Собор против еретиков. (1553 — 1554)

В первой половине 16 — го века на католическом Западе проходила реформация. Происходили лютеранские, кальвинистские бури. Протестантизм угрожал польско-литовскому государству. Это же было католическое государство. Здесь в Речи Посполитой протестантизм имел внушающее распространение. Почти вся Польша превратилась в протестантское государство. Антицерковные идеи, распространяемые в Литовской Руси благодаря открытости границ проникли также и в Москву. В 1553 1554 годах состоялся собор, который осудил еретиков. Ересь тогда понималась расширительно: к тому же понималось вольномыслие и несоблюдение обрядового благочестия. Первым еретиком, которым занимался собор, был Матфей Башкин. Костомаров считает, что судя по фамилии он татарского происхождения, потому что башка слово татарское. Это дворянин, служилый человек. Он в Великий Пост 1553 года к попу Благовещенского собора явился на необычную исповедь. Этот духовный сын просил у Симеона наставлений и ставил вопросы, на которые простодушный и неграмотный поп не мог ответить. После того, как потом доносил духовный отец в жалобнице (в доносе), приходил к нему домой "да вёл беседы евангельские, да учил мне говорити: Бога ради пользуй мя душевно". Постепенно Матфей превращался в учителя, наставника, который требовал "прежде вам священникам собою начало показать да и нас научати". Потом он попа призвал к себе домой и учил его, вот мол "вы учите любви, а у себя рабов, челядь держите. А я держу своих добровольно: добро ему — и он живёт, не добро — куды хочет. А вам, отец, пригоже посещати нас почасту и о всем наказывати как нам самим жити и людей у себя держати и не томити". Вот эти беседы настоль смутили простеца, что он доложил своему духовнику Сильвестру, духовнику царя, нарушив тайну исповеди. Матфея арестовали и отправили в Волоцкий монастырь, где допросили. Он сначала запирался, затем грозил гневом Божиим и, наконец, раскаялся. Он показал "а злое учение принял от литвина Матюшки — аптекаря, да Ондрюшки Хотеева, латынников". Собор приговорил Башкина к пожизненному заключению и сослал в Волоцкий монастырь. Сущность новой ереси заключалась в том, что она не признавала Божества Сына и равенства Его с Отцом. Евхаристию считала простым хлебом и вином. Иконы называла идолами, отрицала таинство покаяния, творения святых Отцов и жития Святых, постановления соборов и всякую церковную обрядность. Выступала против монастырских вотчин. Вещала о дурной жизни духовенства. Однако эти еретики уважали Максима Грека и ругались против Иосифа Волоцкого. Одни исследователи считают ересь просто лютеранством, другие называют смесью ереси жидовствующих и лютеранства. Во время допросов Башкин проговорился, что его учение хвалят Белозерские старцы. Сразу были направлены в Кирило — Белозерский монастырь люди и вызвали оттуда Феодосия Косого. В прошлом он был холопом московского боярина. Он бежал от него на Бело озеро и постригся. Здесь познакомился со старцем Артемием. Боярин продолжал общаться с Феодосием. Собор нашёл его еретиком и сослал на Соловки, откуда он бежал в Литву и женился. Здесь он проповедывал рационализм. Собор не ошибся. А вот были и ошибки соборов. При тогдашней тревоге за православие можно было обвинить в ереси за всякий недоуменный вопрос, за всякое слово обличения: за осуждение монашествующих. Вот какой дух тогда царствовал. В 16 веке говорили: "Всем страстям мати — мнение. А мнение — это второе падение". Андрей Курбский писал: "Сами учителя прельщали юношей трудолюбивых, желавших навыкнуть Писанию, говоря: не читайте книг многих и указывали кто ума исступил, и он в книгах зашёлся, и он сице в ересь впал". Не читай много книг, а то впадёшь в ересь. Вот такое царило мнение в 16 веке. Поэтому в такой атмосфере на суд вызвали такого святого человека каким был просветитель лопарей Феодорит, вероятно потому только, что был известен как обличитель дурных монахов. В 1554 году был заточен в Кирилло-Белозерский монастырь, где пробыл полтора года, но освобождён