И практики их применения 4 страница

¹ См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001. №2. С. 19-20. ¹ См.: Пинаев А.А. Уголовно-правовая борьба с хищениями. С.49; Он же. Проблемы дальнейше­го совершенствования советского уголовного законодательства об ответственности за хищения. С.12-13.

А. Г. Безверхов Имущественные преступления

ся содержанием его экономического признака — наличия стоимости у ве­щи. А.А.Пинаев определял экономический признак предмета хищения как «определенную экономическую значимость»¹. Между тем «экономическая значимость» есть стоимость, внешне выраженная в цене вещи, и характери­зует содержание экономического, а не какого-либо иного признака предме­та хищения.

Как было сказано ранее, недвижимость не может признаваться предме­том хищения. Вот что по этому поводу писал Л.Белогриц-Котляревский: «Тайное хищение недвижимой вещи бессмыслица в самом своем внутрен­нем содержании»². Предмет хищения — это всегда движимое имущество. Указание на этот признак предмета хищения в уголовном законе, как это предлагает сделать В.В.Векленко³, представляется излишним. Полагаю, что достаточно доктринального указания на такой признак предмета хищения. На практике категории «движимое имущество» и «недвижимость» не всегда поддаются четкому разграничению. Определяемые гражданским правом предметы как недвижимое имущество в ряде случаев могут быть «подвиж­ны» и перемещены без несоразмерного ущерба их назначению. Граждан­ское право не испытывает потребности в том, чтобы деление вещей на дви­жимые и недвижимые непременно совпадало с физической неподвижнос­тью или подвижностью имущества. И вещи, движимые по своей природе, могут быть отнесены гражданским законодательством (и, как известно, не­редко относятся им) к недвижимости. На это обстоятельство было обраще­но внимание еще в досоветской доктрине. Д.Тальберг писал: «Понятие дви­жимого имущества в уголовном праве значительно шире того, какое суще­ствует в гражданском праве, и определяется исключительно физической способностью вещи к переносу с места на место»⁴. Следовательно, призна­ние предметом хищения только движимых вещей в строго правовом смыс­ле слова может привести к необоснованному сужению понятия хищения.

Согласно примечанию 1 к ст. 158 УК объективная сторона хищения ха­рактеризуется противоправными безвозмездным изъятием и (или) обраще­нием чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинивших ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. Как видно, объективная сторона указанного преступления относится к числу сложно­структурированных. Особое внимание обращает на себя содержание деяния

¹ См.: Пинаев А.А. Уголовно-правовая борьба с хищениями. С.40; Он же. Проблемы дальнейше­го совершенствования советского уголовного законодательства об ответственности за хищения. СП.

¹ Белогриц-Котляревский Л. О воровстве-краже по русскому уголовному праву. С.23. ^! См.: Векленко В.В. Указ. соч. С.249.

⁴ Тальберг Д. Указ. соч. С. 196. Также по мнению Л.Белогриц-Котляревского, «движимой вещью в уголовном праве называется вещь, или движимая по самой своей природе, или сделавшаяся та­ковой ради целей похищения. Отсюда следует, что понятие гражданского права о движимом иму­ществе не совпадает с тем же понятием права уголовного» (Белогриц-Котляревский Л. О воров­стве-краже по русскому уголовному праву. С.281).

Проблемы совершенствования норм об отдельных видах
имущественных преступлений и практики их применения _______

при хищении. Последнее состоит из двух элементов: безвозмездного изъя­тия и обращения чужого имущества в пользу виновного или других лиц.

Безвозмездность — обязательный признак объективной стороны хище­ния, который характеризует изъятие чужого имущества и означает, что ви­новный завладевает чужим имуществом бесплатно, задаром. Следует разли­чать три варианта безвозмездного получения чужого имущества, выделение которых основано на расширительном толковании соответствующего при­знака: (1) без возмещения его стоимостного эквивалента (в частности, без предоставления взамен определенной суммы денег или иного имущества, без выполнения работ или оказания услуг); (2) с символическим возмеще­нием (например, замена ценного имущества на ничтожную вещь); (3) с ча­стичным (неадекватным) возмещением при отсутствии у виновного намере­ния осуществить такое возмещение в полном объеме в будущем (незакон­ное получение имущества «по заниженным ценам»).

Об отсутствии признака безвозмездности можно говорить лишь при на­личии двух взаимосвязанных условий: соответствующий эквивалент предо­ставляется одновременно с изъятием чужого имущества и является полным.

