Калевала

Калевала ("Земля богатырей") повсеместно считается финским национальным эпосом. Эта поэма, состоящая из 50 рун (песен), или 22795 стихов, была впервые издана в 1835 г.; второе издание окончательной версии датировано 1849 годом. Однако ее следует признать не настоящим эпосом, а литературной компиляцией из народного фольклора. Главным компилятором стал Элиас Лёнрот (1802-1884), который использовал классические образцы, преобразуя и улучшая суровые устные сказания, собранные среди крестьян восточной Финляндии и российской Карелии. Сама по себе эта поэма принадлежит не только языческому фольклору Европы, но и является достижением деятелей XIX в., которые использовали полузабытые народные сказания для формирования национального самосознания.

Иоганн Готфрид Гердер (1744-1803) придерживался убеждения, что для процветания современных народов необходима отдельная культурная тождественность, основанная на родном языке и народной традиции. Калевала является опытом в стиле Гердера par excellence *.

Во времена Лёнрота финны перешли из-под власти Швеции под власть царской России и чувствовали жгучую потребность в отрыве от культуры своих шведских и российских владык. Рассказ строится вокруг фигуры Вяйнямёйнена (Вечного Мудреца), который владеет землей Калева, возглавляя борьбу против заселенной богами, великанами и невидимыми духами Похьолы.

Все народы Европы прошли через фазу компиляции, романтизации и сочинения своего фольклора. Переиздание сказа-

ний о короле Артуре Кретьена де Труа и сэра Томаса Мэлори были элементом той же тенденции. Даже американцы хотели принять в этом участие; труд Лёнрота оказал сильное влияние на Песнь о Гайавате (1855 г.) Генри Лонгфелло, который был знаком с изданным в 1851 г. одним из членов Императорской Академии наук в Санкт-Петербурге немецким переводом Калевалы.

Народные эпосы типа финской Калевалы или валлийского Мабиногиона имели особое значение для тех народов, стремление которых к культурной самобытности замедлялось отсутствием политической независимости. Неудивительно, что уже в 60-е годы XIX века как Песнь о Гайавате, так и Кале-валу перевели на польский язык.

* по преимуществу - ред.

воздвигла барьеры между этнически однородными группами. Религиозный сепаратизм издавна был характерен для протестантских и православных церквей. Но даже католицизм мог быть использован, вопреки своей универсальной миссии, для разделения, например, хорватов и сербов, для сопротивления литовцев русификации или поляков — германизации. В некоторых странах христиане с удивлением обнаруживали, что возрождаются языческие ритуалы и поклонение национальным идолам. В Уэльсе на ежегодном празднике Eisteddfod (состязание бардов) баптистские проповедники одевались друидами; боги древних германцев появлялись на страницах книг и театральных подмостках в имперской Германии. [ШАМАН]

Становились очень привлекательными расовые теории. В конце XIX в. было придумано понятие «кавказская раса». Связанное с ней понятие «арийская раса» впервые появилось в 1848 г. и было произнесено немецким профессором в Оксфорде Максом Мюллером. Каждая европейская национальность поддалась искушению считать себя уникальной в расовом отношении родственной группой с отчетливо определенной общей и отличной от других кровной наследственностью. Исключительный интерес вызывала этнография, изучение

«расовых типов», которые, как предполагалось, соотносились с каждым из современных народов. Королевское историческое общество в Лондоне финансировало исследования, которые

DYNAMO

ШАМАН

Шаман, или племенной врачеватель, —хорошо известная фигура у туземных народов Сибири, и дальше на восток у эскимосов (самоназвание — инуиты) и у американских индейцев. Врачеватель, колдун и мудрец, он является представителем древней профессии, и его снадобья, заклинания и высказывания дают ему уникальный в своем роде авторитет. Часто одетый в маску с рогами и с характерным инструментом своего ремесла — барабаном, посредством которого он общается с духами деревьев, камней и воздуха, он может быть проводником как добрых, так и злых сил. Он пу-

тешествует невидимо для остальных в верхний и подземный миры и доставляет оттуда людям мудрость Великого Духа. Шаманизм уцелел до наших дней во многих отдаленных районах России, но не следует слишком удивляться, обнаружив его в Центральной Европе.

Женщины также могут быть шаманками.

В Венгрии на протяжении всего XIX века шли споры о происхождении мадьяр. В народе их считали потомками гуннов. [ЧАБА] НО ученые придерживались другой точки зрения. Одно академическое направление искало истоки среди иранских и хазарских предков. Другое,

основанное Яношем Сайновичем (1733-1785), устремляло свои взгляды еще дальше на восток. С тех пор финно-угорские связи были не только выявлены, но и обоснованы филологами, археологами и антропологами. Доказано, например, что могильник около села Большие Тиганы на р. Каме, открытый в 1974 г., был одной из больших стоянок мадьяр на их пути на запад. Кроме того, современные исследования венгерского фольклора обнаруживают в нем многочисленные следы шаманизма, что также указывает на связи с Сибирью, о которых ранее никто не подозревал.

должны были продемонстрировать, что строение черепа носителей кельтских имен уступает строению черепа тех, кто носит англосаксонские имена31. (Никакой надежды для Дэвисов!). К аналогичным результатам в Германии пришла евгеника. Хьюстон Стюарт Чемберлен (1855-1927), англичанин, живший в Германии, сузил понятие творческой расы с

«арийской» до «тевтонской». «Настоящая история, — писал он, — начинается с того момента, когда германец взял наследие античности в свою крепкую руку.» И дальше:

«Всякий, кто считает, что Христос был евреем, — или невежда, или обманщик»32.

[КАВКАЗСКАЯ РАСА]

Панславянское движение в РОССИИ также было полно расовых обертонов. Выступая за объединение всех славян под эгидой царя, панслависты часто полагали, что политическое единство возникнет на почве некоего (несуществующего) национального родства славян. Панславизм не находил отклика у католиков-поляков и хорватов, у которых были собственные, более ранние версии панславизма и которые теперь выдвигали теорию, что русские — это славянизированные финны33. Панславизм особенно популярен был у сербов, чехов и болгар, смотревших на Россию как на освободительницу. Русский национализм, слившийся с панславизмом, проявлял черты бес-

примерного мессианства. Достоевскому удавалось извлечь нотку оптимизма из самого неподходящего материала: «Великий народ наш был взращен, как зверь, претерпел мучения еще с самого начала своего, за всю свою тысячу лет, такие, каких ни один народ в мире не вытерпел бы..., а наш только окреп и сплотился в этих мучениях... Россия вкупе со славянством и во главе его скажет величайшее слово всему миру, которое тот когда-либо слышал; и это слово будет заветом общечеловеческого единения... У нас, несмотря на всю разноголосицу, все же сходятся и сводятся к этой одной окончательной общей мысли общечеловеческого единения»34.

Писатель принимал желаемое за действительное в грандиозном масштабе, как грандиозна и сама страна, о которой он говорил.

Все виды литературы и искусства но всей Европе были призваны в то время иллюстрировать и расцвечивать национальные темы. Поэты стремились быть посвященными в национальные барды. У прозаиков обнаружилась склонность писать исторические или псевдоисторические романы о национальных героях и национальных обычаях. Романы сэра Вальтера Скотта (1771-1832) были признаны образцовыми в этом жанре, хотя Вальтер Скотт не был первым. Широкое признание