Совесть

В лексике современного человека понятие “совесть”, несомненно, находится в числе актуальных и часто употребляемых слов. На протяжении столетий проблема совести находилась в компетенции религиозно-идеалистической системы общественного сознания и в силу инертности последнего не успела занять достойного места в фундаментальных разработках академической науки. В этой связи уместно напомнить, что в православном вероучении совести как специфически человеческому фактору разумной жизни отводится центральное место, поскольку она представляет собой не что иное, как постоянную информационную связь с Богом. Именно поэтому совесть всегда должна быть “доброй”, “чистой”, “непорочной”. Согласно религиозным воззрениям, совесть не позволяет человеку переходить ту нравственную грань, за которой он уподобляется животному, руководствующемуся инстинктами. В теологии утверждается, что Бог через совесть управляет человеческой личностью, создавая для нее комфортное или дискомфортное состояние. Именно дискомфортное состояние совести заставляет человека осознать свои грехи (мысли, слова и поступки, не соответствующие нравственным), раскаяться, исправиться и возвратиться в устойчивое состояние внутренней гармонии. Лаконично и точно сформулировал православные суждения о совести преп. Серафим Саровский: “Берегите совесть свою. Она есть глас Божий – голос ангела хранителя. Она соединяет нас с небом. Она покоряет нашу слабую грешную волю Святой Всесильной Волей Божьей. Нельзя не заботиться о своей совести, ибо можно и потерять ее, она может стать сожженной, немощной, и тогда не будет она голосом Божьим”.

Совесть представляет способность человека критически осмысливать свои поступки и переживать их, эмоционально реагировать на собственные оценки. Она представляет автономную, по сути независимую от мнения окружающих способность человеческого сознания. В этом совесть отличается от другого контрольного механизма сознания – стыда. Стыд и совесть, в общем, довольно близки. В стыде отражается осознание человеком своего несоответствия некоторым принятым нормам или ожиданиям окружающих, но, в отличие от совести, в стыде более четко, более формально определяются критерии несоответствия. Они всецело заданы здесь со стороны правил приличия, выработанных данной общностью, группой и т.д., в то время как в совести человек в гораздо большей степени самостоятельно определяет критерии оценки. И стыд, и совесть являются специфически нравственными чувствами сознания вины. Можно испытывать стыд за других, близких людей. Это происходит в том случае, если чувствуется какая-то совместная ответственность, сопричастность к общности, члены которой совершили неблаговидные поступки. Это может проявляться даже в отдаленном историческом времени и в масштабах принадлежности к обширной социально исторической общности людей. В отличие от совести, “стыд полностью сориентирован на мнение других лиц, которые могут выразить свое осуждение по поводу нарушения норм, и переживание стыда тем сильнее, чем важнее и значимее для человека эти лица. Поэтому индивид может испытывать стыд – даже за случайные, не предполагаемые результаты действий или за действия, которые ему кажутся нормальными, которые, как он знает, не признаются в качестве таковых окружением”. Философы очень давно обратили внимание на знание совести как внутреннего контрольного механизма поведения. Уже Демокрит говорил о том, что человек должен учиться стыдиться самого себя. При этом он однозначно связывает совесть с долгом, понимаемым в виде некоторого императива, предъявляемого к человеку обществом, но одновременно добровольно принимаемого и самим человеком в виде требования улучшения своей природы, формирования в ней некоторого закона, которого там изначально не содержится. Еще Аристотель отмечал, что “умеющая судить совесть доброго человека” представляет собой врожденное качество. “Считается, – говорил философ, – что данные способности – природные, и если никто не бывает мудр от природы, то совесть, соображение и ум имеют от природы”. Наследственно обусловленные механизмы совести определяют и непроизвольный, рефлексивный характер их проявлений, которые философ уже нашей эпохи М. Хайдеггер назвал “зовом совести”. ““Оно” зовет, против ожидания и тем более против воли, – отмечал он. – С другой стороны, зов, несомненно, идет не от кого-то другого, кто есть со мной в мире. Зов идет от меня и все же сверх меня”. Обсуждая непроизвольный характер проявлений совести, необходимо отметить, что первым, кто назвал это личностное качество “внутренним рефлективным чувством”, был Г.В. Лейбниц. Однако эта частная научная дефиниция немецкого философа оказалась “вмонтированной” в более общую, идеалистически ориентированную мысль: “Личность имеет совесть или внутреннее рефлективное чувство того, какова ее душа. А это и делает ее восприимчивой к наказанию или вознаграждению”10. Как известно, в современном определении сущности совести выражение “внутреннее рефлективное чувство” продолжает фигурировать, но при этом оно отражает не качество человеческой души, а прочность усвоения личностью смысловых ценностей жизни, этических норм общества, в которых она сформировалась.

Вопрос о том, почему человек принимает на себя обязательства, выражаемые понятием личного долга, и ориентируется на совесть для контроля этих же добровольно принятых им обязательств, собственно, представляется одним из самых сложных вопросов этики.

