Ситуации в отношениях между Ираком и Кувейтом

(Нью-Йорк, 5 февраля 2003 г.)

Г-н Пауэлл (Соединенные Штаты Америки) (говорит по-анг­лий­ски): Прежде всего я хотел бы выразить благодарность за те особые усилия, которые каждый из вас предпринял для того, чтобы принять участие в данном заседании. Это весьма важный день для всех нас, поскольку мы обсуждаем вопрос, касающийся Ирака и его обязанно­стей в области разоружения, предусмотренных резолюцией 1441 (2002) Совета Безопасности.

8 ноября прошлого года Совет Безопасности единогласно при­нял резолюцию 1441 (2002). Цель этой резолюции состояла в том, чтобы лишить Ирак оружия массового уничтожения. Ирак уже был признан виновным в существенном нарушении своих обязанностей, преду­смотренных 16 резолюциями, принятыми за эти 12 лет. В резо­люции 1441 (2002) речь идет не о невинной стороне, а о режиме, кото­рый Со­вет неоднократно осуждал на протяжении всех этих лет. Резо­люция 1441 (2002) предоставила Ираку последнюю возможность для того, чтобы выполнить свои обязательства, и невыполнение этих обя­за­тельств может привести к серьезным для него последствиям. Никто из присутствующих здесь членов Совета, которые голосовали в тот день, не питал никаких иллюзий относительно характера и целей этой резо­люции или относительно того, какого рода «серьезные последст­вия» имелись в виду в случае невыполнения Ираком его обязательств.

В целях оказания ему содействия в разоружении мы призвали Ирак сотрудничать с вернувшимися инспекторами Комиссии Органи­зации Объединенных Наций по наблюдению, контролю и инспекциям (ЮНМОВИК) и Международного агентства по атомной энергии (МА­ГАТЭ). Мы установили для Ирака жесткие стандарты для того, чтобы инспекторы могли выполнить свою работу. Совет возложил на Ирак ответственность за выполнение его обязанностей и разоружение, но он не возлагал на инспекторов обязанность находить то, что Ирак в тече­ние столь долгого времени изо всех сил старался скрыть от них. Ведь инспекторы – это всего лишь инспекторы, а не сыщики.
Я просил созвать это заседание сегодня с двойной целью: во-первых, для того, чтобы подтвердить основную оценку, которая была дана г-ном Бликсом и г-ном эль-Барадеем. 27 января г-н Бликс сообщил Со­вету, что: «Ирак, как представляется, пока не дал своего искреннего согласия - даже сегодня - на разоружение, которое от него требуется».

А г-н эль-Барадей сообщил, что в заявлении Ирака от 7 декабря не содержалось никакой новой информации в отношении ряда остаю­щихся открытыми с 1998 года вопросов».

Вторая цель моего сегодняшнего выступления состоит в том, чтобы представить Совету дополнительную информацию и поделиться тем, что известно Соединенным Штатам об иракском оружии массо­вого уничтожения, а также о связях Ирака с терроризмом, что также является предметом резолюции 1441 (2002) и других принятых ранее резолюций. Могу добавить к этому, что в настоящее время всю соот­ветствующую информацию, которую мы можем предоставить, мы пе­редаем в распоряжение групп инспекторов для того, чтобы они могли выполнять свою работу.

Материалы, которые я намерен представить членам Совета, про­исходят из различных источников. Часть информации исходит из Со­единенных Штатов, а часть из других стран. Некоторые из источни­ков носят технический характер, например, перехваченные телефон­ные разговоры и фотографии, сделанные со спутников. Источниками ин­формации служили также люди, которые рискуя своей жизнью, же­лали рассказать миру о реальных планах Саддама Хусейна. Я не могу сообщить Совету обо всем, что нам известно. Однако, то, чем я могу поделиться с членами Совета, наряду с тем, о чем мы все узнали за эти многие годы, вызывает глубокую тревогу. Информация, которая будет доведена до вашего сведения, представляет собой подборку фактов и доказательств, свидетельствующих о вызывающем беспокойство пове­дении. Факты и поведение Ирака свидетельствуют о том, что Саддам Хусейн и его режим не предприняли никаких усилий в целях разору­жения, как того требовало международное сообщество. Напротив, и факты, и поведение Ирака свидетельствуют о том, что Саддам Хусейн и его режим пытаются скрыть усилия, которые они предпринимают в целях производства дополнительного оружия массового уничтожения.
Прежде всего я хотел бы, чтобы вы прослушали одну аудиозапись. Вам предстоит услышать разговор, который был перехвачен моим правительством. Он состоялся 26 ноября 2002 года, за день до того, как группы Организации Объединенных Наций возобновили свои ин­спекции в Ираке. Это телефонный разговор между двумя офицерами высокого ранга, полковником и бригадным генералом республикан­ской гвардии, элитного военного подразделения Ирака.

В зале Совета воспроизводится аудиозапись на арабском языке; письменный перевод на английский язык, предоставленный делегацией Соединенных Штатов, проецируется на установленном в зале экране.

Полковник: Мир. У нас небольшой вопрос.

Бригадный генерал: Да.

Полковник: О комитете, который должен прибыть.

Бригадный генерал: Да, да.

Полковник: …с Мухаммедом эль-Барадеем.

Бригадный генерал: Да, да.

Полковник: Да.

Бригадный генерал: Да?

Полковник: У нас есть модифицированное транспортное средство.

Бригадный генерал: Да.

Полковник: Что нам сказать, если кто-нибудь из них его увидит?

Бригадный генерал: У вас не было модифицированного … у вас нет модифицированного …

Полковник: Ей-богу, одно есть.

Бригадный генерал: Какое? Из мастерской …?

Полковник: Из компании «Аль-Кинди».

Бригадный генерал: Что?

Полковник: Из «Аль-Кинди».

Бригадный генерал: Да, да. Я буду у вас завтра утром. Мне нужно кое-что сказать. Боюсь, что у вас у всех что-то могло остаться.

Полковник: Мы все вывезли. У нас ничего не осталось.

Бригадный генерал: Я буду у вас завтра утром.

Полковник: Хорошо.

Бригадный генерал: У меня совещание в штабе. Я заеду к вам до сове­щания.

Г-н Пауэлл (Соединенные Штаты Америки) (говорит по-анг­лий­ски): Я хотел бы здесь сделать паузу для того, чтобы обратить вни­ма­ние на некоторые основные элементы разговора между двумя офи­це­рами, который вы только что прослушали. Во-первых, они подтвер­ждают прибытие нашего коллеги Мохаммеда эль-Барадея. Они знают о цели его приезда и знают, что он прибывает на следующий день. Он приезжает с тем, чтобы найти запрещенные средства. Он надеется, что эти господа будут сотрудничать с ним, а не скрывать эти средства. Они волнуются: «У нас есть модифицированное транспортное средство. Что нам сказать, если кто-нибудь из них его увидит?» Из-за чего они волнуются? Они волнуются из-за того, что у них имеется нечто, чего они не должны иметь, что никто не должен видеть.

Генерал недоумевает: «У вас не было модифицированного – разве у вас есть одно из этих …?» - «Есть одно». – «Какое? Откуда?» - «Из мастерской. Из компании «Аль-Кинди» - «Что?» - «Из «Аль-Кинди» - «Я буду у вас завтра утром. Боюсь, что у вас у всех что-то могло ос­таться». - «Мы все вывезли. У нас ничего не осталось».

Заметьте, он сказал: «Мы все вывезли». Не уничтожили. Не под­го­товили для инспектирования. Не передали инспекторам. Вывезли для того, чтобы к тому времени, когда прибудут инспекторы, от этого не осталось и следа. «Я буду у вас завтра утром».

Компания «Аль-Кинди» - это известная компания, занимаю­щаяся деятельностью по производству запрещенных систем оружия.

Позвольте мне воспроизвести для вас еще одну запись. Вы пом­ните, что 16 января инспекторы обнаружили 12 пустых химических боеголовок. 20 января, четыре дня спустя, Ирак обещал инспекторам предпринять усилия в целях нахождения других боеголовок. Сейчас вы услышите, как один из офицеров из штаб-квартиры республикан­ской гвардии отдает распоряжение офицеру на месте. Этот разговор состоялся на прошлой неделе, 30 января.

