Юридическое лицо как субъект права

Литература: Суворов, Об юридических лицах по римскому праву, 2-е изд., 1900; Герваген, Развитие учения о юридическом лице, 1888; Дювернуа, Чтение по гражданскому праву, т. I, стр. 372–547; Васьковский, Учебник гражданского права, т. I, стр. 62–75; Пергамент, К вопросу о правоспособности юридического лица, 1909; Ельяшевич, Юридическое лицо, его происхождение и функции в римском частном праве, 1910, стр. 1–24, 447–456.

I. Цель юридического лица. Юридическое отношение предполагает двух субъектов, активного и пассивного, как представителей права и обязанности. Поэтому невозможно отношение, в котором существовала бы одна обязанность без соответствующего права. Немыслимо и такое отношение, в котором право осталось бы без активного субъекта. Право, как явление социальное, предполагает людей в качестве субъектов отношения. Действительно, в юридических отношениях мы обыкновенно видим человека, имеющего право, и человека, несущего обязанность. Но последовательное проведение этого положения могло бы отразиться невыгодно на интересах общества и составляющих его единиц. Возьмем случай, когда наследодатель в завещании определит известный капитал на учреждение богадельни. Если бы субъектами права могли быть только люди, то завещатель должен был бы поручить этот капитал какому-либо приятелю своему, который бы создал завещанное учреждение и от своего имени вел бы его, вступал бы во все необходимые сделки, а при смерти завещал бы капитал снова другому лицу, которое продолжало бы это дело от своего имени. Но при таких условиях нет особенной гарантии, что завещанный капитал действительно получит данное ему назначение в лице первого или последующих распорядителей, что имущество это, слившись с прочим имуществом того или другого распорядителя, не подвергнется взысканию по частным его долгам. Все эти неудобства могли бы быть устранены, если бы завещанное имущество было приурочено к особому субъекту, от имени которого совершались бы все необходимые сделки. Или возьмем случай акционерного соединения. Множество лиц складывают небольшие взносы в значительный капитал с целью совместного достижения общей экономической цели. Чтобы достигнуть намеченной цели, акционеры должны были бы вручить весь капитал одному или нескольким лицам, которые от своего имени совершали бы все необходимые сделки. Капитал акционеров слился бы с частным имуществом управителей и мог бы подвергнуться взысканию со стороны их частных кредиторов. Кто при такой опасности решился бы сделать взнос?

Выход из затруднения находится в том, чтобы имущество, обособляемое экономически для достижения известной общей цели, обособить также юридически. Имущество, как совокупность юридических отношений, получает своего отдельного субъекта, резко обособленного от тех лиц, которые заинтересованы в нем. Такой субъект права называется юридическим лицом. Созданием такого лица не только спасается стройность юридических построений, но и облегчаются достижения насущных жизненных потребностей, настаивающих решительно на обособлении.

За таким субъектом права в настоящее время общепризнан термин "юридическое лицо", принятый германским законодательством и несомненно указывающий, что своим существованием этот субъект обязан праву. В романских законодательствах под влиянием французской литературы принят термин "моральное лицо" – personne morale, потому что с этим выражением соединяется представление обо всем, что выходит за пределы физического. Этот термин попал и в швейцарское гражданское уложение в его французском тексте. В английском праве распространен термин "искусственное лицо" – artificial person. Наше законодательство прибегает для означения того же понятия к совершенно несоответствующему выражению "сословие лиц" (ст. 698, п. 10), и оттого термин этот в практике не употребителен. В нашей практике, судебной и административной, общепринято выражение "юридическое лицо". Что наше законодательство считает такое создание лицом в смысле субъекта права, видно из названия гл. I, разд. III, кн. II, т. Х, ч. 1 – о лицах, могущих приобретать права на имущества.

II. Природа юридического лица. Вопрос о том, что же представляет собою юридическое лицо, которое становится в юридических отношениях рядом с физическим лицом, давно возбуждает внимание ученых и вызвал на свет ряд теорий.