Как правило, голос совести воспринимается как нечто внешнее, идущее либо от преследования со стороны душ тех людей, которые пострадали от нанесенных им обид, либо как голос некоторого авторитета: родоначальника, божественного предка, следящего за выполнением им же установленных заповедей, которые составляют содержание должного. Но в таком случае внутренний контрольный механизм совести фактически объясняется с помощью чего-то внешнего. В этом объяснении есть рациональное зерно, так как человек в принципе осознает сам себя через взгляд со стороны. И не случайно сам термин “совесть” происходит этимологически от понятия “со-видения”, т.е. наблюдения за поведением кем-то невидимо, но ощутимо присутствующим. Однако уже в монотеистических религиях, где сохраняется представление о божественных заповедях как основном содержании должного, преодолевается взгляд о совести как постоянном со-видении, основанном на внешнем наблюдении со стороны божества. Это позволяет взглянуть на совесть совсем с другой стороны. В данной логике рассуждения она может быть представлена как некоторое средство контроля поведения, которое человек заинтересованно формирует в связи с самостоятельной психотерапевтической практикой, направленной на то, чтобы избежать впадения во грех. По существу то же понимание совести может быть развито на основе нерелигиозной точки зрения. При нерелигиозном подходе к этике меняется не само представление о необходимости совести, не осознание того, что она представляет собой контрольный механизм поведения, а то, что в качестве авторитетного источника требования берется уже не Бог, не некоторая трансцендентная сила, а значимое мнение других людей. Причем мнение, основанное не просто на собственном предположении о том, что другие люди прореагируют на мое поведение таким-то и таким образом, а основанное на ожидаемой реакции, подтвержденной фактом существования в обществе некоторой социальной нормы. Выдающемуся австрийскому психиатру В. Франклу в феноменологии совести удалось усмотреть особые проявления психических функций. В соответствии с теоретическими позициями ученого, системообразующим фактором человеческой жизни является ее смысл, процессу же нахождения смыслов человеку помогает совесть. Именно поэтому В. Франкл именует совесть органом смысла, с помощью которого субъект получает способность обнаруживать личностную значимость каждой переживаемой ситуации. При этом совесть нередко помогает человеку найти даже такой смысл, который может противоречить сложившимся ценностям. С концептуальных позиций В. Франкла совесть обеспечивает лишь некоторые теоретические ориентиры, позволяющие личности легче находить наиболее достойное место приложения своим продуктивным возможностям. И тем не менее повседневная жизненная практика изобилует примерами того, как при определенных обстоятельствах чисто теоретические понятийные оценки совести становятся мощными, практически действенными стимулами, способными противостоять труднейшим обстоятельствам реальной жизни.

Совесть – еще более личностный и сильный внутренний голос нравственного действия, способность к активному самосознанию, самооценке личного отношения к окружающему, к действующим в обществе нравственным нормам. Она помогает определять соответствие индивидуального поведения личности высшим моральным предписаниям. Совесть – это сознание и чувство моральной ответственности человека за свое поведение, служащие ему руководством в выборе поступков и источником линии жизненного поведения. Именно поэтому совесть действует в качестве внутреннего регулятора.

Таким образом, совесть проявляет себя как:

a. побудитель, направляющий нас на соблюдение нравственных требований, создающий положительную психологическую установку;

b. запрещающий фактор, заранее осуждающий нас за предполагаемый выбор, за намечаемое поведение;

c. корректирующий фактор во время действия;

d. оценивающий фактор, содержащий в себе моральную оценку наших поступков

Основные “свойства” совести

1. “Интимный” характер совести. В разговоре с собственной совестью человек как бы стоит лицом к лицу с самим собой и поэтому имеет возможность (или вынужден) быть предельно откровенным. Можно обмануть других, но обмануть собственную совесть невозможно: это “свидетель, который всегда с тобою”.

2. Относительность совести как средства самооценки. В самооценке, производимой совестью, проявляется способность к моральному компромиссу или бескомпромиссность личности. Поэтому нельзя целиком полагаться на совесть, она может быть снисходительной. Ее нельзя обмануть, но можно “уговорить”, “усыпить”, найти себе оправдание – “так сложились обстоятельства”. Но ведь обстоятельства ставят нас перед выбором. Критерием же выбора должна служит совесть.

3. Совесть как стыд за совершенное, как форма раскаяния. В этом качестве совесть являет себя в одном из наиболее жестоких своих обличий: она выступает как угрызения совести, муки совести – осознание своей виновности, осмысление безнравственности совершенных действий. Мера переживаний, степень “мук совести” зависит от характера поступка и уровня сознательности человека, от его способности и привычки справедливо и критично оценивать собственное поведение и поведение других. Моральным результатом этих переживаний является раскаяние, нравственный смысл которого – гармонизация отношений между долгом и совестью.

Взаимосвязь совести и долга

1. С одной стороны, долг и совесть образуют единый морально-психологический механизм регуляции поведения личности, в котором совесть выступает в качестве основания для выполнения долга.

2. С другой стороны, между совестью и долгом могут возникать конфликты, порождаемые, как правило, несовпадением целей и интересов личности и общества. Вопрос о правоте совести и долга зависит от обстоятельств, от правильного или неправильного понимания долга.

Итак, нормативное содержание понятий долга, совести, достоинства является исторически конкретным. Оно зависит от характера требований, предъявляемых обществом к личности и от тех задач, которые личность сама готова возложить на себя в связи с выполнением определенных общественных функций. Общественные стандарты поведения, факт незримого присутствия общества даже в отношениях двух отдельно взятых людей, собственно, и наполняет долг и совесть конкретным содержанием.

Определяя конкретное содержание долга, нужно рассмотреть его соотношение еще с двумя категориями: честью и достоинством.

