Формирование фашизма

В годы Первой Мировой войны лидер русских коммунистов Владимир Ульянов-Ленин призывал солдат (набранных из рабочих и крестьян) всех воюющих государств обратить штыки против собственных буржуазных правительств, перевести империалистическую войну в войну гражданскую. Призыв был взят на вооружение только русскими солдатами. Военные же Германии, напротив, не поддержали социалистическую революцию у себя на родине, а после войны жестоко подавили ее вспышку. Профсоюзы и левые партии Западной Европы, представленные во Втором Интернационале, выдвинули предательские лозунги «классового мира» и «защиты отечества» (то есть буржуазного, империалистического отечества).

Итальянская соцпартия стояла на позиции государственного нейтралитета в Первой Мировой войне, а позднее сама придерживалась нейтралитета по данному вопросу. Лишь немногочисленные крайние левые настойчиво требовали мира.

После окончания войны западноевропейские левые вновь не смогли воспользоваться моментом для свержения буржуазных правительств и установления диктатуры пролетариата. Все чаще проводились бессмысленные демонстрации, вспыхивали бунты, побоища под вывеской «борьбы с буржуазией».

Либерально-буржуазные правительства едва контролировали ситуацию. Короли играли роль формальных правителей и ничего поделать не могли. В Италии Муссолини решил пресечь весь этот хаос. В 1919 году он основал милитаристскую организацию – Итальянское фашистское ополчение. Слово «фашистское» означало прочный союз единомышленников, «пучок» (символ был позаимствован из истории Римской империи). Пункты первой программы были такими:

«(…) со всем усердием приняться за удовлетворение материальных и моральных требований, что будут выдвинуты ассоциациями тех, кто был на фронтах сражений … противостоять силам иностранного империализма, угрожающим свободе Италии … добиться стабильности на границах между Альпами и Адриатикой с требованиями аннексии для Фьюме и Далмации (…) В третьей декларации говорилось о выборах, которые планировалось провести в ближайшем будущем. (…) В каждом из больших городов корреспондент «Пополо ди Италья» станет организатором секции фашистского ополчения с тем расчетом, что каждая такая группа должна стать центром фашистских идеалов, работы и действия». [1, 23]

В среде итальянских военных усиливались захватнические настроения, переросшие в 1919 году в попытку силовой аннексии земель, которые, по их мнению, были исконно итальянскими. Мятеж во Фьюме возглавил психически неуравновешенный поэт и вояка Габриэле Д’Аннунцио. Либерально-буржуазное правительство противостояло этой попытке, фашисты поддерживали ее, но только на словах, не принимая пока что активного участия.

Муссолини решает перехватить управление государством путем участия в парламентских выборах: «Выборы, выборы и только выборы! — думал я. — Это единственная возможность совершить переворот в итальянском парламенте!» [1, 25] Был учрежден избирательный комитет, проведены агитационные митинги. Фашисты проиграли эти выборы. Симпатии народа оказались на стороне социалистов, 150 депутатов от их партии прошли в парламент. Капиталисты пошли на незначительные уступки рабочим. Но Муссолини верно подметил о социалистах, что «Они сами испугались своего внезапного успеха». [1, 27] Вместо революции и начала строительства социалистической республики левые были поглощены массовыми празднествами под красными знаменами. Проблемы Италии тем временем никуда не исчезали. Государство оставалось либерально-буржуазным и вплотную приблизилось к полному краху.

В 1920 году забастовки и стачки истощали промышленность, буржуа рисковали потерять контроль над средствами транспортного сообщения и связи. Рабочие начали захватывать фабрики и заводы, создавать советы по образцу Советской России. В ноябре 1920 года левые собирались провести торжественные манифестации, и тут фашисты взялись за оружие.

Незадолго до этих событий фашистские отряды уже опробовали свои силы в сельской местности. Помещики и их представители в итальянском парламенте были рады такой деятельности бандитов-чернорубашечников (подавление крестьянских восстаний, разгром аграрных коммун). Фашисты играли роль неофициальных карательных отрядов аграрной буржуазии. Теперь они добрались до городов. В Болонье и Ферраре они устроили массовые кровавые побоища, после которых многие итальянцы стали бояться поддерживать левых и идти против фашизма. Социалистическая партия так и не смогла в полной мере возглавить рабочее восстание, превратить его в социалистическую революцию. Итальянские левые оказались не способными окончательно вырвать страну из лап буржуазии, основать и защитить социалистическую республику. Либерально-буржуазное правительство окончательно обессилело и больше ничем не могло управлять. Парламентские представители буржуазии готовы были сложить свои полномочия в пользу тех, кто сможет разрешить тяжелейший кризис и покончить с левым движением. В решающий момент левые проявили неорганизованность, отсутствие четкого, научно обоснованного революционного плана.

