Запись беседы Полномочного Представителя СССР во Франции с Генеральным секретарем Министерства Иностранных Дел Франции Вертело

6 июня 1929 г.

Вертело первый спросил меня, пришел ли я к нему опять по поводу статьи Гулевича **. Я ответил утвердительно, сказал, что мне передано сообщение его, Вертело, сделанное че-

* См. также док. X? 337, ** См. док. № 181.

рез чиновника МИД, и попросил Вертело изложить мне его точку зрения. Вертело ответил, что он по прочтении статьи, в которой усмотрел ничем не прикрытый призыв к убийствам, снесся с прокурором, который разъяснил ему, что ход этому делу мог бы быть дан, если я принесу жалобу судебным властям на действия Гулевича; он же, Вертело, ничего не мог возразить прокурору, так как в моей памятной записке не содержалось никаких конкретных требований. Я возразил, что я не считаю возможным подавать в суд на Гулевича, так как он против меня персонально не совершил никакого постулка, за который я мог бы его привлечь к ответственности; в то же время Гулевич, несомненно, призывая в своей статье к террористическим актам против руководителей и деятелей Советского Союза, совершил наказуемый акт против последнего, а также против общественного порядка во Франции; в качестве полномочного представителя своей страны я поэтому счел своим долгом обратить внимание министерства иностранных дел на это деяние в уверенности, что последнее изыщет способы к наказанию и прекращению вредной деятельности Гулевича на основании французских законов. Вертело в ответ привел мне по аналогии имевший место недазно случай, когда итальянский посол Манцонн привлек к ответственности во Франции автора статьи, содержавшей призыв к убийству Муссолини. Я возразил, что аналогия не есть довод, и, отказавшись подать жалобу от моего имени на Гулевича, вновь подчеркнул, что считаю единственно правильным, чтобы преследование было возбуждено по инициативе МИД, которому открыты два пути: 1) через министерство юстиции (прокуратура) привлечь к судебной ответственности Гулевича и 2) через министерство внутренних дел (префектура) применить к нему административные меры как к нежелательному иностранцу, опасному для общественного порядка и призывавшему к актам, могущим нарушить нормальные отношения между Францией и находящимся с ней в нормальных отношениях Советским Союзом. Я предоставляю министерству иностранных дел выбор между этнмн двумя возможностями. Вертело ответил, что ему совершенно ясна моя постановка вопроса, но что он мне сможет дать ответ только после того, как запросит мнение компетентных органов. На этом мы расстались. Весь разговор длился не больше пятнадцати минут и велся обеими сторонами в совершенно корректном и лояльном тоне.

В, Довгалевский