15. Честь и достоинство как отражение социальной ценности и значимости человека.

Честь – это понятие, отражающее признание достоинства человека со стороны других, а также принятие или утверждение человеком этого признания. В отличие от достоинства в собственном смысле слова «честь» воздается в соответствии с мерками и ожиданиями, распространенными в данном сообществе (сословно-групповом, локальном, профессиональном) или предполагаемыми по отношению к занимаемому человеком статусу.

Достоинство – характеристика человека с точки зрения внутренней ценности, соответствия собственному предназначению.

В понятиях чести и достоинства выражаются представления морали о ценности всякого человека как нравственной личности, содержится требование уважительного и доброжелательного отношения к человеку, признания за ним свободы самоопределения и равенства в правах с другими. Одновременно в этих понятиях зафиксирована способность личности к самооценке и самоконтролю на основе требовательного и ответственного отношения к самому себе. Честь и достоинство человека предполагают совершение им только таких поступков, которые способны обеспечить ему общественное уважение, высокую личную самооценку и переживание морального удовлетворения.

Однако наряду с общими характеристиками понятий чести и достоинства следует видеть и определенное различие между ними. Понятие чести в большей мере связывается с общественной оценкой или самооценкой личности поведения человека как представителя определенной общности, социальной группы в связи с определенными требованиями, которые общественное мнение предъявляет к члену этой общности или социальной группы. Говорят о чести дворянина, чести офицера или чести жены, чести девушки. Честь требует от человека поддерживать и оправдывать ту репутацию, которой он обязан вследствие своей принадлежности к некоей общности и собственным заслугам. Поэтому в чувстве чести значительная роль принадлежит внешним критериям. Однако чувство чести как нравственное чувство ориентировано не только на внешние критерии. Иначе нравственная мотивация могла бы быть заменена расчетливым желанием слыть и казаться тем-то и тем-то вместо того, чтобы быть им на самом деле. Нравственная мотивация чувства чести связана со стремлением человека к внутренней честности и порядочности по отношению к нравственным требованиям и к самому себе.

Понятие достоинства имеет более широкий нравственный смысл и основывается на признании равных прав каждого, на внутреннем самоуважении личностью себя и уважении как равного со всеми морального субъекта.

Понятие человеческого достоинства говорит нам об особой ценности человека. Чувство собственного достоинства – это переживание собственной ценности и утверждение ее, возможно, вопреки обстоятельствам.

Проблема достоинства была освещена в этических трудах выдающегося немецкого мыслителя XVIII века Иммануила Канта. Кант утверждал, что человек как разумное существо никогда не может быть лишь средством подобно простой вещи, а всегда является целью самой по себе. Именно из разумности человека возникает по Канту его достоинство – особая ценность и значимость людей как личностей.

Каждый человек обладает достоинством в силу своей разумности и принадлежности к человеческому роду, таким образом, достоинство – родовое качество разумных существ. Способность сознавать, ставить цели, следовать нравственному закону – это то, что поднимает людей над слепой природой, живущей только стихийными влечениями, находящейся в тисках необходимости. Человек причастен разуму и свободе, и это делает его достойным особого положения в мире. Каждый, считает Кант, обязан чувствовать, что он достоин истинно человеческого отношения, должен обладать глубоким самоуважением, признавать в себе существо с особым статусом в бытии. При этом, утверждает великий моралист, каждый должен также признавать и уважать достоинство других людей. Все люди равны в своем достоинстве, в этом смысле среди них нет «более значимых» и «менее значимых».

Идеи И. Канта о достоинстве стали основополагающими для рационалистической этической мысли последних столетий. Кант основывает достоинство на разумности как собственно человеческом качестве и не упоминает о Боге. В противоположность И. Канту вся религиозно-философская западноевропейская традиция усматривает достоинство человека в его богоподобии. Господь создал человека по своему образу и подобию, он вложил в него дух, который выше ограниченного земного разума, и хотя человек согрешил и пал, он сохраняет свою глубинную связь со Всевышним. Человек как духовное существо обладает свободой – вполне божественной прерогативой – и способностью к творчеству. Его душа бессмертна, вечна, и этим он в корне отличается от всех других живых существ. С точки зрения христианства, человек должен быть смиренным и испытывать «страх Божий», и все же он обладает особым достоинством и особой полнотой бытия: он соединяет в себе бессмертное духовное начало и телесность, плотскую материальную завершенность. В этом смысле человек даже выше ангелов, потому что те только духи, а он универсальное единство духа и материи, посюстороннего и потустороннего, смерти и бессмертия. Достоинство человека – в его возможности, будучи земным существом, выбрать путь к Богу, правильно употребить свою свободу, добровольно протянув руку навстречу Христу.

Как видим, и в религиозной, и в безрелигиозной традиции достоинство человека понимается как его способность подняться над детерминацией, природными условиями, как способность возвыситься и «стать поверх» игры бессознательных сил, пытающихся смять его и подчинить себе. Дух и разум – те «внутренние инстанции», благодаря которым мы достойны лучшей судьбы, чем судьба камня, катящегося с горы, именно они дают нам право уважать и ценить себя.

