Христианская письменность и церковное вероучение в доникейскую эпоху. Краткое обозрение

Способы образования христиан в первые три века. Следуя заветам Спасителя (МФ. 28, 19) и примеру св. апостолов (Книга Деяний апостолов), преемники св. апостолов — епископы и пресвитеры Церкви наставляли верующих в истинах Христовой веры. Желающий вступить в Церковь должен был прежде научиться основных истин веры и только потом креститься.

Специально богословских школ в первые времена христианства не было. Школой такой была Церковь, где предстоятель поучал народ во время богослужения. Часто епископы устраивали с народом внебогослужебные беседы, носящие название катехизических. Если при богослужении читались книга Ветхого и Нового Завета, после чего следовала проповедь, то во время катехизических поучений эта проповедь носила иной характер — характер собеседования. Верующие или клирики задавали предстоятелю (епископу или пресвитеру) вопросы, касающиеся истин веры, на которые тот давал ответы.

Был еще один класс проповедников — христианских учителей, которые не обязательно принадлежали к числу церковной иерархии, а могли быть и из мирян, но образованными. Они странствовали от одной христианской общины к другой и предлагали верующим свою науку; это были своего рода странствующие миссионеры.

Для оглашенных при каждой Церкви стали устраиваться училища, в которых преподавалось христианское вероучение. Эти огласительные училища вскоре стали развиваться в научно-образовательные учреждения. Впоследствии стали известны христианские школы апологетов:. Малоазийская; Североафриканская; Римская.

Большую услугу Церкви оказали христианские училища в Александрии, Антиохии, Кесарии, Иерусалиме, Эдессе и др. Из них вышло много просвещенных пастырей и богословов. Но этих школ было недостаточно. Многие пастыри и отцы Церкви получали первоначальное общее образование в существующих языческих классических школах в Афинах, Никомидии, Константинополе и др., а затем богословское образование получали в христианских школах. Некоторые церковные писатели к языческой учености относились отрицательно (главным образом, представители Малоазийской и Североафриканской школ). Но многие отцы и учители Церкви признавали полезным и необходимым для пастыря знать светские науки.

Отцами Церкви называют тех церковных писателей, которые прославились своей святой жизнью. Учителями Церкви обычно называют тех церковных писателей, которые погрешали в чем-нибудь в своей жизни и научно-богословских взглядах и, следовательно, не причислены Церковью к лику святых.

Общий обзор развития древней христианской письменности. В апостольский век изучение христианских истин не принимало научного характера. Тогда христианское учение принималось непосредственною верою и усвоялось без пособия каких-либо теоретических доказательств его истинности. Но так, как стремление приводить все знания в систему присуще было и членам Церкви Христовой, то во времена послеапостольские появилось желание привести христианское вероучение в систему, изложить его в логическом порядке, с развитием всех его частных аспектов из одного общего основного начала и с логическими доказательствами.

Явилось, таким образом, стремление дать христианскому вероучению научную форму, не касаясь его содержания. Такое стремление, кроме того, что составляет законную потребность человеческого духа, не противно и Евангелию. Ближайшим поводом к появлению в Церкви научного богословствования послужило принятие христианства учеными язычниками. Не удовлетворяясь простою верою Церкви, они желали не только веровать, но и знать, почему следует веровать именно так, а не иначе. Вследствие этого учители Церкви старались излагать христианское вероучение научно, в системе. К тому же борьба с языческою ученостью и гностическими системами, последователи которых давали мнимо разумное, на научных основаниях, решение всех религиозных вопросов, побуждала церковных писателей придать христианскому вероучению научную форму, с учеными язычниками христианские писатели желали бороться на научной почве, а ложному гнозису еретиков признавали необходимым противопоставлять истинное христианское ведение, облеченное в систему.

При самом же появлении своем научное богословствование у христианских писателей приняло двоякое направление, вызванное влиянием гностицизма.

Одни из отцов и учителей Церкви, сознавая, что лжеучения гностиков развились, между прочим, вследствие предоставления разуму большого участия в деле веры, в противоположность им, считали нужным раскрывать положительное учение Церкви на твердых началах Св. Писали и св. Предания; причем отвергали сопоставление откровенных истин с философскими идеями и вообще чуждались философских умозрений в области веры. Другие, наоборот, опровергая ложный гнозис еретиков, при изложении положительного учения Церкви пользовались выработанными философиею положениями и умозрениями, как вспомогательным средством для основательного понимания христианского вероучения, и таким образом поражали гностиков их же оружием. Первые отрицали права разума, в смысле философском, на участие в деле веры, вторые признавали за ним эти права, впрочем, в должных пределах.

Христианская письменность и наука I-III вв. разделяются на три периода:

Первый — век мужей апостольских. Задача письменности мужей апостольских — сохранение и воспроизведение апостольского предания.

Второй (130-200 гг.) — время появления ересей и борьба с ними, породившая апологетическую и полемическую литературу.