митрополитом Макарием и отправлен в 1557 году в Константинополь по поручению Ивана Четвёртого. В 1547 году Иван венчался на царство и надо было получить признание патриарха. Это утверждение он привёз в 1561 году. Затем он удалился в Вологодский Спасо-Прилуцкий монастырь. Несмотря на глубокую старость подвижник дважды ходил к своим лопарям для утверждения в вере. О смерти его неизвестно. По некоторым данным, он по повелению Ивана Грозного был утоплен в реке за то, что дерзнул ходатайствовать за князя Курбского, бывшего духовного сына. По другим источникам старец скончался мирно в уединении. Курбский о нём пишет, что он был с бесчестием изгнан своими собственными учениками из основанной им обители только за то, что старался утвердить между ними строгий общежительный устав. К суду был привлечен и бывший игумен ТСЛ старец Артемий. Его обвиняли в том, что он не почитает "Просветитель", не проклинает жидовствующих и не знает почему сожгли Волка Курицина. Обвинили в том, что он не так строго держал пост и за беседу с пастором в немецком городке во Пскове. И такого неосторожного в словах и острого на язык Артемия обвинили во всех ересях. Но доказать их не удалось. Наконец обвинили в сокрытии личного греха при постриге. Осуждённого сослали на Соловки. Оттуда он бежал в Литву. Она была веротерпимым государством. Именно поэтому она быстро поддалась влиянию протестантов. 85 % населения было протестантским. Литву обратили опять в католичество всего пять иезуитов. В Литве Артемий выступил за Православие, вступил в полемику с протестантствующим Феодосием Косым. В Литве Артемий встретил беглеца из Москвы князя Андрея Курбского. И оба они стали работать на поприще церковного просвещения. Вокруг князя сплотился союз беглецов из России, умных, начитанных, образованных. Создалась школа, которая была форпостом православия в Литовской Руси. "Словарь книжников 17 века". Происхождение и мирское имя неизвестно, место пострига либо Псково-Печерский, либо Корнилиев-Вологодский монастырь. Долго спасался в Порфириевой пустыне близ Кирилло-Белозерского монастыря, и здесь напитанный идеями Нила Сорского сложилось его мировоззрение нестяжателя. В 1551 году по повелению Ивана Четвёртого вызван в Москву и поставлен игуменом ТСЛ. Это объясняется тем, что царь на этом соборе хотел поставить вопрос о секуляризации монастырских земель. Он искал поддержку в лице Артемия. Но он в 1552 году самовольно покинул Лавру по причине несоответствия его нестяжательских идеалов образу жизни троицких монахов. В 1554 году по обвинению в ереси был сослан на Соловки, откуда бежал. Почему он был осуждён? Потому что Иван Грозный разгневался на него за самовольный отъезд из ТСЛ. От него сохранилось 16 посланий. Из них пять московского периода, следовательно 11 — написаны во время пребывания в Литве.. Основные мысли (его взгляды, согласно этим посланиям): идеальный образ монашества — скитничество (скитнеческий образ жизни). Второе — широкая терпимость (веротерпимость — толерантность) к еретикам. Ересь Башкина для него — ребячье мудрствование от неведения, и он не достоин наказания (просто юноша с недоуменными вопросами). В литовский период защищал православие, осуждал другие вероисповедания. На Московском сборе вместе с действительными еретиками Феодосием косым, Матфеем Башкиным были осуждены Старец Артемий и Феодорит Кольский. Справедливо ли они пострадали. Артемий, например, выступал против протестанта Симона Будного, который как неофит разорил до тысячи католических приходов и несколько сот православных приходов. Его называли душехватным. А собор вменял Артемию вину именно протестантского преступления, а именно: за лёгкий взгляд на посты, за отрицание заупокойных молитв за грешников и за сочувствие к еретикам. Но он не признавал ни один из этих грехов. Если бы это действительно было так, то попав в Литву он выбрал бы такую жизнь как и Феодосий Косой. Может по мнению некоторых он привлекался к ответственности не за ереси, а за принадлежность к партии нестяжателей. Публицист Курбский так