Принцип единства сознания и деятельности в психологии

Понятие сознание и Дти –узловые категории психологй науки. Систематическая разработка этого принципа в соврй психологии началось в 30-е г. (Рубинштейн, Леонтьев, Ананьев, Теплов и др.)

Рубинштейн впервые выдвинул положение о единстве сознания и Дти, поведения. Он писал., что Д и сознание –не два в разные стороны обращенных аспекта. Они образуют органическое целое –не тождество, но единство.

ЕСиД выражся в том, что сознание и все психические свва индивида в Д не токо проявляются но и формирся: психические свва Л.-и предпосылка и результат ее поведения.

По опредию Рубинштейна, сама Д. явлся единством внешнего и внутрго. Сознание и психика в таком случае оказся внутрй характеристй Дти, а св-ва Дти –протекать в форме извне наблюдаемого поведения –может рассматрився как харкка самой психики. Следно говоря о психике, психолог имеет в виду не отдельное самостоятельное явление по сторону или неотъемлемой части Дти. Говоря же о психике он должен подразумевать некоторую целостную систему, характеризуемую и с внутрй и внешй стороны. Д напротив оказся той системой внутри котй функцт психика. Прп ЕСиД позволяет ученым изучая повед, Д, выяснить т.е. Внутр психолие мехзмы которые обеспечт успешность достиж целей Дти т.е. открывать объектые законти психики.Основополагающий принцип деятельностного подхода в психологии. Сформулирован в 30-е г. г. С. Л. Рубинштейном в следующей форме: «Формируясь в деятельности, психика, сознание в деятельности и проявляется. Деятельность и сознание — не два в разные стороны обращенных аспекта. Они образуют органическое целое — не тождество, но единство». При этом и сознание, и деятельность понимается Рубинштейном иначе, чем в интроспективной и бихевиористской традициях. Деятельность не является совокупностью рефлекторных и импульсивных реакций на внешние стимулы, поскольку регулируется сознанием и раскрывает его. При этом сознание рассматривается как реальность, не данная субъекту непосредственно, в его самонаблюдении: оно может быть познано лишь через систему субъективных отношений, в т.ч. через деятельность субъекта, в процессе которой сознание формируется и развивается. Данный принцип разрабатывался эмпирически в обоих вариантах деятельностного подхода, однако между ними существовали различия в понимании характера этого единства. А. Н. Леонтьев считал, что решение Рубинштейном проблемы единства сознания и деятельности не выходит за рамки старой раскритикованной им же самим дихотомии психического, понимаемого как «явления» и переживания, и деятельности, понимаемой как внешняя активность, и в этом смысле такое единство лишь постулируется. Леонтьев предложил иное решение проблемы: психика, сознание «живет» в деятельности, которая составляет их «субстанцию», образ является «накопленным движением», т.е. свернутыми действиями, бывшими вначале вполне развернутыми и «внешними», т.е. сознание не просто «проявляется и формируется» в деятельности как отдельная реальность — она «встроена» в деятельность и неразрывна с ней. Развивая идеи А. Н. Леонтьева, Л. Я. Гальперин рассматривал психическое как ориентировочную деятельность, которая неотторжима от собственно «внешней» предметной деятельности, сама может считаться «внешней» в том смысле, что ориентировка осуществляется «внешнедвигательным образом», и, даже когда на становится «внутренней», это деятельсть с предметами внешнего мира; и потому нельзя, строго говоря, противопоставлять психическое как внутреннее деятельности как внешнему. Действительной поотивоположностью, по Леонтьеву, является противоположность процесса (деятельности, ориентировки, умственных действий и т.п.) и образа (как «накопленного», «остановленного на мгновение» процесса, как результативного выражения процесса). Результатами конкретно-эмпирической разработки Е. с. и д. п. являются весьма красивые исследования, доказывающие, что включение того или иного психического процесса в различные виды деятельности меняет его результативность и другие свойства: напр., в сюжетно-ролевой игре, являющейся ведущей деятельностью для дошкольников современного общества, дети обнаруживают гораздо большую способность к запоминанию какоголибо материала, нежели в условиях общения с экспериментатором в лаборатории; амплитуда движений раненой руки существенно меняется от степени осмысленности деятельности для испытуемого (в значимой для субъекта трудовой или спортивной деятельности восстановление системы движений идет намного быстрее, нежели в условиях простых механических упражнений); включение в совместную деятельность с другими людьми зачастую кардинально меняет сложившееся к тому времени к ним отношение и т.п.