2015-03-20
295
тили Германию в мировую столицу химикатов. К 1890 г. химическая промышленность Германии была в 10 раз больше, чем химическая промышленность Англии. Промышленный конгломерат "И.Г. Фарбениндустри", как и британский "Ай-си-ай", был основан после Первой мировой войны.
Синтетические красители вскоре открыли перед учеными совершенно новые области. Производя все больше разных синтетических и полусинтетических материалов, современная химия расшатывает убеждение, что только природа или Бог ответственны за внутреннюю структуру материи.
За син-тетическими красителями последовали полусинтетические материалы —
парксеин, или целлулоид (1862 г.), и полусинтетическое (искусственное) волокно— вискоза (1891 г.). Затем были изобретены синтетические лекарства, такие как фенацетин (1888 г.), аспирин (1899 г.), сальварсан (1910 г.), акрифлавин (1916 г.) и героин; затем были выделены гормоны, такие как инсулин (1921 г.) или тироксин [гормон щитовидной железы— перев. ] (1926 г.), которые позднее синтезировали; затем начали производить хлорамфеникол (1950 г.), первый синтетический антибиотик.
Химия перешагивала грань между наукой и искусством. Химические продукты, количество которых стало разрастаться с невиданной скоростью после бакелита (или резола) Бэйкленда (1907 г.), амино-пластика Рашига (1909 г.), и поливинилхлорида (ПВХ) Остромысленского (1912 г.), стали необходимой составляющей материальной жизни. Но с того дня, когда в 1864 г. французская императрица Евгения надела зеленое парадное платье, окрашенное трифенилметаном, синтетические продукты имеют не только практическое применение, но и несут эстетическую нагрузку.
лом в собственной мастерской. Обученные, хорошо оплачиваемые специалисты, мастера и прорабы чувствовали себя аристократами среди пролетариата, противопоставляли себя необученным поденным рабочим и городской бедноте. Понятие класса, основанное на экономических критериях, противостояло теперь старинному делению по признакам рождения и привилегий. Это понятие стало главной отличительной чертой современного общества.
Традиционное европейское семейное домохозяйство всегда представлялось большим, сложным, стабильным и патриархальным. Современные ис-
следования подвергают сомнению некоторые представления об этой «классической семье, по которой тоскует Запад». Эти исследования показали, что малое простое домохозяйство и нуклеарная семья не являются принадлежностью исключительно Нового времени. И все-таки модернизация оказала решающее влияние на структуру семьи. Представление, что современная жизнь разрушает стабильность семьи, было источником вдохновения для Фредерика Ле Пле (1806-1882), пионера истории семьи как отрасли знаний, обосновавшего понятие «la famille souche», то есть «стволовой семьи»8.
ДЖИНСЫ
Genes - это французское название Генуи, которое распространилось на традиционную одежду генуэзских моряков. Serge de Nimes (нимской саржей) называлась плотная голубая парусина (теперь это название сократилось в английском языке до denim), которую традиционно ткали в этом французском городе. Леви-Строc (1829-1902) — уроженец Баварии, эмигрировавший
в Нью-Йорк в возрасте 14 лет, занялся вместе с братьями поставками для золотоискателей и колонистов на Западе во время калифорнийской золотой лихорадки. Где- то в 1860-е годы компания Леви придумывает соединить ткань denim с генуэзскими брюками и укрепить карманы и швы медными заклепками с лошадиной сбруи Так получился самый ноский и универсальный предмет одеж-
ды во всей истории моды: немецкий иммигрант из французского материала и итальянского покроя создал классический американский продукт.
Blue jeans (джинсы из синей ткани) оставались рабочей одеждой в Северной Америке почти сто лет, а потом в 1960-е годы штурмом покорили Европу и весь остальной мир, став главным символом американизации.