В 1921 году фашисты, почувствовавшие свою безнаказанность, устроили кровавую баню по всей Италии. Королевские вооруженные силы не предпринимали ничего против распространения фашистского террора. Вооруженное сопротивление крестьян и рабочих фашистам напротив, систематически подавлялось.

Политическая система Италии впала в состояние комы, руководители государства сменяли друг друга с молниеносной быстротой. Дошло до того, что никто из либерально-буржуазных политиков не хотел брать на себя управление. Рабочие, ведомые анархистами, социалистической и коммунистической партиями так и не создали альтернативную, советскую организацию, и не могли взять власть. В 1922 году фашисты систематически подавляли забастовки и стачки, разгромили редакцию социалистической газеты, начали расправы над левыми активистами. И на этот раз никакого наказания со стороны власти за эти преступления не последовало – фашизм был нужен агонизирующей буржуазии как воздух.

В октябре 1922 года фашисты занялись захватами стратегических государственных объектов, королевская армия оказывала им слабое (практически нулевое) сопротивление. Следуя призыву Дуче, чернорубашечники двинулись на Рим под предводительством четырех полководцев. Сам Муссолини наблюдал за развитием событий с некоторой дистанции, опасаясь провала и ареста.

Король Италии принял решение о добровольной передаче государственной власти фашистам. 29 октября он сам назначил Муссолини премьер-министром. 30 октября в Рим вошли вооруженные фашистские отряды, собранные со всей Италии. Правительство было сформировано из фашистов и националистов других буржуазных партий. Фашистские головорезы превратились в официальную полицию.

Итальянская буржуазия поддержала фашистов потому, что не могла справиться демократическими методами с затянувшимся кризисом, не могла самостоятельно решительно подавить выступления левых рабочих.

Король Италии поддержал фашистов потому, что был в ужасе от вестей из Советской России: бывшего царя Николая Второго расстреляли со всей семьей. Верующие Италии во главе с Папой Римским занялись прославлением Муссолини и сотрудничеством с фашистами, так как красная революция покончила бы с клерикальной системой.

Когда в Германии началась дискриминация, а затем истребление евреев, итальянские евреи-банкиры также примкнули к фашистам, чтобы показать себя патриотами Италии, друзьями фашизма, обезопасить себя от расправы.

Мировые воротилы капитализма были напуганы победой большевиков в России и угрозой победы западноевропейских коммунистов, поэтому лояльно отнеслись к итальянскому фашизму.

Всемирно известные политические деятели восхваляли Дуче и его движение.

«Благодаря своему характеру и взгляду на мир Ганди всегда видел в розовом свете поступки и мотивы поступков всех людей. Он расхвалил Муссолини, так же как впоследствии похвалил Гитлера, как человека с самыми добрыми помыслами, который по мере своих сил и возможностей старается выполнить миссию, возложенную на него Богом». [3, 468]

«У. Черчилль провел неделю в Риме в гостях у Муссолини. О своих впечатлениях он сообщил на пресс-конференции: «Я не мог не быть очарованным, как многие другие, синьором Муссолини... Если бы я был итальянцем, то я убежден, что сначала до конца был бы всем сердцем в вашей победоносной борьбе против... ленинизма... С точки зрения внешней политики фашизм оказал услугу всему миру... Он является необходимым противоядием русскому яду. Теперь все великие державы будут иметь в своем распоряжении в случае необходимости крайние средства защиты»». [4, 7]

Левые рабочие Италии были дезорганизованы и отступили перед фашизмом.

Какие же антикризисные меры были приняты итальянскими фашистами? Во внешней политике – переговоры о мирном сотрудничестве с крупными буржуазными государствами, неприсоединение к альянсам. По отношению к африканским колониям – жестокое силовое подавление национально-освободительных движений и создание благоприятных условий для обогащения капиталистов.

В самой Италии были вознаграждены ветераны войны и их семьи, объявлена «битва за урожай», осуществлены осушение болот и строительство качественных автомобильных дорог. Восстанавливались пришедшая в упадок железная дорога и флот. Развивались авиация и автомобилестроение. Пролетарии получили долгожданное сокращение длительности рабочего дня до 8 часов (правда, с лазейками в законе для того, чтобы не обидеть и буржуев). Проводились расследования случаев коррупции, чрезмерной «недобросовестной» спекуляции, уклонения от уплаты налогов. Для «честных» буржуа было облегчено налоговое бремя. Отрасли производства объединились в корпорации, согласовавшие свою деятельность с фашистами. Была проведена акция «Золото для Родины»: итальянцы обменивали золотые кольца на стальные. Курс национальной валюты – лиры – стабилизировался. Уровень безработицы снизился в несколько раз. Некоторые внешние долги Италии были прощены, начали поступать иностранные инвестиции.

Мафия была формально запрещена, но главари банд просто затаились до лучших времен.