2015-04-06
327
56. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Великобритании в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР
7 февраля 1930 е.
Послан Вам диппочтой английский меморандум **, содержащий ответ на наш меморандум от 25 января ***. Такое же мнение было изложено Гендерсоном 3 февраля при получении нами меморандума. Обещал дать ответ в двухнедельный срок. Срочно сообщите по получении текста Ваши соображения ****.
* Атташе по сельскохозяйственным вопросам посольства Германии в СССР
**" См. стр. 126—127. *** См. док. № 28. **** См. док. № 63.
Сегодня вручил министерству иностранных дел наш проект временного торгового соглашения, на ближайших днях состоится заседание с Грэхемом 24.
Полпред
Пенса, по арх.
57. Нота Генерального консула СССР в Харбине Дипломатическому комиссару Министерства Иностранных Дел Китая в Харбине Цай Юнь-шэиу
8 февраля 1930 г.
Господин Дипломатический комиссар,
25 января в помещении управления дороги внезапно появилась толпа около трехсот человек уволенных русских белых, принятых на службу за время конфликта, с требованием немедленного пропуска к управляющему дорогой для предъявления требования о выплате им трехмесячного оклада в виде пособия. По предложению службы общих дел нми была выделена делегация, которая была принята начальником службы Василевским. В состав делегации вошлн Радзиевскнй, Данилов, Хлюстов н другие лидеры фашистского союза. В наглой форме онн заявили требование о выдаче выходного пособия сначала в месячном окладе, а потом в трехмесячном. На разъяснение, что существующее положение о служащих КВЖД на них не распространяется н что онн увольняются в порядке Хабаровского соглашения* и постановления правления **, они в самой грубой форме настаивали на своем требовании н о докладе этого управляющему. Им было обещано, что управляющему будет доложено н ответ онн получат, но через делегацию. Толпа в коридорах все не расходилась, и по команде фашистских руководителей были заняты в стройном порядке лестница на третий этаж и вся площадь у кабинетов управляющего и его помощника. Начались угрожающие выкрики, непристойная брань, угрозы по отношению к управляющему г. Рудому н советской администрации. Все усилия последней вызвать полицию н установить нормальный порядок работы оказались безрезультатными. О всем происшедшем официально было поставлено в известность управление железнодорожной полиции с требованием обеспечить нормальный порядок работы, тем более что по частным сведениям было известно, что демонстранты собираются на вокзале н такие же собрания назначены были на 26 и 27 января, но несмотря иа это никаких мер полицией не было принято.
* См. т. XII, док. № 390. ** Имеется в виду постановление правления КВЖД от 10 января 193G г.
27 января толпа белых около шестисот человек во главе с теми же руководителями ворвалась в управление дороги. После того как этой толпе был объявлен ответ управляющего о незаконности их требований, толпа, занявшая к этому времени все коридоры управления, с криками и угрозами ворвалась силой в кабинет управляющего. Угрожая, стуча кулаками и палками по столу, оскорбляя площадной бранью, толпа стала требовать немедленного удовлетворения их требований. На заявление управляющего о невозможности выполнения их требований, противоречащих Хабаровскому протоколу и постановлению правления, поток брани и угроз усилился, и выступление приняло явно политический, антисоветский характер. Толпа, не расходясь, по команде: «Господа офицеры, смирно!»— открыла митинг. Выступавшие подчеркивали: «На нас смотрят иностранные державы, вызовем второй конфликт, долой советского управляющего!», требовали повесить царские портреты; группа белых полезла на крышу, пытаясь сорвать флаг КВЖД.
Действия полиции, несмотря на своевременное ее предупреждение и повторные требования со стороны управляющего и советской части правления, были явно недостаточны н чрезвычайно медлительны, что з высшей степени способствовало развитию активности белогвардейцев и окрыляло их на повторные выступления. В связи с явной недостаточностью мер, принятых китайскими властями в отношении пресечения активной деятельности белогвардейцев, а в некоторых случаях и явного попустительства, я был вынужден поставить в известность о случившемся мое Правительство, которое поручило мне заявить Мукденскому Правительству нижеследующее:
1. Опасность, которую представляет активная деятельность белогвардейцев в районе КВЖД для нормального советско-китайского сотрудничества, лишний раз подчеркивается имевшими место за последнее время налетами белогвардейцев на управление КВЖД, что вынуждает Советское Правительство настаивать на немедленном выполнении: 1) п. 4 Хабаровского протокола, гласящего, что «китайские власти немедленно разоружают русские белогвардейские отряды и высылают из пределов Трех Восточных Провинций их организаторов и вдохновителей» и 2) секретного приложения к п. 4 того же протокола, по которому обе стороны «условились в том, что п. 4 означенного протокола предполагает немедленную высылку из пределов Трех Восточных Провинций в числе организаторов белогвардейских отрядов следующих лиц: Макаренко, Пешкова, Сахарова, Нечаева, Назарова, Шнльникова, Плотникова, а также Хорвата и Остроумова».