объяснял его бегство из ТСЛ: "Отошёл в пустыню и царя не послушал многого ради мятежу и любостяжательных издавна законопреступных мнихов". Протопоп Симеон, духовник Башкина пишет: "Побыл на игуменстве и он видит, что души его не в пользу игуменство и того ради игуменство остави хочет себе внимати, чтобы от Бога не погибнути душею и Христовы заповеди совершати и от своею рукою питатися пищею и одеждою доволитися". Да, верно, что когда старец Артемий был в миру посты нарушал, допускал прежнее крестное знамение на челе, вместо большого креста. В предписании а по заточении в Соловецкий монастырь говорится: "Да и потому Артемию вина, что Троицкий бывший игумен Иона писал на него, что он говорил хулу о крестном знамении: нет де в том ничего прежде и сего на челе своем знамение клали, а ныне своим произволением большие на себе кресты кладут". Артемий вспоминал малое крестное знамение на челе. Обличая внешнее благочестие, не хвалил тех "кои поют каноны и акафисты, а об исполнении заповедей не заботятся". По его мнению " не пост, ни молитва, пустынное вселение, ниже бдение протяжное, ниже телесное страдание, ниже церковное украшение ниже пение великогласное не могут приносить нам пользы, житию сущу растлену". За подобные речи его и упекли. Он был против крутых мер в обращении с заблуждающимися. Да, верно, он проявлял любопытство к протестантизму, ездил в немецкий городок. Он принадлежал к людям живым и любознательным. Это любопытство дало потом в Литве материал в борьбе с протестантизмом. "Русское православие потеряло в нем одного из немногих творческих, а также умозрительных и даровитых богословов". Исследователь Чистович пишет: "Подозрение Артемия в лютеранской ереси было несправедливо. В посланиях его не было ничего противного православному учению. Простым инокам могли показаться резкими многие резкие суждения, в которых они приписывали осуждение обрядов".

ДЕЛО ИВАНА МИХАЙЛОВИЧА ВИСКОВАТОГО.

Он дворянин. С 1542 года был подьячим в посольском приказе, а с1549 года — уже дьяк, иными словами министр иностранных дел. Несмотря на осуждение собором 1554 года его служебная карьера не пострадала. В 1561 году становится печатником, или канцлер. В 1562-63 году ездил в Данию в составе посольства, а потом неоднократно назначался в состав боярских комиссий для переговоров с иностранными послами. Выступал защитником жертв опричников, которую ввели в 1565 году после смерти первой жены. Обвинён в преступной связи с крымскими татарами, турками, и поляками. 25 июля 1570 года в присутствии Ивана и царевича Ивана проходили публичные казни, где палачами выступали опричники, либо те, кто желал доказать свою непричастность к заговорщикам. Поэтому Висковатого привязали к столбу и каждый отрезал кусок тела, кто что хочет. Опричник Иван Реутов, чей удар оказался смертельным был обвинен в желании сократить муки Висковатого. Он отрезал ему уды, от чего тот сразу скончался. Его самого приговорили к тому же. Только смерть от чумы спасла его от такой казни. Мать и вдова Висковатого были заключены в монастырь, где и скончались. Теперь его церковная история. Соборному суду был подвергнут Висковатый, восставший против нововведений, как ему казалось, в иконописи. Ведь он был человеком, разбиравшимся в иконописи. 25 июня 1547 года в Москве произошёл пожар. Сгорели московские соборы, монастыри, кремлёвские палаты. "И государь разослал по городам по святыя и честные иконы(для сбора икон). В Великий Новгород и Смоленск и в Дмитров и в Звенигород. И из многих городов чудные святые иконы свозили и в Благовещании поставили на поклонение царёво и всем христианом, доколе новые иконы пишут. И послал государь по иконописцев в Великий Новгород и во Псков и другие города. И иконники съехались и царь государь велел им иконы писати, а иным палаты описывати". Эти иконописцы работали под присмотром священника Сильвестра. При осмотре выполненных работ Висковатый обнаружил, что иконописцы допустили новшество, которое противоречит постановлению Вселенских Соборов. Он был в принципе прав. Но