Министерству Иностранных Дел Турции

12 февраля 1928 г. № 18/213

Посольство СССР имеет честь сообщить Министерству Иностранных Дел о благоприятном отношении Правительства СССР к проведению в Ангоре переговоров о заключении между СССР и Турецкой Республикой трех конвенций, а именно:

1) пастбищной конвенции,

2) конвенции о переходе границы и

3) конвенции о разрешении пограничных конфликтов.

Хотя речь идет о трех различных конвенциях, Правительство СССР сочло целесообразным для их заключения назначить одну и ту же делегацию. Нижеследующий список ее членов Посольство имеет честь довести до сведения Министерства Иностранных Дел:

Председатель: г. Суриц, Полномочный Представитель и Чрезвычайный Посол СССР в Турецкой Республике;

Заместитель председателя: г. Потемкин, советник Посольства СССР в Турецкой Республике;

Члены делегации: г, Калаидадзе; г. Иванченко.

Посольство СССР имеет честь просить Министерство Иностранных Дел о любезности установить срок начала указанных переговоров, с тем чтобы позволить делегатам, находящимся в настоящее время на Кавказе, прибыть вовремя, и надеется, что Генеральному консулу Турецкой Республики в Тифлисе будут передамы необходимые указания о безотлагательной выдаче требуемых виз указанным членам советской делегации ^и.

Печат. по арх.

41. Письмо Полномочного Представителя СССР в Германии Заместителю Народного Комиссара Иностранных Дел СССР M. M. Литвинову

13 февраля 1928 г.

Многоуважаемый Максим Максимович,

I. Начинаю с вопроса об экономических переговорах с Германией*. Из моего прошлого письма Вы уже знаете, что после первого продолжительного разговора между Штрезема-иом и Курциусом, с одной стороны, и нашей делегацией, с другой стороны, наступила длительная пауза, во время которой можно заниматься лишь предварительным выяснением у отдельных лиц и соответствующих кругов, но во время которой двинуть переговоры официально нельзя. После понедельничного свидания, о котором я Вам подробно писал в прошлый раз, Рудзутак и Шейнман видели довольно много немецкой публики иа дипломатическом обеде у иас. Рудзутак ³Д часа говорил с Шубертом. Последний доказывал Рудзу-таку невозможность для германского правительства выпустить в Германии наш заем. О невозможности размещения кредитов он ие говорил, из чего можно вывести заключение, что эту форму кредитования он считает не исключенной. Далее, мы устроили встречу Шейимаиа с Гильфердиигом **. Устроено это было в виде прощального завтрака по приглашению уезжающего Михальского ***. Были они только втроем. Гильфердинг высказался в том смысле, что возобновление кредитов является вещью более или менее неизбежной, но что для этого нужно подготовить ряд представителей буржуазных партий, среди которых господствует сейчас неблагоприятное по отношению к нам настроение. У Шейимана получилось впечатление, что социал-демократы чинить трудностей не будут.

* См. док. № 16, 31.

** Депутат рейхстага от социал-демократической партии Германии; с 29 июня 1928 г. министр финансов.

*** Заведующий отделом печати полпредства СССР в Германии.

83-

Сегодня у нас был маленький завтрак, на котором присутствовали министр народного хозяйства Курциус, министр финансов Келер и статс-секретари Шуберт и Вейсман. В разговоре со мной после завтрака Курциус высказывался следующим образом: официального ответа мы вам дать не можем. Если вы хотите знать мое личное мнение, то вопрос о кредитах поставлен вами в очень неблагоприятное время. Во-первых, сейчас не существует дееспособного правительства и до образования нового правительства после выборов в рейхстаг никакого решения по интересующему вас вопросу принять нельзя. Во-вторых, среди промышленников господствует некоторое разочарование, а это отражается и на настроении немецкой народной партии, к которой принадлежат Курциус и Штреземан. Изжитие недоразумений, стоящих в порядке дня происходящего сейчас в Берлине совещания, является предпосылкой возможности серьезных кредитных переговоров. В-третьих, внешнеполитическая обстановка также сейчас неблагоприятна.