В зале Совета воспроизводится аудиозапись на арабском языке; письменный перевод на английский язык, предоставленный делегацией Соединенных Штатов, проецируется на установленном в зале экране.

Офицер из штаб-квартиры: Сэр …

Офицер на месте: Да.

Офицер из штаб-квартиры: Сегодня на совещании начальник штаба [республиканской] гвардии дал распоряжение …

Офицер на месте: Да.

Офицер из штаб-квартиры: Они собираются осматривать имею­щиеся у вас боеприпасы.

Офицер на месте: Да.

Офицер из штаб-квартиры: … на тот случай, если у вас есть за­прещен­ные боеприпасы.

Офицер на месте: Да.

Офицер из штаб-квартиры: На тот случай, если у вас вдруг ока­жутся запрещенные боеприпасы.

Офицер на месте: Да.

Офицер из штаб-квартиры: Мы направили вам сообщение с прось­бой тщательно осмотреть места свалок и пустующие площади.

Офицер на месте: Да.

Офицер из штаб-квартиры: После того, как вы сделаете все, о чем го­ворится в этом сообщении … сообщение следует уничтожить.

Офицер на месте: Да.

Офицер из штаб-квартиры: Поскольку я не хочу, чтобы это сооб­щение попало кому-нибудь на глаза.

Офицер на месте: Хорошо. Хорошо.

Офицер из штаб-квартиры: Благодарю.

Офицер на месте: До свидания.

Г-н Пауэлл (Соединенные Штаты Америки) (говорит по-анг­лий­ски): Я хотел бы здесь опять сделать паузу, чтобы обратить внима­ние на некоторые элементы этого разговора: «Они собираются осмат­ри­вать имеющиеся у вас боеприпасы». - «Да». - «На тот случай, если у вас есть запрещенные боеприпасы. На тот случай, если у вас вдруг окажутся запрещенные боеприпасы?» - «Да». - «Мы направили вам вчера сообщение с просьбой очистить все территории. Места свалок. Пустыри. Проследите, чтобы там ничего не было».

Вспомните первое сообщение: «Это необходимо вывезти.» Все это является частью системы укрытия и вывоза определенных мате­риалов для того, чтобы от них не осталось никакого следа.

Далее в ходе этого разговора мы слышим конкретные распоря­же­ния из штаб-квартиры: «После того, как вы сделаете все, о чем го­во­рится в этом сообщении, сообщение следует уничтожить; поскольку я не хочу, чтобы это сообщение попало кому-нибудь на глаза». - «Хо­рошо. Хорошо.» Почему? Почему? Потому что это сообщение стало бы для инспекторов доказательством того, что они что пытались вы­везти. Они что-то искали, но не хотели, чтобы это сообщение попало кому-либо на глаза, ибо они предпринимали попытки очистить терри­торию и ликвидировать следы присутствия оружия массового уничто­жения; для того, чтобы можно было потом заявить, что там ничего не было; пусть инспекторы ищут сколько им будет угодно, они все равно ничего не найдут.

Такого рода попытки укрывательства – вовсе не единичный при­мер. Напротив, они являются неотъемлемой частью проводимой в те­чение 12 лет политики уклонения и обмана – политики, которая про­водится в самых высоких эшелонах иракского режима.

Мы знаем, что Саддам Хусейн имеет так называемый «комитет высокого уровня для наблюдения за инспекционными командами». Представьте себе: Ирак создал комитет высокого уровня для наблюде­ния за инспекторами, направленными для того, чтобы осуществлять мониторинг за разоружением Ирака; не для того, чтобы сотрудничать с ними, не для того, чтобы помогать им, а чтобы шпионить за ними и препятствовать им в выполнении их работы.

Комитет подотчетен напрямую Саддаму Хусейну. Его возглав­ляет вице-президент Ирака Таха Ясин Рамадан. В его состав входит сын Саддама Хусейна Кусей. В комитет входит также генерал-лейте­нант Амир ас-Саади – советник Саддама. Если это имя не очень вам зна­комо, скажу, что генерал Саади был главным представителем ирак­ского режима по связям с г-ном Бликсом и г-ном эль-Барадеем. Именно генерал Саади осенью прошлого года публично заявил о го­товности Ирака сотрудничать с инспекторами без каких-либо условий. Но работа Саади заключается не в том, чтобы сотрудничать. Наоборот, она состоит в том, чтобы обманывать, - не разоружаться, а подрывать работу инспекторов, не поддерживать их, а срывать их усилия и обес­печивать, чтобы им не удалось ничего выяснить.

Мы много узнали о работе этого специального комитета. Мы уз­нали, что перед самым возвращением инспекторов в ноябре месяце иракский режим принял решение возобновить старую игру «в кошки-мышки».

К примеру, позвольте мне остановиться теперь на знаменитом до­кументе, представленном Ираком Совету 7 декабря. Ирак никогда не имел намерения выполнять решения Совета. Вместо этого Ирак пла­нировал использовать этот документ для того, чтобы завалить нас и инспекторов бесполезной информацией о разрешенных иракских воо­ружениях, чтобы у нас не осталось времени на поиск запрещенных для Ирака видов оружия. Цель Ирака состояла в том, чтобы создать у при­сутствующих в этом зале членов Совета ложное впечатление о том, что инспекционный процесс действует.

Результаты Вы видели. Г-н Бликс заявил, что документ на 12 200 страницах велик по объему, но беден по информации и практиче­ски лишен новых доказательств. Стал бы кто-нибудь из членов этого Со­вета честно защищать этот фальшивый документ?

Все, что мы видели и слышали, свидетельствует о том, что вме­сто активного сотрудничества с инспекторами в интересах обеспече­ния успеха их миссии Саддам Хусейн и его режим заняты тем, что де­лают все возможное для того, чтобы инспекторам не удалось ничего обна­ружить.

Коллеги, каждое утверждение, с которым я сегодня выступаю, опирается на источники – солидные источники. Это не простые суж­дения. То, что мы Вам сообщаем, это факты и выводы, основанные на надежных разведывательных данных.

Приведу некоторые примеры, и они получены от наших сотруд­ни­ков. Органам безопасности Ирака, а также аппарату Саддама Ху­сейна было приказано скрывать всю корреспонденцию с Организацией воен­ной промышленности (ОВП) – организацией, которая наблюдает за деятельностью, связанной с иракской программой созда­ния оружия массового уничтожения; не допустить, чтобы остались какие-либо до­кументы, свидетельствующие об их связи с ОВП.

Нам известно, что сын Саддама Кусей отдал распоряжение о вы­возе всех запрещенных видов оружия из многочисленных дворцо­вых комплексов Саддама.

Нам известно, что иракские правительственные чиновники, члены правящей партии Баас и ученые укрывают запрещенные пред­меты в своих домах. Другие ключевые архивы военных и научных уч­режде­ний были помещены на автомобили и перемещаются по всей стране сотрудниками иракских разведслужб во избежание обнаруже­ния.

На экране проецируется изображение.

Благодаря предоставленным в их распоряжение разведыватель­ным данным инспекторы недавно обнаружили яркое подтверждение этих сообщений. Когда они обыскали дом одного иракского ученого-ядер­щика, они обнаружили около 2000 страниц документации. Здесь Вы видите, как эти документы выносят из дома и передают Организа­ции Объединенных Наций. Некоторые из этих материалов являются сек­ретными и связаны с иракской ядерной программой.

Скажите мне, ответьте мне, должны ли инспекторы обыскивать дома каждого правительственного чиновника, каждого члена партии Баас и каждого ученого в стране, чтобы найти правду и получить ин­формацию, необходимую для удовлетворения требований нашего Со­вета?

Наши источники сообщают, что в некоторых случаях компью­тер­ные твердые диски на иракских предприятиях по производству оружия были заменены. Кто забрал эти твердые диски? Где они те­перь? Что от нас скрывают? Почему? На это «почему?» есть только один ответ: чтобы обмануть, чтобы спрятать, скрыть что-то от инспек­торов.