Завладение чужим имуществом с нарушением установленного порядка, но с полным возмещением его стоимости, не составляет хищения. Возме­щение виновным имущественного ущерба или возвращение имущества по­сле того, как хищение было окончено, не исключает ответственности, но может служить основанием для смягчения наказания.

В теории и практике применительно к хищениям традиционно дается расширительная трактовка признака безвозмездности. В силу этого обстоя­тельства вопрос о безвозмездности как обязательном признаке хищения приобрел дискуссионный характер. По мнению некоторых исследователей, противоречащее действующему законодательству расширительное толкова­ние безвозмездности должно быть воспринято законодателем, которому предлагается в этой связи исключить признак безвозмездности из законо­дательного определения понятия хищения¹.

Важно подчеркнуть, что постановка и решение вопроса об исключении признака безвозмездности не может обосновываться расширительным тол­кованием этого признака хищения. Само по себе толкование независимо от своих видов основано на законе и не имеет задачей изменение его.

Основанием исключения признака безвозмездности из законодатель­ного определения понятия хищения не могут быть и ссылки на возмож­ность случаев противоправного возмездного приобретения имущества. За­кон «робеет» перед случайностью в том смысле, что он не способен в силу ряда объективных причин предусмотреть множество всевозможных ситуа­ций, возникающих в действительности. Одна из таких причин состоит в том, что закон регулирует не случайные, а типичные отношения и преду-

¹ См.: Скляров СВ. Указ. соч. С.66-67; Милюков С.Ф. Указ. соч. С.231-232.

А. Г. Безверхов
_____________________________ Имущественные преступления

преждает общественно опасное поведение, которое получило известную распространенность в обществе¹.

Давно установлено, что решение вопроса о безвозмездности связано с проблемой корыстной цели и относится к одному из наиболее дискуссион­ных в общем учении о хищении. Как свидетельствует история немецкого уголовного права, во второй половине XIX века в германском законодатель­стве положение о корыстном намерении при хищении было заменено тре­бованием установления цели противоправного присвоения. Именно в свя­зи с указанными новеллами в уголовном праве возник вопрос: является ли воровство преступлением с целью обогащения (то есть безвозмездным про­тивоправным деянием), или же оно должно рассматриваться исключитель­но как нарушение собственности? По мнению Ф.Листа, воровство не явля­ется преступлением, направленным на обогащение. Поэтому тот факт, что виновный оставил вместо похищенной вещи стоимость ее, не исключает понятия воровства. Согласно взглядам других немецких ученых понятие во­ровства должно быть ограничено случаями, когда последнее направлено на увеличение имущества виновного². В досоветском уголовном праве России господствующим было следующее мнение: «Похищение предполагает полу­чение виновным безвозмездной прибыли из имущества потерпевшего; этот признак, равным образом, должен найти себе выражение в цели, руково­дившей деятельностью виновного»³. Это обстоятельство обосновывалось тем, что в случае предоставления потерпевшему одновременно с противо­правным приобретением имущества его полного стоимостного эквивалента

¹ Например, С.Ф. Милюков пишет: «В условиях обостряющегося дефицита продовольствия, го­рюче-смазочных материалов, предметов первой необходимости (особенно в ситуациях стихийно­го бедствия, техногенных аварий, крупномасштабных террористических акций и военных дейст­вий) вполне возможны случаи изъятия названных ресурсов даже с полным возмещением стоимо­сти изъятого, но не в натуральном, а в денежном выражении» (Милюков С.Ф. Указ. соч. С.232). Спору нет, не каждому факту можно легко дать юридическую оценку, не всякий общественно опасный случай можно свободно подвести под действие той или иной нормы уголовного закона. Время, место, обстановка, иные условия нередко влияют на характер деяния. Также представля­ется очевидным, что те или иные признаки преступления в действительности несколько меняют свое содержание. Равно и признак безвозмездности может получать различное проявление в не­одинаковых условиях. Как быть в таких случаях? Видится несколько вариантов. Один из них — расширительное толкование соответствующего признака хищения, другой — квалификация соде­янного, при наличии к тому оснований, по смежным с хищением составам преступлений, третий — признание содеянного проступком, наконец — констатация отсутствия состава правонаруше­ния. Например, в условиях чрезвычайного положения или в период военного положения суд, как представляется, может усмотреть безвозмездность в случае неправомерного изъятия имущества в натуральной форме с его полным возмещением в денежной форме. Такое решение возможно, ес­ли на соответствующей территории введены временные ограничения на осуществление экономи­ческой и финансовой деятельности, оборот имущества, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств, установлен порядок нормированного снабжения населения продовольствен­ными и непродовольственными товарами, в результате чего деньги утратили свою функцию ме­ры стоимости.

