Субъект культуры — человек культуры 10 страница

Социальные институты культуры в большей степени являются именно дисциплинарно-символическими пространствами, нежели жесткими социальными институтами (хотя последнее полностью не исключается). С одной стороны, границы., и условия компетен­ции дисциплинарно-символических пространств культуры не все­гда строго регламентированы: они имеют четкий перечень вариа­ций «на все случаи жизни», допуская большую свободу индивида. В театре, в музее, на празднике, в приватной жизни мы чувствуем меньше стеснения, чем на работе и в суде. С другой же стороны, в силу того что символический порядок не ограничен рабочим вре­менем и служебными обязанностями, они неотступны, действенны даже в ситуациях, когда мы избавлены, казалось бы, от непосреД-

ственного контроля со стороны соответствующего культурного уч­реждения. В театре мы ведем себя подобающим образом, на вокза­ле — по-иному, в домашних условиях проявляем третьи качества. г]ри этом во всех случаях мы вынуждены подчиняться и гласным, и негласным правилам культурного сообщества, руководствоваться символической ценностно-смысловой шкалой. Даже не отдавая себе в том отчета, мы знаем, как должны располагаться в данном кон­кретном культурном пространстве, что нам дозволено, а что, напро­тив, запрещено желать и проявлять. Такое «интуитивное знание» есть результат предыдущего опыта, опыта инкультурации и социа­лизации, обретение которого ни на минуту не прекращается в тече­ние всей жизни человека.

С рождения и до конца своей жизни человек не просто погру­жен в культуру, но и «курируется» ею посредством соответствую­щих более или менее институализированных культурных форм воз­действия. Культура представляет собой, в том числе, и разветвлен­ную систему механизмов, с помощью которых осуществляется контроль над человеком, его дисциплинаризация. Этот контроль может быть жестким и карательным, направленным на подавление всякой непоощряемой спонтанности. Он может выступать и в ка­честве «мягких» рекомендаций, дозволяющих достаточно широкий спектр нерегламентцрованных манифестаций индивида. Однако полностью «бесконтрольным» человек не остается никогда: та или иная культурная институция над ним «надзирает». Даже наедине с самим собой, в отсутствии, казалось бы, прямой угрозы принужде­ния, мы несем в себе на подсознательном или механическом уров­не директивные указания культурных инстанций.

Важно отметить, что любая форма проявления культурной ак­тивности — мораль, право, политика, искусство, религия, философия, наука, повседневность, — предоставляя человеку возможность про­явить собственную уникальность, в то же время поддерживает и необходимый «порядок», регулирует поведение индивида, оценивает его с точки зрения установленных культурно-ценностных норм. Куль­турная «дрессура», дисциплинаризация, институализация — все это затрагивает и внешние, актуализированные, стороны культурной де­ятельности, и внутренние, идеально-духовные.

Говоря о социальных институтах культуры, следует прежде все^{€ Го} указать на такое дисциплинарно-символическое пространство, как ^семья. Семья в социуме всегда выполняла ряд функций. В социо­логической литературе к числу ее основных функций относят вос-^1Итательную, хозяйственно-бытовую, экономическую, первичного ^СоДИального контроля, социально-статусную, досуговую, эмоциональ-

Глава 9. Культура в социальном пространстве

9.2. Дисциплинарно-символические пространства культуры

ную, коммуникативно-трансляционную. С точки зрения культуроло­гии важнейшей следует признать функцию трансляции культур­ных стереотипов — ценностей и норм самого широкого свойства. Именно в семье человек получает первый опыт инкультурации и социализации. Благодаря непосредственному контакту с родителя­ми, вследствие подражания привычкам домочадцев, интонации речи, жестам и поступкам, реакциям окружающих на то или иное явле­ние действительности, наконец, в силу целенаправленного воздей­ствия со стороны других на его собственные поступки, слова, дей­ствия, усилия и старания человек усваивает культуру. Мы порой даже можем не отдавать себе отчета в том, как это непосредствен­но происходит. Не обязательно нам объясняют, почему следует действовать таким, а не другим образом, принуждают к чему-то или уговаривают. Это входит в нас через импульсивную ритмику по­вседневности, предопределяя в последующей жизни характер мно­гих, если не большинства, наших собственных слов и поступков. Ни одна из культур как в прошлом, так и в настоящем не оставля­ла без внимания институт семьи. В зависимости от того, какой тип личности был наиболее востребованным на тот или иной период времени, строились и соответствующие нормы семейно-брачных от­ношений. Семья, таким образом, — это и механизм трансляции тра­диции от поколения к поколению, и способ реализации текущих культурных инновационных программ, и инструмент поддержания регламентов символического порядка. В семье не только формиру­ется основа будущей индивидуальной жизни человека, определяют­ся возможные направления его культурной деятельности, но и зак­ладывается фундамент всей культуры.