Многие наши источники сообщают о том, что иракцы переме­щают не только документы и твердые диски, но и само оружие массо­вого уничтожения, с тем чтобы инспекторы их не обнаружили.

Из источников нам известно, что, когда прошлой осенью мы об­суждали в Совете резолюцию 1441 (2002), ракетная бригада в окрест­ностях Багдада развозила ракетные пусковые установки и боеголовки, содержащие биологические боевые вещества, по различным районам западной части Ирака. Большинство этих пусковых установок и боего­ловок были спрятаны в больших пальмовых зарослях, и их перевозили с места на место с интервалом от одной до четырех недель во избежа­ние обнаружения. Мы также располагаем фотоснимками со спутников, которые указывают на то, что запрещенные материалы недавно были вывезены с ряда иракских объектов по производству оружия массо­вого уничтожения.

Краткое замечание по поводу спутниковых фотоснимков, пре­жде чем я покажу Вам несколько из них. Фотографии, которые я наме­ре­ваюсь Вам продемонстрировать, неспециалисту порой трудно ин­тер­претировать. Это трудно и мне. Тщательный фотоанализ требует от специалистов с многолетним опытом многих часов работы за столом с подсветкой. Но, когда я буду показывать Вам эти изображения, я буду объяснять, что они означают, о чем они говорят нашим специалистам по снимкам.

На экране проецируется изображение.

Взгляните на это. Речь идет об оружейном складе – складе, где хранятся боеприпасы, в местечке Таджи. Это один из примерно 65 та­ких объектов в Ираке. Нам известно, что на этом складе хранились химические боеприпасы. Собственно говоря, именно здесь иракцы недавно и показали нам еще четыре гильзы от химических снарядов. Здесь Вы видите 15 бункеров для хранения боеприпасов, обозначен­ных желтым и красным цветом. Те четыре, которые обозначены крас­ными квадратами, являются активно действующими складами химиче­ского оружия.

Откуда мне это известно? Почему я могу это утверждать? По­звольте объяснить подробнее. Взгляните на изображение слева.

На экране проецируются два изображения.

Слева – крупный план одного из четырех бункеров для хранения химических боеприпасов. Двумя стрелками указаны явные признаки хранения в этих бункерах химических боеприпасов. Стрелка наверху с надписью «Охрана» указывает на объект, типичный для такого рода бункера. Внутри объекта – специальная охрана и специальное обору­дование для наблюдения за любыми возможными утечками из бун­кера. Машина, которую Вы видите, также является типичным объек­том. Это машина для дезактивации на случай каких-либо неполадок. Это типичная картина для этих четырех бункеров. Здесь можно видеть особую охрану и машину для дезактивации; если машина не находится у того или иного из этих объектов, а перемещается вокруг этих четы­рех бункеров. Она перемещается по мере необходимости, поскольку люди работают в разных бункерах.

Теперь посмотрим на снимок справа. Перед Вами два из этих са­нированных бункеров. Типичной техники уже нет, палатки убраны. Все вычищено. Это было сделано 22 декабря, когда начали прибывать инспекторы Организации Объединенных Наций. В нижней части пра­вого снимка Вы видите прибытие автомобилей инспекций. К приезду инспекторов бункеры очищены. Инспекторы ничего не обнаружили.

Такая последовательность событий порождает тревожные по­доз­рения в отношении того, что Ирак был уведомлен о предстоящем при­бытии инспекторов в Таджи. Нам известно, что сегодня, как и в 90-е годы, Ирак активно использует свой большой разведывательный по­тенциал для того, чтобы помогать скрыть запрещенную деятельность. Из наших источников нам известно, что инспекторы находятся под постоянным наблюдением целой армии сотрудников иракских развед­служб. Ирак упорно пытается прослушивать все их переговоры – как аудио, так и электронные.

Я привлекаю внимание моих коллег к интересному документу, ко­торый был распространен вчера Соединенным Королевством и в кото­ром подробно освещается обманная деятельность иракцев.

Следующий пример продемонстрирует попытки Ирака скрыть ис­тину в ответ на возобновление инспекций. Именно в ноябре 2002 года – как раз тогда, когда должны были возобновиться инспекции, - нача­лась такая деятельность. Приведу три примера.

На экране проецируется изображение.

На этой площадке для баллистических ракет 10 ноября 2002 года мы видели грузовик, который готовится к перевозке компонентов бал­листической ракеты.

На экране проецируется изображение.

На этом объекте, связанном с биологическим оружием, 25 но­ября – лишь за два дня до возобновления инспекций – появляется эта ко­лонна грузовиков, чего мы почти никогда не наблюдали на этом объ­екте, а мы внимательно за ним следим и делаем это систематиче­ски.

На экране проецируется изображение.

На этом объекте для баллистических ракет, также за два дня до начала инспекций, появляются пять тяжелых грузовиков, а также пе­редвижной кран для перемещения ракет.

Мы наблюдали такую «чистку» на порядка 30 объектах. Через не­сколько дней после этого машины и оборудование, которые я только что вам показал, исчезли, и объект вновь приобрел нормальный вид. Мы не знаем, что именно перевозил Ирак, но инспекторы уже знали об этих местах, поэтому Ирак знал, что они приедут.

Мы должны спросить себя: почему Ирак неожиданно перевозит подобное оборудование перед инспекцией, если он хотел продемонст­рировать, что у него есть и чего нет? Помните первый радиоперехват, в котором два иракца говорят о необходимости спрятать «модифици­рованное транспортное средство» от инспекторов? Где Ирак заполучил все это оборудование? Почему он не предъявил его инспекторам?

Ирак также отказался разрешить разведывательные полеты са­мо­летов U-2, которые позволили бы инспекторам лучше представить, что перевозится до, во время и после этих инспекций. Этот отказ раз­ре­шить подобную разведку является прямым, конкретным наруше­нием пункта 7 постановляющей части нашей резолюции 1441 (2002).

Саддам Хусейн и его режим не только пытаются скрыть оружие; они пытаются также скрыть людей. Вы знаете основные факты. Ирак не выполняет свое обязательство предоставлять незамедлительный, беспрепятственный, неограниченный и конфиденциальный доступ ко всем должностным лицам и другим лицам, как предусматривается в резолюции 1441 (2002).

Режим позволяет лишь интервью с инспекторами в присутствии иракского должностного лица - «надзирателя». Официальная ирак­ская организация, которой поручено содействовать инспекциям, вчера офи­циально и зловеще заявила, что «никто не готов» выехать из Ирака для интервью.

Иракский вице-президент Рамадан обвинил инспекторов в шпио­наже, - что подставляет собой замаскированную угрозу, что все, со­трудничающие с инспекторами Организации Объединенных Наций, совершают измену.

Ирак не выполнил свои обязательства в соответствии с резолю­цией 1441 (2002) предоставить полный список ученых, связанных с программами оружия массового уничтожения. Список Ирака был ус­таревший и содержал лишь около 500 имен, несмотря на тот факт, что Специальная комиссия Организации Объединенных Наций (ЮН­СКОМ) составила ранее список, в котором насчитывается около 3500 имен.

Позвольте мне сообщить Вам то, что мы узнали от ряда людей, наших источников.

Саддам Хусейн принимает непосредственное участие в усилиях по предотвращению интервью. В начале декабря Саддам Хусейн пре­ду­предил всех иракских ученых о серьезных последствиях для них и их семей, если они разгласят инспекторам какую-либо стратегическую информацию. Они были вынуждены подписать документы с призна­нием, что разглашение информации карается смертной казнью.

Саддам Хусейн также сказал, что ученым должно быть указано, что им не следует соглашаться покидать Ирак. Любой, кто согласится на интервью за пределами Ирака, будет считаться шпионом. Это на­рушает резолюцию 1441 (2002).

В середине ноября, как раз накануне возвращения инспекторов, иракским экспертам было приказано явиться в штаб специальной ор­ганизации по вопросам безопасности для прохождения контрразведы­вательной подготовки. Подготовка сосредоточивалась на методах ухода от ответов, технике сопротивления допросу и дезинформации инспекторов.

