А. А. Котов

(Москва, kotov@harpia.ru)

РАСПОЗНАВАНИЕ ЭМОЦИОНАЛЬНОГО СОСТОЯНИЯ АДРЕСАТА В ДИАЛОГЕ

Понимание высказывания предполагает его адекватную обработку сразу на нескольких уровнях языковой модели: распознавание фонем, идентификацию слов, выбор текущих лексических значений, построение синтаксической структуры и семантического представления, установление иллокутивной цели говорящего. Вместе с тем, в неформальном диалоге ключевая функция понимания состоит в точном распознавании эмоционального состояния говорящего и в адекватном эмоциональном отклике со стороны слушающего. Именно об эмоциональном отклике обычно говорят Меня никто не понимает! и Как хорошо, когда тебя понимают! Для говорящего исключительно важно, чтобы его собеседник смог представить или разделить его эмоциональное состояние, а также поддержать его в минуту печали.

Данная область исследований обычно оставалась за рамками интересов лингвистики. Во-первых, она включает достаточно глубинные процессы, сложные для исследования лингвистическими методами, а во-вторых, эмоциональные состояния обычно рассматривались как объект изучения психологии и не включались в компетенцию лингвистики. Увеличение интереса к этим проблемам вызвано развитием научной темы эмоциональных интерфейсов (программных агентов или роботов, способных демонстрировать или распознавать эмоции при взаимодействии с пользователем), а также задачами оценки эмоционального состояния текста, например, при автоматической классификации сообщений интернет-блогов.

Интересным примером теории, которая бы связывала прагматические параметры и эмоциональное взаимодействие в общении явилось исследование Р. Шенка, посвящённое оценке коммуникативных целей при рассказе историй [Schank, 2000]. Шенк показал, что рассказывая историю в компании, человек может (а) получать удовлетворение от привлечения внимания – преследовать я-цель, (б) получать удовлетворение от эффекта на адресата – преследовать ты-цель или (в) рассказывать историю, потому что к этому его вынуждают правила диалога – преследовать цель диалога. Каждая из трёх общих целей делится на подцели; так преследуя я-цель, говорящий может пытаться поделиться сильным переживаем (катарсис), заслужить одобрение своих действий, привлечь к себе внимание в компании, узнать, как нужно действовать в некоторой ситуации, и т. д. Говорящий может преследовать сразу несколько из указанных целей, однако как правило, одна из них является ведущей. Мы дополняем инвентарь коммуникативных целей инвентарём д‑сценариев [Котов, 2003] для описания не только ситуации рассказа историй, но и других типов эмоционального взаимодействия в диалоге (включая возможные ответы на исходное сообщение). Распознавание коммуникативной цели адресатом и адекватный ответ являются важнейшими условиями успешного эмоционального взаимодействия в коммуникации. Нарушение или конфронтация с исходной целью может менять настроение диалога или приводить к конфликту. По этим причинам, аккуратное распознавание коммуникативной цели – это необходимая функция эмоциональных интерфейсов, поддерживающих диалог с человеком. Приведём в качестве примеров коммуникативных целей тексты из интернет-блога.

(1) Я настолько привязана к людям, что без них у меня перекрыт кислород

Особенно к близким людям...

пародокс

Я по натуре своей лидер и всегда собираю народ вокруг себя

Но дело в том, что людям я себя отдаю без остатка

И, наверное, ошибка моя в том, что я жду от людей такого же в ответ

Это неверно, это МОЯ ошибка...<…>

Я глупая, да?

Вот и сейчас я опять чувствую себя кинутой...

Единственно возможная (приемлемая для говорящего) реакция адресата состоит в том, чтобы оспорить положения этого текста: Нет, ты не глупая! Ты правильно поступаешь, что отдаёшь себя людям без остатка. Этот текст преследует цель диалога – вызвать аргумент (по типологии Шенка) или провоцирует коммуникативные схемы (КС) конфликт и комплимент (по инвентарю д-сценариев). Иные ответы (например, прямая поддержка – Да, ты глупая!) – будут неприемлемы.

