Четыреста сорок третья ночь

Когда же настала четыреста сорок третья ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда оборвались доводы факиха, он поднялся на ноги и сказал: „Засвидетельствуй, о повелитель правоверных, что девушка более сведуща в законоведении, чем я“.

«Я спрошу тебя кое о чем, – сказала девушка. – Дай мне быстрый ответ, если ты знающий». – «Спрашивай!» – сказал факих, и девушка спросила: «Что такое стрелы веры?» – «Их десять, – отвечал факих, – первая – исповедание, то есть верование; вторая – молитва, то есть природное свойство; третья – подать на бедных, то есть чистота; четвёртая – пост, то есть щит; пятая – паломничество, то есть закон; шестая – война за веру, те есть избавление; седьмая и восьмая – побуждение и блатному и запрещение порицаемого, то есть ревность ко благу, девятая – общее согласие, то есть содружество, и десятая – искание знания, то есть достохвадьный путь».

«Хорошо! – отвечала девушка. – За тобой остался ещё вопрос: что такое корни ислама?» – «Их четыре: здравые верования, искренность в стремлении к цели, память о законе и верность обету». – «Остался ещё вопрос, – сказала девушка, – ответишь – хорошо, а нет – я сниму с тебя одежду». – «Говори, девушка!» – сказал факих, и девушка спросила: «Что такое ветви ислама?» И факих помолчал некоторое время и ничего не ответил.

И девушка воскликнула: «Снимай с себя одежду, и я растолкую тебе это». – «Растолкуй, и я сниму для тебя с него одежду!» – сказал повелитель правоверных. И девушка молвила: «Их двадцать две ветви: следование книге Аллаха великого, подражание его посланнику (да благословит его Аллах и да приветствует!), прекращение вреда, употребление в пищу разрешённого, воздержание от запретного, исправление несправедливостей в пользу обиженных, раскаяние, знание закона веры, любовь к другу Аллаха[455], следование ниспосланному, признание посланных Аллахом правдивыми, опасение перемены, готовность к последнему отъезду, сила истинной веры, прощение при возможности, крепость при болезни, терпение в беде, знание Аллаха великого, знание того, с чем пришёл его пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!), непокорность Иблису‑проклятому, борьба со своей душой и неповиновение ей и полная преданность Аллаху».

И когда повелитель правоверных услышал это от девушки, он велел снять с факиха его одежду и тайлесан[456], и факих снял это и вышел, огорчённый и пристыженный перед повелителем правоверных.

А затем поднялся перед девушкой другой человек и сказал ей: «О девушка, выслушай от меня несколько вопросов». – «Говори!» – сказала девушка, и факих спросил: «Что такое правильное вручение товара?» – «Когда известна цена, известен сорт и известен срок уплаты», – отвечала девушка.

«Хорошо! – сказал факих. – Каковы правила еды и установление о ней?»

«Правила еды, – сказала девушка, – сознание, что Аллах великий наделил человека и накормил его и напоил, и благодарность Аллаху великому за это». – «А что такое благодарность?» – спросил факих, и девушка отвечала: «Благодарность состоит в том, чтобы раб израсходовал вес, чем наградил его Аллах великий, на то, для чего он это сотворил». – «А каковы установления об еде?» – спросил факих, и девушка отвечала: «Произнесение имени Аллаха, омовение рук, еда сидя на левом бедре и тремя пальцами и вкушение того, что у тебя под рукой». – «Хорошо! – сказал факих. – Расскажи мне, в чем пристойность при еде?» И девушка отвечала «В том, чтобы класть в рот маленькие куски и редко смотреть на сидящего рядом». – «Хорошо» – сказал факих…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.