Теория фикции рассматривает юридические лица как вымышленные создания закона, вызванные потребностью юридической техники. Ее исходный пункт – тот, что право установлено в интересе потребностей людей и что потому носителем прав и обязанностей может быть только человек. Поэтому, чтобы признать субъектом права не человека, необходимо рассматривать это нечто как человека. Общества и установления выступают перед правом в качестве вымышленных людей. Этот взгляд на юридическое лицо, выдвинутый еще в средние века папою Иннокентием IV, в наше время поддерживался авторитетом таких романистов, как Савиньи и Виндшейд. Теория фикции до последнего времени была почти единственной, принятой во Франции.

Против теории фикции выступили в Германии германисты, сначала Безелер, потом особенно энергично Гирке, и увлекли за собою даже некоторых романистов, как Регельсбергер. С их точки зрения, юридическое лицо вовсе не воображаемый, а действительный, реально существующий субъект, оно такой же реальный субъект, как и физическое лицо, а не только уподобляемый. Некоторые последователи этой теории, как, например, Лассон, заходят так далеко, что признают за юридическими лицами совершенно такое же реальное существование, как и за физическими. Этот взгляд опирается, чаще всего бессознательно, на социологическое представление об обществе как организме. Индивид и общество равно одарены сознанием и волею, а потому они и юридически должны быть уравнены. Но органическая теория в социологии совершенно потеряла кредит. С другой стороны, рассматриваемая теория смешивает наши представления с реальностями, их вызывающими. Здание, больные, врачи, кровати и т.п. – вполне реальны, но больница, покупающая лекарства и съестные припасы, нанимающая сестер милосердия, повара и др., – это только наше представление.

Если юридическое лицо есть только фикция, а фикция не в состоянии заменить истинное познание, то не лучше ли, оставив фикцию, отбросить и самое юридическое лицо? На этот путь стали Бринц и Беккер. По мнению Бринца, юридические лица – это просто огородные чучела, которые так же мало заслуживают упоминания в правоведении, как чучела в естествознании. Приходится признать, что имущество не всегда принадлежит субъекту, а следовательно, могут быть и бессубъектные права. Имущество может принадлежать не только кому-нибудь, но и чему-нибудь, а именно цели, для которой оно предназначается (Zweckvermögen). Очевидно, однако, что в этой теории целевого имущества смешивается вопрос о принадлежности имущества (юридическая сторона) с вопросом о назначении имущества (экономическая сторона). Выделение из имущества лица значительной части для организации промышленного предприятия строится на самостоятельности экономической цели, но не создает еще юридического лица. Теория бессубъектного имущества, переворачивающая совершенно установившееся понятие о субъективном праве, вызывает вопрос, чьи же интересы будет охранять государство против посягательств на имущество, так как с точки зрения одной только цели Иван способен осуществлять ее не хуже Петра. Между тем Беккер идет так далеко, что допускает предоставление прав псу или лошади и не видит оснований, почему бы суд не принял иска от имени дога Тираса или английской кобылы Беллоны.

Отрицание юридического лица встречаем и у Иеринга. Замечательно, что исходная точка его близка к теории фикции. "Всякое гражданское право имеет своею задачею обеспечить человеку какой-нибудь интерес. Истинный носитель права, дестинатарий, – всегда человек". Имущество юридического лица служит физическим лицам, его составляющим, все равно – настоящим или будущим. Интересы имеются только у них, а не у юридического лица, а потому они, и только они, должны считаться носителями прав. Если у юридического лица нет самостоятельных интересов, то не может быть и прав, потому что право есть юридически защищенный интерес. Став на точку зрения Иеринга, следовало бы признать, что право принадлежит не больнице, а больным, не ночлежному дому, а его временным посетителям. Но между лицом, имеющим право на имущество, и лицом, пользующимся им, возможно несоответствие, которое не только не допускает смешения их, но еще резче подчеркивает самостоятельность идеи субъекта права. Если к ночлежному дому предъявлен иск, то ответчиком никто не признает его завсегдатаев.

