Модели и принципы манипулирования

Исследуя различные формы и методы манипулирования в процессе психологической войны, политолог Йельского университета Роберт Гудин [120] выделял две главные модели манипулирования: (1) "психологическую" и (2) "рациональную".

1. Психологическая модель. Основной характеристикой первой, психологической модели является использование автоматической реакции индивида на те или иные психологические стимулы. Сущность манипулирования заключается в данном случае в выборе наиболее подходящих стимулов для приведения в действие именно тех психологических механизмов, которые способны вызвать желаемую для манипулятора реакцию. При таком подходе человек, социальная группа рассматривается как простой механизм (объект), действующий по принципу стимул - реакция.

2. Рациональная модель. В этой модели манипулирование осуществляется не через использование психологических мотивов, а посредством обмана, дозированной лжи и вероломства. Среди форм манипулирования, относимых к этой модели, американский исследователь выделял следующие основные:

1) сокращение количества доступной для рядового гражданина информации;

2) использование откровенной пропаганды, т.е. предоставление гражданам отчасти верной, но тенденциозной информации;

3) использование секретности, т.е. преднамеренное утаивание информации, которая способна подорвать официальный политический курс;

4) информационная перегрузка, т.е. сознательное предоставление чрезмерной информации с целью лишить рядового гражданина возможности адекватно усвоить и верно оценить ее;

5) массовая информационная дезориентация собственных граждан. В этом случае различные источники информации выдают различные интерпретации одного и того же события (событий). Смысл такого подхода состоит в затруднении для индивидов фактического доступа к информации, что заставляет их полагаться на ее официальную интерпретацию.

Принципы (общие правила) и технологии манипулирования. Следует иметь в виду, что в основе технологий манипулирования лежит целый арсенал методических принципов и приемов. Например, в число таких основных принципов входят:

Принцип игры на иллюзиях. Политик должен хорошо знать, что ожидает от него аудитория. Тот факт, что истина выступает порой в менее привлекательной форме, чем фикция, создает для политика определенную почву для маневрирования. Задача политика в этом смысле состоит скорее в поисках выгодных для него иллюзий, на которых он может "сыграть".

Принцип "логики коллективного действия ", т.е. определенная солидарность политиков, основывающаяся на понимании того психологического явления, что общественность теряет доверие к своей группе политиков, если раскрывается обман одного из ее членов.

Принцип дозированной лжи. Ложь должна быть определенным образом дозирована и не переходить некоторых пределов, чтобы сохранить видимость правдоподобности. Один из таких приемов — ложь умолчанием. Вам говорят правду, но вам говорят не всю правду. Вам указывают на хобот слона и говорят, что слон — это змея.

«Уровень океана поднимается», — сообщают нам сторонники теории глобального потепления. Это сущая правда; они просто забывают добавить, что уровень океана поднимается последние 18 тысяч лет. «Последние тридцать лет Арктика тает», — сообщает очередной отчет неких ученых. Сущая правда. Авторы отчета просто забывают добавить, что пока Арктика таяла, Антарктика замерзала — они колеблются в противофазе с периодом как раз в тридцать лет.

Остановимся на особенностях и специфике этого принципа. Дело в том, что с ростом компетентности людей явная ложь не срабатывает, ее необходимо дозировать, маскировать. Используется в этом случае и приемом «частичная ложь» (скрывающая то, что более всего возмущает), и приемом «правдоподобная ложь» (когда за констатацией фактов скрывается ложное содержание), и приемом «приукрашенная ложь» (провозглашение невыполнимых, но желаемых людьми обещаний, посулов; вспомним предвыборные кампании в России).

В ряде случаев манипуляторы могут обнародовать и полную правду (прием «горькая правда). Такой переход к признанию неприятной истины сопровождается общими приемами «оправдательной психологии».

Общие приемы «оправдательной психологии». Это, прежде всего, приемы "без вины виноватого" или «жертва обстоятельств»:

1) политического руководителя ввели в заблуждение подчиненные;

2) негативную информацию «заказали» политические противники, конкуренты;

3) «покаяние-правда-жалость». «Покаяние» ("повинную голову меч не сечет"); «жажды правды» (вина умаляется, ибо "лучше горькая правда, чем сладкая ложь"); жалость (раскаялся - все сошло с рук).

Принцип «создай врага». При манипулировании используется и принцип «дозированной лжи», сопряженный с принципом «создания врага» (и прямого обмана граждан).

В контексте проблем национальной безопасности этот «сопряженный» прием имеет в России интересную особенность. С конца 20-х годов прошлого века многие манипулятивные технологии базируются на работах немецкого философа Карла Шмитта [105].

Именно он в это время, проведя весьма серьезное исследование, определил то, что является политическим, входит в сферу политики. В своем труде он указал весьма важную политико-психологическую закономерность: ничто так «правильно» не организует поли­тическое мышление, как чет­кое разделение на врагов и друзей. И особенно эффективна эта «организация» политического мышления общества, когда его врагом оказывается «враг внешний». Хотя эффективно, но кратковременно может быть использован и «враг внутренний».

В Германии (нацистами), а затем и во многих странах эта закономерность стала использоваться как важный базовый принцип создания врага для разработки инструментария манипулирования: в общественное сознание внедрялся образ враг, чтобы консоли­дировать общество против во­ображаемой внешней (и внутренней) угрозы.

Но задолго до К.Шмитта, полагаем, существовал традиционный русский политическо-манипулятивный обычай (с большим дореволюционным стажем) нашего госаппарата, обслуживающих его идеологов и отдельных граждан, уходить от личной ответственности за провалы “родной” госвласти в решении проблем страны путем обвинений в этом: (1) “гнилого Запада”, (2) “франкмасонско-жидовского заговора”, (3) зарубежных и собственных “динамитчиков” (читай “террористов”), (4) иностранных подрывных центров и (5) “пятой колонны”, предателей из числа собственных граждан, которые идейно (или за иностранные деньги) поддерживают Запад; (6) безумствующих студентов и т.п.