¹ См.: фон-Лист Ф. Указ. соч. С. 143.

³ См.: Фойницкий И.Я. Курс уголовного права: Часть Особенная. Посягательства личные и иму­щественные. С.185.

Проблемы совершенствования норм об отдельных видах
имущественных преступлений и практики их применения _______

исключается уменьшение экономической сферы потерпевшего, а само дея­ние выглядит в виде самовольного обмена. В отечественной науке уголов­ного права советского периода подробное исследование вопроса о безвоз­мездности было проведено А.А.Жижиленко. Согласно взглядам последнего предоставление эквивалента в процессе хищения не меняет характера дан­ного преступления как посягательства на чужое имущество, и безвозмезд­ность приобретения вещи не является, таким образом, необходимым при­знаком указанных преступлений. Обосновывая свою точку зрения, АА.Жи-жиленко писал: «Существенным элементом рассматриваемых преступлений является уменьшение сферы имущественного обладания именно, как юри­дической, а не экономической сферы, и то обстоятельство, что потерпев­ший в экономическом смысле ничего не потерял от данного посягательст­ва на имущество, не отнимает у него характера преступного посягательства;... раз данная вещь приобретена виновным противозаконным путем, пре­ступление будет налицо, независимо от того, обогатился ли он при этом или нет». Обратим внимание и на следующее замечание А.А.Жижиленко: если закон в определении состава хищения вводит указание на корыстную цель, исключается возможность говорить о преступности возмездного приобрете­ния имущества¹.

Исследуемый вопрос о безвозмездности напрямую связан не только с признанием или отрицанием корыстной цели у хищения, но и с определе­нием содержания предмета имущественных преступлений. Как известно, в качестве последнего выступает то или иное экономическое благо, имеющее стоимостное выражение. В современной науке уголовного права высказы­вается мысль о необходимости признания предметом хищений и иных иму­щественных посягательств вещей независимо от их экономической ценно­сти². Такой подход представляется не вполне обоснованным. Во-первых, личные, общественные и государственные интересы в отношении предме­тов, не имеющих экономической ценности, защищены в действующем УК посредством самых разных норм, в том числе и о преступлениях против конституционных прав и свобод человека и гражданина. Во-вторых, такое решение нарушает системную логику права. Согласно гражданскому зако­нодательству регулируемые им имущественные отношения носят стоимост­ной характер (ст.ст.213, 220, 240-242, 306 ГК РФ). Современное граждан­ское право знает случаи и безвозмездного проявления последних, но толь­ко в виде исключения (например, конфискация имущества, договор даре­ния). Это общее положение, нашедшее отражение в гражданском праве, не может игнорироваться уголовным правом, когда речь идет о хищениях и других имущественных преступлениях. Кроме того, следует еще раз указать, что посредством именно стоимостных критериев законодатель обозначает

¹ См.: Жижиленко А.А. Указ. соч. С.39-40.

¹ См.: Клепицкий И.А. Имущественные преступления (сравнительно-правовой аспект) // Зако­нодательство. 2000. №1-2.

А. Г. Безверхов Имущественные преступления

границы между преступным и непреступным поведением в имущественной сфере, формулирует отдельные квалифицированные и особо квалифициро­ванные составы имущественных преступлений. При этом анализ судебной практики не без оснований позволяет утверждать, что у последней не вы­зывает каких-либо возражений «стоимостной» подход в уголовном законе, более того, судебная практика «тяготеет к максимальной определенности в вопросах, касающихся стоимостной оценки деяний»¹.

К числу спорных также относится вопрос об определении величины имущественного ущерба в связи с частичным возмещением противоправно полученной имущественной выгоды. Пленумом Верховного Суда СССР применительно к некоторым формам хищения этот вопрос решался так: изъятие имущества, вверенного виновному, путем замены его на менее цен­ное, совершенное с целью присвоения или обращения в пользу других лиц, должно квалифицироваться как хищение в размере стоимости изъятого имущества (п.2 постановления №4 Пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 г. «О судебной практике по делам о хищениях государствен­ного и общественного имущества»).

В науке применительно к хищениям высказано мнение, что безвозме­здность распространяется только на невозмещенную часть². Иными слова­ми, размер хищения определяется той частью имущества, стоимость кото­рой не бьша возмещена виновным лицом. Эта правильная точка зрения должна приниматься во внимание при квалификации хищения.