Если философы отрефлексировали смысл понятия «достоинство» именно как ценность каждого человека в силу его обладания разумом, духом и свободой, то в массовом сознании представление о достоинстве издревле имеет, по крайней мере три взаимосвязанных, но различных аспекта. Однако всех их объединяет одно: достоинство перестает быть принадлежностью каждого, оно является прерогативой определенных личностей и групп, обладающих некоторыми моральными, духовными и социальными качествами. Собственно «человеческое достоинство», незримо лежащее в основе всех других видов достоинства, как бы остается в тени или, быть может, является чем-то вроде воздуха, в котором «живут» более конкретные понимания достоинства. Причем все они, так или иначе, соотносят «достоинство» и «достойность» – обладание безусловной ценностью и обладание конкретно ценимыми качествами, достойными похвалы.

Первое понимание – понимание достоинства как добродетельности – просто нераздельно сливает «достоинство» и «достойность». О ком-либо говорят: «Это достойный человек», имея в виду, что данная личность обладает нравственными достоинствами, то есть добродетелями, ценимыми в обществе. Достойный человек – это человек, соответствующий нравственному образцу: добрый, честный, стойкий, справедливый и т.д. Достойный человек и ведет себя неизменно достойно – не унижает себя и не унижает других. Он соблюдает «человеческое достоинство» каждого и в любом другом индивиде видит именно человека, а не просто вора, нищего или врага. Достойный человек поступает гуманно и справедливо, даже если никто этого не видит, он не идет на подлость, клевету, интриги, потому что не желает делать зла и предавать человеческое в самом себе. Он испытывает глубокую ответственность перед собственной личностью.

Второй аспект понимания достоинства – это акцентирование в первую очередь тех самых качеств «надприродности» и духовно-психологической свободы, о которых говорит философия.

1. Умение противостоять своим низменным влечениям, умение бороться с собственными плотскими побуждениями, желаниями и страстями.

Человек, обладающий чувством собственного достоинства, не станет, даже если он очень голоден, униженно умолять о куске хлеба людей, которые явно станут его третировать и над ним насмехаться. Он перетерпит физические страдания, но не сделается игрушкой и забавой в руках недоброжелателей. Такой человек не станет также молить о любви того, кто его не любит, он обуздает собственную страсть, предпочтя выпрошенному удовлетворению целостность собственной личности.

И, наконец, человек с достоинством никогда не пойдет в рабство к другим ради материальных благ и финансового благополучия. Свобода и самостоятельность для него предпочтительнее «золотой клетки».

2. Умение стойко и мужественно встречать выпадающие на твою долю испытания.

Никто из нас не огражден от возможных потерь и ударов судьбы. Каждый может потерять здоровье, близких, работу – те опоры, которые существуют в нашей жизни и без которых мы не мыслим себя. Для любого человека может также встать вопрос о неком радикальном выборе, который потребует отказаться от многих благ, может возникнуть долг, которого не было раньше – необходимость идти на войну, непосильно трудиться или ухаживать за тяжелобольным. Встретить такого рода испытания с достоинством – это значит не растеряться, не впасть в истерику, не начать метаться, скулить и проклинать все на свете. Это значит не бежать от проблемы, а искать пути ее наиболее гуманного и эффективного решения. Достоинство сохраняет тот, кто после первого шока собирает свою волю воедино и целеустремленно действует: воюет, трудится, ухаживает – выполняет свой долг. Достоинство присуще тому, кто после своей личной потери не начинает ненавидеть весь мир, не спивается и не впадает в безысходную депрессию, а продолжает жить, стремясь не отравлять продолжающуюся жизнь ни себе, ни другим.

Третий смысл слова «достоинство» довольно резко контрастирует с первыми двумя. В нем имеется в виду уже не «человеческое достоинство» как духовность и нравственность, а достоинство как обладание социально признанными, ценимыми в обществе благами: социальным статусом, богатством, славой, заслугами перед народом и государством. Теперь выражение «достойный человек» прочитывается иначе: в Средневековье – это представитель знатного рода, в рыночном обществе – крупный предприниматель, богач, в разные времена к «достойным» относили крупных полководцев, знаменитых художников, людей преуспевающих, известных, уважаемых, хорошо владеющих своим делом. Люди «достойные» в социальном смысле могут не обладать добродетелями чистых душой бессребреников, они – не ангелы, но это в большинстве своем те, кто соблюдает все принятые в обществе или в социальной группе нормы поведения, четко выполняет «правила игры» и выходит в победители. Достоинство этих представителей весьма разных общественных слоев выражается в том, что называют честью. Честь – это чувство своего социального достоинства, своей особой общественной ценности в связи со статусом, мастерством, богатством. Честь диктует человеку необходимость иметь хорошую репутацию – постоянно являться достойным похвалы в глазах других людей. Честь необходимо отстаивать, репутацию – поддерживать. Здесь мало просто быть человеком или даже очень хорошим человеком, надо еще и выглядеть таким перед другими. Честь в большей степени, чем достоинство, стремится к внешнему признанию, знакам уважения, почитания, одобрения. Достоинство – переживание более «внутреннее», интимное, оно далеко не всегда требует демонстрации и нередко является просто состоянием души, не требующим броского поведения.