допускал некоторые ошибки. Например, он ссылался на постановления Седьмого Вселенского Собора, хотя уже и раньше на Пято-Шестом Соборе было определено что писать и как писать. Не дозволялось писать на иконах ничего кроме образа Спасителя во плоти, кроме распятия Господня, кроме образов Богородицы и Святых, то есть ничего кроме исторических образов, кроме мистического реализма. А мастера приглашённые изобразили Бога Отца по видению пророка Даниила, в виде седовласого старца, или изображали Спасителя в нескольких видах в виде Ангела с крыльями, сидящего на верху креста в доспехах, в виде юноши в броне и с мечем, в виде царя Давида. Были изображены целые сюжеты не из мира вещественно видимого как например на сюжет "Верую во Единого Бога…" или сюжет "Единородный Сыне", "Почи Бог от дел Своих" Висковатый приходил в собор и обращался к народу с резкими обличениями в адрес богомазов и Сильвестра, покровителя Сильвестра. К нему возникают вопросы со стороны властей, почему он келейно не обсудил с митрополитом смущавшие его вопросы, может быть он хотел восстановить народ против Сильвестра. Висковатый заподозрил Сильвестра в одной связке с Артемием, ибо по совету Сильвестра Артемий стал игуменом Троицы, и даже не находится ли он в связи с Башкиным, который является духовным сыном другого священника Благовещенского собора Симеона. Висковатый сделал заключение, что через иконы нового письма проводится ересь Башкина. В изображении Христа в виде Ангела он увидел умаление Сына и отрицание Его равенства с Богом Отцом. Он готовился к выступлению на соборе и выступил 25 октября 1553 года. Но дело повернулось против него. Митрополит защитил иконописцев и предупредил смельчака "как бы он, Висковатый, восстав против еретиков сам не попал бы в еретики". Но думный дьяк не успокоился и подал в ноябре митрополиту так называемую пространную исповедь, объяснение, в которой объяснял причины своих сомнений и просил у митрополита с собором вразумления, если погрешил — прощения. Митрополит не взял на себя ответственность. Он обратился к царю. Иван приказал рассмотреть на соборе и он дважды заседал для рассмотрения. Собор дал письменный ответ о том, чтобы беспокойного приговорить к трём годам епитьмьи "за трёхлетнее кричание к трёхгодичной епитьмьи". В первый год "плакать вне дверей церковных", прося у входящих верных творить за него молитвы, стоять исповедывать свои согрешения. Второй год — исходить из церкви после Литургии оглашенных. Третий год стоять в церкви с верными, но Святых Таин не принимать. Если подходить строго к этому вопросу, то Висковатый был прав и ошибался только в том, что ссылался только на Седьмой Собор. Отцы настаивали на живописи только исторической, а не аллегорической. Но мастера допускали вольности. Не все новые иконы имели греческие подлинники. Псково -новгородские мастера копировали и западных иконописцев. Карташёв видит следы германской гравюры. Известный исследователь Успенский в деле Висковатого борьбу православных традиций с западным влиянием. "Действительно, при всём уважении к митрополиту Макарию, к его талантливости и замечательной и разносторонней деятельности, можно судить не в пользу Макария. Прежде чем приступить к обсуждению вопросов поднятых Висковатым митрополит явно стремится создать дискредитирующую Висковатого атмосфер. Он пытается выяснить действует ли Висковатый самостоятельно или у него есть единомышленники. Митрополит выявляет неточности в ответах и исповеди Висковатого, неудачные и неверные выражения. Это несмотря на то, что Висковатый признаёт правоту Макария. Костомаров увидел суть дела в другом. В обвинении Висковатого действовала досада духовенств, что миряне осмеливаются судить о религиозных вопросах. Как только дьяк рассказал свои измышления митрополит сказал ему: "Ты о том мудрствуешь и говоришь не гораздо, понеже не велено вам о Божестве и Божиих делах испытывати. Знал бы ты свои дела, которые на тебе положены". В собороной епитьмьи говорится: "Всяк человек убо должен ведати и не творити себе пастыря".