Третий (первая половина III в.) — возникновение собственно богословской науки. Христианское вероучение в этом периоде приводится в полную систему.

Мужи апостольские. Под именем мужей апостольских в истории Церкви известны ученики апостолов, лично общавшиеся с ними. В широком значении этот термин прилагается вообще к древним писателям I-III вв. К мужам апостольским принадлежат: в тесном смысле — св. Климент Римский, св. Игнатий Антиохийский и св. Поликарп Смирнский; в широком смысле — Варнава, Ерм, Папий Иерапольский, Дионисий и автор “Дидахи”.

Творения мужей апостольских в древнехристианской Церкви были почитаемы наравне с книгами Св. Писания и наравне с Св. Писанием читались за богослужением. Все они написаны простым безыскусственным языком в эпистолярной форме. Содержание их сходно с содержанием писаний св. апостолов. Написаны они по случайным поводам. Сплошь и рядом представляют собой одни увещания.

Труды мужей апостольских имеют и отличия от апостольских писаний — уступают апостольским посланиям по глубине и силе богословской мысли, нет в них плана и системы, однако же, заключают в себе то же самое разнообразие. Они затрагивают различные струны в различных сердцах.

От века мужей апостольских сохранилось мало сочинений. Объясняется это тем, что христианство распространялось вначале среди низших классов общества, т.е. среди людей малообразованных, кроме того, не было спроса на литературные произведения, т.к. христиане еще видели и слышали самих апостолов и жили в атмосфере апостольского предания.

Апологетическая литература. Ко второму периоду древнехристианской письменности относится как апологетическая литература, так и полемическая. Обе они отражают времена ожесточенной борьбы Св. Христовой Церкви с внешним врагом — язычеством и внутренним — гнозисом.

Обращаемся к апологетической литературе. Греко-римское общество II века обвиняло христиан в безбожии, разврате, суеверии и т.п. Эти мнения отражались и в языческой литературе, направленной против христиан. В сочинениях, например, Лукиана Самосатского, Цельса повторялась та же клевета на христиан.

Образованные христиане, называемые апологетами, пытались защищать христианство от этих несправедливых обвинений при помощи литературы. Одни из апологетов обращались со своими апологиями прямо к императорам, другие апеллировали к общественному мнению. Апологеты ставили перед собой две задачи:

1) практическую, или юридическую, доказывая, что христианство безвредно, что христиане почитают императора, молятся за него;

2) научно-теоретическую, доказывая, что христианство – не грубое суеверие, а возвышенная, божественная религия.

Отсюда и различаем два рода апологий: судебные, написанные для правительства с целью побудить его остановить преследования христиан, и апологии научного характера против устных и письменных нападений языческих философов на самые основы христианского вероучения.

По отношению апологетов к языческой культуре и философии можно различать два типа апологий. У авторов одних апологий наблюдается отрицательное отношение к языческой философии. У других же авторов наблюдаем примирительные тенденции, хотя христианство они ставят выше философии, ибо оно просто и ясно отвечает на вопросы философии — где причина и цель мира, зачем мы живем, и что нас ждет за гробом.

Полемическая литература возникла в результате борьбы Церкви с внутренним ее врагом — ересями. Вести полемику с ересями взяла на себя обязанность возникшая во II веке Малоазийская школа богословия.

Главной ересью, против которой боролась Церковь, был гностицизм со всеми его многочисленными разветвлениями. Рядом с ним выступало евионитство и Монтанизм, но последние составляли небольшую опасность, и Церковь с ними быстро справилась.

Гностицизм представлял опасную ересь, потрясавшую Церковь очень жестоко. Из сочинений православных полемистов сохранились творения св. Иринея Лионского и св. Ипполита Римского. Эти сочинения имеют огромное значение как памятник антигностической литературы.

Христианская наука в III веке. Второй век был ознаменован возникновением Малоазийской школы богословия, но научной постановки во II в. богословие не получило.

Хотя апологеты пользовались философскими доводами, а полемисты не чуждались диалектики, однако, приемы современной им языческой науки применяли они лишь случайно, без системы, исключительно в практических целях, поскольку это в большей или меньшей степени нужно было для борьбы с язычеством и ересями. Изучать христианство в его целостности, исследовать и обработать его научно — не входило в их задачу.

По отношению к богословию научные требования сводились: к установлению текста Библии и изменения ее, к систематизации христианского учения в связи с развитием отдельных богословских дисциплин (догматика, этика и др.). Исполнить эти задачи церковные писатели второго века не могли. Все внимание их было поглощено насущными потребностями времени, его практическими задачами.

Но в первой половине III в. настали более благоприятные условия для возникновения христианской науки. Гонения прекратились, гнозису нанесены были неисцелимые раны. Апологетика и полемика утеряли интерес первостепенной важности. Накопился, таким образом, запас духовных сил. Выйдя из стадии тяжелой борьбы с гнозисом, церковные писатели ощущали настоятельную потребность научно обосновать свою веру. Такая потребность, конечно, чувствовалась особенно образованными язычниками, обратившимися ко Христу.

