2015-04-20
2393
Одинокий пенсионер Ларьков, страдавший шизофренией, проживал в приватизированной 4-комнатной квартире на восьмом этаже. Поскольку он периодически выбрасывал из окна различные предметы домашней обстановки, по заявлению РЭУ суд признал его недееспособным. Орган опеки и попечительства назначил Ларькову опекуна Карнаваленко. Карнаваленко обратился к юристу за советом: как предотвратить переход квартиры его подопечного к государству после его смерти, учитывая, что родственники, которые могли бы унаследовать имущество Ларькова по закону, по всей видимости, отсутствуют. Юрист объяснил Карнаваленко, что хотя опекун и совершает сделки от имени подопечного, составить от его имени завещание он не может. «Заключите от имени Ларькова договор о передаче его квартиры под выплату пожизненной ренты с кем-либо из Ваших родственников», - посоветовал юрист.
Вопросы:
Решите дело
Какой вид сделки
Каков срок исковой давности по сделке в данном случае.
Задача 16
У пенсионера Стелькина ухудшилось зрение, в связи с чем он не мог управлять принадлежавшим ему автомобилем. Он предложил своему соседу Каретникову взять у него автомобиль и гараж на условиях пожизненного содержания с иждивением. Каретников сказал, что был бы рад, но, насколько ему известно, такие договоры могут заключаться только по поводу квартир.
|
|
|
Задача 17
Начинающий художник Максим Леерман переписывался со своей дальней родственницей Вольтраповой-Бельской, у которой хранились четыре картины ее прадеда живописца Вольтрапова. Находясь под впечатлением от рассуждений Максима Леермана об искусстве, Вольтрапова-Бельская в одном из писем пообещала подарить ему картину прадеда «Белая лошадь» после того, как получит ее от реставратора. Максим с благодарностью согласился. В следующем письме Вольтрапова-Бельская с горечью сообщала, что по небрежности реставратора картина безвозвратно погибла. Максим считал, что в таком случае ему должна быть подарена любая другая картина Вольтрапова, тем более, что и на других картинах художника изображены белые лошади. Вольтрапова-Бельская возразила, что теперь, когда у нее осталось только три картины кисти прадеда, она не расстанется ни с одной из них.