В сущности близко к Иерингу подходит французский юрист Пляньоль, который полагает, что весь вопрос должен быть перенесен в другую плоскость. Дело идет не о двух видах лиц, физическом и юридическом, а о двух видах собственности, индивидуальной и коллективной. Выражение "юридическое лицо" скрывает за собой не что иное, как отличие коллективной собственности от индивидуальной. Допустим, что Пляньоль прав; но где же проходит граница между различною коллективною собственностью, находящеюся в пределах одного и того же государства? Не придется ли вернуться к субъекту, чтобы отделить имущество города от имущества акционерного товарищества?

Если Иеринг носителями права признал тех, кто пользуется выгодами, то Гельдер и Биндер готовы признать субъектами права тех, кто распоряжается в корпорациях и учреждениях. Каждый из них исходит из противоположных оснований: для Гельдера субъектом права может быть только реальный человек, для Биндера всякий субъект права есть только юридическое отношение. Но оба они сходятся в конечных выводах. Субъектом права следует признавать не того, чьи интересы охраняются правом, а того, кто самостоятельно распоряжается правом. Поэтому субъект права не малолетний или сумасшедший, а опекун, не акционерное общество, а его правление, не больница, а заведующий ею врач и т.д., так как их воля определяет юридическое положение имущества. Представители юридических лиц действуют в данном случае как должностные лица и распоряжаются вверенным им по должности имуществом (Amtsvermögen) в интересе других. Эта теория стоит в полном противоречии с законодательствами, которые прямо признают субъектами права юридические лица, и оставляет открытым вопрос, чье же имущество находится в должностном заведовании правления или опекуна.

[Во французской литературе в последнее время теория юридических лиц подверглась пересмотру и дальнейшей обработке в капитальных трудах Мишу и Салейля. В них проводится и развивается теория юридической реальности юридических лиц. Элементы этой реальности черпаются в понятии субъективного права, понимаемого как интерес, представляемый и защищаемый волей. Введение элемента воли дополняет определение Иеринга и дает возможность глубже очертить природу юридического лица. Но тогда как Мишу выдвигает на первый план интерес, а воле отводит роль лишь средства, Салейль настаивает на автономности воли, на ее первичном характере власти, без которой нет субъективного права. Субъективные привязки прав создают и для юридических лиц их объективную индивидуальность, институциональность и обеспечивают за ними автономное положение в системе частного права – институциональная теория. Эти качества не могут быть заменены – этим Салейль возражает Гельдеру и Биндеру – функциональной личностью легальных представителей или описанием юридических взаимоотношений целого, так как тогда меру и границу тех и других придется искать или в государственном вмешательстве, или в возрождении на новый лад догматических систем естественного права.]

Основная ошибка теории фикции заключается в том, что она предположила, будто человек становится субъектом права в силу своей человеческой природы: субъект права, потому что человек, или человек, а следовательно, субъект права. История дала нам, кажется, достаточно доказательств противоположного; раб – человек, однако не субъект прав. Может быть, даже исторически юридические лица как субъекты предшествуют физическим лицам, насколько коллективное обладание предшествует индивидуальному. В действительности всякий субъект есть создание объективного права. Субъекты – это те центры, около которых волею закона объединяются юридические отношения, образуя обособленные комплексы. Здесь мы обнаруживаем основную ошибку теории германистов, которые во что бы то ни стало искали в юридическом лице такой же реальности, как и в физическом, тогда как всякий субъект права есть только наше представление, все равно, идет ли речь о юридическом или о физическом лице. Недаром для обозначения субъекта права употребляется римский термин "persona", означающий маску.

Юридическое представление о субъекте вызывается потребностями юридической техники, которые в свою очередь обусловливаются необходимостью разграничения интересов. С этой точки зрения следует признать совершенно неосновательными нападки на пользование со стороны науки права фикциями. Конечно, фикция не соответствует действительности и не способна ее объяснить, но это есть научный прием, помогающий осуществить жизненную задачу разграничения интересов. Такие фикции приняты в других науках, и при их помощи достигнуты положительные результаты. Таковы те мысленно представляемые линии (меридианы), которыми пользуется география, таковы те точки, линии и круги, которые лежат в основе математики и которые нигде в действительности не встречаются. Нет основания и правоведению избегать этого вполне научного приема; не следует только обращаться к фикциям там, где в них нет необходимости. Нельзя не признать справедливости замечания Арндса, что смертоносные удары, направляемые против юридических лиц, на самом деле бьют по воздуху, так как они не устраняют того реального явления, что в жизни существуют права и обязанности, не связанные с каким-либо физическим лицом и приуроченные к воображаемой юридической точке.

