Древний Рим, 753 г. до н. э. — 337 г. н. э. 133

LUDI

«Народ, который покорил мир — писал Ювенал,- теперь хочет только двух вещей: хлеба и зрелищ». «Искусство разговора умерло! — воскликнул Сенека. — Неужели теперь можно говорить только о состязаниях на колесницах?». Ludi, или игры, стали главной приметой жизни Рима. Первоначально проводившиеся в четыре определенные недели в течение года: в апреле, июле, сентябре и ноябре, затем они разрослись настолько, что проводились почти беспрерывно в Большом цирке и Колизее. Первые игры, о которых сохранились письменные свидетельства, проводились в 264 г. до н. э.; тогда бились насмерть три пары рабов. Четыре столетия спустя император Траян устроил празднества, во время которых погибло 10000 человек и 11000 животных.

Для смертельных представлений служили гладиаторы. Вступая торжественной процессией на арену через Ворота жизни, они обращались к императорскому подиуму с традиционным приветствием: Ave, caesar! Morituri salutamus (Радуйся, цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя!) Проворные ретиарии с сетью и трезубцем бились лицом к лицу с тяжеловооруженными секуторами, вооруженными мечом и щитом. Иногда они объединялись против группы пленников или экзотических варваров. Тела проигравших оттаскивали

крюками для мяса через Ворота смерти. Если гладиатор падал раненым, император или другой председательствовав-

ший на играх жестом определял его судьбу. Поднятие большого пальца вверх означало

«оставить его в живых», повернутый вниз большой палец означал смерть. Организаторы использовали соперничество гладиаторских школ и рекламировали подвиги знаменитых гладиаторов.

Так, из одной сохранившейся программы гладиаторских боев мы узнаем, что состоялся бой между Т. v Pugnax Ner III и M. p Murranus Ner III, то есть двумя бойцами из школы Нерона в Капуе, за каждым было по три победы; один бился (Т) фракийским оружием — маленький щит и изогнутый меч, а другой галльским (М) мирмиллонским стилем. Пугнакс вышел победителем — V(ictor), a Мурранус пал мертвым — p(eritus).

Жажда грандиозных зрелищ привела к тому, что гладиаторские бои стали перемежаться (в одном представлении) с venationes (охотой на диких зверей). Затем стали устраивать настоящие военные битвы и даже морские сражения на арене, наполненной водой. Наконец, народ стал требовать зрелищ беспримерной непристойности, массовой жестокости и зверства. Диких быков натравливали на юных девушек, христиан жарили заживо, распинали, зажигали как факелы или бросали на съедение львам, несчастных заставляли плыть на протекающих лодчонках по водам, где кишели крокодилы. И эти пытки беспрерывно и беспрестанно сменялись новыми изобретениями в области мучи-

тельства и зверства. Все это продолжалось до тех пор, пока в 404 г. н. э. император- христианин Гонорий не взял верх над Сенатом и не запретил игры.

Но ничто так не возбуждало эмоций, как состязания колесниц, которые начались в Риме и продолжились в Византии. Традиционно шесть запряженных в четыре лошади колесниц мчались карьером семь раз по арене, состязаясь за громадные призы. В порядке вещей были страшные падения с колесницы и столкновения. Делались огромные ставки. Победители в состязаниях колесниц становились идолами толпы и богатыми, как сенаторы. Лошади, победившие в состязаниях, увековечивались в каменных изваяниях: «Туск, которым правил Фортунат из Синих, победил 386 раз».

Скачки были в руках четырех корпораций — Белых, Красных, Зеленых и Синих; эти корпорации обеспечивали лошадей, упряжь и наездников. Фракции цирковых болельщиков нередко становились зачинщиками бунтов. В византийские времена они получили легальный статус, и когда-то считали, что от них пошли политические партии. Теперь от этой теории отказались, но известно, что фракции-союзы принимали участие в торжествах периода поздней византийской империи. Христианская церковь всегда смотрела на это неодобрительно. «Иные колесницами, иные конями, а мы именем Господа Бога нашего хвалимся» (Пс 19, 8).