Из слов Курциуса вытекало, что нужно дождаться, во-первых, конца совещания между Вальротом и Шлейфером, во-вторых, образования нового правительства, в-третьих, ухудшения внутренней промышленной конъюнктуры, когда вопрос об экспорте станет в такой же плоскости, как он был 2 года тому назад. Последний момент, впрочем, у Курциуса играл до известной степени второстепенную роль. Шейнман условился с Кёлером и Курциусом, что в конце этой недели, нменио в субботу 18-го, он будет иметь с ними свидание в кабинете у Кёлера. Там он сможет поговорить с ними более подробно о нашем хозяйственном положении и об условиях кредитов нам. Что касается Вейсмана, то мы договорились, что он на днях устроит у себя маленький завтрак, на который пригласит министра-президента Брауна (возможного канцлера после выборов), министра торговли Шреибера и, может быть, прусского министра финансов Гепкер-Ашофа. В четверг мы устраиваем у себя завтрак, на который пригласили публику из нынешней оппозиции, которая придет после выборов к власти. Будут Вирт*, демократ Кох, бывший министр финансов Рейнгольд, статс-секретарь Геммер, Дернбург**, Вас-серман ***, Дейч ****и др. Рудзутака уже не будет, но Шейнман и Шлейфер смогут с ними переговорить. Возможно, что

* Рейхсканцлер Германии в 1921—1922 гг., депутат рейхстага от партии центра.

** Член немецкой демократической партии, рейхсминистр в отставке.

*** Член правления «Дейче банк». **** Председатель директората Всеобщей компании электричества (АЭГ). i

устроим еще один завтрак с приглашением правой публики — дейч-национале и фолькспартейеров *. Одним словом, устроим для приезжих москвичей возможность повидаться и поговорить с представителями всех партий и групп.

2. Что касается официального совещания, то оно открылось в субботу приветственными речами Вальрота и Шлей-фера. Сегодня, в понедельник, Вальрот выступил уже с деловой речью, обосновывая германское недовольство и выдвигая германские пожелания. Завтра будет отвечать Шлейфер, который будет полемизировать с Вальротом и выдвинет наше контрпожелание. Посылаю Вам русский текст приветственной речи Шлейфера и русский текст наших контрпредложений, которые выдвинуты будут завтра²⁵. Та часть речи Шлейфера, в которой он будет отвечать Вальроту, еще не готова, мы будем обсуждать ее сегодня в 6 час. вечера. О ходе совещания в моих письмах я буду сообщать лишь вкратце, так как мы уговорились с тт. Бродовским и Розенблюмом, что подробную ведомственную информацию со всеми текстами, стенограммами и коммюнике будет посылать Вам т. Розенблюм. Я думаю, что к следующей почте уже окончательно выяснится дух и направление работ совещания. Пока у обеих сторон есть желание договориться, и договориться возможно скорее. Реализуется ли это желание или же запрос с немецкой стороны, выразившийся сегодня в речи Вальрота, перейдет в упорную борьбу с немецкой стороны, сказать сегодня еще трудно. Если в течение недели между почтами будет что-либо новое и интересное, я Вам протелеграфирую.

3. Забыл прибавить в первом пункте, что после разговора, имевшего место 6 февраля, мы обещали Штреземану представить экспозе того, что говорил Рудзутак. Экспозе это мы приготовили, и в субботу, 11-го числа, Бродовский передал его Шуберту. Несколько экземпляров немецкого текста этого экспозе при сем прилагаю²⁶. Вальрот при вручении ему экспозе сказал, что они думали получить не краткое экспозе речи Рудзутака (которую он, Вальрот, сам застенографировал), а более подробный меморандум с цифрами о положении нашей промышленности и сельского хозяйства и с более детальным изложением наших планов. Тов. Бродовский ответил, что мы поняли Штреземана в том смысле, что ои хотел бы иметь зафиксированным в письме, хотя и не в форме подписанного предложения, то, о чем говорил Рудзутак. Я был бы против того, чтобы при настоящем положении переговоров представлять какой-либо более подробный меморандум.

