2015-04-17
279
Известно, что для Фрейда в течение очень долгого времени сущность личности заключалась в ОНО, в подсознательном, и что все те факты, о которых мы только что говорили, представляли для него немалый интерес. Фрейд стремился найти силу, противостоящую побуждениям. Он назвал ее сначала «цензура», и только в 1922 г. в «Я и ОНО» – пожалуй, одной из его наиболее важных для психологии работ – понятие Я утвердилось, наконец, в психоаналитической теории в качестве важной инстанции личности. Я для Фрейда – это центр, регулирующий процесс сознательной адаптации. Он включает в себя восприятие, интеллект и моторику. Все, что может стать осознанным принадлежит Я, содержащему, однако, определенную долю бессознательного.
Такая концепция Я, достаточная для того, чтобы объяснить механизмы защиты против либидозных побуждений, с теоретической точки зрения не является удовлетворительной. Эта инстанция оказывается, с одной стороны, средоточием познавательных и исполнительных функций и в то же время она включает в себя волю и фактические цели. Фрейд сравнивал действие Я со всадником, сидящим верхом на лошади – побуждениях, которой он должен командовать и управлять. Однако ответ на вопрос, откуда черпается сила для борьбы с ОНО, все еще не получен. В итоге психоаналитическое Я включает в себя всю личность, за исключением биологических побуждений; совершенно очевидно, что польза от такого широкого понятия не может быть велика. Употребление его скорее ведет к затушевыванию проблем, чем к их решению.
Систематическое изучение этого комплекса, называемого Я, приводит нас к выделению в нем нескольких аспектов.
1. Центрация большинства психических функций и явлений, упомянутых нами в связи с «Я – субъектом»;
2. Совокупность объектов, определяющих «содержание Я», или его поле;
3. «Защитные механизмы»; в более общем смысле это совокупность небиологических побуждений, существование которых впервые особенно подчеркивал А. Адлер. Они направлены на защиту, а также укрепление чувства своей силы и ценности.
Познавательные и исполнительные функции теряют здесь свое значение, несмотря на то, что Фрейд отвел им центральное место в комплексе Я. Они могут лишь служить субъективным потребностям, однако их развитие предполагает, как мы знаем, полное освобождение от всякого субъективизма. Гартман (1937), один из психоаналитиков, наиболее систематически изучавший эту проблему, пришел к выводу о необходимости различения в Я конфликтной сферы и нейтральной сферы, состоящей именно из познавательных функций. Согласно нашему генетическому представлению, они определяются объективной системой, тогда как другие явления, включаемые в понятие Я, относятся, по-видимому, к субъективной системе. Ее центрация, как мы уже видели, объясняет ощущение Я, определяет МОЕ и является источником побуждений Я.
Современное состояние наших знаний не позволяет нам говорить о системе Я в строгом смысле этого слова, и даже есть некоторая опасность злоупотребления понятием Я, поскольку оно превращается в синоним понятия «личность», теряя при этом собственное специфическое содержание. Если мы и пользуемся термином Я, то только потому, что очень удобно обозначить одним словом совокупность трех упомянутых выше аспектов, не подразумевая под ним целостную инстанцию, нечто вроде личности в личности. Очень близкой точки зрения придерживается Олпорт (1958), предлагая, не прибегать больше в теории личности просто к понятию Я, – необходимо всякий раз уточнять, идет ли речь об осознании себя, образе себя, самооценке или расширении Я. Экспериментальное исследование этих проблем осуществляется частично в мотивационном плане (потребность в самоутверждении и защите).