ЦЕРКОВНО — ЛИТЕРАТУРНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ В 16-м ВЕКЕ.

Митрополит Макарий уверенный в исключительно высоком призвании Русской Церкви собрал во едино всю известную тогда на Руси церковную литературу. Он собирал местную русскую старину — его великие Четьи — Минеи. Составляя их Макарий с большим редакционным коллективом следовал структуре обычных Четьих Миней, он помещал под днями месяцев не только сказания о дневных праздниках и святых, но и все известные ему слова в смысле жанра на эти дни и все творения святых авторов, память которых совершалась в эти дни. Он работал над ними двадцать лет. Это стоило ему больших забот и издержек. Труд закончен в 1554 году. Получилось двенадцать огромных фолиантов под названием великих макарьевских Четий — Миней. Это была целая библиотека доступная лишь небольшому кругу лиц в столице. Известны три комплекта последних: Самый ранний список — Софийский список. Он создавался с 1529 по 1541 год, когда митрополит был ещё новгородским архиепископом. Этот список вложен в новгородский Софийский собор. Из двенадцати сохранилось девять. Девятый мартовский том обнаружен недавно в 1994 году. Обнаружил его Е.И. Серебрякова в собрании рукописей Уварова. Второй список — Успенский. Это вклад в библиотеку Успенского собора. Завершён в 1552 -53 годах. Сохранились все двенадцать томов. Он находится в библиотеке Государственного Исторического Музея. Наконец Царский список для царской библиотеки. Он изготовлен в 1554 году. Из двенадцати томов сохранилось десять томов. Находится в ГИМе. Все три списка отличаются подбором текстов. Все три редакции как самостоятельные и уникальные памятники. Первое печатное издание осуществлялось в России в 1868 — 1916 годах в Петербурге из Успенского комплекта. Издано менее одной трети. Ещё издано и в Германии. Дотошные немцы узурпировали наше наследство. В эпоху Макария создан великий шедевр письменности Степенная книга (о степенях). Она совсем неопубликована. Эта книга даёт биографию представителей светской и духовной власти и старается утвердить в понятиях общества то высокое представление о царской власти, которое сложилось в 16-м веке. Это культ власти. Во всех важнейших биографиях постоянно говорится о чудесно рожденных князьях (Василий Третий родился после видения его матерью Преп. Сергия). Известным духовным писателем того времени был инок Зиновий Отенский. Скончался в 1568 году. Одно время он был в Отенском монастыре, где был заточён Максим Грек. Они были соузниками. Как ученик его он с большой решительностью судит и обличает современную жизнь, монашество, но в споре о монастырских вотчинах он отстаивает монастырские имения. Он видит монастырскую жизнь в целом суровой и подвижнической. Следующий писатель Сильвестр составил "Домострой". Это свод домашних правил. В семье главенствует отец. Все пред ним –

Умственно и нравственно недозрелые, живут его умом и наказанием, за которых он несёт ответственность пред Богом. Жена — его полная раба. Дети неразумны. Отец обязан их учит страху Божию прибегая к побоям. Отец не должен даже улыбаться и играть с ребёнком. О слугах сказано, что их не научишь если не побьёшь. В случае ссоры холопов с чужими надо побранить и побить своих. Этим вражды избудешь, а убытка не будет. В доме запрещается всякий смех. Такова мораль Домостроя. Сам царь Грозный был в словесной премудрости ритор естествословен и смышлением остроумен. Он был не только книжным, но и обладал писательским даром. Он писал смело и выразительно, но злоупотребляя цитатами. Он приводил их целыми паремиями. Но в слове его есть живость, в диалектике сила. Очень остроумный спор царя с Курбским. У царя было продуманное религиозное мировоззрени, которое он выстрадал и которым перестрадал, такое же мрачное, надрывное, тяжёлое. Он молился до шишек на лбу. Он исторической зависимости от греков и Константинополя не признавал. Он говорил в споре с иезуитом Посемином: "Наша вера христианская, а не греческая". Плодовитым писателем был