В идеале «обладание достоинством» включает в себя все четыре перечисленных нами понимания: это и чувство безусловной собственной ценности, и обладание совокупностью позитивных нравственных качеств, и умение подняться над желаниями и обстоятельствами, и уважение общества, связанное с умением заслужить хорошую репутацию и поддержать свою честь. Исходным и фундаментальным моментом является, конечно, первое качество – ощущение себя личностью, субъектом размышления, воли и выбора. Собственно, все конкретные толкования достоинства основаны на наличии именно этого момента: если человек не уважает себя как личность, он не может быть ни нравственным, ни стойким, ни почитаемым со стороны других. Только безусловное самоуважение и принятие себя служит основой роста во всех других сферах человеческих отношений.

Хотя достоинство является неотъемлемой «родовой чертой» людей, его можно потерять, и многие люди его теряют. Утратить достоинство – значит уподобить себя вещи, сделаться средством в руках других людей, причем сделаться им добровольно. И. Кант с гневом и пафосом протестует против подобного поведения. Он наставляет своих читателей не раболепствовать, не холопствовать, не попадать в долговую зависимость, которая может привести вас к роли разменной монеты в чужой игре. Человек, считает Кант, не должен стать предметом продажи ни за какую цену. «Не будьте прихлебателями и льстецами! Не допускайте попрания своих прав другими!», – взывает великий моралист. Глубоко почитая достоинство в человеке, Кант утверждает, что человек ни перед кем не должен падать ниц, даже перед самим Богом. Когда вы падаете ниц, вы поклоняетесь уже не идеалу, а идолу.

Понятие достоинства тесно связано с понятием гордости. В «Словаре по этике» гордость определяется как моральное чувство, в котором отражаются внутреннее достоинство, самодостаточность и независимость личности. Есть там и другое определение: гордость – моральное чувство, в котором отражаются высокая оценка человеком своих или чьих-либо достижений и заслуг, осознание соответствия высоким ценностям и стандартам. Объединив два этих определения, я сказала бы, что гордость – чрезвычайно высокая оценка человеком собственных достоинств.

Действительно, в чувстве гордости есть не только спокойное осознание собственного достоинства, своей непреходящей значимости, но присутствует и момент радости, торжества, активного утверждения своей ценности. Когда человек горд собой, то он чувствует себя сильным, умелым, влиятельным – значительным во всех отношениях: «Ай да я! Ай да молодец!».

Гордость – приятное и полезное чувство, оно не позволяет человеку «ронять себя», заставляет его соответствовать определенным позитивным стандартам, тянуться к идеалу, к высшим поведенческим образцам. Кроме того, гордость – это радостное осознание своих больших возможностей, творческих потенций, светлых перспектив. Гордость ведет человека вперед, позволяет верить в себя.

Тот, в ком присутствует гордость, не станет раболепствовать, унижаться, бездеятельно поддаваться чужому напору. Он также не бросит начатое дело на середине, не опустит руки, а проявит волю и старание для того, чтобы достигнуть намеченной цели. Гордость – результат нашей победы над обстоятельствами и над самим собой, она – следствие преодоления внешних и внутренних трудностей и препятствий. Если достоинство может и должно быть воспитано в человеке с младых ногтей и любой человек вправе чувствовать себя достойным, то гордость – результат нашей работы над собой, ее надо заслужить. Гордиться собой вправе тот, кто самому себе и другим подтвердил и доказал собственную личную целостность, свою ценность и способность делать дела и совершать поступки. Можно поэтому сказать, что гордость – это радость подтвержденного собственного достоинства.

Гордость – внутреннее переживание, но особый «вкус» и значение она приобретает, когда может быть проявлена вовне, показана другим. Человеку нередко нужны зрители его гордости, чтобы было «перед кем» погордиться. В сущности, в этом нет ничего плохого, и все общества используют человеческую гордость для поощрения определенных типов поведения. Например, героизма. Герой, человек, совершивший подвиг, – это тот, кто официально вправе гордиться собой. Его прославляют, хвалят, приводят в пример. Он может быть горд тем, что сделал, и будет впредь стараться поступать не хуже. А окружающие гордятся им и подпитывают его этими положительными переживаниями.

Таким образом, в своих рассуждениях мы зафиксировали, что гордиться можно не только собой, но и другими – причем не только героями. Гордиться можно родителями, друзьями, родом, народом, государством. Когда мы гордимся другими, мы, таким образом, признаем их высокую ценность и соответствие лучшим принятым в обществе образцам. И если мы гордимся кем-то, то обязательно отождествляем себя с ними. Посторонними, чужими не гордятся. Мы можем отмечать чужие успехи, даже одобрять их или завидовать им, но если они не имеют к нам никакого отношения – гордиться нечем. Только идентификация – отождествление себя с «предметом» гордости – создает саму гордость. Так, можно гордиться своими предками – чувствуя себя частицей простирающегося во времени уважаемого рода. Можно гордиться страной – потому что она сильна и величественна, а я – ее часть. Можно гордиться знаменитым другом – ведь он же мой друг, а я – его, таким образом, я оказываюсь косвенно причастным к его выдающимся достижениям и как бы незримо делю с ним его заслуженную славу. Негативной реакцией окружающих на чужую обоснованную гордость бывает зависть. Зависть – это противоположное доброжелательности враждебное чувство досады по отношению к счастью, благополучию, успеху, материальному, культурному превосходству другого лица, общности, организации. Завидовать можно чужому богатству, социальному статусу, удачливости и везению, талантам, счастливо складывающимся личным отношениям и т.д. Завистник, как правило, приписывает предмету зависти негативные черты, считает чужой успех несправедливостью и жадно хочет получить то самое, чем обладает «счастливчик». В худшем случае завистник прямо вредит, в лучшем – старается сравняться по положению с «предметом зависти» или превзойти его. Однако если богатства, социального статуса и даже славы можно при очень большом желании добиться, то зависть к чужой гордости, к радостному и достойному мироотношению убийственна для завистника. Сама по себе чужая гордость выводит завистливого человека из себя. Оттого он так стремится лишить «гордеца» его самоуверенности и победности, заставить его чувствовать себя униженным, обделенным и недостойным. Вот почему достаточно многие люди, вполне гордящиеся собой, своими заслуженными успехами, стараются лишний раз не демонстрировать гордость другим: они не хотят вызывать на себя огонь чужой зависти и довольствуются по преимуществу «тайной гордостью», получая моральное удовлетворение не от внешних шумных похвал, а от переживания собственной достойности.

