Брестская крепость в Триполи

– Ты говоришь, что удержать Триполи было невозможно. В чём была ошибка в обороне?
– Это ошибка не в обороне, а в оценке конфликта. Она была в том, что Каддафи жил в двух парал­лельных мирах. Он не придержи­вался такой политики, как, напри­мер, лидер Северной Кореи. Тот не дёргается – гнёт свое. А Каддафи не верил в нападение на страну до последнего. Даже в середине авгу­ста, когда наносились ракетно-бомбовые удары по Триполи, по другим городам, он разговаривал и с Берлускони, и с Саркози. Они за­веряли его, что наземной операции в Триполи не будет. Несколько лет назад Каддафи предлагали соз­дать мощную систему ПВО в пол­ном объёме. Это можно было сде­лать через некоторые бывшие страны Союза. Но он считал, что эти действия будут только драз­нить США и Европу. Повторю, и Италия, и Франция, и даже Вели­кобритания заверяли его, что на­земных военных действий против Ливии не будет.

Ошибкой также было долгое на­блюдение за подкупленными ли­вийскими офицерами. Надо было арестовывать их сразу, не давать заразе безнаказанно распростра­няться. Но Каддафи хотел выявить как можно больше предателей. Не­решительность Каддафи в силу его личных представлений о ходе кон­фликта послужила, кстати, и фак­тором, который убедил нескольких высокопоставленных офицеров взять по паре миллионов долларов и перейти на сторону мятежников. Представьте, везде уже идёт дождь, вам на голову падают камни, а вы говорите – обойдётся, стороной пройдёт. Многих ли вы убедите пойти за собой? Особенно тех, кто будет важными и первич­ными целями для противника. Че­ловеческий фактор, он и в Африке человеческий фактор.

– Как вам удалось невреди­мым выбраться из Триполи?

– Нас предупредили «Аль-Джа­зира» и CNN. Мы увидели кадры «победы» повстанцев, снятые в Катаре. Уже было известно о деко­рациях Зелёной площади Триполи в пустыне недалеко от Дохи. Знали, зачем они. Эти кадры и были сигналом к атаке для мятеж­ников и диверсантов. Сразу после этих кадров по всему городу «спя­щие ячейки» повстанцев начали устанавливать блокпосты, вры­ваться в командные пункты и квар­тиры офицеров, не предавших Каддафи. В порту началась вы­садка ино­странного десанта. Один из флан­гов перестал отвечать. Ге­нерал Эшкал сдал позиции без боя. Кад­дафи отдал приказ не ту­шить огонь огнём и отойти. Не пре­вращать Триполи в котёл, в кото­ром «пере­молят» и армейские части, и мир­ное население. Не­сколько сотен смертников отказа­лись выполнить этот приказ и ос­тались биться в го­роде, в попытке нанести макси­мальный урон про­тивнику, отвлечь его от преследо­вания лидера и ко­мандования. Они ещё продолжают сопротивление. Уже больше ме­сяца в Триполи су­ществуют рай­оны, куда даже ис­ламисты не су­ются. Это их выбор, это их город, и я их понимаю.

Штурм начался. Мы выехали из особняка рядом с базой Баб аль-Азизия в маленький дом на юге столицы. Буквально через не­сколько часов на нескольких ма­шинах покинули город и направи­лись в безопасное место. Оказа­лось очень вовремя – в дом попали подряд три GBU – бункербастеров, тяжёлых бомб. Машины были обычные джипы, никаких там спе­циально собранных для Каддафи «мерседесов». Зачем привлекать к себе внимание? Хотя я нисколько не сомневаюсь, что американцы во многих случаях знали, где нахо­дится Каддафи. Но ракеты и бомбы прилетали туда спустя 5 минут после ухода. Они как бы по­казывали ему, что в любой момент он может быть уничтожен, но пока, видимо, действует запрет на унич­тожение. В ливийском конфликте огромное внимание уделено ин­формационным и психологическим атакам.

– Члены семьи, которые оста­лись в Ливии, держатся вместе?

– Нет, семья Каддафи раздели­лась практически сразу. Это наи­более эф­фективное решение. Про­стые ливийцы говорят, что если не сам Каддафи вернётся, то уж точно кто-то из его детей. Сейчас кто-то уехал в Тунис, кто-то в Алжир, кто в Нигер. Но границы прозрачны. Ха­мис остался в приго­роде Триполи для органи­зации сопротивления. Сейф в Бани Валиде. Ни сам пол­ковник, ни его дети практически не на­ходятся на одном месте, посто­янно перемещаются. Самая слож­ная проблема – связь. Эфир кон­троли­руется военнослужащими и техническими средст­вами 6-го флота США, РУМО и АНБ США. Поэтому я не мог риско­вать пере­давать фотографии и ви­деоролики. Это занимает больше времени, чем выброс «пакета» текстовой информации. Но доступ к Интер­нету бывает редко, НАТО знает, приблизительно в каких мы рай­онах, и блокирует любую связь.