Это не голословные утверждения. Это факты, подтвержденные многими источниками – в том числе из разведывательных служб дру­гих стран. Например, в середине декабря эксперты по вопросам воо­ружений на одном объекте были заменены агентами иракской раз­ведки, которые должны были обмануть инспекторов, в том что каса­ется выполняемой там работы.

По приказу Саддама Хусейна иракские должностные лица вы­дали фальшивое свидетельство о смерти одному ученому, которого спря­тали.

В середине января экспертам на одном объекте, который был свя­зан с оружием массового уничтожения, было приказано не выхо­дить на работу и остаться дома, чтобы избежать инспекторов. Рабочие с других военных объектов, не связанных с производством незаконных видов оружия, заменили рабочих, которые были отправлены домой.

Около десяти экспертов были помещены под домашний арест – не у себя дома, а группой в одном из «домов для гостей» Саддама Ху­сейна.

Эти примеры можно продолжать до бесконечности.

Как показывают примеры, которые я только что привел, инфор­ма­ция и полученные нами разведданные указывают на активные уси­лия со стороны иракского режима, призванные утаить от инспекторов ма­териалы и людей в прямое нарушение резолюции 1441 (2002).

Эта модель говорит не просто о нежелании сотрудничать. Речь идет не просто об отсутствии сотрудничества. Мы видим преднаме­ренную кампанию, направленную на предотвращение любой значимой деятельности инспекторов.

В пункте 4 постановляющей части резолюции 1441 (2002), над ко­торым мы так долго работали прошлой осенью, четко говорится, что «ложные сведения или упущения» в заявлениях и «невыполнение Ира­ком в любой момент времени настоящей резолюции и нежелание в полной мере сотрудничать в ее осуществлении будет представлять со­бой» - и факты говорят сами за себя - «еще одно существенное на­ру­шение Ираком своих обязанностей». Мы сформировали это подоб­ным образом, чтобы проверить Ирак на раннем этапе – предоставят ли они честное заявление и проявят ли они на раннем этапе готовность со­трудничать с инспекторами? Это планировалось как проверка на ран­нем этапе. Они ее не выдержали.

В соответствии с этим стандартом – стандартом этого постанов­ляющего пункта – я считаю, что сейчас Ирак совершает еще одно су­щественное нарушение своих обязательств. Я считаю, что этот вывод бесспорен и очевиден. Сейчас Ирак подвергается себя опасности столкнуться с серьезными последствиями, о которых говорится в резо­люции 1441 (2002).

Данный орган рискует потерять свое значение, если он позволит Ираку и впредь бросать вызов своей воле без эффективного и незамед­лительного ответа.

Стоящий перед нами вопрос заключается не в том, сколько вре­мени мы готовы предоставить инспекторам для борьбы с противодей­ствием иракцев, а в том, сколько еще времени мы готовы мириться с нарушениями Ирака, прежде чем мы как Совет, мы как Организация Объединенных Наций, скажем: «Достаточно. Хватит».

Серьезность этого момента можно сравнить с серьезностью уг­розы, которую оружие массового уничтожения Ирака представляет миру.

Позвольте мне сейчас перейти к этим смертоносным програм­мам вооружений и сказать, почему они реальны и представляют опас­ность для региона и для мира.

Прежде всего биологическое оружие. Мы часто говорим здесь о биологическом оружии. В порядке введения и предыстории я хотел бы сделать три кратких комментария.

Во-первых, как Вы помните, у ЮНСКОМ ушло четыре долгих, полных разочарований года, прежде чем удалось добиться признания Ираком того, что он располагает биологическом оружием.

Во-вторых, когда Ирак, наконец, признал в 1995 году наличие этого оружия, объемы его были значительны. Потребовалось меньше, чем одна чайная ложка спор сибирской язвы в сухой форме в конверте, для того чтобы заставить закрыться Сенат Соединенных Штатов осе­нью 2001 года. Это заставило сотни людей подвергнуться чрезвычай­ному медицинскому лечению и привело к гибели двух почтовых ра­ботников – и все из-за содержимого того конверта спор, того количе­ства, о котором я сказал.

Ирак заявил о наличии 8500 литров возбудителя сибирской язвы, но ЮНСКОМ считает, что Саддам Хусейн мог произвести 25 000 лит­ров. Если превратить это в концентрированную сухую форму, данного количества будет достаточно для того, чтобы заполнить де­сятки и сотни тысяч чайных ложек, - а Саддам Хусейн не представил досто­верного отчета даже об одной чайной ложке этого смертоносного ма­териала.

Теперь мое третье, и ключевое, замечание. Иракцы так и не пред­ставили отчета обо все биологических агентах, наличие которых они у себя признали. Они так и не отчитались по всем видам органиче­ского материала, использованного для их приготовления. Они так и не отчи­тались за многие виды оружия, наполненного этими агентами, такими как бомбы R-400.

Это факты, это не умозаключения. Это правда. Это хорошо за­до­кументировано. Г-н Бликс сообщил Совету, что Ирак представил мало фактов, подтверждающих производство возбудителей сибирской язвы, и не представил никаких убедительных доказательств их унич­тожения. Поэтому никого не должно потрясать то, что с тех пор, как Саддам Хусейн изгнал последних инспекторов в 1998 году, мы со­брали много разведданных о том, что Ирак продолжает производить эти виды ору­жия.

Одним из крайне беспокоящих фактов в толстой папке развед­дан­ных, которая у нас есть по биологическому оружию Ирака, явля­ется существование мобильных объектов для производств биологиче­ских агентов. Позвольте мне познакомить Вас с содержанием папки развед­данных и рассказать о том, что мы знаем со слов очевидцев.

У нас есть свидетельства очевидцев, касающиеся подвижных объ­ектов по производству биологического оружия – на колесах и на рель­сах. Грузовые автомобили и железнодорожные вагоны легко пере­дви­гать, и они спроектированы так, чтобы избежать обнаружения ин­спек­торами. Всего за несколько месяцев они могут произвести количе­ство биологического яда, сравнимое с тем количеством, которое, по утвер­ждению Ирака, он произвел за годы, предшествовавшие войне в За­ливе.

Хотя Ирак приступил к разработке программы мобильного про­из­водства в середине 90-х годов, инспекторы Организации Объеди­нен­ных Наций в то время могли только догадываться о существовании такой программы. Подтверждение было получено позднее, в 2000 году. Источником информации был очевидец, иракский инженер-хи­мик, который осуществлял надзор за работой одного из таких объек­тов. Он фактически наблюдал сам процесс производства биологиче­ского агента. Он также находился на объекте, когда в 1998 году там произошла авария. Двенадцать специалистов погибли от воздействия биологических агентов.

Он сообщил, что, когда ЮНСКОМ находилась в стране и про­во­дила инспекции, производство биологического агента всегда начи­на­лось по четвергам в полночь, поскольку Ирак полагал, что ЮН­СКОМ не будет проводить инспекции в священное для мусульман время — с ночи четверга и в течение пятницы. Он указывал также, что это было важно, поскольку нельзя было разъединять агрегаты посреди произ­водственного цикла, который необходимо было завершить к ве­черу пятницы до нового возможного приезда инспекторов. Этот пере­беж­чик в настоящее время скрывается в другой стране, будучи уве­ренным, что Саддам Хусейн убьет его, если найдет.

Эти показания очевидца, касающиеся мобильных лабораторий, подтверждаются другими источниками. Второй источник, иракский инженер-строитель, хорошо осведомленный о конкретных аспектах программы, подтвердил существование передвижных лабораторий, перевозимых на грузовых автомобилях. Третий источник, также в дос­таточной мере осведомленный, сообщил летом 2002 года, что Ирак создал мобильные системы производства, размещаемые в грузовых автомобилях и железнодорожных вагонах. Наконец, четвертый источ­ник, сбежавший из страны майор иракской армии, подтвердил, что Ирак имеет, помимо производственных объектов, о которых я упоми­нал ранее, мобильные биологические научно-исследовательские лабо­ратории.

На экране проецируется изображение.