Понятие гордости естественно сопряжено с понятием скромности. Скромность – это и противоположность гордости, и ее дополнение. Скромность означает, что человек не признает за собой каких-то особых достоинств или исключительных прав, а те ценимые в обществе черты, которыми он обладает, он полагает вполне естественными и ничем не выдающимися.

Скромность – отказ от особого положения и отсутствие претензий на экстраординарность. В то же время скромный человек отнюдь не лишен достоинства, он с полным правом уважает себя, ценит свои добрые качества, хотя и не кричит о них на всех перекрестках. Вполне можно испытывать внутреннюю гордость от своих достижений, радоваться успеху, чувствовать удовлетворенность достигнутым или имеющимся, но вести себя скромно – не демонстрировать своей гордости, не выпячивать собственных достоинств, относясь к ним как к одному из своих естественных проявлений на длинном жизненном пути.

Правда, порой складывается парадоксальная ситуация, когда некто начинает старательно показывать всем... свою скромность! Демонстративная скромность, настойчивое самоунижение в ситуации явной победы или успеха оборачивается тем, что индивид как бы заставляет всех окружающих уговаривать его, рассказывать ему, как он хорош, хвалить и доказывать ему его право на гордость. Такой «скромник» привлекает к себе всеобщее внимание, он как будто кричит: «Поглядите, как я праведен, как я не ценю сам себя!». В подобных случаях говорят, что «скромность паче гордости». Лучше уж немножко честно погордиться, чем разыгрывать такую изощренную комедию!

Нормальная человеческая гордость вполне способна переходить в негативное качество – гордыню. Гордыня – это гордость, перешедшая свою меру, ставшая поэтому беспочвенной и преувеличенной. Гордыня, как известно, считается в христианстве наиболее тяжелым пороком. Именно гордыня лежит в основе грехопадения: сначала – ангельского, потом – человеческого. Светлый ангел Люцифер возгордился, он приписал себе больше достоинств, чем у него было, и стал претендовать на роль и место самого Бога. Так он пал, породив весь мир зла, всю дьявольскую и бесовскую рать. Адам тоже возгордился, пожелав знать добро и зло, как боги, и, ведомый гордыней, нарушил божественный запрет, в результате чего человечество вместо рая оказалось на Земле. Гордыня оказывается матерью всех пороков, самой сердцевиной греха.

Однако посмотрим, что представляет собой гордыня в обычной жизни. Ее называют высокомерием, кичливостью, чванством, а еще самовлюбленностью и заносчивостью. Человек, обуянный гордыней, резко переоценивает себя и совсем не видит объективных достоинств и человеческого достоинства других людей. Ему кажется, что он – лучше всех, что только он заслуживает похвал, уважения, внимания и интереса. Все остальные – просто серые, ничтожные людишки, с которыми надо обращаться как с вещами – манипулировать ими, не считаясь с их внутренним миром. Гордец – потенциальный покоритель всего и вся, приписывающий себе огромные возможности и силу влияния, это кандидат в «сверхчеловеки». Поэтому неудивительно, что высокомерного человека не любят: он принуждает или третирует других и часто получает в ответ ненависть и сопротивление.

Кичливые и чванные люди часто предполагают у себя достоинства и возможности, которых на самом деле у них нет. Они претендуют на чужое место, не осознавая, что не соответствуют ему, оттого высокомерие почти всегда сочетается с тайной или явной завистью. Гордец вечно полагает, что ему «недодали», он достоин лучшего и большего, что мир плох, потому что не оценил его

исключительных качеств. Чрезмерно гордые люди бессознательно мстят «плохому миру», стремясь показать другим «их истинное место».

Гордыня нередко расцветает как бы совсем без почвы – когда человек ничего стоящего в жизни не добился, ничем себя не проявил, и, по большому счету, ему вообще нечем гордиться.

Но именно тогда в качестве компенсаторной реакции обычное нормальное чувство достоинства вдруг начинает раздуваться, разбухать и превращается в безосновательную иррациональную гордыню. Порой эта гордыня находит источники для своего питания в предках (я – отпрыск дворянского рода!) или в положении родителей (я вырос в обеспеченной культурной семье), но в этом случае хочется спросить спесивца: а что представляешь собой ты сам? Что дает тебе основания презирать других? Соль, однако, состоит в том, что таких оснований нет и в принципе не может быть. Достойный человек всегда учитывает чужое достоинство и никогда не станет кичиться перед другими и унижать их. Гордыня – это болезненная иллюзия, плачевный самообман, который портит жизнь и самому индивиду, и тем, кто его окружает.