2. Советскому Правительству до сих пор ничего неизвестно о каких-либо высылках или арестах активных белогвар-
дейцев. Наоборот, в районе КВЖД до сих пор продолжают активно работать антисоветские белогвардейские организации, явившиеся вдохновителями и организаторами враждебных белогвардейских отрядов, а ныне — руководителями налета на управление КВЖД, производя сбор средств на эту деятельность, подготовляясь к новым антисоветским и вредительским выступлениям, а белогвардейская пресса, по-прежнему выполняя свою роль организаторов белого антисоветского движения, продолжает свою кампанию против Советского Союза, пытаясь вызвать новый конфликт.
3. Советское Правительство, в случае если Мукденское Правительство и сейчас, после налета на управление КВЖД. не примет мер, полностью вытекающих из его обязательств по Хабаровскому протоколу, поставлено будет в необходимость опубликовать настоящую ноту вместе с секретными приложениями к Хабаровскому протоколу и широко предать гласности невыполнение Китайским Правительством принятых на себя обязательств, что является серьезным препятствием к окончательному и полному урегулированию советско-китайских отношений.
Доводя до Вашего сведения об этих требованиях моего Правительства, я прошу Вас. г. Дипломатический комиссар, в кратчайший срок сообщить для доклада моему Правительству о тех реальных мерах, которые предприняты уже н будут немедленно предприняты Мукденскнм Правительством по выполнению принятых им на себя обязательств по Хабаровскому протоколу-
Примите, господин Дипломатический комиссар, уверения в моем совершенном к Вам уважении.
Генеральный консул СССР в Харбине
Мельников
Печат. по арх.
58. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Италии в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР
10 февраля 1930 е.
Антисоветское послание папы римского25 способно вызвать кампанию в фашистской прессе. Имеется уже наглая передовая статья в газете «Пополо ди Рома». На днях повидаюсь с заместителем Гранди* и сделаю ему предупреждение относительно неблагоприятных влияний на наши отношения подобных выступлений здешней прессы **.
Курский
Печат. по арх.
* Министр иностранных дел Италии. ** См. док. ЛЬ 60.
59. Сообщение советской печати о нарушении концессионного договора правлением «Лена-Голдфилдс компания
// февраля 1930 г. *
В последнее время европейская пресса уделяет немало внимания тому факту, что концессия «Лена-Голдфилдс» оказалась неспособной выполнить в срок свои обязательства в отношении своих акционеров.
В связи с этим в прессе появился ряд сообщений об общем неблагополучном финансовом положении концессии. Сотрудник ТАСС обратился по этому поводу в Главконцесском, который сообщил ему, что Главкоицесскомом еще 3 декабря 1929 г. было использовано свое право по концессионному договору и направлено концессии письменное предупреждение-протест по поводу неплатежа ею долевых отчислений с указанием, что по истечении предусмотренного договором для предупреждении 4-месячиого срока правительство обратится в третейский суд с предложением о расторжении договора.
Главконцесском сообщил сотруднику ТАСС для характеристики положения дел концессии следующую переписку, имевшую место между концессионером н Главкоицесскомом в последнее время.
Телеграмма правления «Лена-Голдфнлдс компанн» нз Лондона, датированная 13 января 1930 г., буквально так гласит:
«Правительству СССР, ВСНХ. От имени всех заинтересованных британских, американских и немецких, связанных с обществом «Лена-Голдфилдс», мы, к сожалению, вынуждены обратить ваше серьезнейшее виимаине на ненормальные условия, создавшиеся в последние месяцы для дела этого общества в СССР, и которые разразились неожиданными и одновременными налетами и обысками помещений общества и квартир большинства служащих общества, катастрофически разрушая дело общества. Это неожиданное изменение условий работы общества в СССР, как раз в то время, когда «Леиа-Голдфнлдс» завершает успешно свою финансовую реорганизацию путем привлечения значительного нового капитала в целях дальнейшего развития своих концессионных владений в СССР, страшно сокрушает всех заинтересованных, связанных с делом «Лена-Голдфилдс», которые искренно стремятся к быстрому развитию концесснонных владений «Лена», доводя их до полноты их производственной мощности. Все заинтересованные настаивают, чтобы мы выяснили следующие пункты: во-первых, будут ли восстановлены те условия работы для концессии «Лена», которые были ей предоставлены в СССР до
* Дата опубликования.
