Revolutio

Общественный договор подразумевал, что права человека автоматически включают и права женщин. Однако некоторые отважные люди, в том числе Кондорсе, с этим не соглашались и считали, что правами женщин пренебрегли. Так что со временем к первоначальной Декларации добавили новые идеи, особенно в связи с нравами в социальной и экономической сферах. Так, статья XXI пересмотренной Декларации от июня 1793 г. гласила:

«Помощь общества является священной обязанностью [dette]. Общество должно поддерживать обездоленных граждан, находя им работу или обеспечивая им средства существования, если они не могут работать.»39

В 1794 г. незаконным объявили рабство. Гарантировалась религиозная терпимость.

[FEMME]

Разумеется, нрава человека в их французской версии были существенно ограничены сначала диктатом Республики, а потом Империи. И после 1815 г. они должны были продолжать борьбу против сильного, централизованного бюрократического государства. В отношение прав человека французы оказали большее влияние на Европу, чем англосаксы, отчасти потому что французская культура вообще была более влиятельной, отчасти же потому, что французские солдаты пронесли эти идеи по всему Континенту в своих ранцах. Не впервые агенты угнетения сеяли семена нового освобождения.

Часто не замечают, что у революции были, так сказать, географические варианты. Ведь Париж, хотя и первенствовал, но не был Францией вообще. В Тулоне, который в 1793 г. заняли британский и испанский флоты, порт и город стали ареной жестокой борьбу между роялистами и республиканцами. Продолжительные гражданские войны велись и в Марселе, Бордо и Лионе, где «красному террору» якобинцев противостоял «белый террор» в 1794 — 1795 годах. Во многих районах роялистские настроения могли бы снискать поддержку большинства, будь все лучше организовано. В этом случае революционеры одержали победу отчасти благодаря превосходящей и централизованной военной силе, отчасти же благодаря тому, что развязали войну, которая успешно соединила поражение Революции с поражением Франции. И это сочетание патриотического и революционного пыла отчетливо видно особенно в Боевой песне

Рейнской армии (1792 г.) — Марсельезе, которой предстояло 80 лет спустя стать национальным гимном Французской республики. [СТРАСБУРГ]

В это время с исключительной силой утверждается идея национального государства, то есть централизованной администрации, которая управляет посредством общих законов, распространяющихся равно на всех граждан и по всей (определенной) территории. Элементы такого устройства вызревали веками и не только во Франции. Однако неистовое стремление якобинцев к равенству вместе с энергичным диктатом Империи за 20 лет нанесли по французскому партикуляризму больше ударов, чем абсолютизм за 200 лет. Больше того, сметя все вообще музейные, устаревшие государственные структуры в Европе

— от Священной Римской империи до Венецианской республики — революционные армии расчистили площадку для административных реформ XIX века. И снова заметим, что не Французская республика изобрела национализм (см. Глава X); однако национальная идеология и самосознание нации исключительно окрепли во всех тех странах, где был свергнут старый порядок.

С неизбежностью распространялся милитаризм

— убеждение, что военная сила является подходящим и эффективным инструментом достижения политических целей. В XVIII в. война преследовала ограниченные цели, и многие из тех, кто прибегал к войне, захватывали территории скорее дипломатией, чем в битве. Напротив, французские революционные армии собрались (после 1792 г.) в такое время, когда массовая армия, созданная на основе закона о всеобщей воинской повинности, военная экономика и воодушевление нации были способны обеспечить результаты принципиально иного масштаба. И хотя их поражение, в конечном счете, продемонстрировало ограниченность милитаризма, но их победное шествие в течение четверти века показало, как многого можно достичь посредством войны. Это было наследие Лазара Карно (1753-1823 гг.), военного инженера и администратора, которого прославляли как организатора побед при Комитетах Общественной безопасности, во времена Директории, Империи и, особенно, при Бонапарте. «Война — это жестокое состояние, — писал Карно, — или ведите ее a l'outrance [со всем напряжением сил], или идите по домам». Буря на Континенте, ок. 1770-1815 529