(2) знакомые в транспорте

Как это всегда глупо и обидно - встречаешь человека в метро, в маршрутке, здороваешься - и ну не о чем говорить. Улыбнулись, распрощались. В лучшем случае спросили, как дела. И забыли немедленно. Или не забыли, упомянули потом в разговоре с более близкими знакомыми. Вроде бы ценить надо, встречаемся в этой беготне, а действительно - о чем поговоришь так вот, на бегу, если ничего особенного не случилось?

Данный текст структурно похож на текст (1), однако конфронтация с положениями этого текста (Да нет, всё не так страшно! Ты на самом деле – отличный собеседник!) свидетельствовала бы о его неполном понимании. Более точное понимание в диалоге состояло бы в том, чтобы разделить искренний характер этого текста и ответить другой историей, в которой говорящий (отвечающий) также предстаёт отчасти неадекватно (КС:Искренность). Парадоксальная ситуация при ответе на такие высказывания состоит в том, что мы можем или поддержать исходное искреннее печальное настроение или пойти на конфронтацию с этим настроением, стремясь развеселить адресата.

В нашем анализе нас, прежде всего, интересуют два типа случаев. Во-первых, это высказывания, в которых коммуникативная цель (настроение) точно не определено, или высказывания, в которых фиктивная поверхностная коммуникативная цель скрывает некоторую глубинную, исходную коммуникативную цель, прямое выражение которой может показаться неадекватным и смешным. Во-вторых, это случаи ответа, в которых адресат (намеренно или случайно) неверно определяет исходную коммуникативную цель говорящего. Кратко представим эти случаи.

1. Текст может не иметь однозначной коммуникативной цели, такая многозначность может скрывать истинную коммуникативную цель.

(3) 11 вечера, иду с работы, захожу в магазин рядом с домом за едой
В магазине штук пять таких же, как и я, поздно возвращающихся с работы девушек
Одиноко ходят с корзинками по магазину, а в них только иогурты, кефирчики и хлебцы
И такая у них была тоска и безнадежность в глазах, что когда я гордо взяла с полки коробку пирожных, меня чуть не закидали помидорами
Честно, я совсем не шучу, прямо неудобно было как-то
Так что я тоже взяла один иогурт, хотя и знаю, что через три дня выкину его в ведро.

Данный текст может преследовать разные ты-цели: вызвать чувства адресата – рассмешить / заставить ужаснуться из-за современных диет / пожалеть девушек; или различные я-цели: заслужить одобрение: молодец, что лопаешь пирожные!, катарсис: выразить возмущение/иронию относительно современных диет, выразить смущение. Наиболее обоснованной для этого текста представляется цель заслужить одобрение – прямое выражение этой цели выглядит нескромно и нарушает правила вежливости, что заставляет камуфлировать её другими коммуникативными целями.

2. В диалоге адресат может неверно определять исходную коммуникативную цель говорящего, причиной этому может быть эмоциональное состояние (или иное контрольное состояние) отвечающего. Таким образом, отдельные типы непонимания коммуникативных целей со стороны интерфейса могут выражать темперамент или настроение этого интерфейса. С другой стороны, адресат может иронично демонстрировать непонимание, чтобы «поиздеваться» или «подшутить» над адресатом – это будет сокращать или увеличивать коммуникативную дистанцию между участниками коммуникации.

(4) А: Нажми там кнопку номер три.

Б: Чего, какую кнопку потереть?

Для таких высказываний, содержащих ироничное поверхностное непонимание возможен целый ряд типов эмоционального взаимодействия в коммуникации: от «издевки» (КС:Конфликт) до дружеской шутки или наивного кокетства (провокация КС:Умиление).

Литература

Schank R. C. Tell me a story: narrative and intelligence.- Evanston, Illinois: Northwestern University Press, 2000 (1990).

Котов А. А. Механизмы речевого воздействия в публицистических текстах СМИ: Дис. … канд. филол. наук; 10.02.19; - Защищена 23.06.03.- М., 2003.