октября 1929 г., и когда; во-вторых, означает ли позиция, занятая в последнее время многими государственными учреждениями по отношению к «Лена» в СССР, и имевшее последнее время нарушение концессионного договора, что концессионная политика правительства СССР изменилась по отношению к «Леиа».
Мы искренне надеемся, что вы дадите такие распоряжения учреждениям, нарушающим договор с «Лена-Голдфилдс» и создающим неожиданные затруднения для их дела в СССР, какие немедленно восстановят доверие и дадут нам возможность работать в СССР, как раньше, и рассеют существующую сейчас между нашими друзьями тревогу и беспокойство за наши дела и наши сношения с СССР, а также отвергнут критику тех, кто в настоящее время радовался бы провалу британского предприятия в СССР-
Ввиду громадных размеров вовлеченных интересов и срочности положения мы были бы признательны за телеграфный ответ.
Ленголфн, Лондон.
Председатель и правление «Леиа-Голдфнлдс компани».
Ответом на эту телеграмму служит нижепубликуемое письмо Главконцесскома: *
«Акционерному обществу «Лена-Голдфилдс Лимитед», Лондон.
В связи с вашей телеграммой от 13 января с г. Главкои-цесском сообщает вам:
1) Нормальные условия работы концессионного предприятия на территории СССР заключаются в строгом выполнении обеими сторонами концессионного договора. Главконцесском констатирует, что за все время существования концессии «Лена-Голдфилдс» советская сторона стремилась обеспечить концессии наиболее благоприятные условия работы, не только строго выполняя лежащие на ней по договору обязательства, но и предоставляя концессии ряд непредусмотренных договором льгот.
2) Главконцесском принужден, к сожалению, констатировать, что концессионер отнюдь не обнаружил способности выполнить взятые на себя обязательства и допустил ряд грубых нарушений принятых на себя по договору обязательств.
îaK, концессионером уже в течение года не оплачиваются бесспорные суммы, причитающиеся правительству от концессии в качестве долевых отчислений; производственные программы по строительству н продукции, точнейшим образом установленные в самом тексте договора, не выполнены к сроку.
Другая часть обязательств концессионера по строите л ь-
* См. также док. J* 83, 164, 166.
ству заводов, сроки которых, согласно договору, наступают в ближайшее время, явно не будут выполнены из-за недостаточного темпа работ и отсутствия соответствующего финансирования.
Наконец, Главкониесском принужден констатировать, что в ряде предприятий концессии концессионер прибегнул даже к задержке выплаты зарплаты.
Все эти грубые нарушения концессионного договора со стороны концессионера являются^ по-видимому, результатом финансовой слабости концессионера, в результате чего нормальная хозяйственная работа, предусмотренная договором, подменяется хищнической эксплуатацией предоставленных Советским правительством в распоряжение концессионера громадных источников доходов, изымая их тем самым из возможной эксплуатации их государством.
3) При этих условиях Главконцесском вынужден со всей решительностью отвергнуть попытки концессионера ссылаться на произведенный в декабре 1929 г. у некоторых служащих концессии и в некоторых ее помещениях обыск, как на обстоятельство, нарушавшее нормальную хозяйственную деятельность концессии. Обыск этот был произведен органами Государственного Политического Управления по мотивам, не имеющим никакого отношения к хозяйственной деятельности концессии, и представлял необходимый способ охранения установленного государственного порядка от контрреволюционных и шпионских поползновений.
Попытку концессионера в его обращении к правительству СССР взять под свою защиту обвиняемых в контрреволюционных и шпионских деяниях лиц, нашедших себе приют на службе концессионера, Главкониесском рассматривает как недопустимое и нетерпимое вмешательство в действия государственной власти. Правительство СССР предоставило концессионеру возможность вести в концессионном порядке на территории СССР хозяйственные дела, но никогда не предоставляло и не позволит ему вмешиваться или обсуждать мероприятия, вызываемые государственными интересами.