Мы составили диаграмму, иллюстрирующую представление на­шими источниками информацию об этих мобильных сооружениях. Здесь вы видите мобильные лаборатории, размещенные как в грузовых автомобилях, так и в железнодорожных вагонах. Наши источники представили весьма подробные и чрезвычайно точные данные, касаю­щиеся технических параметров работы таких лабораторий.

На экране проецируется изображение.

Как можно судить по этим чертежам, сделанным на основе их описаний, нам известно, как выглядят бродильные аппараты. Мы знаем, как выглядят резервуары, насосы, компрессоры и другие ком­поненты. Мы знаем, как они соединяются друг с другом. Мы знаем, как они работают. И мы знаем очень много о платформах, на которые они устанавливаются. Как показано на этой схеме, эти лаборатории легко скрыть, либо передвигая обыкновенные на первый взгляд грузо­вые автомобили и железнодорожные вагоны по шоссейным и желез­ным дорогам Ирака протяженностью во много тысяч миль, либо по­ставив их в гараж или склад или в один из многочисленных подземных тоннелей и бункеров Ирака.

Мы знаем, что у Ирака имеется по меньшей мере семь таких мо­бильных лабораторий по производству биологических агентов. Каждая из них размещается по меньшей мере на двух-трех грузовиках. Это означает, что мобильных производственных объектов совсем немного – нам известно, наверное, о 18 грузовых автомобилях. Может быть, их больше, но нам известно о примерно 18. Можете представить себе, что такое найти 18 грузовых автомобилей среди многих тысяч грузовиков, которые передвигаются по дорогам Ирака каждый день.

Инспекторам потребовалось четыре года, чтобы обнаружить, что Ирак производит биологические агенты. Сколько времени, по ва­шему мнению, потребуется инспекторам, чтобы обнаружить хотя бы один из этих грузовиков, если Ирак не предоставит, как он должен делать, ин­формацию о таком потенциале?

Это сложные сооружения. Они могут, например, производить споры сибирской язвы и токсин ботулизма. Фактически, с их помощью можно произвести в течение одного месяца достаточное количество сухого биологического агента, чтобы убить многие тысячи людей. Су­хой агент такого типа является наиболее смертоносным для людей.

К 1998 году эксперты Организации Объединенных Наций при­шли к мнению, что Ирак отработал технологию высушивания для своих программ в области биологического оружия. Теперь Ирак при­меняет эту технологию высушивания в передвижных лабораториях.

Из предыдущих признаний Ирака нам известно, что он освоил производство не только возбудителей сибирской язвы, но также и дру­гих биологических агентов, включая токсин ботулизма, афлатоксин и рицин. Но усилия Ирака в области исследований на этом не прекрати­лись. Саддам Хусейн изучил десятки биологических агентов, вызы­вающих такие болезни, как газовая гангрена, чума, тиф, столбняк, хо­лера, оспа верблюдов и геморрагическая лихорадка. И у него также имеются необходимые средства для получения возбудителя оспы.

Иракский режим также разработал способы распыления — не­це­ленаправленного, на больших пространствах – смертоносных био­ло­гических агентов. В воде. В воздухе. Например, у Ирака имеется про­грамма модификации топливных баков самолетов «Мираж». На этой видеопленке, добытой ЮНСКОМ несколько лет назад, показан трени­ровочный полет иракского самолета «Мираж F-1». Обратите внимание на струю, выбивающуюся из-под «Миража». Это самолет распыляет 2000 литров условных возбудителей сибирской язвы.

Демонстрируется видеозапись.

В 1995 году офицер иракской армии Муждахид Салех Абдул Ла­тиф сказал инспекторам, что Ирак намеревается установить резер­вуары для распыления на МИГ-21, переоборудованный в беспилотный летательный аппарат (БЛА). Беспилотные летательные аппараты, ос­нащенные резервуарами для распыления, являются идеальным средст­вом осуществления террористических нападений с использованием биологического оружия. Ирак признался в производстве четырех рас­пылительных резервуаров, но до сегодняшнего дня не предоставил никаких веских доказательств того, что они были уничтожены — до­казательств, которых требовало международное сообщество.

Нет сомнения в том, что у Саддама Хусейна есть биологическое оружие и потенциал для его производства в сжатые сроки и в больших, очень больших объемах. И у него есть средства доставки этих смерто­носных ядов и возбудителей болезней, способные вызывать массовые жертвы и разрушения.

Возможные последствия применения биологического оружия ужасны, но не менее страшными могут быть и последствия примене­ния химического оружия. ЮНМОВИК уже по большей части расска­зала об этом, и любой из нас может ознакомиться с соответствующей информацией в докладе ЮНСКОМ за 1999 год по этому вопросу. По­звольте мне обратить внимание для начала на три ключевых момента, которые всем нам необходимо иметь в виду.

Во-первых, Саддам Хусейн уже применял это ужасное оружие против другой страны и против своего собственного народа. Фактиче­ски, в истории ведения химической войны ни одна страна не распола­гает большим опытом ведения боевых действий с использованием хи­мического оружия со времени первой мировой войны, чем Ирак Сад­дама Хусейна.

Во-вторых, как и в случае биологического оружия, Саддам Ху­сейн не представил данных о судьбе огромного количества химиче­ского оружия: 550 артиллерийских снарядов с горчичным газом, 30 000 сна­рядов без боевого вещества и количества прекурсоров, доста­точного для того, чтобы увеличить запасы химических агентов до 500 тонн. Если мы рассмотрим только одну категорию пропавшего оружия – 6500 бомб, оставшихся от ирано-иракской войны – то, по свидетель­ству ЮНМОВИК, количество химического агента в них будет состав­лять порядка 1000 тонн. Об этом количестве химического оружия сей­час не имеется никаких сведений. Г-н Бликс язвительно заметил, что «горчичный газ – это не мармелад. Вы должны знать, что вы с ним сделали». Мы полагаем, что Саддам Хусейн знает, что он с ним сде­лал, но он не представил международному сообществу честный ответ на этот счет. У нас есть доказательства того, что это оружие существо­вало. Чего у нас нет, так это представленных Ираком доказательств того, что это оружие было уничтожено; или информации о том, где оно находится. Именно этого мы все еще ждем.

Третий момент: данные Ирака о химическом оружии изобилуют ложью. Ираку понадобились годы, чтобы наконец сознаться в том, что он произвел четыре тонны смертоносного вещества VX нервно-пара­литического действия. Одна капля VX попавшего на кожу, убивает человека через несколько минут. А здесь четыре тонны. Признание последовало только после того, как в руки инспекторов попали соот­ветствующие документы в результате бегства Хусейна Камаля, покой­ного зятя Саддама Хусейна. ЮНСКОМ также получила собранные криминалистами доказательства того, что Ирак производил VX и сна­ряжал им боеприпасы, готовые для нанесения удара. Однако и по сей день Ирак отрицает, что он когда-либо снаряжал боеприпасы VX. А 27 января руководитель ЮНМОВИК сообщил Совету, что он располагает информацией, которая противоречит представленным Ираком данным о его программе по VX.

Мы знаем, что Ирак разместил ключевые компоненты своей ин­фраструктуры по производству запрещенного химического оружия на законных объектах гражданской промышленности. По всем внешним проявлениям – даже по мнению экспертов – инфраструктура выгля­дит, как обычная гражданская промышленность. Запрещенное и раз­решен­ное производства могут функционировать одновременно. В мгновение ока эта инфраструктура двойного назначения может пре­вращаться из тайной в коммерческую и наоборот. В результате этих инспекций – как и в результате любых инспекций таких объектов – вряд ли будет обна­ружено что-то запрещенное, особенно, если полу­чено предупреждение о приезде инспекторов. Называйте это изобрета­тельностью или злым гением, но иракцы намеренно спроектировали свои программы в об­ласти химического оружия так, чтобы их инспек­тировали. Это инфра­структура с заранее заложенным в ней алиби.

Под прикрытием двойной инфраструктуры Ирак предпринимает усилия по восстановлению объектов, которые были тесно связаны с его прошлой программой разработки и производства химического оружия. Например, Ирак восстановил важные здания государствен­ного предприятия «Тарек». «Тарек» включает в себя объекты, специ­ально предназначенные для программ в области химического оружия Ирака, и на нем работают ведущие специалисты, принимавшие уча­стие в прошлых программах.