Ермолай, в монашестве Эразм, прибывший из Пскова. Он автор жития Петра и Февронии Муромских, защитник крестьян, требует их освобождения от ямской повинности. Он обличитель роскоши монашества, низкопоклонства перед Западом. Он был противником брадобрития. Он спорил с антитринитарной ересью протестантов. Самое интересное "Описание Московии" итальянца Гвангини. Он рассказал как казнили Висковатого. Он пишет: "У них, московитов нет проповедников ибо они считают, что достаточно участвовать в богослужении и слушать слова Евангелия и посланий, которые на местном языке читает священник Они строжайше запрещают проповедывать в своих церквах так как они говорят, что таким образом они избегают ереси и протвоположных мнений о вере, которые рождаются из проповедей, тонких аргументов и софистических вопросов. Превым проповедником стал патриарх Никон. Голубинский пишет, что учреждение Казанской епархии в 1555 году послужило для царя и митрополита ближайшим поводом к тому, чтобы они озаботились введением книгопечатания в Москве. Для снабжения новопостроенных церквей богослужебными книгами царь приказал накупить на торгу у книжных писцов и оказалось, что только немногие из книг были исправны, а большая часть была переполнена ошибками и описками. Книгопечатание появилось в Германии в 1445 году и было изобретено Иоганном Гутенбергом. Потом на территории нашей страны в Литовской стране книгопечатание появилось раньше. Печатником был католик Георгий (Франциск) Скорина. Он напечатал славянскую библию. В Великом Новгороде Маруша Нефедьев, мастер печатных дел как печатник известен с 1556 года. В 1564 году Иван Фёдоров и Пётр Мстиславец в Москве издали Апостол, потом часослов. Затем пожар уничтожил печатный двор и Иван Фёдоров бежал в Литовскую Русь, во Львов. В 1565 году типография была восстановлена и Андроник Невежа напечатал Псалтирь. Александрова слобода имела типографию. Вот как Иван Фёдоров объяснял причину пожара. Это его послесловие к Апостолу напечатанную во Львове. "Озлобление произошло не от государя, но от многих начальник, священноначальник и учитель, которые на нас зависти ради многие ереси умышляли, хотящи благое в зло превратити и Божие дело в конец погубити. Такова зависть и ненависть нас от земля и отечества и от рода нашего изгна и в иные страны незнаемые преселе".

ОСНОВАНИЕ КАЗАНСКОЙ ЕПАРХИИ.

Иван Грозный продолжил наступательную политику своего отца Василия Третьего вниз по Волге и разгромил иноверные Казанское и Астраханское ханства (последнее было завоёвано в 1556 году). Для окончательного утверждения в Поволжье России Иван Четвёртый основал здесь Казанскую епархию. Сразу по завоевании Казани он заложил в ней монастыри и храмы, направил для крещения татар протоиерея Архангельского собора в Москве Тимофея. Среди первых обращённых Тимофеем был старик татарин из Арской земли, который тридцать лет страдал ногами и не мог ходить. Услышав о новой вере он пришёл к русскому миссионеру и просил его крестил. Тимофей его окрестил и больной исцелился. За то новокрещённый Стефан перенёс немало гонений и козней от своих единоплеменников и принял от них мученическую смерть. Приняли новую веру и пленённые казанские цари: трёхлетний младенец Утемиш — Гирей (это потомок ханов Крымской Орды) и зрелый в летах Эдигер. Первый крещённый в Чудовом монастыре митрополитом Макарием с именем Александр был взят к царскому двору для научения русской грамоте и научению Закона Божия. Второй же, который клялся, что никогда не покорится Москве крещён был в Москве-реке с большой торжественностью в присутствии царя, бояр и вообще москвичей и воспринятый от купели самим митрополитом получил имя Симеон. Взятием Казани война не завершилась, она продолжалась до конца столетия. Татары и особенно черемиса оказывали упорное сопротивление. Для борьбы с магометанством и язычеством нужна была упорная, постоянная, систематическая миссионерская работа. Случайные командировки в этот край отдельных священников были недостаточны и царь решает в Казани