Рост общества

Противоположностью коллапса является рост. В течении истории мы наблюдаем драматический рост большинства, хотя и не всех видов капитала. Как это может быть?

В течении последних десятилетий экономисты узнали много о том, как общество растёт (Barro & Sala-I-Martin, 2003; Jones, 2002; Aghion & Howitt, 1998). Хотя значительная доля неясности остаётся, часть вещей стала понятна. Социальный капитал является критически важным; богатые места могут расти, тогда как бедные беднеют. Также критически важными являются масштаб и окружающая социальная активность; каждый из нас в целом значительно выигрывает от других видов продуктивной активности неподалёку.

Другим важным моментом является то, что лучшие «технологии», то есть лучшая техника и координация, в большей мере способствуют росту, чем природный или физический капитал. Лучшие технологии позволяют нам создавать и поддерживать больше природного и физического капитала, что является более сильным эффектом, чем способность природного и физического капитала порождать лучшие технологии (Grubler, 1998).

Чтобы завершить нашу ментальную картину, давайте быстро рассмотрим историю роста (Hanson, 2000), начиная с животных. Все виды животных имеют капитал в форме совокупности здоровых особей и тщательно отобранной генетической конструкции. Индивидуальное животное может также иметь капитал в виде берлоги, защищаемой территории и опыта в своей области. Социальные животные, как муравьи, имеют капитал также в форме стабильных организованных групп. В течение миллионов лет генетическая конструкция животных постепенно приобретала новые возможности. Например, в течение последнего полумиллиарда лет размер крупнейших мозгов удваивался примерно каждые 35 млн. лет. Примерно два миллиона лет назад приматы обрели комбинацию большого социального ума, и рук, которые могут обращаться с инструментами, а также рта, который может произносить слова; эта комбинация позволила инструментам, технике и культуре стать мощными формами капитала.

В начале человеческий вид имел примерно 10 000 членов, что, по некоторым оценкам, является минимально необходимым для функционирования вида с половым размножением. По мере того, как охотники собиратели постепенно аккумулировали больше видов инструментов, одежды и навыков, они обрели способность жить в большем количестве мест, и их число удваивалось каждые четверть миллиона лет.

В конце концов, около 10 000 лет назад люди в некоторых местах достигли достаточного объёма знаний о том, как ухаживать за местными растениями и животными, чтобы перестать кочевать и начали жить на одном месте. Некочующие фермеры могут вкладываться с большей выгодой в физический капитал, такой как очищенная земля, ирригационные каналы, здания и т. д.

Увеличение плотности населения, обеспечиваемое земледелием, позволило нашим предкам взаимодействовать и координироваться с большим количеством людей. В то время как охотник-собиратель мог встретить за свою жизнь не более нескольких сот человек, фермер мог встретить и торговать с тысячами. Вскоре, однако, преимущества земледелия в смысле масштаба и физического каптала достигли уровня убывающей отдачи от вложений, поскольку полная продуктивность региона была ограничена площадью земли и доступными для выращивания растениями и животными. Рост в те времена был ограничен в значительной мере скоростью, с какой люди могли доместифицировать животных и растения, что позволяло колонизировать новые земли. Поскольку фермеры больше общались, они могли быстрее распространять такие инновации, чем охотники-собиратели; в результате популяция фермеров удваивалась каждую тысячу лет. Несколько сот лет назад непрерывный рост эффективности земледелия и плотности населения в конце концов позволил людям настолько специализироваться, чтобы поддерживать индустриальное общество. Специализированные машины, фабрики и новые формы социальной координации привели к огромному росту продуктивности. Уменьшающаяся отдача от вложений, однако, быстро возникла в отношении веса машин, которую мы производим. Мы по прежнему производим такую же массу изделий в расчете на человека, как и двести лет назад. Современные машины гораздо более продуктивны, однако, благодаря улучшающимся технологиям. Сеть коммуникаций между специалистами в отдельных технологиях позволила быстро расти инновациям; в течение индустриальной эры мировой продукт (ценность изделий и сервисов, которые мы производим) удваивалась каждый 15 лет. Таким образом, в нашей истории наблюдается четыре периода роста: животные с увеличивающимися мозгами, люди охотники-собиратели со всё большим количеством инструментов и уровнем культуры, которые позволяли им занимать больше экологических ниш, люди-фермеры, доместифицирующие всё больше видов животных, растений и типов земли, и человеческая индустрия, улучшающая технологии и социальный капитал. В течение каждого следующего периода рост был примерно в сто раз больше, чем до того, и продукция вырастала примерно в двести раз. Хотя конечно интересно, могут ли ещё большие темпы роста появится в будущем, в этой главе мы обратим внимание на противоположную сторону роста: коллапс.