Хариусы

Весной среди карликовых берёзок бежит холодный ручей. В жаркий день снега на вершинах гор растаяли, и ночью я никак не мог уснуть – слушал, как речка шумит водопадами, гремит камнями.

К утру речка затихла, и только за чумом под высокими кедрами звенел струйками водопад.

Над водопадом висела радуга, а под радугой в речке сверкали перья жар‑птицы.

Я подошёл, и перья исчезли. Я сидел на берегу очень тихо, и перья снова зажглись, задрожали в ледяных струйках. Это хариусы. Они плывут против течения, всё выше и выше в горы. И там, где самая чистая и холодная вода, они вымётывают икринки.

Плавник на спине хариуса красный и широкий, как парус. Он режет водяные струи водопадов и помогает плыть против течения.

Медведь стережёт хариусов на перекатах. Орёл‑рыболов кружится в небе над речкой: не сверкнёт ли перо жар‑птицы? Выдра караулит хариусов под водой, за поворотом ручья.

А хариусы плывут в своём брачном наряде всё выше и выше. На перекатах ползут на брюхе, перепрыгивают через водопады.

Всё выше и выше, чтобы выметать икринки в чистую воду среди горных снегов.

Пыжики

Днём олени бродят вокруг чума, ждут вечера. Вечером они убегут на всю ночь поближе к горам, где растёт много белого мха – ягеля. Ночью там настоящий мороз, и на рассвете можно полизать иней на камнях.

Взрослые олени бродят вокруг чума, а пыжики бегают к ручью.

Один пыжик встал посреди ручья и замер. Ушки кверху, стоит, вслушивается в тишину.

Ветер налетел, скрипнула ветка на кедре. Пыжик бросился бежать и исчез в карликовых берёзках, только рожки‑огарки мелькнули.

Подошёл другой пыжик, напился, поднял голову и тоже замер, вода капает с мордочки.

Я хлопнул в ладоши, он прыгнул через ручей – да прямо в воду: ножки у него ещё слабые, не может допрыгнуть до берега.

Вечером около чума пыжики меня совсем не боятся. Подойдут и руки лижут – просят соли.

Днём к пыжикам не подойдёшь. Они бегают, бодаются, прыгают через ручей, тревожно следят за пролетающим вороном.

Пыжики играют в диких оленей, они готовятся стать взрослыми.