DYNAMO
Радикально изменилось положение женщин. Традиционная крестьянская жизнь внедрила в сознание женщин представление о справедливом разделении труда, а также о наличии в большой семье других родственников, облегчавших труды деторождения и материнства. Современная городская жизнь превратила мужчину в главного кормильца, так что женщина становилась единственной хранительницей дома и домоправительницей, а в рабочей среде она несла тройной груз: работницы вне дома, хозяйки дома и родительницы. Неудивительно, что за чопорными гостиными изысканного общества прятался перенаселенный мир общественного «дна» с проституцией, отчаянием и преждевременной смертью.
Индустриализация сопровождалась все новыми и новыми волнами миграций: сначала локальной или сезонной миграцией из деревни на фабрику, затем на региональном уровне
— из сельской местности в города, а с 1850-х гг. уже и на международном и межконтинентальном уровне -во все индустриальные центры Европы и США. Неуправляемая миграция порождала перенаселение в городах, бродяжничество, недостаток жилья, бездомность, эпидемии тифа и холеры, безработицу посреди процветания, постоянную и неизлечимую бедность. Охватившие вcю Европу эпидемии холеры 1830-1835 гг., 1847-1848 гг., 1853-1856 гг., 1865-1867 гг., 1869-1874 гг., 1883-1887 гг. и 1893-1895 гг.
привели, пусть и с запозданием, к революции в общественной и личной гигиене, а также к организации общественного здравоохранения. [САНИТАРИЯ] Прогресс медицины привел к решительному сокращению взрослой и детской смертности.
Рост населения при одновременном аграрном перенаселении порождал ужасы потогонной системы, детского труда, бесчеловечно долгого рабочего дня, эксплуатации женщин и невыразимого уныния в трущобах. На нищете и отчаянии городской жизни расцвела организованная преступность. Появился многочисленный новый подкласс
профессиональных преступников, новое представление о профессиональной полиции, организованной по модели Скотланд-Ярда, новая профессия детектива, всплеск тюремного строительства, а с «Записками о Шерлоке Холмсе» (1894 г.) — и новый литературный жанр, криминальный (детективный) триллер.
Устрашающий контраст богатства и бедности особенно хорошо был описан Бенджамином Дизраэли (1804-1881), романистом и премьер-министром. В «Сибилле» (1845 г.) Дизраэли пишет прямо о «двух нациях, между которыми нет ни общения, ни сочувствия, которые ничего не знают о привычках, мыслях и чувствах друг друга... обитателях разных планет»9. Описание было точным, но содержащееся в нем обвинение — не вполне справедливым, поскольку XIX век был свидетелем также громадной вспышки частной благотворительности. [БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ]
В культурной сфере образование исключительно расширило свои границы. Городские жители больше не могли обходиться без элементарной грамотности и умения считать — всеобщее начальное образование для детей обоего пола стало необходимостью. Профессиональное обучение требовалось армии монтёров, слесарей, механиков, техников и подмастерьев, а множество инженеров и научно-исследовательских работников нуждались в высшем образовании. Правительство и лидеры бизнеса призывали открывать средние школы нового типа, которые бы готовили чиновников для пра-вительственных учреждений, управления колониями и промышленности. Появилось женское образование. Массовая грамотность, при этом, открыла путь новым формам массовой культуры: популярным журналам, бульварным и любовным романам, детективам, комиксам, альманахам самообразования, справочникам но вопросам семьи. Регулярность доходов давала ВОЗМОЖНОСТЬ по-новому проводить свободное время и досуг: появились музыкальные вечера, семейные выходные, пеший и горный туризм и спорт — футбол для рабочих и гольф — для их хозяев. [ДОСУГ] ["ТУР ДЕ ФРАНС"]
Тяга к физическим упражнениям, вызванная жизнью в перенаселенных городах, вместе с тягой к образованию породили молодежные движения, такие как известные ассоциации
«соколов» в Центральной Европе или скаутские движения для мальчиков и для девочек (1908 г.). Реагировала на новое и религиозная культура. От грамотных детей теперь требовалось нечто большее, чем зубрежка катехизиса. Церкви городских приходов стали средоточием общественной и благотворительной деятельности, здесь организовывались общества трезвости. В протестантских странах возникали во множестве воскрес-