Высокомерные люди не в состоянии бесконфликтно общаться с окружающими. Они не идут на уступки, боясь «уронить себя», и готовы разрушить и дружбу, и любовь ради удовлетворения своей гордыни. В результате они часто остаются «у разбитого корыта», но, как правило, не понимают, что причина разрушения – в них самих.

Гордыне противостоит другое человеческое качество – смирение. Со смирением у нас ассоциируется рабская покорность судьбе и обстоятельствам, нежелание активно отстаивать свои интересы. Но в христианской традиции смирение означает укрощение гордыни.

Дело в том, что, даже занимаясь духовным самоусовершенствованием, можно не избежать внутреннего высокомерия. Когда человек достигает путем аскезы и молитвы определенных духовных высот, он может начать незаметно для себя гордиться этим и... возгордиться. Он чувствует, что его добродетели высоко возносят его над грешным миром, отрывают от грязной земли, и начинает презирать всех, кто не обладает его достоинствами. Но именно в этот момент он и теряет свою моральную и духовную высоту. Смирение – это внутреннее состояние человека, при котором он не считает себя способным к самостоятельным добрым поступкам, а во всем уповает на Бога. Это чувство, что ты несовершенен и до совершенства тебе – идти и идти – как до линии горизонта.

Еще один позитивный смысл смирения состоит в том, что это – способность соответствовать обстоятельствам. Гордец всегда заворожен своими титаническими мечтами, он хочет изменить весь мир: покорить природу, перекроить человеческое сознание, подчинить себе волю других. Однако тот, кто не считается с объективной данностью – с независимостью от нас мира и чужой субъективности, – получает сокрушительный удар. Смирение, взятое в положительном смысле, помогает людям осознавать свое место в действительности и считаться с другими, чутко следовать ходу вещей. Гордость и скромность, достоинство и смирение – прекрасные моральные качества, позволяющие нам в полной мере реализовывать человеческое в себе.

16. Страдание и сострадание, их взаимосвязь и взаимообусловленность.

17. Сущность, специфика и структура прикладной этики.

Прикладная этика – совокупность принципов, норм и правил, выполняющих на основе нормативной этики практическую функцию научения людей должному поведению в конкретных ситуациях и в определенных сферах их жизнедеятельности. Сущность прикладной этики заключается, следовательно, в конкретизации общечеловеческих моральных норм и принципов применительно к данным ситуациям, для отдельных групп людей, с учетом специфики жизнедеятельности. Прикладная этика (ПЭ) аккумулирует в себе взаимодействие этической теории, моральной жизни и нравственного воспитания личности, разрабатывает специальные формы и технологии этих процессов и управления ими. Она не просто использует теоретические этические наработки, а превращает их в специфическую, практически новую информацию, преобразованную для новой конкретной деятельности или ситуации.

Специфичность ПЭ проявляется в ряде ее особенностей.

По сравнению с общей этикой ПЭ более специализирована и более прагматична. ПЭ включает в себя не только собственно теорию морали, но и комплекс внеэтических знаний о морали — социологических, психологических, педагогических.

ПЭ отличается сильным технологическим аспектом: она предполагает разработку способов и методов внедрения прикладного знания в практику в виде проектов, программ, эталонов, моделей, кодексов, представляющих в своей совокупности ее «опредмеченную силу»; В процессе «приложения» происходит доразвитие общечеловеческих норм и требований этики.

«Практичность» ПЭ проявляется, прежде всего, в ее структуре, в которую входят:

этика гражданственности;

экологическая этика и биоэтика;

этика межличностного общения;

ситуативная этика;

профессиональные этики;

этика делового общения.

Экологическая этика

Экологическая этика рассматривает нормы поведения человека как части экосистемы по отношению к окружающей среде, биоэтика – как ее составляющая – «озабочена» поведением человека по отношению к «Иному Живому».

Этика гражданственности

Этика гражданственности разрабатывает нормы поведения человека как гражданина по отношению к обществу.

Этика межличностного общения

Этика межличностного общения описывает «уровни» и «барьеры» человеческих отношений, их принципы, правила и нормы. Ситуативная этика вырабатывает практические рекомендации применительно к конкретным ситуациям и сферам человеческой жизнедеятельности и общения - как интимным (межличностным), так и публичным (массовидным). В ситуативную этику входит этикет.

18. Этика гражданственности: особенности, ценности, идеалы.

Этика гражданственности осмысляет нормы, регулирующие отношения в системе «человек общество государство».

Этика гражданственности участвует в формировании гражданского и политического самосознания человека. Люди должны знать, понимать, видеть справедливость и необходимость тех морально-идеологических ценностей, которые наиболее точно выражают их интересы как граждан государства и членов общества.

Развитое гражданское и политическое самосознание людей помогает воплотить в жизнь идеал гражданского общества. Гражданское общество это целостная система духовных, социальных и экономических отношений между людьми, группами и организациями, независимая от государственной власти. Отдельные люди, общество в целом достигают такого высокого уровня развития гражданских качеств, что способны без аппарата государственного насилия и контроля регулировать различные аспекты своей жизни. Государство гарантирует соблюдение прав граждан, обеспечивает их защиту, но в то же время не мешает работе механизмов общественного саморегулирования.