Такова производственная цель деятельности Саддама в области химического оружия. Как же обстоит дело с доставкой? Я собираюсь показать вам небольшую часть химического комплекса под названием «Аль-Мусайиб», место, которое Ирак использовал по меньшей мере в течение трех лет для перевозки химического оружия с производствен­ных объектов на полевые.

На экране проецируется изображение.

В мае 2002 года наши спутники сделали снимки, на которых за­пе­чатлена необычная деятельность. Здесь мы видим, что грузовые транс­портные средства вновь находятся в этом пункте для перевозки, и мы можем видеть, что их сопровождает дезактивационный автомо­биль, имеющий отношение к деятельности, связанной с биологиче­ским или химическим оружием. Что свидетельствует о важности этого изобра­жения, так это то, что у нас есть человек, который подтвердил, что на этом объекте в это время перевозилось химическое оружие. Это не просто снимок, и это не просто личная интерпретация этого снимка: это снимок и информация одного человека, сведенные воедино.

На экране проецируется изображение.

На этом снимке объекта, сделанном два месяца спустя, в июле, изображен не только предыдущий объект, который можно видеть в середине верхней части снимка, но и рядом с ним обозначен бульдо­зер. Это показывает, что на предыдущем объекте и на всех других объ­ектах вокруг него поработали бульдозеры и их полностью сравняли с землей. Верхний слой земли был снят. Иракцы фактически сняли верхний слой земли с больших участков этого объекта, с тем чтобы скрыть следы, свидетельствующие о наличии химического оружия, - следы, которые могло появиться там за годы деятельности, связанной с химическим оружием.

В поддержку своих программ смертоносного биологического и химического оружия Ирак закупает необходимые компоненты во всем мире, используя обширную подпольную сеть. У нас есть информация, добытая в основном из перехваченных сообщений и поступившая от отдельных лиц, которые в силу своего положения могут знать факты. Ирак прилагает усилия для того, чтобы приобрести следующие компо­ненты: оборудование, которое может фильтровать и сепарировать микроорганизмы и токсины, предназначенные для биологических бое­припасов; оборудование, которое можно использовать для повышения степени концентрации агентов; питательная среда, которую можно использовать для дальнейшего производства спор сибирской язвы и токсина ботулина; лабораторное стерилизационное оборудование; ре­акторы с остекленением и специализированные насосы, которые спо­собны работать с корродирующими агентами и прекурсорами химиче­ского оружия; тиониловый хлорид в больших количествах, прекурсор для агентов нервно-паралитического и кожно-нарывного действия; другие химические вещества, такие, как сульфид натрия, важный пре­курсор иприта.

Вне сомнения, сейчас Ирак будет утверждать, что эти компо­ненты могут также использоваться в законных целях. Однако, если это так, то почему мы узнаем о них с помощью перехвата сообщений или с рис­ком для жизни наших людей, наших агентов? При наличии хорошо документированной истории, касающейся биологического и химиче­ского оружия Ирака, почему кто-либо из нас должен верить Ираку? Я не верю, и вы также не будете верить после того, как вы услышите следующее перехваченное сообщение.

Всего лишь несколько недель назад мы перехватили сообщение о беседе двух командиров второго корпуса республиканской гвардии Ирака. Один командир собирается отдавать приказ другому. Вы ус­лышите в ходе этого разговора, что он хочет передать сообщение дру­гому человеку и что он хочет убедиться в том, что другой человек ясно слышит это, поэтому он повторяет, с тем чтобы это сообщение было записано и полностью понято. Послушайте:

В зале Совета звучит аудиокассета на арабском языке; англий­ский перевод представлен делегацией Соединенных Штатов и проеци­руется на экран.

А: Алло?

В: Алло?

А: Алло?

В: Чем могу помочь Вам, сэр?

А: Кто это?

В: Капитан Ибрагим, сэр.

А: Капитан Ибрагим, как у Вас дела?

В: Да благословит Вас Аллах, сэр.

А: Как Ваше здоровье?

В: Да хранит Вас Аллах!

А: Как Ваши дела?

В: Хорошо, слава Аллаху, сэр.

А: Капитан Ибрагим.

В: Да, сэр.

А: Запишите это.

В: Да, сэр.

(пауза)

А: Алло?

В: Алло? Говорите, сэр.

А: Алло, Ибрагим?

В: Да, сэр.

А: Капитан Ибрагим?

В: Я слушаю Вас, сэр.

А: Уберите –

В: Уберите –

А: Выражение –

В: Выражение –

А: Нервно-паралитические агенты –

В: Нервно-паралитические агенты –

А: Каждый раз, когда об этом заходит речь, -

В: Каждый раз, когда об этом заходит речь, -

А: В приказах по радиосвязи –

В: В приказах –

А: По радиосвязи –

В: По радиосвязи –

А: О'кей, приятель.

В: Считайте, что сделано, сэр.

Г-н Пауэлл (Соединенные Штаты Америки) (говорит по-анг­лий­ски): Давайте рассмотрим несколько отдельных мест из этой бе­седы. Два офицера говорят друг с другом по радиотелефону и хотят, что ни­чего не было неправильно понято: «Уберите». - «Уберите». - «Выра­жение». - «Выражение». - «Выражение. - Я понял это.» - «Нервно-па­ралитические» - «Нервно-паралитические». - «Каждый раз, когда об этом заходит речь.» - «Понял, каждый раз, когда об этом за­ходит речь.» - «В приказах по радиосвязи.» - «В приказах.» - «Испра­вить: в приказах по радиосвязи.» - «По радиосвязи. – Я понял это.»

Почему он это повторяет таким образом? Почему он так настаи­вает на том, чтобы это было понято, и почему делает особый упор на приказах по радиосвязи? Это потому, что старший офицер озабочен тем, что кто-то может слушать. Хорошо, кто-то слушал. «Нервно-па­ралитические агенты – не будем говорить об этом. Они нас слушают. Не давайте никаких свидетельств того, что у нас есть эти ужасные агенты.» Однако мы знаем, что они делают, и такой разговор является тому свидетельством.

Согласно нашим скромным оценкам, Ирак располагает сегодня запасами химического оружия в количестве от 100 до 500 тонн. Такого количества агента достаточно для того, чтобы начинить боеголовки 16 000 тактических ракет. Даже небольшого количества – 100 тонн агента – было бы достаточно Саддаму Хусейну для того, чтобы вы­звать ги­бель многих людей и массовые разрушения на территории площадью 100 квадратных миль, которая была бы примерно в пять раз больше, чем территория Манхэттена.

Позвольте мне напомнить вам о 122-миллиметровой химической боеголовке, которую недавно обнаружили инспекторы Организации Объединенных Наций. Эта находка могла бы быть, как было сказано, «верхушкой айсберга». Вопрос, который стоит перед всеми нами, моя друзья, заключается в следующем: когда мы увидим подводную часть этого айсберга?

Саддам Хусейн имеет химическое оружие. Саддам Хусейн при­ме­нил такое оружие. И Саддам Хусейн не будет испытывать угрызе­ний совести, когда решит применить его снова, применить против своих соседей и против своего собственного народа. И у нас есть ис­точники, которые сообщают нам, что он недавно дал санкции своим полевым командирам применить его. Он не отдавал бы таких прика­зов, если бы у него не было такого оружия или намерения применить его.

У нас также есть источники, которые сообщают нам о том, что на­чиная с 80-х годов режим Саддама проводил испытания на людях в целях усовершенствования своего биологического и химического ору­жия. Согласно сообщениям одного источника, 1 600 приговоренных к смертной казни заключенных были переведены в 1995 году в специ­альное подразделение для проведения таких испытаний. Один свиде­тель видел заключенных, привязанных к кроватям, над которыми про­водились такие эксперименты, кровь на губах этих жертв, а также при­сутствовал при вскрытиях трупов, проведенных для того, чтобы удо­стовериться в последствиях таких экспериментов для заключенных. Бесчеловечности Саддама Хусейна нет предела.