На основании всего сказанного мы можем определить юридическое лицо как все то, что, не будучи физическим лицом, признается со стороны объективного права способным ввиду определенной цели быть субъектом права.

III. Виды юридических лиц. В ст. 698 наше законодательство примерно перечисляет некоторые виды юридических лиц, но в действительности их несравненно больше, с ними приходится иметь дело на каждом шагу, и указания на них рассеяны по всему Своду Законов.

А. Юридические лица могут быть прежде всего разделены на публичные и частные.

1. Публичные юридические лица возникают помимо воли частных лиц. Они создаются или исторически, или в законодательном порядке.

а. На первом месте среди юридических лиц публичного характера стоит казна, т.е. само государство с хозяйственной его стороны (ст. 406, прим., ст. 698, п. 3). Это один субъект, несмотря на то, что эта хозяйственная деятельность осуществляется разными органами. Вот почему споры между разными ведомствами разрешаются не в судебном порядке, а в административном (уст. гражд. суд., ст. 1297). Однако иски предъявляются не непосредственно к казне или от имени казны, а к местным управлениям или от имени различных ведомств, с которыми у частных лиц установилось спорное юридическое отношение (уст. гражд. суд., ст. 1284, ср. 07, 6).

b. От казны отделяются как самостоятельные субъекты те ведомства и учреждения, которые хотя и причисляются к казенному управлению, но обладают обособленным имуществом. Сюда относятся: удельное ведомство (ст. 411, т. I, ч. 1, изд. 1906 г., ст. 164, уст. гражд. суд., ст. 1298); ученые и учебные заведения (ст. 698, п. 8), как, например, университеты (т. XI, ч. 1, изд. 1893 г., ст. 543); епархиальные начальства, монастыри и церкви (ст. 698, п. 5, т. IX, ст. 435, 439, 443).

с. От казны отделяются как самостоятельные субъекты органы местного самоуправления: земство, губернское и уездное (т. II пол. зем. учр., ст. 4, ст. 414, п. 4, уст. гражд. суд., ст. 1282, прим.); городское общество (т. II, гор. пол., ст. 7, ст. 414, п. 2); дворянское общество (ст. 414, п. 1, ст. 698, п. 4); биржевое общество (т. XI, ч. 2, уст. торг., ст. 657); мещанское общество (т. IX, ст. 579); сельское общество (т. IX, ст. 684, ст. 414, п. 3, ст. 698, п. 4); волостное общество (80, 246; 09, 84).

2. Частные юридические лица устанавливаются по воле частных лиц, выраженной в юридической сделке, в договоре, в завещании, в акте дарения (95, 6). Воля частных лиц может быть направлена на цели экономические или же на цели общественные и иметь в виду благотворительность, народное просвещение, народное здравие и т.п. Это могут быть товарищества, музыкальные и сценические кружки, клубы, ученые и художественные общества.

В. С другой точки зрения юридические лица могут быть разделены на соединения лиц и на учреждения. Это то деление, которое положено в основу германского и швейцарского законодательства и которое чуждо французскому и английскому праву, не знающим учреждения как особого вида юридических лиц. С английской точки зрения Лондонский университет как субъект прав и обязанностей представляет собою не учреждение, а корпорацию, состоящую из канцлера, преподавателей (fellows) и лиц, удостоенных в этом университете ученой степени.