Этический императив гражданского общества содержится в высказывании Г.В.Ф. Гегеля: «Будь лицом и уважай других в качестве лиц». Этот императив не требует любви к другим. Нельзя, бессмысленно требовать симпатии, великодушия, сострадания. Но необходимо уважать людей, то есть признавать их право пользоваться свободой, собственной иерархией ценностей, делать свой моральный выбор, принимать личные решения под личную ответственность, признавать эти права за другими.

Понятие о гражданственности. Культура гражданственности. Что такое «гражданственность»? Это сочетание свободы личности и осознанного и заинтересованного отношения к человеку и обществу. Степень развитости гражданственности определяется понятием «культура гражданственности». Это качественная характеристика общественной жизни, отражающая степень зрелости и распространенности ориентаций и установок, определяющих гражданское поведение людей. Отдельный человек приобретает гражданскую культуру, в первую очередь, в семье и в школе.

Ценности, принципы, идеалы этики гражданственности. В основе этики гражданственности лежат права человека. Важнейшими из них являются:

- право на жизнь,

- право на свободу мысли и убеждений,

- право жить только по закону, который нельзя подменять произвольными решениями или ограничениями,

- право на собственность,

- право определять свое место жительства,

- право жить по совести,

- право задавать направление власти и быть защищенным от ее произвола.

Ценностями и принципами этики гражданственности являются социальная справедливость, моральное равенство, плюрализм.

Нравственный человек обязательно задумывается не только о собственном благе, но и о благе общества, в котором живет. Служение благу общества, в котором царит позитивная свобода, это непреднамеренный, но закономерный итог индивидуальной деятельности людей. Этот итог получается преимущественно косвенным образом. То есть человек честно выполняет свои профессиональные, семейные, личностные обязанности, следит за соблюдением своих прав, а выигрывает от этого все общество.

Базой этики гражданственности является принцип социальной справедливости. Это возможность и гарантия достижения каждый человеком своих целей. Гражданин защищен законом от произвола властей и сограждан. Для него открывается путь к свободе на уровне моральности, нравственного закона, самосовершенствования.

В гражданском обществе все люди обладают равными возможностями. Требования морального равенства включают:

- уважение к собственности,

- соблюдение правил «рыночной игры»,

- запрет на нечестные средства конкурентной борьбы,

- недопущение унизительных форм социальных, политических, экономических действий.

Неотъемлемой чертой этики гражданственности является плюрализм. Каждый человек имеет право на свое понимание личного интереса и счастья, но это право остается в силе только до тех пор, пока человек НЕ ПРЕПЯТСТВУЕТ РЕАЛИЗАЦИИ ПРАВ ДРУГИХ ЛЮДЕЙ.

Нравственным идеалом этики гражданственности является активная гражданская позиция. Это чувство сопричастности, ответственности за судьбу человеческого сообщества и своего отечества, стремление к деятельному участию в ней. Человек, занимающий подобную позицию, и есть гражданин.

Этика гражданственности тесно связано с политической этикой и политической культурой. Политическая этика это нравственно-нормативный подход к политике и проблемам завоевания, удержания и осуществления власти.

Моральные принципы политической этики.

1. Основой должен быть принцип демократизма, предполагающий защиту прав и свобод граждан (в том числе и свободомыслия) и выражающий их интересы в сфере политики.

2. Нормы и правила должны носить гуманистический характер и исходить из признания приоритета общечеловеческих ценностей и норм.

3. Морально допустимы политические поступки и акции, выражающие волю большинства, но обязательно учитывающие интересы меньшинства граждан.

4. Важнейшим требованием выступает проявление толерантности к инакомыслию, которая предполагает соблюдение принципа предварительного доверия к членам общества (в противоположность подозрительности).

5. Должно признаваться верховенство закона и исключительно законные (легитимные) способы завоевания и удержания власти, предполагающие ограничение карательного насилия и ограждения человека от государственного деспотизма и произвола.

6. Предполагается не только делегирование власти снизу вверх и разделение властей, но и способность власти к самоограничению.

Политическая культура это совокупность теоретических и практических знаний и ценностей в области политики, сложившихся в обществе, уровень их понимания и принятия отдельными гражданами и политическими лидерами, а также готовность следовать им и воспринимать их как руководство к действию.

Уровень политической культуры отдельных граждан и общества в целом определяется рядом параметров.

1. Политическая компетентность. Включает в себя знание и понимание политических теорий, политической истории, актуальной ситуации в обществе.

2. Диалектичность, гибкость мышления. Это способность постоянно переосмысливать политические догмы и стереотипы, нормы и идеалы, отказываться от устаревших трафаретов социальной деятельности.

3. Толерантность, терпимость к инакомыслию.

4. Отказ от группового и личного эгоизма разного рода. Ни отдельные люди, ни отдельные партии, коллективы, нации не имеют права требовать для себя каких-либо привилегий в ущерб остальным.

Политическая «докультура» личности и общества. Авторитаризм морального сознания. Наличие и достаточная степень развитости всех параметров политической культуры свидетельствует о ее высоком уровне. Общество с высоким уровнем развитости политической культуры может находить разумные компромиссы, становится более сплоченным, движется по пути преображения в гражданское общество.

Отсутствие или слабая степень развитости элементов, составляющих политическую культуру, называют политической «докультурой». Политическая «докультура» препятствует социально-экономическому и политическому развитию.