Под изъятием с юридической точки зрения понимается действие, за­ключающееся в завладении чужим имуществом, в результате совершения которого виновный получает реальную возможность владеть принадлежа­щей другому лицу вещью как своей собственной. Изъятие может заключать­ся в совершении одного акта — простое изъятие, а может быть сложным, слагающимся из нескольких актов по завладению чужим имуществом.

Сложное изъятие образует продолжаемое хищение. Последнее склады­вается из ряда тождественных действий, направленных на один и тот же объект уголовно-правовой охраны, имеющих общую цель незаконного за­владения чужим имуществом, охватываемых единым умыслом виновного и составляющих в своей совокупности одно преступление. Указанного прави­ла придерживается и судебная практика. Так, Судебная коллегия по уголов­ным делам Верховного Суда РСФСР по делу Пасько определила, что вынос похищенного за два приема не может рассматриваться как повторное (не­однократное) хищение³. По другому уголовному делу судом было установ­лено, что хищения совершались Б. с апреля по 17 июля 1990 г., то есть в относительно небольшой период времени, с территории одного предприя-

¹ См.: Мурзаков СИ. Стоимостные критерии преступности и наказуемости деяний, совершаемых в сфере экономики: Автореф. дис... канд. юрид. наук. Нижний Новгород, 1997. С.4, 19 и др. ¹ См.: Гаухман Л.Д., Максимов СВ. Указ. соч. С.35.

³ См.: Судебная практика к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В.М.Ле­бедева. С.688-689.

Проблемы совершенствования норм об отдельных видах
имущественных преступлений и практики их применения _______

тия, одним способом — вывоз материальных ценностей, с одной целью — строительство дачи. Исходя из указанных обстоятельств дела, Верховным Судом РСФСР было определено: если неоднократное безвозмездное изъя­тие чужого имущества складывается из ряда тождественных преступных действий, имеющих общую цель незаконного завладения этим имуществом, и охватывается единством умыслом, они составляют в своей совокупности одно продолжаемое хищение¹. Хищение чужого имущества, совершенное из одного источника и одним и тем же способом, не может квалифицировать­ся как продолжаемое преступление при отсутствии данных об едином умыс­ле на изъятие конкретного имущества. Такое деяние в целом должно рас­сматриваться как хищение, совершенное неоднократно. Так, по делу Роди-мова было установлено, что подсудимый не имел цели хищения определен­ного количества чужого имущества (банок лососевой икры). После первой кражи из икорного цеха рыбокомбината несколько дней хищения не совер­шал, так как боялся, что кража будет обнаружена, затем через несколько дней стал вновь совершать кражи. При таких обстоятельствах содеянное не может расцениваться как продолжаемое хищение, а образует состав кражи, совершенной неоднократно².

В литературе высказано суждение, что изъятие — «это не всегда кон­кретные физические действия, связанные с воздействием на предмет хище­ния самим виновным. Оно может быть опосредовано поведением других лиц — соучастников либо тех, кто добросовестно заблуждался относитель­но правомерности передачи тех или иных предметов, вещей, ценностей. Та­кой «пассивный способ» совершения хищения может иметь место и при со­вершении кражи, вымогательства и др.»³. Как представляется, с такой по­становкой вопроса согласиться нельзя. Изъятие есть исключительно актив­ная форма поведения. С точки зрения русского языка, слово «изъятие» упо­требляется как действие, будучи производным от глагола «изъять», который в общепринятом понимании означает, с одной стороны, исключить из че­го-нибудь, удалить из состава чего-нибудь, устранить, вынуть, с другой сто­роны, конфисковать, захватить, отнять, отобрать, взять насильно, против желания⁴.

Второй элемент деяния, выражающего объективную сторону хищения, — это обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц. Сам термин «обращение» в русском языке имеет несколько значений. Со­гласно одному из них, под обращением понимается какой-либо процесс об-

¹ См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1992. №4. С.4-5.

¹ См.: Судебная практика к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В.М.Ле­бедева. С.718-719. ^! Векленко В.В. Указ. соч. С.83-84.

⁴ См.: Ожегов СИ., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. С.238; Словарь синонимов русского языка / Под ред. Л.А.Чешко. Изд. 4-е. М.: Русский язык, 1975. С.181; Мальцев В. Указ. соч. С.36; Пинаев А.А. Уголовно-правовая борьба с хищениями. С.86.