Другим важнейшим дисциплинарно-символическим простран­ством культуры является общественная школа. Это выражение условно: в зависимости от времени, места, эпохи, национальных осо­бенностей данный институт может именоваться по-разному, вхо­дить в различные — более масштабные — социокультурные комп­лексы. Примененное название необходимо лишь для обозначения общего характера рассматриваемого культурного пространства. Важ­но указать на следующий момент. Общественная школа — это не только место, где обучают определенным социально востребован­ным или социально престижным навыкам, т.е. дают стандартный для эпохи набор необходимых знаний. Она еще является простран-' ством, где акцент делается не на сферу приватную (как это имело место в семье), а на сферу общественную, более формализованную и намного четче структурированную. Как ни велико воздействие дома и семьи на человека, его все же недостаточно для успешнойсоциализации, ибо семья в лучшем случае — «ячейка общества», адекватная ему модель, где технологический момент, связанный с необходимостью успешного функционирования общества как еди­ного организма, сглаживается близостью и непосредственностью кровно-родственных отношений. Общественная школа — тоже «еще не жизнь», но уже и не «приватный дом», который может существо­вать вполне автономно по отношению к обществу и культуре в целом. Школа — это «публичное место». Поэтому педагогика — одна из важнейших областей человеческой культуры. Она всегда выступала коррелятом социокультурных приоритетов. Ни один правитель, ни одна культура не могли позволить себе роскошь пол­ностью игнорировать эту сферу.

Семья и школа совокупно выполняют пайдевтическую, т.е. вос­питательно-образовательную, функцию. Став полноправным чле­ном общества, усвоив в полной мере как традиционные, так и но-вационные культурные установки эпохи, человек перемещается в иные дисциплинарно-символические пространства. Практически любой род человеческой деятельности, любую форму активности можно в полной мере считать институализированным дисципли­нарно-символическим пространством культуры. Особо следует выделить такое социокультурное образование, как государство. Ни в социологической, ни в юридической, ни в культурологической литературе не существует его единого определения. Одно мы мо­жем.констатировать: государство выступает сегодня тем высшим уровнем социально-культурной организации, на котором основыва­ется большинство культурных процессов сообщества. Среди при­знаков государства в первую очередь следует указать на учрежде­ние особых органов, занимающихся управлением, в том числе и управлением культурой. Власть характеризует государство как институт, она же в свою очередь характеризуется как проекция культурных тенденций. Каков народ, какова его культура — такова же и власть. Конкретная форма государственного устроения зави­сит от тех культурных традиций, которые воспринимаются сообще­ством как легитимные. Немаловажно, что государство обеспечива­ет возможность развития культуры, охраняя ее от внешних и внут­ренних посягательств.

Учреждения Социальные институты культуры можно рассмат-
Культуры ривать ив более узком смысле слова — как со-

вокупность тех учреждений, благодаря деятельно­сти которых сохраняются и воспроизводятся специфически-куль-^тУрные формы, т.е. таких областей человеческой деятельности,

Глава 9. Культура в социальном пространстве

9.3. Культурная модернизация

которые считаются на данный момент времени культурными по преимуществу. Современная культура включает достаточно много таких культурных учреждений. Все они институализированы в боль­шей или меньшей степени, интегрированы в социальный контекст и имеют определенную государственно-общественную санкцию. Без них невозможно представить ни культуру наших дней, ни совре­менного человека. Назовем некоторые из них.

Музеи (от греч. пшзеюп — место, посвященное музам, храм муз) — научные, научно-просветительные, художественные, мемориальные учреждения, осуществляющие комплектование, хранение, изучение и популяризацию памятников истории и культуры. Для большин­ства современных музеев характерно единство исследовательских, образовательно-воспитательных и демонстрационных функций.

Библиотеки (от греч. ЫЫюп — книга и Шеке — хранилище) — просветительские и научно-вспомогательные учреждения, органи-, зующие общественное пользование произведениями письменнос­ти. Библиотеки занимаются сбором, хранением, выдачей читателям печатно-письменных произведений, а также информационно-библио­графической и историографической работой.

