Первая музыка внешнего мира

Подобное «чувственно-эмоциональное окружение» ребенка в так называемом внешнем мире (после внутриутробного внутреннего мира), создаваемое благодаря влиянию матери на ребенка, состоит из бесчисленных сигналов и раздражителей.

Рене А Шпитц «подарил» нам две весьма ценные мысли о структуре и восприятии первой музыки внешнего мира. Первая из них такова: все сигналы и раздражители во взаимодействии матери и ребенка не только являются элементами этой музыки, это взаимодействие само является музыкой. К коммуникативным сигналам также причисляют ритм, темп, долготу, высоту, окраску звука, громкость, равновесие, напряжение (мускулатуры и т. д.), движения тела, температуру, вибрацию, тактильные взаимодействия, а также полагают, что, возможно, существует

еще целый ряд других сигналов, которые едва заметны взрослым и которые те не могут облечь в слова.

Последние предположения о множестве явлений, незаметныхвзрослым, но тем не менее весьма «действенных», опираются на гипотезу некоторых ученых о взаимодействии матери и ребенка, согласно которой на последних неделях беременности мать регрессирует в определенном смысле, возвращается к предвербальным (доязыковым) формам коммуникации, чтобы потом «понять» младенца — на том языке, который недоступен нам, взрослым людям, и не поддается описанию. Или, используя психологическую терминологию: матъ меняет стиль коммуникации, чтобы научиться общаться с новорожденным к тому моменту, как он появится на свет.

Вторая мысль Шпитца касается преимуществ такого стиля коммуникаций. Шпитц говорит о путях, по которым коммуникативные сигналы попадают в систему восприятия, называемую им «эстетической организацией» (или врожденной способностью к эмоционально-чувственному восприятию). Эта ранняя способность к восприятию является чем-то иным, нежели более позднее рецептивное восприятие. Восприятие как рецептивный процесс является наиболее предпочтительной формой отражения действительности для нашего сознания (и дало свое имя целому направлению музыкальной терапии).