4) Главконцесском констатирует таким образом, что хозяйственной и коммерческой деятельности концессионера всегда предоставлялись и предостазляются все нормальные условия, предусмотренные договором, и ожидает от концессионера точного н ясного заявления, когда именно и какими средствами концессионер полагает обеспечить со своей стороны выполнение взятых им на себя, но нарушенных договорных обязательств.
Председатель Главконцесскома СССР»
Пенат. г.о шх- Опубл. в газ. «Известия» }è 4! (iSSS), 1! февраля 1920 г.
60. Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Италии с Заместителем Министра Иностранных Дел Италии Фани*
14 фгвра.гя 1930 г.
Имел свидание с Фани. В виде предисловия спросил его, имеет ли он какие-либо вести от Гранди и как идут переговоры на Лондонской конференции26. Фани ответил, что вчера получил письмо от Гранди, в котором на его запрос о конференции последний пишет, что так завален заседаниями, что не имеет времени даже написать письмо. «Конечно, об основных моментах,— добавил Фани,— глава правительства извещается, когда это нужно». Оговорившись, что это его личное мнение, Фани сказал, что сущность данной стадии переговоров сводится к соглашению между Англией и Америкой и, как он думает, теперь на очереди попытка соглашения между Францией и Италией.
Перейдя к цели моего посещения и сославшись на мое вчерашнее свидание с Боттан ** и постановку вопроса об усилении наших экономических связей, я указал Фани на тот диссонанс, который представляют собой выступления печати, в частности «Пополо ди Рома», в связи с энцикликой папы*** и кутеповским инцидентом 15. Фанн меня спросил, почему Советское правительство не сделает коммюнике по поводу нареканий о гонениях на религию. Я ответил, что, сколько знаю из только что полученных газет, такое коммюнике ожидается, но что заранее можно предвидеть, что это коммюнике будет представлять собою энергичнейший протест против неслыханного вмешательства в наши внутренние дела и что теперь мы сильнее чем когда-либо, для того чтобы дать надлежащий отпор попыткам интервенции и подлежащий тон нашим коммюнике. Поэтому, хотя, как я слышал от своего шефа бюро печати со слов Ландоферетти ****, уже дана со стороны главы правительства оценка всей нелепости таких выступлений, как статья в «Пополо ди Рома», но я хотел бы предупредить развитие этой кампании в дальнейшем и положить конец перепечаткам реакционных и подлых сообщений французской печати о деле Кутепова. Фани на это мне ответил, что он. конечно, понимает неуместность такой кампании, когда мы налаживаем наши экономические отношения, и скажет сегодня же о моем заявлении Муссолини, и стал подробно затем излагать о том, что в настоящее время положение с печатью
* Документ озаглавлен «Из дневника полпреда СССР в Италии Курского».
** См. док. Л"= 64. *** См. док. J«58. **** Заведующий отделом печати МИД Италии.
изменилось, так же как и с выступлениями в парламенте — после заявления Муссолини от 27 сентября в кулуарах парламента о свободе критики, если оиа ие затрагивает основных положений фашизма. Фани сказал, что все же такое вмешательство в данном случае может быть проведено в виде совета органам печати воздержаться от враждебной нам трактовки указанных вопросов. Между прочим, в виде иллюстрации независимости печати, Фани сослался на «Коррьере дел-ла сера», которая позже всех присоединилась к фашизму, и произнес целый панегирик Альбертини (сам Фанн недавний фашист) как столпу либерализма и прямо заявил мне, что «Джорнале д'Италиа» является официозным органом.
Фани интересуется также нашей индустриализацией, постановкой вопроса о религии, и я в основных чертах осветил ему эти моменты. «Интересная ваша страна, хотел бы в ней побывать (Фани, как известно, много путешествовал в свое время), да вот связан теперь полностью». Я подтвердил огромный интерес, который представляет поездка к нам, показал, что имею еще одни вопрос, а именно по делу в Бари27. На это Фани мне ответил, что это дело ведь уже кончено, так как глупое распоряжение префекта отменено и предложено не препятствовать исполнению решения для выигравшей стороны согласно законам.
Поблагодарив Фани, я распрощался.
Полпред СССР в Италии Д. Курский