А. Г. Безверхов
_____________________________ Имущественные преступления

мена, оборота, участие в употреблении или пользования чем-либо¹. В уго­ловном праве обращение применительно к хищениям есть такое действие (бездействие), в результате совершения которого у виновного или других лиц появляется реальная возможность пользоваться и распоряжаться чужой вещью как своей, причиняется ущерб собственнику или иному владельцу имущества, хищение получает свое логическое завершение.

Неразрывная связь права собственности с конкретной вещью дает ос­нование утверждать, что противоправные безвозмездное изъятие чужого имущества и последующее распоряжение им (отчуждение, уничтожение, повреждение и др.) не образуют совокупности имущественных преступле­ний. К сожалению, это правило не всегда учитывается в судебной практи­ке. Так, Левобережным районным судом г. Липецка действия Ларина и Сту-рова, выразившиеся в перепродаже потерпевшим похищенного у них же имущества за меньшую стоимость, были квалифицированы как мошенни­чество². Давлекановский районный суд Республики Башкортостан квалифи­цировал как разбой и мошенничество содеянное Ермолаевым и Барковым, совершенное при следующих обстоятельствах. Осужденные путем разбой­ного нападения завладели имуществом в крупном размере, в том числе ав­томашиной. Похищенную автомашину преступники затем сбыли по явно заниженной цене. Вывод о наличии в действиях Ермолаева и Баркова со­става мошенничества суд мотивировал тем, что они заранее знали, что по­купатель, заплатив деньги, собственником автомашины не станет³. Выше­стоящие судебные инстанции обоснованно не усмотрели в содеянном со­става мошенничества, отменив судебные решения в этой части.

И указанных случаях незаконным сделкам с имуществом, приобретен­ным преступным путем, предшествовало хищение. Последнее есть наруше­ние права собственности. Совершение виновным последующего действия в отношении имущества, приобретенного путем хищения, не представляется возможным рассматривать как другое самостоятельное посягательство на право собственности или иное имущественное право. Кроме того, хищение включает в себя не только противоправное изъятие, но и последующее фак­тическое пользование и распоряжение похищенным имуществом как своим. Поэтому действия, связанные с владением, пользованием и распоряжением похищенным имуществом, охватываются хищением и дополнительной ква­лификации по другим статьям главы 21 УК не требуют⁴.

¹ Ожегов СИ., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. С.428; Словарь синонимов рус­ского языка. С.299. ¹ См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001. №4. С.15-16.

³ См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001. №7. С. 16.

⁴ Указанное положение касается не только имущественных преступлений, но и в некоторых слу­
чаях смежных с ними преступных деяний. Так, Военной коллегией Верховного Суда РФ по делу
Терехова было определено, что лицо, признанное виновным в хищении оружия, не несет допол­
нительной ответственности за утрату, уничтожение или повреждение этого оружия (см.: Судеб­
ная практика к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общ. ред. В.М.Лебедева. С.759-
760). Однако хищение огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых ве-

Проблемы совершенствования норм об отдельных видах
имущественных преступлений и практики их применения _______

Исходя из буквального толкования уголовного закона, объективная сторона хищения может заключаться во взаимосвязанном и последователь­ном совершении двух указанных форм поведения — изъятии чужого иму­щества и обращении его в пользу виновного или других лиц. Об этом сви­детельствует соединительный союз «и», который применяется законодате­лем при описании объективной стороны хищения.

Между тем УК допускает совершение хищения чужого имущества и без его изъятия, только путем обращения в пользу виновного или других лиц. На это указывает заключенный в скобки разделительный союз «или», ис­пользуемый в законодательном определении объективной стороны хище­ния. Некоторые имущественные преступления, отнесенные действующим УК к формам хищения, могут совершаться без непосредственного изъятия чужого имущества. Во-первых, это присвоение и растрата (ст. 160). Послед­ние могут быть совершены без изъятия чужой вещи, так как характеризу­ются особым предметом — вверенным имуществом, находящимся на закон­ных основаниях во владении виновного лица¹. Также и мошенничество, ко­торое законодателем отнесено к одной из форм хищения, с объективной стороны не выражается в изъятии чужого имущества виновным. В судебной практике мошенничество толкуется как незаконное безвозмездное обраще­ние с корыстной целью чужого имущества в свою пользу или пользу других лиц². Существенным признаком мошенничества является собственноручная передача имущества потерпевшим, введенным в заблуждение.