Архивы (от греч. агспеюп — присутственное место) — самосто­ятельные учреждения или отделы в других учреждениях и органи­зациях, хранящие документальные материалы, а также совокупность' документов, образовавшихся в результате деятельности как отдель­ных лиц, так и целых социально-культурных групп. Архивы служат научно-исследовательским и практическим нуждам общества.

Образовательно-воспитательные учреждения, занимающиеся подготовкой специалистов в различных сферах современной куль­турной деятельности — музыкальной, театрально-концертной, куль­турно-просветительской, культурно-исследовательской и пр.

Театры и кощертные залы — (от греч. 1пеат,гоп — место для; зрелищ, зрелище) — учреждения, регламентирующие различные формы зрелищности как способа организации досуга и средства удовлетворения эстетических потребностей.

Приведенный перечень не исчерпывает всей панорамы учреж­дений культуры. К ним можно с полным правом отнести также учреждения, которые регламентируют деятельность средств мас­совой коммуникации, несут ответственность за различные формы проведения досуга (спортивных мероприятий, карнавалов и празд­ников, дискотек и «народных гуляний» и пр.), занимаются произ­водством и тиражированием разнообразных культурных форм (ма-. териальных и духовно-символических), курируют культурные про­цессы общества и т.д.

9. 3. Культурная модернизация

Слово «модернизация» французского происхождения: тойегп — новейший, современный. В культурологии слова с корнем «модерн» употребляются для обозначения большого круга разнообразных яв­лений. Отметим несколько значений, получивших широкое распро­странение.

Во-первых, понятием «модернизм» объединяется весь комплекс авангардных явлений в культуре первой половины XX в. Наибо­лее активно им пользовались в советской эстетике и искусство­знании. Модернизм являлся объектом не столько научного анали­за, сколько всеобъемлющей критики или даже огульной брани с позиций консервативной линии в традиционной культуре по отно­шению ко всему новаторскому. При таком подходе под модерниз­мом понимались самые разные течения и направления художествен­ной практики, часто очень несхожие между собой, механически и формально объединявшиеся в одно целое лишь благодаря общей негативной установке к традиционным для новоевропейской куль­туры художественным опытам, открытому заявлению об их непри­ятии. Модернизм критиковали за отход от традиции (в том виде, в каком она понималась в XIX в.), за антиреализм, эстетство, песси­мизм, формализм, за демонстративное пренебрежение «партийным принципом в искусстве» и пр.

Во-вторых, термином «модерн / модернизм» обозначают одно из главных направлений европейской культуры середины XIX — начала XX в. В таком контексте модерн / модернизм (вместе с декадансом / декадизмом и- символизмом) выступает в виде спе­цифического культурно-исторического комплекса, обладающего и стилистическим, и идеологическим внутренним единством. Модерн рубежа XIX—XX вв. может считаться последней по времени моно­логичной культурно-исторической эпохой с отчетливо выраженной системой иерархически-ценностных установок, проявлявшейся во всех сторонах, человеческой деятельности.

В-третьих, в последнее время повсеместно используется термин «постмодерн / постмодернизм». В рамках культурологии под постмо­дернизмом понимается широкое культурное течение последних трид­цати лет XX в. В орбиту постмодернизма попадают философия, эстети­ка, искусство, гуманитарные науки, повседневная практика. Постмодерн можно считать своеобразной реакций на новаторство модерна. Аван­гардистской установке художественного модерна на новизну в пост-Модерне противостоит стремление включить в современное искусст­во весь опыт мировой художественной практики путем его цитирова-

Глава 9. Культура в социальном пространстве

9.3. Культурная модернизация

ния. Постмодернистская эстетическая позиция состоит в отказе от жесткости и замкнутости концептуальных построений, сознательном игнорировании практики бинарного противопоставления, ставке на маргинализацию, открытость, безоценочность и дестабилизацию лю­бых, прежде всего классических, культурно-ценностных ориентации.

В-четвертых, под модернизацией часто понимают сложные и раз­нообразные процессы, связанные с трансформациями в культуре (или в культурах). С этой точки зрения, культурная модернизация — это изменения инновационного характера, которые происходят в куль­турном образовании любого порядка. Модернизации, новациям про­тивостоят обратные тенденции — «консервация» и «традиционность» («традиционализм»). В любой культуре.прошлого и настоящего присутствуют оба момента. При поступательном развитии культу­ры реализуются и консервативно-традиционные устремления, и мо-дернистско-инновационные. Однако.в различных конкретно-исто­рических условиях они проявляются по-разному: в одни эпохи ак­цент на консерватизм сводил к минимуму всякие инновационные проекты, в другие, напротив, последние начинали преобладать (под­робнее см. 2.9).