учредить святительскую кафедру. Для этого он созывает в 1555 году собор, который учреждает в Казани не просто епископию, а архиепископию с архимандритами и игуменами, в состав которой вошли Казань с окрестными улусами, город Свияга (Свияжск) с горным (правым берегом Волги), город Василь (по имени основателя Василия третьего, он же Васильсурск) и вся Вятская земля. Собор отвёл казанской кафедре высокое второе место в списке епархий после Великого Новгорода, опередив славную старинную кафедру, каковой являлась Ростовская. Это говорило о том большом значении, которое придавал царь Казани в продвижении России на Восток. Новая кафедра получила солидное материальное содержание: во-первых десятину из Казанских, свияжских и чебоксарских таможенных пошлин; во-вторых, ежегодное жалование (865 рублей); в третьих, содержание хлебом и вообще кормом от митрополита, всех епископов и монастырей. Царь с собором понимали всю трудность и сложность предприятия и потому советовали казанскому владыке "всякими обычаи как возможно приучать ему татар к себе и приводити их любовью на крещение, а страхом их ко крещению никак не приводити". Собор избрал на новую кафедру игумена Селижарова монастыря (Тверская епархия) Гурия. Гурий происходил из дворян Руготиных. Он родился в Радонеже. В молодые годы служил управляющим в доме князя Пенькова. По клевете попал в немилость к господину (якобы преступную связь с княгиней пеньковой) и брошен в яму (зиндан), куда раз в три дня ему бросали овса на пропитание и спускали небольшую меру воды. Одно окошко было наверху. В темнице он предавался молитве и размышлением о суете мира, а также подрабатывал написанием азбук для научения детей грамоте. Спустя два года он вышел на волю, ведомый таинственным светом в оконце темницы и помолившись Богу и взяв икону Богоматери бежал в обитель преп. Иосифа Волоцкого. Здесь по обету данному в узилищах Гурий принял постриг, спустя некоторое время был избран игуменом, но через девять лет по немощи отказался от начальствования. Через два года в 1554 году он был призван государем и поставлен игуменом в Селижаровском Троицком монастыре, откуда был призван на Казанскую кафедру. Его хиротония состоялась 3 февраля 1555 года, обставлена была необыкновенной торжественностью. В ней участвовало десять владык и вообще до 76 священнослужителей. Его проводы в Казань состоялись 26 мая 1555 года. После соборного молебствия в успенском соборе государь с митрополитом провожали его во главе крестного хода до Флоровских ворот Кремля. Он шёл в Казань с иконами книгами, церковной утварью и казной государя на постройку монастырей и церквей. Его путь пролегал по Москве-реке, Оке, Волге. По пути следования в городах он служил обедни, говорил проповеди. Освятил намеченный Иваном город Чебоксары. Прибыв в Казань 28 июля архиепископ совершил молебствие и освятил святой водой стены города. Помня "Наказ" государя и митрополита Гурий любовью и милость привлекал к себе инородцев. Это был настоящий, а не полицейский миссионер. Начал с основания монастырей, которые стали центрами благовестия христианской веры. Он просил государя дать обителям вотчины, чтобы старцам не было нужды самим работать, орать землю и сеять хлеб, "но да орют сердца людей и да сеют в них семя слова Божия". Царь был восхищён Гурием. "О как счастлива была бы земля русская если бы все владыки были таковы, как преосвященный Макарий, ты (обращается к Гурию) и только об этом пеклися". Царь не жалел средств и вотчин для казанской епархии. Он писал: "А если увидите что мало, пишите ко мне; на доброе дело я не пожалею и не откажу". Святитель сам лично участвовал в обращении язычников. Он учил словом, примером строгой подвижнической жизни, благотворил, привлекал делами христианской любви: питал нищих и бедных, заступался за сирых и вдовых. Пять — шесть лет он неутомимо устроял епархию. Многих крестил, а три последних года (умер 4 декабря 1563 года) тяжело болел. В великие праздники его носили в церковь для слушания Литургии. Здесь