства должны быть приобщены к делу постановлением дознавателя, следователя и прокурора. Именно постановление, вынесенное в порядке, предусмотренном законом, превращает материальный объект в вещественное доказательство[75]. В литературе содержались рекомендации в постановлении о приобщении к делу указывать: название приобщаемого предмета, его характерные особенности (или сослаться на протокол его осмотра), а также значение данного предмета для расследуемого дела[76]; кем, в каком порядке, когда и где предмет изъят или представлен (со ссылкой на соответствующий протокол); основные признаки предмета; обстоятельства, к которым он относится[77]. Форма постановления (приложение 22 к УПК РФ) не в полном объеме учитывает вышеуказанные рекомендации.

В законе не установлен срок, в течение которого предмет (документ) должен быть приобщен в качестве вещественного доказательства. Некоторые авторы полагают, что это должно быть сделано сразу же после осмотра[78]. Другие считают, что постановление о приобщении объекта к делу в качестве вещественного доказательства выносится после того, как будет установлено, что те или иные признаки достоверно имеются у объекта и относятся к делу, и что иное решение вопроса привело бы к загромождению дела ненужными документами[79]. Третьи высказывают мнение, что если для выяснения, является ли предмет вещественным доказательством, необходимо исследование его экспертом или предъявление для опознания, целесообразно решить вопрос о его приобщении к делу после производства этих действий[80].

И хотя еще В.Я. Дорохов отмечал, что время получения заключения эксперта не влияет на время вынесения постановления о признании предмета вещественным доказательством[81], проведенное нами исследование показало, что предметы, в подавляющем большинстве случаев, приобщаются к делу в качестве вещественных доказательств после производства экспертиз, если они, конечно, проводились.

Вещественное доказательство должно храниться при уголовном деле или в местах, указанных дознавателем, следователем, прокурором или судом. Иными словами, вышеуказанным лицам предоставлена свобода выбора при хранении вещественных доказательств. В некоторых случаях они обязаны хранить вещественные доказательства не по своему выбору, а по предписанию органов, которые с процессуальной точки зрения такое указание следователю, прокурору и суду давать не могут.

Пули, гильзы и патроны со следами оружия, изъятые с мест преступлений; поддельные денежные знаки; поддельные документы, изготовленные полиграфическим способом; следы рук, орудий взлома, подошв обуви и протекторов шин, изъятые с мест нераскрытых преступлений; микрообъекты, изъятые с мест нераскрытых преступлений; поддельные медицинские рецепты на получение наркотических и сильнодействующих лекарственных средств, – помещаются в соответствующие криминалистические коллекции, что предусмотрено приказами министра внутренних дел Российской Федерации[82]. Да, так сложилась практика, этого требуют интересы раскрытия преступлений, но это должно найти свое отражение и в законе.

В ч. 3 ст. 81 УПК РФ содержится перечень мер, которые принимаются в отношении вещественных доказательств при разрешении уголовного дела. Законодатель, говоря о том, что вещественные доказательства должны индивидуализироваться в материалах дела путем выделения их признаков, приобщаться особым постановлением, и судьба их обязательно должна найти отражение в материалах дела, исходил, скорее всего, из того, что многие из этих предметов представляют значительную ценность или опасность, поэтому их движение должно легко прослеживаться в материалах дела и устанавливаться их дальнейшее нахождение, после разрешения дела.

Но мелкодисперсные сыпучие, жидкие и газообразные вещества также могут иметь значительную ценность и представлять немалую опасность, особенно когда их хранение возможно без сложных и громоздких емкостей. Исходя из этого, вышеперечисленные вещества должны быть внесены в перечень вещественных доказательств.

Таким образом, вещественным доказательствам, как и любым доказательствам, присущи связь с событием преступления, незаменимость при определенных обстоятельствах. Они должны подтверждать, опровергать или ставить под сомнение выводы о существовании фактов (обстоятельств), имеющих значение по уголовному делу, и с этой целью они могут предъявляться любому адресату доказывания.

Можно выделить следующие процессуально значимые признаки вещественного доказательства:

1) вещный характер объекта. В законе о вещественных доказательствах говорится как о предметах, но к ним могут быть отнесены мелкодисперсные сыпучие, жидкие, мазеобразные и газообразные вещества;

2) наличие процессуального документа, содержащего данные о происхождении вещественного доказательства. Вещественные доказательства обнаруживаются при производстве следственных действий, экспертиз, могут быть истребованы от предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц и граждан либо представлены любым участником уголовного процесса, частными детективами и органами, осуществляющими оперативно-розыскную и административно-юрисдикционную деятельность;

3) осмотр вещественного доказательства с подробным описанием его в протоколе; оно должно быть сфотографировано, снято на видео- или кинопленку, по возможности опечатано. В протоколе указывается:

общая характеристика места нахождения вещественного доказательства (или предполагаемого места нахождения);

методы и технические средства обнаружения вещественного доказательства;

месторасположение вещественного доказательства (расстояние от двух относительно неподвижных ориентиров);

форма (конструкция, контур), размеры, цвет и особенности вещественного доказательства;

дополнительный способ фиксации (фотографирование, звуко-, видеозапись, планы, схемы, чертежи и зарисовки);

способ изъятия (в натуре, с предметом, с частью предмета, перекопирован на пленку, изготовлен слепок и т.д., цвет пленки, материал слепка);

упаковка вещественного доказательства (во что упакован и какой печатью опечатан, какие надписи сделаны на упаковке, чьими подписями заверены);

вынесение специального постановления о приобщении объекта в качестве вещественного доказательства. В постановлении о приобщении к делу указывать название приобщаемого объекта, его характерные особенности, кем, в каком порядке, когда и где он изъят или представлен (со ссылкой на соответствующий протокол), а также значение данного предмета для расследуемого дела и обстоятельства, к которым он относится;

хранение вещественного доказательства при уголовном деле или в местах, указанных лицом, производящим дознание, следователем, прокурором или судом. В законе должно быть отражено, что некоторые доказательства помещаются в криминалистические коллекции;

вещественное доказательство должно быть предъявлено в натуре адресату доказывания. В случае невозможности этого оно должно быть замещено объективной копией;

разрешение вопроса о вещественных доказательствах в приговоре, определении или прекращении уголовного дела. В законе также должно быть упоминание, что вещественное доказательство может оставаться в коллекции и после разрешения дела по существу.

И только совокупность вышеуказанных признаков превращает вещь, претендующую быть вещественным доказательством, в вещественное доказательство. Иными словами, в качестве вещественных доказательств в уголовном процессе могут выступать различные по происхождению и материальному воплощению объекты, которые объективно связаны с фактами, имеющими значение для расследования дела, и прошли все ступени процессуального оформления, установленного законом, порядок хранения и судьба которых зависят от их свойств, требований закона и значения не только для расследуемого дела, но практики борьбы с преступностью.

Поэтому можно согласиться с мнением П.А. Лупинской, что утрата протокола осмотра, приобщения или самого вещественного доказательства ведет к недопустимости доказательства[83], а в том случае, если вещественное доказательство изъято не при осмотре, то и утрата процессуального документа, которым оформлено введение вещественного доказательства в уголовное дело, порождает те же последствия.