В пятых, модернизация может иметь более узкий и конкретный смысл по сравнению с предыдущим значением: обозначать уже не изменения, происходящие в любую историческую эпоху, а только те, что совершаются в наше время, на протяжении последних 50 лет, и связаны в первую очередь с современными требованиями и нор­мами. Другими словами, модернизация культуры — это процесс приведения того или иного конкретного социального образования в соответствие с современными нормативными, т.е. с ценностными, представлениями о формах и методах культурной практики, доми­нирующими в человеческом сообществе сегодня. Как многие по­нятия культурологии, термин «модернизация» в этом значении при­шел из социологии, где он связывается в первую очередь с теория­ми модернизации.

Теории Теории модернизации, наряду с теориями индуст-

модернизации риального общества и конвергенции, входят в чис­ло наиболее влиятельных в настоящее время на­правлений западной «социологии развития». Концентрируя внима­ние на Проблемах развивающихся стран, вопросах превращения их из традиционных или аграрных в экономически развитые, предста­вители теорий модернизации предлагают рассматривать в каче­стве основного механизма социального развития процесс «осовре­менивания» общества. Важнейшим моментом этого процесса они

считают изменение общественных структур — экономических, со­циальных, политических. Это необходимо для налаживания эффек­тивного функционирования производства.

На первоначальной стадии — в 50-е—60-е гг. XX в. — пред­ставители теорий модернизации настаивали на том, что отвечаю­щее интересам развитых капиталистических стран влияние на со­циальные процессы в развивающихся странах можно осуществ­лять только путем увеличения экономической «помощи»: передачи странам «третьего» мира современных технологий и государствен­ных инвестиций. Однако действительность продемонстрировала не­состоятельность подобных проектов. Внедрение новых технологий не вело к положительному результату: «отсталые» страны ничуть не приблизились к передовым. Более того, нововведения вызывали отрицательные последствия. «Помощь» оборачивалась усилением внутренних социальных противоречий и неравенства, что в свою очередь приводило к снижению — а не увеличению, как ожида­лось! — темпов экономического развития, росту безработицы, ни­щеты и в итоге — к возрастанию социальной напряженности и взрыву. От этого страдали не только страны «третьего» мира, но и сами «благотворители»: дестабилизационные процессы в мире уси­ливались, угрожая глобальным общемировым срывом.

В более поздних концепциях модернизации акцент был перене­сен на самостоятельное, вне экономического Контекста, изучение социокультурных и политических факторов развития. Опираясь на теоретические положения классиков социологической мысли М. Вебера и Т. Парсонса, сторонники концепций «запаздывающей» модернизации утверждали, что прямое и, формальное заимствова­ние «рациональных» социально-экономических моделей наиболее промышленно развитых стран, не подкрепленное социальными ин­ститутами, другими социокультурными структурами, соответствую­щими качествами человека, работника, приводит к «иррационально­му индустриализированному обществу», которое поглощает во мно­го раз больше ресурсов, чем имеет социальной «отдачи». В основе этих рассуждений лежало представление о приоритетности капи­талистической социально-экономической модели и западной раци­онально-индивидуалистической культуры. Они представлялись эта­лоном, некой универсальной моделью, не имеющей ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем каких-либо влиятельных и истори­чески-прогрессивных альтернатив. Этим обусловливалась поверх­ностная и однозначно-пренебрежительная оценка многообразных путей развития обществ переходного типа как «запаздывающих», «тупиковых», «фрагментарных», «неправильных» и пр.