он лежал или сидел. Нелегко прививалась новая вера на новой земле. В 1556 году в бунте покорённых татар приняли участие и новокрещенные. По совету святителя Иван Грозный повелел татар-магометан выселить из Казани в Подгородную Слободу — Бутырки. Открытие мощей святого Гурия последовало в 1595 году спустя тридцать лет по смерти. Его преемником по кафедре с 12 марта 1564 года был святитель Герман, родом из дворянской фамилии Садыревых — Полевых, обедневших князей. Герман принял постриг в Волоцком монастыре, где настоятелем был будущий святитель гурий. В 1551 году он был избран настоятелем в Старицком Успенском монастыре (Тверская епархия). Через два с половиной года отказался от настоятельства и вернулся в Волоцкий монастырь, где на покое также находился его наставник гурий. Когда в 1555 году последний был избран на Казанскую кафедру он в помощники себе взял Германа. Он стал архимандритом нового Свияжского Богородицкого монастыря, который стал центром просвещения для всей нагорной части Казанского края. По отзыву современника князя Андрея Курбского Герман был муж "разума много, чистого и воистину святаго жительства, ревнитель по Бозе и великий помощник в напастях и в бедах объятым, також и к убогим милостив зело". О кончине его сведения противоречивы. По одной версии, например, митрополита Макария Булгакова, он скончался в Москве от моровой язвы 4 ноября 1567 года, по другой версии, Знаменского, Карташова, убит Иваном за противление опричнине. Через двадцать семь лет мощи его были перенесены в Свияжск. Другим помощником святителя Гурия был святой Варсонофий, сын священника из города Серпухова. С юных лет отличался любовью к книгам. Серпухов часто подвергался набегам татар. Во время одного из них семнадцатилетний юноша был уведен в плен. Там он изучил их язык и нравы, познакомился с верой. Через три года был выкуплен отцом. Дома он не остался, а ушёл в Андроников монастырь. Тоже видимо размышлял немало. Был в Песношском монастыре, а в 155 году вместе с Германом был отправлен в Казань. Здесь в Казани он основал и устроил Спасо — Преображенский монастырь. Хорошо зная местный язык и веру он состязался с татарами о вере, обличал их заблуждения и многих привёл ко Христу. Многих татар привлекло к нему его искусство врачевания болезней. В 1567 году он был поставлен на Тверскую кафедру. Которой заведовал около четырех лет. Но затем он опять вернулся в казанскую основанную им обитель, где и преставился в 1576 году. Мощи его были обретены вместе с мощами Святителя Гурия. После трёх казанских Святителей их преемники за исключением святителя Гермогена преемники не оказывали особой ревности к обращению инородцев так что христианским просвещением казанский край до 18 века был обязан деятельности вот этих чудотворцев. После них и святителя Гермогена остались селения так называемых старокрещённых инородцев. Распространению христианской веры способствовало явление Казанской иконы Божией Матери 28 июня страшный пожар истребил пол города и половину Казанского кремля. Басурмане злорадствовали. Очевидец пишет: "Вера христианская сделалась притчею и поруганием". Но город отстраивается. Строил дом и стрелец Даниил Онучи (это принадлежность лаптей). Строил он дом возле церкви Святителя Николая. Его девятилетней дочери Матроне явилась в сонном видении Божия Матерь и повелела достать её икону зарытую в земле ещё при господстве мусульман тайными исповедниками православия. Иконы согласно ответам митрополита Иоанна Второго надо зарывать старые иконы в саду или в другом месте. На слова девочки не обратили внимания, и не обращали долгое время. Между тем Матерь Божия трижды являлась Матроне. Наконец Матрона с матерью стали копать в том месте и обрели Святую икону. Затем владыка Иеремия перенёс её в благовещенский собор воздвигнутый ещё Иваном. Во время шествия получили исцеление два слепца. Был сделан список и отправлен в Москву. Иван приказал основать на месте обретения Казанский женский монастырь, где Матрона и её мать постриглись.