Гл. 8 сюжет уплотняется

... слова в письме не угасают и не пропадают, как это случается в беседе; они продолжают существовать во времени и пространстве, они удостоверяют работу терапии и дают ей вечную жизнь.

— Дэвид Эпстон, 1994, стр. 31

Именно в исполнении выражения мы пере-живаем, пере-созидаем, пере-сказываем, пере-конструируем и пере-моделируем нашу культуру. Исполнение не раскрывает пред-существующего смысла, скрытого в тексте. Скорее, само исполнение обладает учреждающей властью.

— Эдвард Брунер, 1986a, стр. 11

После посещения первого семинара Майкла Уайта *[На этом однодневном семинаре Уайт интервьюировал семью и рассказывал о некоторых из своих идей. Это было задумано как введение в нарративную терапию, а не как семинар по совершенствованию мастерства.] мы решили использовать его идеи в работе с семьей, с которой мы тогда встречались. Эта семья пришла на терапию из-за беспокойства, связанного с 11-летней Лайзой. Джэн, мать Лайзы, и Маргарет, партнер Джэн в течение восьми лет, описывали Лайзу как испытывающую страх и неуверенность. Похоже, она с неохотой посещала школу и устанавливала социальные связи с друзьями. Лайза согласилась тем, как ее описывали Джэн и Маргарет. Во время первого интервью она сидела, уставившись в пол, тихонько поерзывая и односложно отвечая, лишь когда к ней обращались.

В промежутке между первой и второй встречей мы посетили семинар Майкла Уайта. Мы решили, что на второй встрече мы попытаемся экстернализовать проблему, используя вопросы относительного влияния. Мы были восхищены тем, как прекрасно прошло это интервью. Все члены семьи говорили о том, как страхи развивают особые привычки. Беседа породила историю о том, как страхи оказывали влияние на Джэн и Маргарет, равно как и на Лайзу.

На третьей встрече Маргарет продолжала рассказывать о том, как страхи развивали привычки в промежутке между встречами, и о том, как она начала понемногу догадываться о том, как она может избежать некоторых привычек, которые страхи взрастили в ней. Джэн снова говорила о страхах и неуверенности Лайзы и беспокоилась по поводу того, что она как мать могла делать что-то не так. Лайза молчала.

Мы не имели представления о том, как продолжать беседу. Потолкавшись вокруг некоторое время, мы отказались от экстернализующей беседы и вернулись к тому, чем мы намеревались заниматься до того, как мы встретились с Майклом Уайтом. К концу встречи Маргарет тоже оставила экстернализующую беседу.

Оглядываясь сегодня на тот курс терапии, мы поражены тем, что одна беседа, в которой мы использовали некоторые нарративные идеи, прошла так замечательно. Мы не понимали, что эти идеи срабатывают в контексте мировоззрения и набора установок. Наименее важная часть здесь — техника. Мы также не понимали того, насколько устойчивыми могут быть проблемные истории. Как правило, люди живут ими в течение долгого времени. Часто их локальная культура включает установки и практики, которые поддерживают проблемно-насыщенную историю. Когда альтернативная история угасает в промежутке между терапевтическими встречами, это не такой уж необычный случай.

Сказав это, мы также обнаружили, что есть вещи, которые мы можем сделать, чтобы эта история продолжалась. В этой главе одна из наших двух целей — описать те идеи, которые были наиболее полезны нам в поддержании жизни историй, как во время интервью, так и между ними.

Наша вторая цель состоит в том, чтобы описать возможности помочь людям сделать истории, которые они сочиняют, более плотными и разветвленными. Некоторые из этих вещей, похоже, случаются автоматически. Брунер (1990), к примеру, предполагает, что, конструируя само-нарративы, мы выискиваем в своем прошлом маленькие истории, которые помогли бы объяснить эти нарративы. Вдобавок к тому, что этот процесс происходит автоматически, мы уже описывали, как через постановку вопросов мы предлагаем людям уплотнить и усложнить возникающий альтернативный нарратив, сопрягая его с историями событий прошлого и гипотетического будущего. Мы рассматриваем эти поддерживающие истории и их смысл как средства уплотнения наших нарративов и обогащения их новыми поворотами. Мы обнаружили, что повторение и доскональность, особенно в контексте (1) осведомления о деталях, (2) включения большего числа людей и (3) включения различных углов зрения — исключительно полезны. В этой главе мы описываем ряд практик, которые могут работать вместе с идеями развития истории, которые мы описывали в Главах 4 и 5.

Мы хотим подчеркнуть, что ни одна из этих практик не является для нас стандартной или шаблонной. В случае некоторых людей, мы используем множество из них; в случае других, ни одна из них не применяется. Первая описываемая нами идея, к примеру, состоит в том, чтобы начинать терапевтическую беседу с краткого резюме предшествующей беседы. Недавно, когда мы встречались с одной парой, один из них попросил нас начать с резюме, сказав: “Это так помогало, когда вы делали это раньше. Так мы можем начать с того места, где мы были с тем, что случилось раньше, и связать это с нашими идеями о том, что важно именно сейчас”. Другие люди входят вполне сфокусированными на том, как они хотят провести это время дня. В этой ситуации, резюме предыдущей встречи может быть восринято как затрудняющее процесс и подавляющее некоторые вещи. Так происходит и с большинством из этих идей. Они полезны лишь тогда, когда они полезны. Мы спрашиваем людей, если эти идеи кажутся подходящими, и продолжаем использовать их, лишь если они интересны людям.