Глава 9. Культура в социальном пространстве

9.3. Культурная модернизация

В культурологии теория модернизации в первую очередь связы­вается с именем американского политолога, исследователя-аналити­ка широкого гуманитарного склада, директора Института стратеги­ческих исследований при Гарвардском университете С. Ф. Хантинг­тона. Работы ученого «Политический порядок в изменяющихся обществах» (1968) и «Кризис демократии» (1975) легли в основу «неоконсервативной волны» середины 70-х—80-х гг. XX в. В них Хантингтон указывает на опасности, возникающие из-за нарушения баланса между правящими институтами и оппозицией, подчеркивает важность защиты устоев западной политической культуры от напа­док экстремистских движений. Особый интерес для культурологии представляют исследования Хантингтоном цивилизационных процес­сов. Ученый отдает предпочтение цивилизационному подходу и пред­лагает выработать новую парадигму теоретического анализа и про­гнозирования общемирового порядка рубежа XX—XXI столетий. Он полагает, что деление мира в период «холодной войны» на страны «первого» (Запад), «второго» (социалистический лагерь) и «третьего» мира больше не отвечает реальности. Гораздо существеннее сгруп­пировать страны по иному принципу — в основу следует положить политические и экономические системы, рассмотренные с точки зре­ния их культуры и цивилизации. Цивилизация, в понимании Хан­тингтона, — наивысшее культурное образование, объединяющее лю­дей в единое целое и гарантирующее им культурную самобытность. Анализируя складывающуюся в мире ситуацию, ученый отмечает, что долгое время существовавшее расхожее мнение, согласно которому модернизация и экономическое развитие способствуют укреплению однородности всего человечества и в итоге порождают общую со­временную культуру, оказалось неверным.

Действительно, вопреки всем прогнозам, невзирая на громоглас­но заявленную ставку на глобализацию, вопреки всевозможным технологическим ухищрениям, которые, как казалось, должны были сделать людей во всех уголках земли более или менее похожими, общества и культуры не изменились, народы резко противостоят друг другу. Различия, которые проявились в последнее время с осо­бой яркостью, разделяют современный мир на «традиционные» и «современные» культуры (цивилизации).

Традиционные Различие традиционных и современных культур
и современные основывается прежде всего на различии домини-
культуры рующих систем отношений между людьми. Если

в традиционном обществе человек на протяже­нии всей своей жизни ориентируется на приписываемые ему от

рождения статусы, то в современных о нем судят не по тому, к какой категории от принадлежит от рождения, а по тому, чего он достиг собственными усилиями. При контакте в традиционных об­ществах важны пол партнера, возраст, место, занимаемое им в об­щей социальной иерархии. Он воспринимается в первую очередь как член семьи, рода, общины и только во вторую — как партнер по конкретному взаимодействию. В современных же обществах в парт­нере выделяется только сторона, важная с точки зрения разворачи­вающегося в данный момент взаимодействия, все остальные отсту­пают на задний план. Соответственно, социальные группы в тради­ционных обществах обладают высокой сплоченностью, ибо индивиды рассматриваются как полноценные личности, а не просто как взаи­мозаменяемые элементы некоего образования, созданного для дос­тижения конкретной цели. Профессиональные различия не слиш­ком велики, род деятельности не воспринимается как «профессио­нальный тип». В современных обществах определяющим моментом выступают достаточно высокая социальная мобильность групп в рамках избранной профессии и высокоразвитая профессиональная структура с узкой специализаций. Сплоченность групп как соци­ально-психологическая характеристика очень слаба. Люди входят в них только как функционально-профессиональные типы, и пото­му они взаимозаменяемы. В современных культурах человек не более, чем тип, функция, за исключением все более суживающегося пространства интимных отношений, в то время как в традицион­ных он почти всегда, в любом месте: и на работе, и дома, является «уникальной личностью», с которой необходимо считаться.

Для того чтобы усилия по модернизации традиционных обществ имели успех, необходимо коренным образом переориентировать всю систему взаимоотношений между людьми. Экономическая и поли­тическая модернизация, не подкрепленная социокультурной, как по­казал опыт, обречена на провал. Но изменить систему межличност­ных отношений, передававшуюся веками от поколения к поколению, гораздо сложнее, для этого потребуется намного больше времени и сил. Просто модернизировать и оснастить по последнему слову за­падной техники производство недостаточно. Тем не менее мост из «отсталости» в «современность» лежит только через модерниза­цию. С. Хантингтон называет девять главных характеристик мо­дернизации:— революционность: модернизация предполагает радикальные изменения, тотальную смену всех институтов, систем, структур об­щества и человеческой жизни;

Глава 9. Культура в социальном пространстве

9.3. Культурная модернизация

— комплексность: она не сводится к какому-то одному — эконо­
мическому, технологическому, художественно-дизайнерскому и пр. —
аспекту человеческой и общественной жизни, но охватывает обще­
ство целиком;

— системность: изменение одного фактора в общей социокуль­
турной системе невольно порождает определенные изменения в
других факторах. В результате совершается комплексный систем­
ный переворот;