Roma

хода истории. За кулисами же прятались просто богачи, те, кто способен был платить миллионы, искатели приключений — Г. Меценат, Л. Корнелий Бальб из Гадеса, Г. Рабирий Постум, казначей Александрии.

По этому сценарию поворотный момент наступил только в 43 г. до н. э. во время проскрипций второго триумвирата после смерти Цезаря, который возглавил (не к его чести) Октавиан:

Республика была упразднена... правил деспотизм при поддержке насилия и конфискаций. Лучшие люди были мертвы или попали в проскрипционные СПИСКИ. Сенат заполнили головорезы. Консульство, которое раньше получали за гражданские добродетели, теперь становилось наградой за интриги или преступления. Non mos, non ius... цезаристы заявляли, что имеют право и обязаны отомстить за Цезаря... Из крови Цезаря родилась монархия.16

Остальное было лишь эпилогом. Все кричали «Свобода» и все желали мира. «Когда же наступил мир, это был мир деспотизма».

Тем не менее, невозможно отбросить все совершенное Августом (правил 31 г. до н. э. — 14 г. н. э.) как простой результат пропаганды. Без сомнения, была и другая сторона медали, но что важно для римлян — за Августа были все знаки на земле и небе. Светоний рассказывает, что за девять месяцев до его рождения в храме Аполлона во время полуночной службы в будущую мать императора вошел змей. Затем, когда он впервые празднует Ludi Victoriae Caesaris, на небе появляется комета. А накануне битвы при Акции, судьбу которой он предоставил своим подчиненным, вроде Агриппы, ему повстречался греческий крестьянин, погонявший вдоль берега осла. «Меня зовут Евтихий [Удачник]», сказал крестьянин, «а это мой осел Никон [Победитель]».17 [CONDOM]

Природа ранней империи, или принципата, особенно обманчива. Император Август надолго упрочил свою (и своих преемников) власть не упразднением республиканских институтов, но тем, что собрал под свою руку все должности, контролировавшие эти институты. Он стал Imperator — Верховным командующим, консулом, трибуном,

цензором, Pontifex Maximus — верховным первосвященником и проконсулом Испании, Галлии, Сирии, Киликии и т.д. В результате он приобрел власть такую же обширную, как у других автократических правителей. Но осуществлял он ее не по централизованным автократическим каналам. Он заменил псевдореспублику сенаторской олигархии квази- империей, старые институты которой должны были теперь действовать по-новому. В качестве принцепса Сената (нововведенной должности) он председательствовал в Сенате, а членами Сената стали или бывшие магистраты, которых он некогда назначил, или иные

императорские ставленники. В управление Сенату он отдал примерно половину провинций из тех, на которые была отныне разделена Империя, одновременно подчинив его решения императорскому вето. Некогда муниципальные органы стали теперь инструментами императорской власти, как префект Города, иод контроль которого перешло уголовное судопроизводство, или praefectus Аппоппае, ответственный за торговлю, базары и распределение зерна. Также и бесчисленные кураторы, или комиссары, надзиравшие буквально за всем (от дорог и рек до ремонта общественных зданий), были ответственны только перед императором. Развитие более формализованного типа автократии относится уже ко времени христианства, в особенности, в Восточной империи, где было сильно персидское влияние.

Процедура законотворчества времен Республики постепенно отменялась, но многие статуты остались. Иногда созывались трибутные комиции для утверждения законов, принятых другими органами власти; и все еще издавались senatus consulta — постановления Сената. Однако со II века н. э. император становится единственным законодателем — через его эдикты, или указы, через рескрипты — письменные решения на петиции, его decreta, или постановления по прошениям в суд. А также через его мандаты, или административные инструкции. К этому времени Сенат перестает быть высшей инстанцией по рассмотрению прошений и заменяется в этом качестве префектом императорского претория.

По прошествии долгого времени возникла необходимость вновь кодифицировать громадный свод римских законов. Трижды предпринимались попытки решить эту проблему в Codex Gregorianus