FEMME

Олимпия де Гуж (1748-1793), дочь мясника из Монтобана, приехала в Париж молодой вдовой. Урожденная Мари Гоз, она отказалась поменять фамилию в замужестве, а занявшись литературой, придумала себе псевдоним. С первых же дней революции она сочиняла пьесы и политические памфлеты. Разгневанная тем, что женщины не были допущены в Учредительное собрание, она опубликовала в знак протеста против неполноты Прав Человека свои Les Droits de la Femme et du Citoyen [Права женщины и гражданина] (1791):

I. Женщина рождается свободной и остается равной мужчине в правах...

II. Цель всех политических ассоциаций — хранить естественные и неотчуждаемые права Женщины и Мужчины. Таковые: свобода, право собственности, безопасность и сопротивление угнетению.

NI. Принцип суверенности заложен, по существу, в Нации, которая есть не что иное, как соединение Женщины и Мужчины.

IV.... Наличие у Женщины естественных прав не имеет никакого иного ограничения, кроме как тирания Мужчины, противостоящего им.

V. Законы природы и разума запрещают всякие действия, наносящие обществу ущерб...

VI. Закон должен выражать Общественную волю; все граждане — женского и мужского пола — должны формировать ее в согласии. Все граждане, равные в его глазах, должны наравне избираться на все почетные посты и должности.... Без всякого различия, кроме как по их достоинству и талантам.

VII.... Женщины должны так же строго подчиняться законам, как и мужчины.

VIII. Никто не может быть наказан, кроме как по закону, обнародованному до совершения преступления и приложимому также и к женщинам.

IX. Со всякой женщиной следует поступить строго по закону, если ее признают виновной.

X. Никого нельзя преследовать за его принципиальные взгляды. Женщина имеет право взойти на эшафот, она должна также иметь право взойти на кафедру.

XI.... Всякая гражданка может свободно заявить «Я мать твоего ребенка» без варварского предрассудка, что это надо скрывать.

XII. Гарантия прав женщин подразумевает всеобщую воинскую повинность.

XIII. Вклад Женщины и Мужчины в несение государственной службы и общественных обязанностей должен быть равным.

XIV. Женщина и мужчина имеют равные права устанавливать налоги.

XV. Все женщины, объединенные их вкладом со всеми мужчинами, имеют права требовать отчета о ведении дел у официальных лиц.

XVI. Всякое общество, где права не гарантированы, а законодательная [исполнительная,

судебная] власти не определены, — не имеет конституции.

XVII. Собственность делится поровну между обоими полами, и они наравне ею владеют...

Этот текст основополагающей хартии феминизма был не более чем забавным недоразумением; и автор погибла на ги-

льотине после открытого выступления против Террора Робеспьера.

Анн-Жозеф Теруань де Мерикур (1758-1817), эта «амазонка свободы», пришла в Париж из Льежа, чтобы возглавить более воинственное направление феминизма. Она считала, что женщины должны бороться за революцию, для чего и организовала дикий легион женской милиции. «Из оружия, — писала она в Les Françaises devenues libres [Французы становятся свободными] (1791), — мы владеем не только спицами и иголками».

Мэри Волстоункрафт (1757-1797) прибыла в Париж из Лондона. В работе Защита прав Человека (1791) она в свое время нападала на Размышления Бёрка. Затем в Защите прав женщины (1792) она развила рационалистические положения Олимпии де Гуж. Мэри была замужем за политическим писателем Вильямом Годвином и умерла родами, ее выжившая дочь со временем стала женой Шелли.

Воззрения этих пионерок феминизма не вызывали никакого сочувствия у революционеров. Тон в этом вопросе задавал Руссо, предлагая женщинам соединить самоотверженный героизм римских матрон с феминизмом, способным пробудить в мужчинах еще большую мужественность. Взгляды де Гуж, Теруань де Мерикур, мадам Ролан, Шарлотты Корде или Сесиль Рено так же не оказали на Робеспьера никакого влияния, как король не отреагировал на Марш женщин на Версаль. В июне 1793 г. женщин вообще лишили гражданских прав.