XX съузд КПСС

Активная позиция Н.С.Хрущева, занятая им в «деле Берии», выдвинула его в официальные лидеры руководителя страны. В сентябре 1953 г. он был избран первым секретарем ЦК КПСС. Утвердиться Хрущеву помог партийно-административный аппарат, против бюрократизма которого выступил Маленков. Этот тактический просчет стоил Маленкову политической карьеры.

На январском (1955 г.) пленуме ЦК КПСС Хрущев не просто критиковал, а громил Маленкова за то, что тот не проявил себя «достаточно зрелым и твердым большевистским руководителем», «претендовал не только на руководство деятельностью правительства, но и на руководство Президиумом ЦК» (хотя Маленков покинул пост секретаря ЦК 14 марта 1953 г.), стремился к «дешевой популярности» среди народа. Припомнил новый лидер старому и его близкие отношения с Берией, участие в «Ленинградском деле». Ошибочными были квалифицированы инициативы Маленкова по изменению соотношения темпов роста производства группы «А» и группы «Б», а также его предостережение о гибели мировой цивилизации в третьей мировой войне. 25 января 1955 г. пленум ЦК КПСС принял решение освободить Маленкова от обязанностей главы правительства, в феврале Верховный Совет СССР формально узаконил решение партийного органа. Маленков был назначен заместителем Председателя Совета Министров СССР и министром электростанций. Он оставался пока членом Президиума ЦК КПСС. Председателем Совета Министров был назначен Н.Л.Булганин.

С 14 по 25 февраля 1956 г. в Москве проходил XX съезд КПСС. В Отчетном докладе ЦК Хрущев констатировал образование «мировой социалистической системы», «общий кризис капитализма». Четко подразделялись межгосударственные отношения и революционная борьба, которая считалась «внутренним делом» каждой страны. Мирное сосуществование выдвигалось в качестве единственно возможной альтернативы «самой разрушительной в истории войне». Хрущев заявил о различных формах построения социализма, учитывая особенности развития Югославии, Китая, стран Восточной Европы. Было высказано пожелание о восстановлении сотрудничества с социал-демократами.

«Мы должны, — говорил Хрущев, — всемерно развивать советский демократизм, устранять все, что мешает его всестороннему развитию». Говоря и об укреплении социалистической законности, отметил «восстановление выработанных Лениным норм партийной жизни, которые прежде часто нарушались». Итак, демократия, законность и ленинские нормы партийной жизни должны были означать отход от прежней, сталинской практики.

Большой общественно-политический резонанс произвел доклад Хрущева «О культе личности и его последствиях», сделанный на закрытом заседании в последний день работы съезда. «После смерти Сталина, — отмечал Хрущев, — Центральный Комитет партии стал строго и последовательно производить курс на разъяснение недопустимости чуждого духу марксизма-ленинизма возвеличивания одной личности, превращения ее в какого-то сверхчеловека, обладающего сверхъестественными качествами, наподобие бога. Этот человек будто бы все знает, все видит, за всех думает, все может сделать; он непогрешим в своих поступках». Далее докладчик подчеркнул неприязнь марксизмаленинизма ко всякому культу личности и попытался проследить процесс формирования культа Сталина. «Сталин, — говорил он, — ввел понятие "враг народа". Этот термин сразу освобождал от необходимости всяких доказательств идейной неправоты человека или людей... он давал возможность всякого, кто в чем-то не согласен со Сталиным, кто был только заподозрен во враждебных намерениях, всякого, кто был оклеветан, подвернуть самым жестоким репрессиям, с нарушением всяких норм революционной законности». Хрущев делал ясный вывод: «Произвол одного лица поощрял и допускал произвол других лиц». Однако «других лиц» он не назвал, хотя многие сталинисты сидели в зале. Не подверг сомнению Хрущев и систему партийного руководства, методы социалистического строительства, возложив всю ответственность лично на Сталина. В то же время он вынужден был, хотя и в общем, признать, что «культ личности способствовал распространению в партийном строительстве и хозяйственной работе порочных методов, порождал грубые нарушения внутрипартийной и советской демократии, голое администрирование, разного рода извращения, замазывания недостатков, лакировку действительности. У нас развелось немало подхалимов, аллилуйщиков, очковтирателей».

Свой объективный и критически правильный вывод Хрущев вскоре предаст забвению, но его смелый и решительный поступок по разоблачению культа личности Сталина позволил в дальнейшем вникнуть в суть этого явления, рассмотреть его во взаимосвязи всех сторон — политической, экономической, психологической и нравственной.

Переключение критики культа на личность Сталина не было случайно. Во-первых, все высшее партийно-советское руководство входило в окружение Сталина и проводило в жизнь его волю. Во-вторых, подвергать даже сомнению действия партии, формы и методы социалистического строительства было равносильно политическому самоубийству. В-третьих, Хрущев готовил общественность к дальнейшим своим решительным действиям по общественно-политической перестройке.

Все более самостоятельная политика Хрущева постепенно формировала оппозицию, стержень которой составляли верные соратники Сталина — Маленков, Молотов, Каганович. Среди поддерживающих антихрущевскую группу были Председатель Президиума Верховного Совета СССР К.Е.Ворошилов, Председатель Совета Министров Н.А.Булганин, а также молодые сталинские выдвиженцы, члены Президиума ЦК КПСС М.Г.Первухин и М.З.Сабуров и «примкнувший к ним» кандидат в члены Президиума ЦК Д.Т.Шепилов. Довольно внушительная сила, но 22 июня 1957 г. на Пленуме ЦК КПСС оппозиционеры проиграли. Кремлевский переворот не состоялся. Хотя и назовут заговорщиков «антипартийной группой», в их деятельности не было антипартийности. Они не пытались изменить руководящую и направляющую роль КПСС, а хотели лишь проводить ее своими методами. Однако пришлось довольствоваться скромными должностями. Маленков стал директором электростанции в Усть-Каменске, затем в Экибастузе; Каганович — управляющим трестом Союзасбест в Свердловской области; Молотов — послом в Монголии. Решение об исключении их из партии состоялось лишь после XXII съезда КПСС, т.е. спустя почти пять лет.

Сторонники Хрущева — Аристов, Беляев, Брежнев, Козлов, Игнатов, Жуков — получили повышение и стали членами и кандидатами в члены Президиума ЦК КПСС. Роль Первого секретаря значительно возросла. В марте 1958 г. он совмещал и пост Председателя Совета Министров СССР.

Так исчезло разделение властей вопреки решению XX съезда КПСС и с одобрения окружающих «трон». Хрущев завоевал власть в партии и государстве и мог пользоваться ею в любой сфере народного хозяйства и культуры неограниченно и вольно.