Европа разделенная и нераздельная, 1945-1991 823

излечит сытых граждан от мечты о свободе. Главная идея состояла в том, чтобы ввести ограниченные рыночные механизмы в систему, которая будет по-прежнему контролироваться государством; поощрять предпринимательство, особенно в сельском хозяйстве, ослабив контроль за обязательными поставками и землевладением. Результаты обнаружились очень быстро: к середине 1960-х гг. рост благосостояния в Венгрии заставил людей забыть об их политических разочарованиях. В Будапеште процветали рестораны, полки ломились от товаров и не было никакой политики. Кадаризация, казалось, нашла приятный компромисс между капитализмом и коммунизмом — так думали западные экономисты, в особенности те, у кого не было политического чутья.

Три страны не отреагировали на эти новые тенденции — каждая в силу собственных причин.

Германская Демократическая Республика была самой противоестественной из всех

«народных демократий». Царивший здесь бескомпромиссный идеологический конформизм и чрезмерный просоветизм еще подстегивались штази, то есть аппаратом госбезопасности с темной репутацией. Дополнительными отрицательными факторами были продолжающееся разделение Берлина, присутствие почти 40 дивизий советских оккупационных войск и, главное, постоянный исход граждан. 13 августа 1961 г. все сообщение между Восточным и Западным Берлином было прекращено, и на 28 лет Берлинская стена превратила ГДР в клетку, в самый яркий символ коммунистического гнета в Европе. Вместо планов воссоединения Германии теперь пропагандировалось представление, будто Восточную Германию населяет отдельная нация co своими традициями. Руководство прикладывало все силы, чтобы ускорить развитие тяжелой промышленности и завоевать международное признание за счет активно поддерживаемого государством олимпийского спорта. И только к тому времени, когда Ульбрихта в 1971 г. сменил на посту генерального секретаря Эрих Хонеккер, должен был установиться modus vivendi с Западной Германией. Так что дух 1950-х гг. задержался в ГДР на 30 лет. «Мы так любим Германию, — сказал один французский министр без тени иронии, — что хотим, чтобы их было две».

Румыния сопротивлялась всяким переменам, но никогда не шла на открытый разрыв.

Николае

Чаушеску (1918-1989), ставший генеральным секретарем Румынской коммунистической партии в 1965 г., проводил политику столь же эксцентричную, сколь и дискредитирующую. В качестве «кондукатора» он создал неосталинистский культ личности и такой вид деспотизма и кумовства, который можно назвать «социализмом в одной отдельно взятой семье». Он придумал конституцию, провозглашавшую, что Румыния вступила в высшую социалистическую стадию развития, хотя народ жил в страхе и нищете. По сравнению с внушавшей ужас «Секуритате» Чаушеску люди из КГБ были просто милыми джентльменами. Поддерживая минимум дипломатического равновесия, балансируя между Москвой и Пекином, он совершенно незаслуженно снискал себе некоторую дозу восхищения co стороны Запада тем, что признал Израиль и оставался на периферии СЭВ и Варшавского пакта. В Букингемский дворец он явился со специальным человеком, который пробовал пищу, но но представлению министерства иностранных дел Великобритании был произведен королевой в рыцари. Румынию заслуженно называли Северной Кореей Восточной Европы — закрытой страной, которая остро чувствует свою неполноценность и слаборазвитость, но безмерно гордится своим сомнительным прошлым, страной, инстинктивно склонной к роли посредника между другими мафиозными бандами.

Болгария могла поспорить с ГДР в борьбе за звание самой мрачной и косной страны. Индустриализация здесь началась поздно, как и государственный туризм и виноделие. Партийный вождь Тодор Живков вел страну ее рабским просоветским курсом с 1954 г. по 1990 г.

Чехословакия сопротивлялась десталинизации до 1968 г. Антонин Новотный, ставший генеральным секретарем после смерти Готвальда в 1953 г., не обращал никакого внимания ни на ослабление политического гнета в Польше (по одну сторону от Чехословакии), ни на экономические реформы в Венгрии (по другую сторону). Наконец, он был свергнут блоком, образовавшимся в Политбюро из недовольных чешским засильем словаков и стремящихся к реформе системы чехов. Новый лидер Александр Дубчек (1927-1993) был мягким словацким коммунистом, единственным генеральным секретарем во всем социалистическом блоке, у которого были смеющиеся глаза. И соответствен-