Пятьсот тридцать пятая ночь

Когда же настала пятьсот тридцать пятая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что царица змей дала Хасибу наставление не пить первой пены и сохранить вторую пену, и сказала ему: „Когда вернётся везирь от царя и потребует от тебя вторую бутылку, отдай ему первую и посмотри, что с ним произойдёт. А потом выпей сам вторую пену, и когда ты её выпьешь, станет твоё сердце обителью мудрости. А после этого вынь мясо и положи его на медное блюдо и дай его царю, чтобы он его съел, а когда он съест мясо и оно утвердится у него в животе, закрой ему лицо платком и подожди до полудня, пока его живот не простынет, и потом напои его вином; он снова станет здоров, как был, и вылечится от своей болезни по могуществу Аллаха великого. Слушайся наставления, которое я тебе дала, и всячески его придерживайся“.

И они шли до тех пор, пока не подошли к дому везиря, и везирь оказал Хасибу: «Войди со мной в дом!» И когда везирь с Хасибом вошли и воины разошлись и каждый из них ушёл своей дорогой, Хасиб снял с головы блюдо, в котором была царица змей. И везирь сказал ему: «Зарежь царицу змей». – «Я не знаю, как резать, – оказал Хасиб, – ив жизни никого не резал. Если у тебя есть желание её зарезать, зарежь её сам своей рукой». И везирь Шамхур поднялся и взял царицу змей из блюда, в котором она лежала, и зарезал её. И когда Хасиб увидел это, он заплакал горьким плачем, и Шамхур стал над ним смеяться и воскликнул: «О, лишившийся ума, как можешь ты плакать из‑за того, что зарезана змея?»

А после того, как везирь её зарезал, он разрубом её на три куска и положил их в медный котелок, и вдруг пришёл к нему от царя мамлюк и сказал: «Царь тебя требует сию же минуту!» – «Слушаю и повинуюсь!» – ответил везирь и после этого он поднялся и принёс Хасибу две бутылки и сказал: «Зажги огонь под этим котелком, чтобы поднялась с мяса первая пена, а когда она поднимется, сними её с мяса и налей в одну из этих бутылок. Подожди, пока она остынет, и выпей её. Если ты её выпьешь, твоё тело станет здоровым, и не останется у тебя в теле боли или недуга. Когда же поднимется вторая пена, налей её в другую бутылку и храни её у себя, пока я не вернись от царя, и тогда я её выпью, потому что у меня в хребте боль, которая, может быть, пройдёт, когда я выпью пену».

Затем он отправился к царю, подтвердив Хасибу это наставление. И Хасиб зажёг огонь под котелком, и когда поднялась первая жена, он снял её и налил в одну из двух бутылок, которую положил около себя. И он до тех пор разжигал огонь под котелком, пока не поднялась вторая жена, и тогда он снял её и налил во вторую бутылку и спрятал её у себя. А когда мясо поспело, он сиял котелок с огня и сел и стал ждать везиря, и везирь пришёл от царя и спросил Хасиба: «Что ты сделал?» – «Работа кончена», – отвечал Хасиб. И везирь спросил его: «Что ты сделал с первой бутылкой?» – «Я сейчас выпил то, что в ней было», – ответил Хасиб. И везирь сказал: «Я вижу, что на твоём теле ничего не изменилось». – «Я чувствую, что моё тело, от темени до ног, как будто загорелось огнём», – отвечал Хасиб. И коварный везирь Шамхур скрыл от него, в чем дело, чтобы обмануть его, и сказал: «Подай сюда оставшуюся бутылку: я выпью то, что в ней есть, и, может быть, я исцелюсь и вылечусь от болезни, которая у меня в хребте».

И затем везирь выпил то, что было в первой бутылке, думая, что это вторая, и не успел он её выпить до конца, каяк бутылка выпала у него из рук, и он распух сию же минуту. И оправдались на нем слова сказавшего поговорку: «Кто вырыл колодец для своего брата, упадёт в него».