Сейчас я хотел бы остановиться на вопросе о ядерном оружии. У нас нет доказательств того, что Саддам Хусейн отказался от своей про­граммы в области ядерных вооружений. Напротив, у нас есть доказа­тельство, которому уже более десяти лет, указывающее на то, что он по-прежнему полон решимости обладать ядерным оружием. Чтобы в полной мере оценить проблемы, с которыми мы сталкиваемся сегодня, давайте вспомним о том, что в 1991 году впервые инспекторы занима­лись поисками основных объектов, связанных с ядерным оружием, и они не нашли ничего такого, что позволило бы сделать вывод о том, что у Ирака была программа производства ядерного оружия. Однако на основе информации одного перебежчика, датированной маем 1991 года, ложь Саддама Хусейна была разоблачена.

В действительности у Саддама Хусейн была широкая тайная про­грамма в области ядерных вооружений, которая охватывала раз­личные технологии обогащения урана, включая электро-магнитную сепарацию изотопов, газовые центрифуги и газовую диффузию. Со­гласно нашим оценкам, эта незаконная программа обошлась Ираку в несколько мил­лиардов долларов. Тем не менее, Ирак продолжал заяв­лять Междуна­родному агентству по атомной энергии (МАГАТЭ), что у него нет про­граммы в области ядерных вооружений. Если бы Сад­дама не остано­вили, то Ирак мог бы создать ядерную бомбу к 1993 году, то есть на несколько лет раньше, чем это предсказывалось в наи­худших сцена­риях до начала войны. В 1995 году еще один перебежчик сообщил нам, что после вторжения Ирака в Кувейт Саддам Хусейн инициировал ус­коренную программу по производству примитивного ядерного бое­припаса в нарушение обязанностей Ирака по отношению к Организа­ции Объединенных Наций.

Саддам Хусейн уже обладает двумя из трех компонентов, необ­хо­димых для создания ядерной бомбы. У него есть опытные ученые-ядерщики, и он располагает планом по созданию бомбы. С 1998 года его усилия по воссозданию его ядерной программы сосредоточены на приобретении третьего компонента: необходимого количества расще­пляющихся материалов для производства ядерного взрывного устрой­ства. Для производства расщепляющего материала ему необхо­димо разработать мощности по обогащению урана.

Саддам Хусейн полон решимости заполучить в свои руки ядер­ную бомбу. Он настолько полон решимости, что он неоднократно предпри­нимал тайные попытки приобрести высокопрочные алюми­ниевые трубы в 11 различных странах, причем даже после возобновле­ния ин­спекций.

На экране проецируется изображение.

Эти трубы находятся под контролем Группы ядерных постав­щи­ков именно потому, что они могут использоваться в качестве цен­три­фуг для обогащения урана.

К настоящему моменту почти все уже слышали об этих трубах, и нам всем известно, что в их отношении нет единого мнения. Разно­гласия касаются предназначения этих труб. В Соединенных Штатах большинство экспертов считают, что они могут применяться в каче­стве роторов центрифуг, используемых для обогащения урана. Другие эксперты и сами иракцы утверждают, что на самом деле они предна­значены для производства корпусов ракет для одного из видов обыч­ных вооружений — реактивных систем залпового огня. Я же хочу ска­зать о том, что не вызывает никаких разногласий в отношении этих труб. Во-первых, все эксперты, изучавшие оказавшиеся в нашем рас­поряжении трубы, единодушны в том, что они могут быть приспособ­лены для использования в центрифугах. Во-вторых, Ирак не должен был вообще закупать их для каких бы то ни было целей. Для Ирака они запрещены.

Я не специалист по трубам для центрифуг, но как старый солдат все же кое-что могу сказать. Во-первых, мне представляется странным то, что эти трубы по своей прочности намного превосходят требования для аналогичных ракет в Соединенных Штатах. Может быть, иракцы устанавливают для производства обычных вооружений более высокие стандарты, чем действуют в нашей стране, но я так не думаю. Во-вто­рых, фактически мы обследовали трубы из различных партий, тайно перехватывавшихся до того, как они попадали в Багдад. В этих раз­личных партиях мы заметили неуклонное повышение уровня точности обработки, в том числе трубы из последней партии имели анодирован­ное покрытие чрезвычайно гладких внутренних и внешних поверхно­стей. Зачем столь настойчиво совершенствовать характеристики, соз­давать себе все эти проблемы для производства изделия, которое, если бы это была обычная ракета, вскоре при взрыве превратилось бы в осколки?

Высокопрочные алюминиевые трубы – это лишь часть истории. Из многочисленных источников мы также получили разведывательные данные о том, что Ирак пытается приобрести магниты и высокоскоро­стные балансировочные станки. Оба изделия могут быть использованы для обогащения урана с применением газовой центрифуги. В 1999-2000 годах иракские должностные лица вели с румынскими, индий­скими, российскими и словенскими фирмами переговоры о закупке завода для производства магнитов. Ираку нужен был завод для произ­водства магнитов весом в 20-30 граммов. Магниты такого размера ис­пользовались Ираком в газовой центрифуге в рамках программы, осу­ществлявшейся до войны в Заливе. Этот пример, если его увязать с трубами, является еще одним свидетельством предпринимаемых Ира­ком попыток возобновить осуществление программы создания ядер­ного оружия. Перехваченные за период с середины 2000 года до лета прошлого переговоры свидетельствуют о том, что действующие через подставных лиц иракские компании стремятся закупить станки, кото­рые можно использовать для балансировки роторов газовых центри­фуг. Одна из этих компаний также принимала участие в 2001 году в провалившейся попытке контрабандным путем ввезти в Ирак алюми­ниевые трубы.

Дискуссии по данному вопросу будут продолжаться, но у меня на этот счет никаких сомнений нет. Эти попытки незаконных закупок свидетельствуют о том, что Садам Хусейн весьма серьезно вознаме­рился добыть недостающий в его программе создания ядерного ору­жия ключевой элемент – установку по производству расщепляюще­гося материала. Он также прилагает напряженные усилия с целью со­хране­ния и других компонентов своей ядерной программы, в первую оче­редь коллектива лучших ученых.

Следует отметить, что в последние 18 месяцев Саддам Хусейн лично уделяет повышенное внимание лучшим иракским ученым в об­ласти ядерной физики – группе, которую контролируемая правитель­ством пресса открыто называет его «ядерными муджахидинами». Он постоянно поощряет их и восхваляет достигнутый ими прогресс. Про­гресс на пути к какой цели? Совет Безопасности – этот Совет – уже давно потребовал от Ирака прекращения всей его ядерной деятельно­сти любого рода.

Теперь позвольте мне рассказать о разрабатываемых Ираком сис­темах доставки оружия массового уничтожения, в частности об ирак­ских баллистических ракетах и беспилотных летательных аппара­тах (БЛА).

Сначала о ракетах. Мы все помним о том, что до войны в Заливе Саддам Хусейн стремился к созданию ракет, способных преодолевать не просто сотни, а тысячи километров. Он хотел наносить удары не только по своим соседям, но и по государствам, расположенным да­леко от его границ. Хотя инспекторы и уничтожили большинство из запрещенных баллистических ракет, многочисленные разведыватель­ные данные, поступившие за последнее десятилетие из источников, расположенных внутри Ирака, указывают на то, что Саддам Хусейн сохраняет секретный боевой запас, состоящий из нескольких десятков баллистических ракет типа СКАД. Это ракеты, дальность действия которых составляет 650-900 километров. На основании данных разве­дывательных служб и признаний самого Ирака нам известно, что так называемые «разрешенные» баллистические ракеты Ирака – «Ас-Са­муд 2» и «Аль-Фата» - превышают установленный Советом в резолю­ции 687 (1991) 150-километровый предел. Так что эти системы запре­щены.

ЮНМОВИК тоже сообщила о том, что Ирак незаконно ввез 380 ракетных двигателей SA-2. Они скорее всего предназначены для ис­пользования в ракетах «Ас-Самуд 2». Их ввоз был незаконным по трем причинам: резолюцией 687 (1991) запрещены любые военные поставки в Ирак; ЮНСКОМ конкретно запретила использование этих двигате­лей в ракетах класса «земля-земля»; и, наконец, как мы только что от­метили, дальность действия систем, для которых они предназначены, превышает установленный 150-километровый предел. Но что хуже всего, некоторые из этих двигателей были приобретены совсем не­давно – в декабре, уже после принятия Советом резолюции 1441 (2002).