4. В субботу 11 февраля на обеде у фон Штаусса из «Дейче баик» я встретил Гермеса. Гермес — центровик, бывший

* — представителей немецкой национальной и немецкой народной партий (нем.).

министр финансов и земледелия в кабинете Вирта, в настоящее время является председателем германской делегации по торговым переговорам с Польшей. Мы довольно долго говорили с ним о польско-германских отношениях. Делегация разбилась в настоящее время па 3 комиссии: 2 работают сейчас в Берлине, одна — в Варшаве. Гермес вернулся в Берлин, польский председатель фон Твардовский остался в Варшаве. Главное значение сейчас имели переговоры между каменноугольными польскими и германскими промышленниками, которые ведутся сейчас в Берлине. Гермес не думает, чтобы переговоры кончились очень быстро. Он считается по меньшей мере с несколькими месяцами переговоров. И польская, и немецкая стороны желают заключить такой договор, который действовал бы ие 6 месяцев, а несколько лет. Провизориум * на несколько месяцев не имеет никакого смысла, так как срок его истечет прежде, чем германское и польское хозяйства сумеют приспособиться к этому провизориуму. Но торговый договор между Польшей и Германией будет тем не менее являться провизориумом в том смысле, что некоторые вопросы останутся неразрешенными и будут подлежать дальнейшему разрешению. Гермес затрудняется сказать, будет ли торговый баланс германо-польской торговли активен для Германии или пассивен. Германия будет ввозить из Польши уголь, лес, некоторые продукты животноводства, немного ржи и много картофеля, особенно в первое время, когда положение германского сельского хозяйства после двух неурожаев и одного плохого урожая является тяжелым. Ввозить же в Польшу немцы будут машины, автомобили, немного шерстяных тканей, немного обуви, небольшое количество шляп и тому подобные вещи. Он допускает, что первое время баланс будет для Германии неблагоприятен.

Общее впечатление Гермеса от Польши таково, что Польша экономически стабилизируется: растет промышленность, крепнет сельское хозяйство. Отвлекаясь от вопроса о том, в каких границах сохранится Польша, он считает, что польский народ и Польша имеют право на самостоятельное государственное существование и что Польша, как таковая, сохранится. Будучи в Варшаве 2 месяца, он избегал сам политических тем в разговоре с поляками, поэтому и с ним на эти темы говорили сравнительно мало. Он не ручается поэтому за правильность и полноту своих впечатлений. Ему кажется, однако, что среди влиятельных польских кругов ие много сторонников оккупационных настроений по отношению к Восточной Пруссии. Еще меньше людей, склонных добровольно в порядке соглашения вернуть Германии коридор. Может быть, и есть

* —временное соглашение (лат.).

такие государственные люди, которые в глубине души считаются с такой необходимостью, но они хранят это убеждение про себя и ие высказывают его ие только при встречах с немцами, по и в разговорах с поляками.

Относительно Литвы широко распространено настроение, что литовский вопрос нужно разрешить. Пилсудский, вероятно, разрешил бы его радикальным путем, ие считаясь даже с Лигой наций, если бы ие боязнь того, что это отразится на американских кредитах, и если бы у пего была полная уверенность, что СССР ие вмешается. Что касается американских кредитов, то заем, полученный Польшей, является лишь первой помощью в деле оздоровления финансового и хозяйственного положения страны. За этим займом польскому правительству должны последовать и отчасти последовали уже частные американские кредиты частным польским фирмам. Без продолжения этих кредитов польское хозяйство развиваться не может. Эти же кредиты на долгое время прекратятся, если Польша предпримет какую-либо авантюру против Литвы.