1. Юридическое лицо представляет собою соединение лиц, корпорацию, как говорят англичане, когда оно состоит из некоторого числа людей, соединяющихся для достижения общей цели и самостоятельно управляющих общими делами. Физические лица образуют в соединении особый субъект права, отличный от них: они только члены соединения. Относительно этого вида юридических лиц вполне применимо замечание, что понятие юридического лица играет как бы роль скобок, в которых заключены однородные интересы известного числа лиц для более упрощенного определения отношений этой коллективной личности к другим. Соединения лиц, имеющие частный характер, могут быть в свою очередь подразделены на общества и товарищества.

а. Обществом признается соединение нескольких лиц, которые, не имея задачею получение для себя прибыли от ведения какого-либо предприятия, избрали предметом своей совокупной деятельности определенную цель (т. XIV, по прод. Св. Зак. 1906 г., уст. пред. прест., ст. 1181, прил. ст. 1). Юридическую личность общества приобретают путем регистрации, возложенной на губернское или городское по делам об обществах присутствие (ст. 20). С этого момента общество получает право приобретать и отчуждать недвижимости, образовывать капиталы, заключать договоры, вступать в обязательства, а равно искать и отвечать в суде.

b. Товариществом признается соединение нескольких лиц, которые ставят задачею своей совместной деятельности извлечение для себя прибыли от какого-нибудь хозяйственного предприятия. Таковы товарищества полное, на вере (ст. 698, п. 10), акционерное, биржевые (т. XI, ч. 2, уст. торг., ст. 82, прим., по прод. 1906 г., прил. ст. 10) и трудовые артели (по прод. 1906 г., ст. 219812).

2. Юридическое лицо представляет собою учреждение в тех случаях, когда часть имущества предназначается для достижения известной цели, с полным юридическим обособлением. Создается особый субъект имущества, которому и будут принадлежать средства, назначенные для определенной цели и выделенные для этой цели из имущества различных лиц. Такое выделение может состояться на основании договора нескольких лиц, по дарственному или завещательному акту одного лица. Таким путем учреждаются музеи, больницы, ночлежные дома, школы, столовые. Учреждение служит интересам многих лиц, но эти лица не члены его и не субъекты прав, составляющих имущество учреждения. Термин "учреждение", известный в германском праве под именем Stiftung, во французской литературе – под именем fondation, известен русскому законодательству в смысле юридического лица, хотя он иногда применяется и к соединению лиц (город. пол., ст. 24).

IV. Возникновение юридических лиц. При рассмотрении вопроса о том, каким образом создается юридическая личность, необходимо различать соединения лиц и учреждения.

А. Соединения лиц могут возникать по одной из следующих трех систем.

1. Система самозарождения приурочивает возникновение юридического лица к моменту соглашения нескольких лиц. Система эта очень проста и чрезвычайно облегчает появление союзов. Но она страдает существенным юридическим недостатком: она оставляет третьих лиц в неизвестности по вопросу, сорганизовалось ли соединение, придало ли оно себе юридическую личность и имеются ли в наличности все необходимые для того условия. Эта система принята новым швейцарским уложением для ассоциаций, не преследующих хозяйственной цели в форме торгового предприятия (§ 60 и 61, п. 2). Русскому законодательству эта система неизвестна.

2. Система концессионная состоит в том, что возникновение юридического лица обусловливается специальным разрешением органов власти. Эта система крайне стесняет образование соединений. Концессионная система лежит в основе английского права, которое издавна держится принципа: no corporation exists without the King’s consent. В действительной жизни этот принцип смягчается. Система концессии в русском законодательстве выражена явно для акционерных товариществ (ст. 2153), скрытно действие ее гораздо шире.