Наивно было бы отрицать и происки иностранных разведок, и наличие масонов и просто авантюристов, и деятельность современных террористов, прикрывающихся исламом, и действия собственных безответственных граждан, подрывающих безопасность наций РФ, и другие подрывные действия лиц и организаций, пытающихся расколоть Российскую Федерацию для удобства использования ее как сырьевого придатка и т.д. Но раз это заранее известно, то, казалось бы, «предупрежденный должен быть вооруженным»!

Иначе появляются вопросы типа: «Как это китайцам удалось обеспечить модернизацию и экономический рост своей страны при наличии на планете всех тех же пяти «подрывных сил»?, «Почему национальная элита Японии и Германии после сокрушительного поражения и при наличии и КГБ, и ЦРУ, и коммерческих конкурентов в лице тех же «жидомасонов» сумела поднять экономику своих стран на недосягаемую для нас сегодня высоту?»…

Кто, как не руководство советской компартии в 40-50-х годах «проморгало» научную революцию в генетике, медицине, сельском хозяйстве. И не просто недооценило роль науки в выживании и безопасном развитии наций страны, в соревновании с другими странами. Когда на Западе начались весьма продуктивные для практики исследования ДНК, проблем наследственности и т.п., лидеры партии организовали разгром советской биологии (1948 г., сессия ВАСХНИЛ), физиологии (1950 г., «Павловская сессия»), органической химии (1951 г., Всесоюзное совещания по теории химии) и т.д. Тысячи добросовестных советских исследователей были выброшены из научных институтов и вузов, заменены «идейно правильными» непрофессионалами.

Иное дело государственная безопасность, выживание высшего партийно-государственного аппарата, «верхушки» самого государства: «атомный проект» эффективно курировал лично Л.П. Берия и отнюдь не идеологические вопросы были здесь главными. Известна и фраза Г.Геринга: «В наших ВВС я сам определяю, кто у нас еврей»...

Руководство КПСС «проспало» и научно-техническую революцию 70-х годов, упустив реальную возможность повысить социальную и экономическую конкурентоспособность страны, ее общенациональную безопасность, не смогло обеспечить правильный отбор кадров на руководящие должности и их личную примерность в соблюдении «Кодекса строителя коммунизма» и, в итоге, окончательно проиграло идейное соревнование с противостоящей системой.

Например, в сфере математики, касающейся информационного противоборства в 1967 г. сделал открытие Владимир Александрович Лефевр («Конфликтующие структуры»; 1967 г., второе издание – 1972 г). Его моментально опубликовали за рубежом, но в СССР его открытие так и не было востребовано ни партийным, ни советским руководством (даже не включили в образовательный стандарт по соответствующим специальностям), а самого автора в конечном итоге «выдавили» за рубеж.

А как быть с тем, что сегодня Запад и Япония начали новый рывок в области высоких технологий (квантовые, нейро- и биокомпьютеры, лазеры и термояд, материаловедение и генетика, и т.д.)? И уж совсем не хочется вспоминать наше время, «темную историю» с трагедией АПЛ «Курск», постоянные неудачи с запусками ракет, авиакатастрофы…

История противостояния СССР в психологической войне с Западом показывает, что для социальной и политической стабильности в стране весьма важна профилактика, проводимая государством и общественными организациями, душевных эпи­демий и массовых психозов на самой различной почве.

Например, на почве ксенофобии. Особенно это важно в странах, в которых силу известного исторического опыта пропаганды «государственнического», «имперского» национализма или постоянной интоксика­ции населения ненавистью к иным классам и т.д., подобные реакции чуть ли не впечатаны в генетический код людей.

Заметим, что в психологической войне были использованы не только «замшелые» консерваторы и «продвинутые» либералы с их идеями. Использовались идеи и крайне правых и левых политических организаций (политических экстремистов), которые эксплуатировали эти «генетические деформации» масс и различными способами психически возбуждали граждан.

Содержательная сторона и формы манипулирования общественным сознанием с позиции «крайних» были следующими:

1) идеализация «своих» и демонизация «чужих» и черно-белая картина мира, предполагающая деле­ние на «своих» и «чужих»;

2) притязания на абсо­лютную полноту истины в этих вопросах;

3) заявления о знании всего того, в чем именно состоит благо нации, класса, верующего человека и пр., и убежденность в возможности простыми, быст­рыми и насильственными методами окончательно решить сложные проблемы исто­рии, культуры, экономики, политики и пр.;

4) возвышенная звонкая риторика, возбуждающая низменные инстинкты и страсти и сопутствующие этой риторике нетерпимость, фана­тизм и агрессия (главное средство внутреннего спло­чения единомышленников и тех, кто клюнул на удочку такой пропаганды).

Говоря о ксенофобии, отметим, что История (Германия и др. страны) доказала высокую вероятность того, что раздуваемые такой пропагандой националистические настроения масс могут быстро выйти из-под какого бы то ни было государственного контроля (если такой контроль действительно имел место) и агрессивно-звериные толпы под руководством своих истерических лидеров превращают страну в совершенно новое, кошмарное качество.

История доказала и то, что эта опасность может подстерегать и тех политиков, которые полагают, что вполне возможен постоянный контроль и манипулирова­ние ксенофобскими настроениями толпы, удержания возбужденных масс в цивилизованных рамках в целях давления на власть, выборно-избирательных целях и т.п.