Характер высшего государственного управления

Тема: РАЗВИТИЕ СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА И ПРАВА

В 60-80 ГГ.

Характер высшего государственного управления

Новый этап политического и социально-экономического развития СССР, связываемый в литературе с именем Л. И. Брежнева, начался с конца 60-х гг., когда произошли такие внешнеполитические события,

· как подавление организацией Варшавского Договора чехословацкой либеральной революции (“Пражской весны”), осуществлявшейся под лозунгом “демократического социализма”,

· обострение отношений СССР с маоистским Китаем,

· усиление напряженности в отношениях СССР с США в связи с американской агрессией во Вьетнаме.

Все это стимулировало,

· с одной стороны, усилия руководства КПСС и СССР по укреплению обороноспособности и централизованного управления,

· с другой стороны, — борьбу с попытками нетрадиционного (“оппортунистического”, “фальсификаторского”, “ревизионистского”) толкования социалистической идеологии, в том числе в управленческой сфере.

В социально-экономической сфере также произошли этапные изменения, ставшие рубежом развития общества. В стране начались контрреформы по всему спектру политико-административного управления:

· в политике (смена концепции строительства коммунизма концепцией развитого социализма),

· в управлении (упразднение совнархозов и восстановление министерств),

· в экономике (свертывание политики сентябрьского пленума ЦК КПСС),

· в партии (отмена принципа ротации кадров, разделения парткомов по отраслевому принципу),

· в гражданском обществе (преследование инакомыслящих).

В начале своей деятельности в качестве первого лица в государстве Л.И. Брежнев не только не имел своей программы действий, но даже не стремился ее сформировать, что было достаточно редким случаем не только в мировой, но и в отечественной истории.

Его управленческая философия мало чем отличалась от хрущевской, если не считать особенностей его личности.

Брежнев был самым типичным представителем третьего поколения советских кадров выдвиженцев 1930-х гг., уцелевших в ходе бесчисленных чисток и репрессий и воспринявших стиль политического исполнительства и проведения в жизнь политической линии вождя.

Став первым лицом в государстве, т. е. заняв место вождя, Брежнев мог реально заниматься преимущественно повседневным администрированием, бюрократической перетасовкой кадров при сохранении политического режима. Он как аппаратчик и прагматик-управленец укрепил власть коммунистической политической элиты, именовавшейся официально номенклатурой.

Важнейшим элементом системы был сложившийся партийный аппарат ЦК — ревкомов-обкомов — горкомов-райкомов, который традиционно подменял соответствующие выборные партийные и особенно советские органы и руководил всеми остальными общественными организациями.

Этот аппарат только при ЦК составил более 4000 человек, работавших более чем в 20 отделах, которые подразделялись на сотню секторов.

Параллельно функционировало около 100 министерств и ведомств.

Всего управленческим трудом занимались 18 млн. человек, что, однако, значительно меньше количества чиновников в современной России, в которой отсутствует административно-командное управление.

Советский депутатский корпус всех уровней формировался исключительно партийными органами, которые предлагали избирателям одобрить в ходе безальтернативных, хотя всеобщих и тайных выборов одного кандидата от “нерушимого блока партии и народа ”.

Советская власть по-прежнему выполняла функцию ширмы для всевластия аппарата партии — государства.

По многим показателям политическая брежневская система “развитого социализма” весьма напоминала сталинскую, но без ее ведущей карательно-репрессивной функции.

Сам Брежнев не был вождем или диктатором сталинского образца. Мнение о том, что он реанимировал сталинизм или проводил в жизнь неосталинизм, не совсем корректно.

· Действительно, все, что было апробировано при Сталине и дало необходимый позитивный результат, возвращалось немедленно в управленческую практику.

· Но при этом не все хрущевские реформы были полностью перечеркнуты.

Для Брежнева гораздо более важно было устранить радикальный дух безудержного авантюрного реформаторства, ввести преобразования в русло продуманности, постепенности, с табильности, и в этом он более чем преуспел.

Термин “стабильность”, не “застой ” является определяющим при характеристике всего этапа 1970-х — первой половины 1980-х гг., так как застойные тенденции стали явственно фиксироваться в основном в конце этого периода.

Проведенные еще в 1965 г. пленумы ЦК КПСС приняли реформаторские решения, подготовленные А.Н. Косыгиным и его окружением.

Председатель Совмина А.Н. Косыгин, по общему мнению, значительно превосходил Брежнева по компетентности в экономических вопросах и профессионализму в государственном управлении, и был еще в большей степени, чем Брежнев, прагматик и технократ. Все идеологические и политические кампании он оценивал с позиций

· полезности для развития производства (особенно легкой промышленности),

· совершенствования системы управления на основе ограниченной и контролируемой децентрализации,

· воспитания нового поколения хозяйственных руководителей.

До середины 70-х гг. в руководстве существовало скрытое противоборство Косыгина и Брежнева, закончившееся победой последнего. После отхода Косыгина от управленческой деятельности Брежнев предпринимает политические акции, которые закрепляют отказ советского государства от рыночных реформ.

Экономическая необходимость реформ, в частности введение элементов рыночной политики, была совершенно очевидна, и можно было ожидать, что сама жизнь заставит новое консервативное руководство продолжать хотя бы в урезанном виде преобразования.

Однако острота проблемы была неожиданно снята нахождением мощного источника дополнительной валюты в виде экспорта обнаруженных с помощью космических спутников запасов нефти, газа и других энергоносителей.

За счет нефтедолларов государство стало закупать западное оборудование и технологии и на этой экстенсивной основе решать назревшие проблемы.

Вместо того чтобы добиваться

· повышения качества продукции,

· интенсификации производства,

· получения прибыли на базе внедрения достижений научно-технического прогресса в производство,

бюрократия сделала ставку на импортные накачки.

Поскольку распределительная функция госаппарата вновь стала главной, управление сосредоточилось в вертикалях власти, а самостоятельность субъектов в горизонтальных структурах была практически ликвидирована.

Сущность политики Брежнева заключалась

· в сохранении достигнутых темпов производства

· и экстенсивном расширении производственных мощностей.

В результате СССР фактически “ проспал” информационную революцию — компьютеризацию.

Второй космический прорыв в науке и производстве не удался.

В то время как США, Западная Европа и Япония развивались на постиндустриальных направлениях модернизации, советская экономика традиционно и инерционно развивалась в рамках индустриального этапа.

Хотя были отрасли, например космическая, оборонная, которые выпускали конкурентоспособную продукцию, не они определяли погоду в стране.

Именно в этом заключается самый, может быть, главный методологический просчет брежневского руководства, ибо все, что не развивается, — останавливается и умирает.

Буквального застоя в экономике в коне 1960-х — первой половине 1970-х гг. не было и близко, до системного социально-политического кризиса было еще далеко, но негативная тенденция замедления социально-экономического развития уже обозначилась. Это был симптом тяжелой болезни, но настоящих “врачей” рядом с Брежневым в переносном, политическом смысле слова, не было.

Правление Брежнева явилось периодом утверждения консервативного традиционалистского, условно говоря, неосталинского политического режима, в деятельности партийно-государственного аппарата господствовал принцип бюрократического централизма. В

политической элите доминировали отношения своеобразного вассалитета нижестоящих по отношению к вышестоящим деятелям, отношения личной преданности.