И, увидев это дело, Хасиб удивился и побоялся выпить из второй бутылки, но затем он вспомнил наставление змеи и оказал про себя: «Если бы во второй бутылке было что‑нибудь вредное, везирь не выбрал бы её для себя. Полагаюсь на Аллаха!» – воскликнул он и выпил то, что было в бутылке. И когда он выпил её, Аллах великий открыл у него в сердце источники мудрости и обнаружил перед ним сущность знания, и овладело им веселье и радость. И он взял мясо, которое было в котле, и положил его на медное блюдо и вышел из дома везиря.

И, подняв голову к небу, он увидел семь небес и все, что есть там, вплоть до логоса крайнего предела. И увидел он, как вращаются небосводы, и Аллах открыл ему все это. Он увидал звезды, движущиеся и неподвижные, и подал, как движутся созвездия, и уразумел, каков облик суши и моря, я вывел отсюда науку измерения, и наужу чтения по звёздам, и астрономию, и науку о небесных светилах, и исчисление, и все то, что с этим связано. Он узнал обо всем, что проистекает от затмения солнца и луны, и о прочем, а затем он посмотрел на землю и узнал, какие там есть металлы, растения и деревья, и узнал, какие у них всех особенности и полезные свойства, и вывел отсюда науку врачевания, белой магии и алхимии, и узнал, как делать золото и серебро.

И он шёл с этим мясом, пока не дошёл до царя Караздана, а войдя к нему, он поцеловал землю меж его рук и сказал ему: «Да будет цела твоя голова после твоего везиря Шамхура!» И царь разгневался великим гневом из‑за смерти своего везиря и заплакал горьким плачем, я заплакали о нем везири, эмиры и вельможи царства, а затем царь Караздан сказал: «Везирь Шамхур сейчас был у меня в полном здоровье, а затем он ушёл, чтобы привести мне мясо, если оно хорошо сварилось. Какова же причина его смерти в этот час и какая с ним случилась случайность?» И Хасиб рассказал царю обо всем, что случилось с везирем, когда он выпил содержимое бутылки и распух, и живот у него раздулся, и он умер. И царь опечалился великой печалью и спросил Хасиба: «Каково же будет мне после Шамхура?» – «Не обременяй себя заботой, о царь времени, – ответил царю Хасиб. – Я тебя вылечу в три дня и не оставлю у тебя в тебе никакой болезни». И грудь царя Караздана расправилась, и он оказал Хасибу: «Я хочу исцелиться от этой беды, хотя бы через несколько лет».

И Хасиб поднялся и, принеся котелок, поставил его перед царём и взял кусок мяса царицы змей и дал его съесть царю Караздану, а потом он покрыл его и расстелил у него на лице платок и, сев рядом с ним, велел ему заснуть. И царь проспал от полудня до заката солнца, пока кусок мяса не совершил труд у него в животе. А затем Хасиб разбудил царя и дал ему выпить немного вина и велел ему спать. И царь проспал всю ночь до утра, а когда поднялся день, Хасиб сделал с ним то же самое, что сделал накануне, я он окормил ему эти три куска мяса в течение трех дней. И у царя стала сохнуть кожа и вся слезла, и тогда царь начал потеть так, что пот лил по нему с (йог (до головы, и исцелился, и у него на теле не осталось никакой болезни. «Необходимо пойти в баню», – сказал Хасиб и свёл царя в баню и вымыл ему тело я вывел его оттуда. И стало тело царя подобно серебряной трости, и вернулся он к прежнему здоровью и стал ещё здоровее, чем раньше.

И надел царь лучшие свои одежды и сел на престол и позволил Хасибу Карим‑ад‑дину сесть с ним, и Хасиб сел с ним рядом. И тогда царь велел расставить столы, и их расставили, и они поели и вымыли руки, а потом царь велел принести напитки, и принесли то, что он потребовал, и они с Хасибом выпили. И пришли все эмиры, везири и воины, и вельможи царства, и знатные люди из его подданных и стали его поздравлять с выздоровлением и благополучием. И забили в барабаны и украсили город из‑за опасения царя, и когда все собрались у него для поздравлений, царь оказал: «О собрание везирей, эмиров и вельмож царства! Вот Хасиб Карим‑ад‑дин, который вылечил и меня от моей болезни. Знайте, что я назначил его великим везирем на место везиря Шамхура…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.