На экране проецируется изображение.

Сегодня мне хотелось бы, чтобы вы знали, что Ирак располагает программами, предназначенными для производства баллистических ракет с дальностью действия более 1000 километров. Целью одной из таких программ является создание жидкотопливных ракет, способных преодолевать расстояния свыше 1200 километров, и на этой карте вам, как и мне, видно, кому будут угрожать эти ракеты.

На экране проецируется изображение.

В рамках этих усилий – еще одно небольшое свидетельство – Ирак построил стенд для испытания двигателей, который по своим размерам превышает все, что когда бы то ни было у него имелось. Об­ратите внимание на громадную разницу в размерах между старым ис­пыта­тельным стендом – слева, и новым – справа. Обратите внима­ние на огромное сопло – из него выбивается пламя двигателя. Сопло на пра­вом испытательном стенде в пять раз длиннее того, что на ле­вом. Ле­вое использовалось для ракет малой дальности. Правое же явно пред­назначено для ракет большой дальности, способных преодолевать рас­стояния в 1200 километров. Этот снимок был сделан в апреле 2002 года. С тех пор строительство этого испытательного стенда завершено, и над ним возведена крыша с тем, чтобы со спутников было труднее определять, что происходит под ней на испытательном стенде.

Саддам Хусейн никогда не менял своих намерений. Он разраба­ты­вает эти ракеты не для самообороны. Эти ракеты нужны Ираку для утверждения своего могущества для того, чтобы угрожать, и для дос­тавки химических, биологических и, если мы ему позволим, ядерных боеголовок.

На экране проецируется изображение.

Теперь переходим к беспилотным летательным аппаратам. Ирак работает над созданием различных БЛА на протяжении более десяти лет. Это лишь иллюстрация того, как может выглядеть БЛА. В числе этих усилий были попытки модифицировать для беспилотных полетов МиГ-21 и, с несколько большим успехом, самолет под названием Л-29. Однако в настоящее время Ирак сосредоточил усилия не на указанных самолетах, а на разработке и испытаниях БЛА меньших размеров, по­добных этому.

БЛА вполне пригодны для распыления химических и биологи­че­ских веществ. Существует изрядное количество разведывательных данных, свидетельствующих о том, что Ирак посвящает много усилий разработке и испытаниям таких распылителей, которые могли бы быть приспособлены для использования в сочетании с БЛА. И в том немно­гом, что Саддам Хусейн сообщил нам о БЛА, он не рассказал нам правды. Часть такой правды наглядно и неопровержимо продемонст­рирована разведывательными данными, полученными нами 27 июня прошлого года.

На экране проецируется изображение.

Согласно представленной Ираком 7 декабря декларации, его БЛА обладают радиусом действия всего 80 километров, однако нам удалось опознать один из новейших БЛА Ирака, совершавший испы­тательный 500-километровый беспосадочный полет в режиме автопи­лота по изо­браженной здесь круговой траектории. Этот испытатель­ный полет не только намного превысил установленный Организацией Объединен­ных Наций 150-километровый лимит; он еще и остался не­объявлен­ным в представленной Ираком 7 декабря декларации. Этот БЛА летал по указанному кругу так долго, что его 80-километровый путь на са­мом деле оказался 500-километровым полетом в режиме ав­топилота без дозаправки – в нарушение всех обязательств Ирака по резолюции 1441 (2002).

Отмечаемая на протяжении последних 10 лет связь между ирак­скими программами создания БЛА и производства боевых биологиче­ских и химических веществ вызывает у нас глубокое беспокойство. Ирак в состоянии использовать эти небольшие БЛА, размах крыльев которых составляет всего несколько метров, для доставки боевых био­логических средств на территорию своих соседей или, при их транс­портировке, на территорию других стран, в том числе Соединенных Штатов.

Представленная мною информация об этих ужасных видах ору­жия и о постоянных нарушениях Ираком его обязательств по резолю­ции 1441 (2002) Совета Безопасности подводит меня теперь к теме, кото­рой я хотел бы посвятить немного времени. Она касается терро­ризма. Беспокойство у нас вызывает не только само это незаконное оружие массового уничтожения, но и то, что оно может попасть в руки терро­ристов и террористических организаций, способных без всяких угры­зений совести применить подобные устройства в отношении ни в чем не повинных людей в любом районе планеты.

Связь между Ираком и терроризмом имеет давнюю историю, ко­торая исчисляется десятилетиями. Багдад обучает членов Палестин­ского фронта освобождения обращению со стрелковым оружием и взрывчатыми веществами. Саддам использует Арабский фронт осво­бождения для передачи денег семьям палестинских террористов-смертников с тем, чтобы продлить интифаду. И не секрет, что в 90-е годы разведслужба Саддама была причастна к десяткам нападений и покушений.

Но на что я хочу обратить ваше внимание сегодня, так это на по­тенциально гораздо более зловещую связь между Ираком и террори­стической сетью «Аль-Каида», - связь, которая объединяет классиче­ские террористические организации и современные методы убийства.

Сегодня Ирак укрывает у себя опаснейшую террористическую сеть, возглавляемую Абу Мусабом аль-Заркави, сообщником и спод­вижником Усамы бен Ладена и его заместителей из «Аль-Каиды». Зар­кави, палестинец, родившийся в Иордании, более десяти лет тому на­зад участвовал в афганской войне. Возвратившись в Афганистан в 2000 году, он стал руководить одним из лагерей по подготовке терро­ристов. Одна из областей, в которых он специализируется и в которых специализируется этот лагерь, это яды. После того как наша коалиция изгнала талибов, сеть Заркави помогла создать другой лагерь, где был развернут центр по обучению обращению с ядами и взрывчатыми ве­ществами. Этот лагерь находится на северо-востоке Ирака.

На экране демонстрируется снимок.

Вы можете видеть снимок этого лагеря.

Члены этой сети обучаются производству рицина и других ядов. Позвольте напомнить, как действует рицин. Если вместе с пищей съесть менее щепотки рицина — представьте себе щепотку соли, — это приведет к шоку, за которым последует нарушение кровообраще­ния. Через 72 часа наступает смерть, причем никакого антидота не су­ществует, - спасения нет. Смерть неизбежна.

Управлять этим лагерем помогают сподвижники Заркави, дейст­вующие в северных, населенных курдами, районах Ирака, не контро­лируемых Саддамом Хусейном. Но у Багдада есть свой агент в самых высших эшелонах радикальной организации «Ансар аль-Ислам», кото­рая контролирует этот район Ирака. В 2000 году этот агент предложил «Аль-Каиде» использовать этот район в качестве убежища. После того как мы очистили Афганистан от «Аль-Каиды», некоторые из ее членов приняли это предложение насчет убежища. И сегодня они находятся там.

Деятельность Заркави не ограничивается этим небольшим уча­ст­ком на северо-востоке Ирака. В мае 2002 года он совершил поездку в Багдад для медицинского лечения и оставался в столице Ирака два месяца, поправляя здоровье и готовясь к новым сражениям. Во время его пребывания там почти два десятка экстремистов сошлись вместе в Багдаде и создали там оперативную базу. Сейчас эти представители «Аль-Каиды», базирующиеся в Багдаде, координируют передвижение людей, денег и материалов на всей территории Ирака и их поступле­ние в Ирак в интересах его сети, причем они свободно действуют в столице уже более восьми месяцев.

Иракские должностные лица отвергают обвинения в связях с «Аль-Каидой». Эти опровержения просто не заслуживают доверия. В прошлом году один представитель «Аль-Каиды» хвастался тем, что ситуация в Ираке «хорошая» - что до Багдада можно добраться бы­стро. Мы знаем, что эти представители связаны с Заркави, потому что даже сейчас они поддерживают регулярный контакт с его непосредст­венными помощниками, включая злоумышленников, планирующих отравление людей. О