Глубинная психология, так же как и возникшие на ее основе виды психотерапии (даже если они, как например музыкальная терапия, еще не полностью оформились), за последнее столетие широко распространилась по Европе — ее открытия используются в менеджменте и стратегиях менеджмента, рекламе, государстве и политике.
Но некоторые области применения терапии кажутся нам все-таки слишком «экзотичными», потому что мы по привычке связываем психотерапию с болезнями и их лечением. И при этом мало кто знает, что искусство социального сосуществования, которое мы постигаем с помощью социопсихологического понятия групповой динамики и на которое ориентируются бесчисленные терапевтические мероприятия, с энтузиазмом постигается представителями высших эшелонов американской экономики.
А в этих высших кругах экономики (и средств массовой информации) большое значение — наравне с другими «терапиями искусства», с такими, как, например, «терапия выражения», — придается терапии музыкальной. Существует огромное количество психологов, в ихчисле швейцарец Петер Мюри, специализирующихся в данной области психологической науки, которые опираются на вышеуказанные социальные слои населения.
Так какие же цели преследует терапевтическая работа подобного рода?
• Побольше достоверности в восприятии самого себя и других людей.
• Попытка жить осознанно и дальнейшее развитие подобной сознательности.
• Гармонизация эмоций, взглядов и манеры поведения, а также попытки противостоять диссонансам и противоречиям в самом себе и в отношениях с окружающими.
Позвольте же мне завершить рассмотрение основных категорий психоанализа и психотерапии (а вместе с ними и музыкальной терапии) цитатой одного из авторов XVIII столетия, ссылку на нее мне довелось обнаружить у Стефана Лермера: «В цели мои входит попытка изменять, насколько хватит сил, насколько хватит мужества, вещи, кои еще можно изменить, а затем проанализировать достигнутое, коли хватит мне на то мудрости».
Часть II
От слушания музыки к обсуждению — рецептивная музыкальная терапия в качестве психотерапии