3. Система явочная или нормативная ставит возникновение юридического лица в зависимость от заявления об образовавшемся соединении и зарегистрирования его. Эта система, не затрудняющая возникновения соединений, в то же время вносит полную определенность в юридические отношения. Простою справкою в реестре всякий может убедиться в организованности соединения, с которым желал бы иметь дело. Регистрация ведется во Франции при префектуре, в Германии при суде мировом – Amstgericht. По русскому законодательству явочная система установлена для товариществ полного и на вере (т. XI, ч. 2; уст. торг., ст. 59), которые получают "торговое и гражданское знаменование" лишь по внесении выписки из учредительного договора в купеческую или городскую управу. Что касается обществ, то хотя закон 4 марта 1906 г. и провозглашает, что общества могут быть образуемы без испрошения на то разрешения правительственной власти (ст. 2), но юридическую личность приобретают только общества зарегистрованные (ст. 20). Регистрация ведется при губернском или городском по делам об обществах присутствии. Проект устава, нотариально засвидетельствованный в отношении правоспособности и подлинности подписи участников, представляется губернатору или градоначальнику (ст. 22). Присутствие, обязанное рассмотреть проект в течение месяца, разрешает регистрацию или отказывает в ней (ст. 23), в чем и обнаруживается концессионный, а не явочный порядок (ср. ст. 17). Из реестра выдаются в случае надобности (!) правительственным и частным лицам справки по их о том заявлениям и просьбам (ст. 26).

В. Учреждения могут возникать при наличности некоторых условий.

а. Прежде всего необходимо отделение материальных средств для осуществления предположенной цели. Эти средства могут образоваться путем немедленных взносов или обособления части наследства. Однако одно создание капитала не есть еще возникновение юридического общества, например, собираются или назначаются деньги для взноса платы за беднейших студентов.

b. Создание средств предполагает учредительный акт, в котором выражается воля тех, кто предполагает создать юридическое лицо как субъект обособленного имущества. Это может быть договор, дарственный акт, завещание. Возможность завещательных распоряжений, которыми часть имущества оставляется еще не существующему, только предполагаемому лицу, представляет спорный вопрос, рассмотрение которого должно быть отнесено к наследственному праву.

с. Третье условие для возникновения учреждения – это разрешение государственной власти. Оно дается или в законодательном порядке, например учреждение университета, или в административном с разрешения губернатора или министра внутренних дел (ст. 981), например учреждение стипендии. До правительственного разрешения юридического лица нет, а потому пожертвование, основанное на договоре нескольких лиц или на даре одного лица, может быть еще взято назад.

V. Право- и дееспособность юридического лица. Как субъект права, юридическое лицо должно обладать правоспособностью. Здесь открывается ряд спорных вопросов, касающихся объема этой правоспособности.

1. Прежде всего возбуждается вопрос, представляется ли правоспособность юридического лица неограниченной, т.е. может ли юридическое лицо вступать во все юридические отношения, как и физическое лицо, насколько тому не противоречат прямые постановления закона и отсутствие физических свойств, или же эта правоспособность должна быть признана специальной, т.е. юридическое лицо может вступать лишь в те юридические отношения, которые соответствуют цели его возникновения.

В пользу первого воззрения можно выдвинуть то соображение, что если физическое и юридическое лица являются субъектами, созданными силою закона, то нет основания делать различие между ними в правоспособности. Понятие о правоспособности одно, пока не доказано в каждом отдельном случае противное. Принцип неограниченности имеет защитников особенно во Франции, но также и в Германии. Он признан в новом швейцарском кодексе, который постановляет, что юридические лица могут приобретать все права и вступать во все обязательства, за исключением тех, которые неразрывно связаны с естественными свойствами человека, как пол, возраст или родство (§ 53).

В пользу второго взгляда можно сказать, что хотя оба субъекта – продукт объективного права, но задачи творчества разные. Живому человеку нужна широкая правоспособность, потому что своей единичной волей он может ставить себе различные цели и переходить от одной к другой. Юридическое же лицо создается волею нескольких лиц, поставивших себе определенную цель. В соединении лиц меньшинство может быть увлечено большинством далеко за пределы цели, ввиду которой они предоставили в общее распоряжение свои средства. В учреждении воля учредителя, быть может, уже умершего, была бы нарушена, если бы правоспособность допускала пренебрежение целью, ввиду которой состоялось пожертвование. Большинство ученых в германской науке держится принципа специальности (Гирке, Регельсбергер, Дернбург).