Однако не все исследователи согласны, что из УК вытекает возмож­ность совершения хищения чужого имущества без его изъятия. Ю.И.Ляпу­нов, например, считает, что «изъятие» есть законодательный обобщенный термин, который не только наиболее точно отражает сам внешний процесс противоправного воздействия на имущество как предмет преступления, но и в определенной мере указывает на механизм причинения вреда объекту уголовно-правовой охраны. Этот автор рассматривает изъятие как обобщен­ный способ хищений, типичный для кражи, мошенничества, грабежа, раз­боя и отличающийся особым проявлением при присвоении и растрате³.

Признание изъятия чужого имущества обязательным признаком хище­ния означает, что это преступление с объективной стороны характеризует­ся исключительно активной формой поведения, то есть может быть совер­шено только путем действия. Такой подход в принципе представляется пра­вильным. Как пишет В.Н.Литовченко, «хищение может быть совершено

ществ или взрывных устройств и их последующие ношение, хранение или сбыт образуют реаль­ную совокупность преступлений, предусмотренных ст.ст.226 и 222 УК (п. 17 постановления Пле­нума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 г. «О судебной практике по делам о хищении, вымо­гательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных уст­ройств»).

¹ См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Ростов н/Д, 1996. С.356. ¹ См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2001. №7. С. 16.

³ См.: Уголовное право: Особенная часть: Учебник / Под ред. Н.И.Ветрова и Ю.И.Ляпунова. С.218, 248.

А. Г. Безверхов
_____________________________ Имущественные преступления

только путем действия. Бездействием нельзя совершать этого вида преступ­ления»¹. Однако полная реализация указанного подхода требует внесения изменений в уголовное законодательство об ответственности за хищение чужого имущества.

Объективная сторона рассматриваемого преступления должна быть вы­ражена в уголовном законе так, чтобы исключалась всякая возможность по­нимания хищения как пассивного преступного поведения. Расширительная трактовка хищения находится в противоречии с внутренней логикой права и дается без учета межотраслевого взаимодействия правовых норм. Граж­данское право требует отличать нарушение права собственности, соединен­ное с лишением владения, от таких правонарушений, которые не связаны с лишением собственника владения вещью (ст.ст.301 и 304 ГК РФ). Уголов­но-правовые нормы о хищениях суть запреты, то есть обязанности именно пассивного типа и по своей природе означающие юридическую недопусти­мость совершения действий, посягающих на «неприкосновенность собствен­ности» — одного из основных начал гражданского права (п.1 ст.1 ГК РФ).

Объективную сторону хищения наиболее точно выражает такое поня­тие, как «изъятие чужого имущества»². Указание в уголовном законе на та­кую форму поведения, как «обращение чужого имущества в пользу винов­ного или других лиц», характеризующую объективную сторону хищения, представляется излишним. Если с помощью использования указанной кон­струкции законодатель уточняет момент окончания хищения, то такой при­ем явно дублирует положение уголовного закона о причинении хищением ущерба собственнику или иному владельцу. Что же касается имуществен­ных преступлений, выражающихся в обращении чужого имущества в поль­зу виновного или других лиц при отсутствии признаков изъятия, то они, на наш взгляд, не могут рассматриваться в качестве хищений чужого имуще­ства.

На этом основании присвоение и растрата должны пониматься как са­мостоятельные виды имущественных преступлений, не содержащих призна­ков хищения. В этой связи не лишним будет указать, что из уголовных ко­дексов России XX в. только два последних (УК 1960 г. и УК 1996 г.) отнес­ли присвоение и растрату к формам хищения³. Между тем, присвоение и

¹ Литовченко В.Н. Указ. соч. С. 18.

¹ По данному вопросу В.А.Владимиров писал: «Определяющий признак похищения составляет изъятие похитителем имущества из чужого владения, где под изъятием разумеется противоправ­ный захват имущества, выведение его из обладания владельца, осуществленное против и помимо его воли. Таким образом, всякое похищение предполагает перемещение или, точнее, перевод ве­щи из владения потерпевшего в незаконное обладание похитителя путем ее противоправного изъ­ятия и захвата. Поэтому не может быть и речи о похищении там, где нет противоправного нару­шения чужого владения вещью», то есть изъятия (см.: Владимиров В.А. Указ. соч. С.30-31). ³ Тем самым еще раз получил известное подтверждение тезис о том, что история повторяется. Как известно, присвоение и растрата вверенного имущества охватывались понятием воровства в сред­невековом уголовном праве. Получается, что аналогичный подход получил признание и в совре­менном уголовном законодательстве России.

Проблемы совершенствования норм об отдельных видах
имущественных преступлений и практики их применения _______