— глобальность: зародившись в Европе, модернизация приобре­
тает сегодня глобальный размах — все страны, все народы, все куль­
туры ныне либо стали уже современными, либо двигаются в этом
направлении;

— протяженность во времени: хотя темпы развития сегодня и
неизмеримо выше, чем в прошлые века, в силу того что радикаль­
ные изменения должны коснуться межличностных отношений, мо­
дернизация потребует времени, измеряемого жизнью по крайней
мере двух поколений;

— ступенчатость: все общества в процессе модернизации неиз­
бежно проходят одни и те же стадии, но каждое в отдельности
начинает движение со своей ступени, в зависимости от того, на
какой стадии оно находится и когда начинается модернизация;

— унифицирующий характер: традиционные общества — раз­
личны, современные в основных своих структурах — одинаковы;

— необратимость: невзирая на все задержки, частичные отступ­
ления, снижение темпов развития и пр., начавшаяся модернизации
«обречена» на успех;

— прогрессивность: хотя на пути модернизации многих людей
ждут страдания, в конечном счете все это окупится результатом.
Модернизированное современное общество неизмеримо более куль­
турно, чем традиционное, оно гарантирует человеку материальное
благополучие и личную безопасность.

Таким образом, культурная модернизация — это, по мнению ее идеологов, путь, по которому человечеству уготовано идти в «свет­лое будущее». Однако в настоящий момент различия между народа­ми, культурами или, по Хантингтону, цивилизациями все еще суще­ственны. В ближайшем будущем именно эти различия будут играть определяющую роль в развитии всего человеческого сообщества.

Конфликты Цивилизационная идентичность, согласно Хантинг-между культурами тону, уже сегодня играет первостепенную роль. (цивилизациями) Еще большее значение она приобретет в буду­щем, когда мир станет формироваться в значи­тельной степени под влиянием взаимодействия нескольких круп-

нейших цивилизаций. Возможные столкновения глобального харак­тера будут происходить не между нациями и государствами, как прежде. Сегодня изменилась сама природа конфликтов: конфликт наций уступил место конфликту идеологий. Ныне уже не государ­ственные границы разделяют людей, а национальная идентичность. Она-то и ляжет в основание соперничества. Столкновения между нациями и группами, принадлежащими к разным цивилизациям, ста­нут доминирующим фактором политики.

На сегодняшний день существует семь или восемь крупных ци­вилизаций, принципиально не схожих друг с другом: западная, кон­фуцианская, японская, исламская, индуистская, православно-славян­ская, латиноамериканская и, возможно, африканская. Именно «раз­ломы» между этими культурными идентичностями и определят линии конфронтации. Окончание «холодной войны» означало конец поли­тико-идеологического раздела Европы. Полуторавековой период истории завершился. Зато вновь обозначилось культурное разли­чие между западным христианством, с одной стороны, и правосла­вием и исламом — с другой. На смену «железному занавесу» при­шел «бархатный», или идеологический, который может стать причи­ной кровавых военных конфликтов. Яркий пример тому — события в Югославии последнего десятилетия. Поток эмигрантов в разви­тые, страны Западной Европы привел к всплескам расизма в Ита­лии, Франции и Германии. Исторические столкновения между му­сульманами и индусами проявляются сегодня не только в противо­стоянии стран-наций Пакистана и Индии, но и в конфликтах внутри Индии между индусами и мусульманами. Израиль уже не одно де­сятилетие живет практически в состоянии гражданской войны меж­ду палестинцами и евреями. Этот затяжной конфликт приобретает все больший размах. Еще один яркий пример: Чеченская республи­ка, где уже более десяти лет полыхает гражданская война, конец которой, судя по всему, в ближайшем будущем не предвидится. Примеров усиливающегося противоборства между цивилизациями, культурными идентичностями бесконечно много. Особенно неспо­койно в странах, населенных большим числом народов, относящих себя к разным цивилизациям, этносам, культурам.

Различия между цивилизациями настолько существенны, что ведут к реальным столкновениям, жертвам, насилию. Тому существует несколько причин. Цивилизации отличаются друг от друга истори­ей, языком, традициями, культурным опытом и, что едва ли не самое важное, религией. Эти различия фундаментальны. Можно быть на­половину французом и наполовину арабом, но невозможно одно­временно поклоняться и Иисусу Христу, и Аллаху. Не стоит забы­вать, что столкновения на религиозной почве в истории человече-