Обращаясь к русскому праву, мы встречаем, при всей незначительности законодательного материала, указания именно на принцип специальности. Так, относительно акционерного товарищества высказано, что "компания, которой правила единожды утверждены правительством, не может простирать действий своих далее предназначенных ей пределов" (ст. 2153); в правилах 4 марта 1906 г. указано, что "общество может пользоваться правами, указанными в его уставе" (ст. 23). Наша практика стала также на сторону принципа специальности: "…юридическому лицу не могут принадлежать все те права, которые принадлежат лицам физическим, а только такие, которые ему необходимы для достижения его специальной цели существования" (80, 246; 82, 42). В отношении акционерных обществ Сенат высказал, что для признания той или другой сделки, дозволенной обществу, нет надобности, чтобы она была прямо поименована в уставе, но, однако, необходимо, чтобы сделка, не противореча общим законам, вытекала из целей, для достижения которой учреждено общество (08, 67, 105; 09, 106; 11, 95). Если правоспособность юридического лица ограничивается пределами той цели, для которой оно возникло, то всякая юридическая сделка, выходящая за эти пределы, должна быть признана недействительной. На этом основании признано, что банк вправе производить залог и перезалог ценных бумаг, хотя бы это и не было специально указано в его уставе, так как подобная операция соответствует банковскому предприятию; и, наоборот, отвергнуто было право страхового общества принять в залог дом своего агента в обеспечение счета его по производству перечислений взыскиваемых премий, так как такая сделка выходит за пределы целей страхового предприятия. Применяясь к этой точке зрения, мы должны сказать, что городская дума вправе и должна не признать расхода, произведенного управою на проводы отъезжающего начальника губернии; недействительно было бы отчисление Варшавским университетом из специальных средств некоторой суммы на памятник в Вильне Муравьеву; коммерческий банк не вправе часть дохода назначать на содержание ночлежного дома.

2. Другой вопрос заключается в том, имеет ли правоспособность юридического лица чисто имущественный характер, ограничивается ли она только имущественными правами и обязательствами? Не может быть, конечно, сомнения, что юридическому лицу чужды те права, которые связаны с физическою природою человека, так, например, оно не в состоянии узаконить или усыновить (дочь полка!). Напрасно только Мейер на этом основании отрицал у нас возможность для юридических лиц наследовать, полагая, что наследование по закону основывается на родстве, а родство – понятие, не применимое к юридическому лицу. Но наследование по закону со стороны юридических лиц признано нашим законодательством, например, выморочные имущества, оставшиеся после потомственных дворян, переходят к тем дворянским обществам, к составу которых умерший принадлежал (ст. 1172). Однако, когда говорят, что правоспособность юридического лица не ограничивается имущественною сферою, то имеют в виду ряд прав чисто личного характера. При этом указывают личные права по принятию и исключению членов, право на имя и фирму, на печать, права, связанные с определенным местопребыванием, право быть поверенным, душеприказчиком, защита чести и т.п. Во всем этом списке нет истинно личных гражданских прав, некоторые из них переводятся на имущественную почву (право на фирму), иные неохранимы в гражданском праве, например право города на герб. В действительности правоспособность юридических лиц всегда имеет исключительно имущественный характер, хотя бы оно преследовало и нематериальные цели, например ученое общество, музыкальный кружок.

3. Третий вопрос, связанный с правоспособностью юридического лица, заключается в том, ограничивается ли ею представление о юридическом лице или же за ним следует признать и дееспособность? Так как дееспособность тесно связана с волею, а юридическое лицо само по себе лишено реальной воли, то, по-видимому, за юридическим лицом нельзя признать дееспособности. Однако закон, признавая юридическое лицо субъектом прав, предполагает такую его организацию, при которой юридическое лицо могло бы принимать известные решения, приводимые в исполнение его представителями. Но принять решение, например, в общем собрании членов – значит выразить волю. Правление клуба, заключая договор о найме помещения, выражает в сделке не свою волю, а волю юридического лица. Поручение банка купить известное количество ценных бумаг дается ему, а не директорам. Ввиду этого необходимо признать за юридическим лицом не только правоспособность, но и дееспособность.