Но были и внешние побуждения к разработке христианской науки. Это — нападки на христианство со стороны языческих философов, особенно неоплатоников. Многие из них (Цельс) изучали Св. Писание и подвергали его критике в духе современных рационалистов, в особенности же высмеивали христианское учение как смесь разнообразных теорий и суеверий. Ввиду этих нападок и христианские писатели должны были воспользоваться орудиями науки и облечь свою веру в соответствующие научные формы.

Научное течение в христианстве определилось не без соприкосновения с языческой наукой, и христианская наука возникла там, где в то время и процветали языческие науки, т.е. в Александрии. Здесь со времен Птолемея устроен был музей — нечто вроде Академии наук.

Здесь толпились бесконечные вереницы грамматиков, риторов, математиков, астрономов, философов, медиков и т.п. Здесь, в этой научной атмосфере, возникла первая христианская школа высшего типа.

В Александрии, как полагают, еще во времена апостольские, евангелистом Марком, было основано христианское училище. Вначале это училище было обыкновенною школою, одною из тех, которые бывали при епископских кафедрах для первоначального наставления или оглашения в вере обращающихся в христианство. Но огласительное училище в Александрии, по своему положению в центре всемирной образованности и учености, где с христианством входили в соприкосновение, как языческие философы всевозможных школ, так и еретики всех направлений, с течением времени приняло характер богословской школы высшего типа. Такой вид придал ему один из ученых его наставников, или, как они тогда назывались, катехетов, Пантен (180-191 гг.), преемник Афинагора. Пантен, а затем другие учители и ученики Александрийского училища, формируют Александрийскую школу писателей.

Школа далеко шагнула вперед в своем развитии при пресвитере Клименте Александрийском.

В конце III в., кроме Александрийской и Кесарийской школ, образовалась еще научно-богословская школа в Антиохии. Многочисленная и разноплеменная по населению Антиохия славилась науками и искусством. При жизни апостолов она уже считалась “Матерью церквей из язычников” (Глубоковский). Как и в Александрии, христианство столкнулось здесь с язычеством, иудейством и многообразием философских воззрений.

О первых страницах истории Антиохийской школы точных сведений не сохранилось. Вероятно, там была первоначально обычная школа для научения оглашенных, какие были при многих церквах. Более достоверные сведений начинаются с Феофила Антиохийского (+181), известного мыслителя, писателя-апологета.

В конце III века организацией школы занялись ученые антиохийские пресвитеры: Дорофей (около 290 г.) и Лукиан. С 272 г. по 311 г. Лукиан был учителем Антиохийского экзегетического училища. Лукиан особенно замечателен как ученый исправитель текста Св. Писания. Умер мученически в 312 г. в гонение Максимина.

Антиохийская школа достигла особого расцвета в IV в. Направление ее было отлично от школы Александрийской. В Александрийской школе преобладал идеализм, наследованный от философии Платона, выразившийся аллегоризмом, и мистицизмом в толковании Св. Писания и глубокими умозрениями в разрешении догматических вопросов; в Антиохии, напротив, преобладал реализм — основной принцип философии Аристотеля, — допускавший в толковании Св. Писания преимущественно буквальный смысл и требовавший простоты и ясности в понимании христианских догматов, изъясняя их на основе разума, не допуская никакой таинственности (как в школе Александрийской).

Все таинственное и непостижимое антиохийцы стремились свести к ясному и постижимому. Это приводило их к смешению веры со знанием. Отсюда выходило и то, что главным средством познания они считали не веру, а рассудок (разум). Александрийцы же лучшим средством познания считали не рассудок, а веру, как и говорит апостол: “верою разумеем” (Евр. 11, 3). Климент Александрийский говорит, например, что вера необходима не только для достижения высшего религиозного знания, но и для всякого другого знания: математики, медицины и др. Где нет веры, там нет знания. Участие разума этим, однако, не устранялось, а ограничивалось.

Оба эти богословские направления, доведенные до крайности, послужили основанием для развития в Церкви ересей в IV и последующих веках.

Кроме упомянутых выше богословских школ на Востоке (Малоазийской, Александрийской, Кесарийской и Антиохийской), во II в. на Западе основана была Северо-Африканская богословская школа.

По своему направлению Северо-Африканская школа примыкала к Малоазийской, т.е. христианское учение раскрывалось и доказывалось на основе Св. Писания и Св. Предания, чуждаясь философских умозрений и научно рассудочных обоснований этого учения. Вера считалась здесь выше разума, и следование за богодухновенными источниками предпочиталось свободному научному исследованию истин.

Другое направление, которое было господствующим в Александрийской и Антиохийской школах, считало, как мы видели, полезным поражать гностиков их же оружием, т.е. пользоваться при изложении веры философскими умозрениями. В Александрийской и Антиохийской школах признавались права разума на участие в делах веры, но в допустимых границах.