Гермес интересовался нашими отношениями с Польшей. Ему кажется, что торговый договор будет выгоднее для Польши, чем для нас. Польша получит, вероятно, импорт иа восток, кроме того, сможет ввозить в СССР свои текстильные товары. Мы же крупных статей импорта в Польшу иметь не можем. Ои интересовался также историей с отъездом Голувко и Соколовского*. Я рассказал ему и то, чго инициатива переговоров исходила ие от нас, а от Польши, с целью, может быть, оказать давление на Германию, и то, что неожиданный отъезд явился результатом конфликта между польскими делегатами и польским посольством.

5. Германия живет сейчас интересами внутренней политики. Конфликт между правительственными партиями достиг чрезвычайного напряжения. Совершенно ясно уже, что по школьному законопроекту соглашения между центром и фолькспартией** не будет и что партии будут драться по этому вопросу на выборах. Гиндеибург, по-видимому, под влиянием фолькспартейера Шольца решил вмешаться и написал Марксу*** письмо, в котором убеждал отложить обсуждение школьного вопроса иа конец, а пока заняться бюджетом и другими законопроектами. Это обозначало бы, что центр делает тактическую уступку и выборы откладываются примерно иа конец июня — начало июля. Центр не стремится ускорить выборы. Но ои не может согласиться уступить в основном вопросе, ибо это повредило бы ему иа выборах. Поэтому центр стоит пока иа точке зрения близкого правитель-

* См. док. № 27, 34. ** —немецкой народной партией (нем.). *** Рейхсканцлер Германии с 29 января 1927 г. по 29 июня 1928 г.

ствеииого кризиса и ускорения выборов. Некоторые газеты называли вчера как день выборов 25 марта. Это, однако, мало вероятно. Вернее всего правительственные партии договорятся на том, чтобы довести бюджетные прения до конца и распустить рейхстаг в конце марта. Тогда выборы могут быть в первых числах мая и даже в воскресенье 29 апреля. Эту последнюю дату назвал мие вчера Лебе *, а сегодня о ней же говорил Вейсмаи. На этот день назначены выборы в баварский и вюртембергский ландтаги; если бы до этого были распущены рейхстаг и прусский ландтаг, то фактически почти на всей территории Германии в этот день происходили бы двойные выборы — в рейхстаг и в ландтаги крупнейших государств **.

После выборов физиономия германского правительства резко изменится. Нет почти никаких сомнений, что к власти придет большая коалиция. Рейхсканцлером будет или демократ Кох или социал-демократ Отто Браун. Из нынешних министров сохранят свои портфели наверняка только трое: Штреземан, Курциус и Тренер***. Сохранил бы свой портфель и министр труда Брауне, но он решительно заявляет, что вслед за Геслером**** он также уйдет в отставку, оставит политику н поселится в Баварии в своем небольшом имении. Социал-демократы претендуют на 3 поста: канцлера (Отто Браун), внутренних дел (Зеверинг) и труда (один из депутатов Вюртемберга, кажется, Клейх *****). Со стороны демократов кандидатами будут выдвинуты Кох в качестве канцлера или министра внутренних дел и Рейнгольд как министр финансов. Кроме того, демократом считается Тренер. Фолькс-партейеры, кроме Штреземана и Курниуса, будут пытаться вновь провести Кроне в министры путей сообщения. Остаются еще министерства почт и телеграфов, юстиции и оккупированных областей. Министерство почт останется, очевидно, за баварцем, нынешним Шетцелем или бывшим Штинглером. Конечно, сейчас трудно конкретно говорить о персональных комбинациях. Этот вопрос встанет лишь тогда, когда выяснятся результаты выборов. Мы, во всяком случае, должны сейчас усилить наш контакт с теми группами и лицами, которые войдут в состав правительственного большинства и будущего правительства. Это мы сейчас и делаем.

С тов. приветом

Н. Крестинский

Печат. по арх.

* Председатель рейхстага. ** Земель.

*** Министр рейхсвера. **** Министр рейхсвера в отставке.:**** По-видимому, имеется в виду депутат от Вюртемберга Кейль.