VI. Представители юридического лица. Внутренняя сторона отношений юридического лица определяется или законом, если это публичное лицо, или договором, выраженным в уставе, если это частное соединение лиц, наконец, волею учредителя, выраженною в завещании или в дарственной, если это частное учреждение.

Для сношений на внешней стороне, для того чтобы третьи лица могли вступать в сделки с юридическими лицами, необходимы представители, которые бы заменили собою ту неопределенную, изменчивую массу лиц, какая встречается в соединении, ту, наоборот, неподвижность, какую представляет учреждение. Через представителей юридическое лицо приобретает права и принимает на себя обязательства. Действия только представителей обязывают юридическое лицо.

Представители выполняют свою задачу или в пределах указаний закона (публичное юридическое лицо), или же в пределах данного им полномочия (частное юридическое лицо), которое, однако, не может выходить из границ цели, для которой существует юридическое лицо. В этих пределах юридическое лицо несет ответственность за действия его органов. Юридическое лицо всегда отвечает за сделки представителей, совершенные ими в качестве таковых, пока они соответствуют закону или полномочию. Юридическое лицо, как фиктивное, не может нести уголовной ответственности, которая падает только на самого виновника, хотя в последнее время такие видные юристы, как, например, Лист или Салейль, высказываются за уголовную ответственность юридического лица. Поэтому уголовное наказание может падать только на представителей, виновных в противозаконном действии. Но возмещение имущественного ущерба, причиненного такими преступными действиями представителей, может быть возложено на юридическое лицо, если только совершенное преступное действие соединено с интересами юридического лица (например, неосторожная эксплуатация железных дорог), а не составляет личного частного дела представителя (убийство, выдача подложных векселей).

VII. Прекращение юридического лица. Причины прекращения юридического лица или общи всем видам, или свойственны только некоторым. Юридическое лицо прекращается: а) за истечением того срока, на который оно было учреждено, b) вследствие достижения той цели, для которой возникло, с) оно может быть прекращено силою закона (например, предположим отмену дворянских или мещанских обществ) или же административною властью, если найдено будет вредным направление его деятельности, например, закрытие клуба, кружка (т. XIV, прод. 1906 г.; уст. пред. прест., ст. 181, прил. ст. 34). К причинам, которые свойственны отдельным юридическим лицам, относятся: d) для личных соединений – исчезновение личного состава вследствие смерти или выхода, е) уничтожение имущественного состава для частных учреждений, например истощение клубного фонда; сюда же относится несостоятельность юридических лиц; f) для личных соединений имеет силу соглашение членов о прекращении, например по постановлению собрания акционеров.

С прекращением юридического лица связывается вопрос о судьбе его имущества. Здесь может быть два решения: или имущество разделяется между наличными членами, или же за неимением кровных наследников у юридического лица оно должно поступить как выморочное имущество в казну. Конечно, дело идет только о частных юридических лицах, потому что в отношении публичных первое решение не может иметь применения. Вопрос о судьбе имущества юридического лица на случай прекращения последнего настолько важен, что обыкновенно предусматривается в уставе его. При молчании устава могут быть приняты следующие правила. Раздел имущества наступает в личных соединениях, товариществах, кружках и т.п. Переход в казну имеет место при прекращении учреждений, например благотворительных или учебных. Впрочем, такое последствие наступает только тогда, если учредитель или его наследники за невозможностью достижения намеченной цели не просили в установленном порядке об обращении оставшегося имущества на другое назначение (ст. 986). Относительно обществ, возникающих на основании правил 4 марта 1906 г., установлено, что за молчанием устава оставшееся по удовлетворении кредиторов имущество поступает в ведение правительства для употребления по назначению, наиболее отвечающему цели общества. Если же принадлежащее обществу имущество служило для личных удобств и выгод его членов и оно по постановлению общего собрания не было пожертвовано для какой-либо благотворительной цели, то по закрытии общества оставшееся за удовлетворением его долгов имущество распределяется поровну между всеми членами, входящими в состав общества во время его закрытия (т. XIV, по прод. 1906 г., уст. пред. прест., ст. 1181, прил. ст. 29). Здесь отчетливо передано разграничение между учреждением и соединением лиц.