– Да, фотографии захвачен­ных английских солдат явно не хватало. Как всё произошло? Откуда вы уз­нали, что это именно военнослу­жащие из SAS, ведь документов на боевые операции не берут?

– Фотографии будут. Сами плен­ные и факт публичного унижения армии противника – это аргументы. Война войной, а стол переговоров всегда рядом. Чем больше козы­рей, тем легче пойдёт диалог. Это была диверсионная группа человек 30. Большинство из армии Катара, 13 англичан и французов. Они про­водили доразведку в Бани Валиде. Видимо, для основных сил. Но ок­рестности города знали не очень хорошо. Местные сообщили, что эта группа шляется около города. Мы смогли провести операцию и захватить их. Катарцы были каз­нены ливийцами. Их просто дико ненавидят. Как так, говорят они, мусульманин пришёл в дом к дру­гому мусульма­нину и убил его се­мью? Поэтому – «иадам» («рас­стрел, смертная казнь») и точка. Англичан и францу­зов отделили, допросили и от­вели в бомбоубежище. Собст­венно – а что им скрывать было? Записали имена, лич­ные номера и название части, сфото­графировали и пере­дали по электронной почте на адрес Министерств ино­стран­ных дел Великобри­тании и Франции. Предла­гали пере­дать им солдат без всяких ус­ловий, на­пример в любом месте в Ливии.

Кстати, машина, из кото­рой велась передача ин­форма­ции, была уничто­жена ракетой буквально через несколько часов, ко­гда возвращалась в город. То есть эфир контроли­ро­вался очень плотно. Когда Вели­ко­британия отказалась от своих сол­дат, мы рассматривали вариант вывезти их в Алжир. Там собрать пресс-конференцию, показать всему миру. Я находился в одной колонне с ребятами Муссы Ибра­гима, ехавшими в Алжир договари­ваться о пресс-конференции. Много дипломатических сложно­стей, в столице не дали бы про­вести всё равно, речь шла о при­граничном населённом пункте. По дороге нас обстреляли из вертолё­тов. Меня выбросило взрывом из открытого кузова джипа. Подоб­рали бойцы тауреги и помогли пе­ревезти за границу. Оттуда я уже попал сюда на лечение. Не то что бы всё по плану пошло, но жив.

– Для России есть угроза со сто­роны НАТО и США?

– Конечно. Открытого противо­стояния на первом этапе не будет. Первоочередная задача – опять взорвать Кавказ с помощью ради­кальных исламистов, погрузить юг России в хоть и локальную, но масштабную войну. Сейчас к вла­сти в Магрибе приходят радикаль­ные мусульмане. Боевики из «Аль-Каиды» и других экстремистских группировок. И между Россией и Средиземноморьем расстояние го­раздо меньше, чем до Афгани­стана, да и горы поменьше и по­ниже. США это выгодно, Европе и России нет. Абд аль-Хаким Бель­хадж – военный комендант Три­поли, претендует на первые роли в новом правительстве Ливии. Он же первое лицо Ливийской Исламской Боевой Группы (ЛИБГ), признанной террористической Госдепом США.

– Больше претендентов нет?

– Есть. Полковник-перебежчик Халифа Хафтар, 20 лет прожив­ший в США. Бывший военный су­дья при Каддафи – Мухаммад Ба­шир Аль-Хаддар. Можно для крат­кости ска­зать – Бельхадж ставлен­ник Ка­тара. Аль-Хаддар – из мис­ратских олигархов, поддерживае­мых Фран­цией. Хафтар – выдви­женец от бенгазийских олигархов, поддер­живаемых США.

Если Бельхадж войдёт в прави­тельство, а он войдёт, то его будут принимать в мировых столицах. «Красиво» – боевик, который свя­зан с нашим кавказским под­польем, приедет в Кремль, пожмёт руку президенту.

Также помимо радикального ис­лама в Ливии идёт неконтролируе­мое расхищение вооружений со складов ливийской армии. И боль­шая часть этого оружия пойдет на Кавказ в трюмах сухогрузов. От портов Северной Африки до побе­режья Кавказа – пару суток хода. Очень жаль, что те, кто призван думать о безопасности наших гра­ждан, не в состоянии почитать хотя бы доклады аналитиков НАТО. Они прямо указывают, что незаконный экспорт похищенного в Ливии ору­жия – одна из главных проблем мировой безопасности.

– В чём уникальность ливий­ской войны? Чем она отлича­ется от вооруженных конфлик­тов, на кото­рых ты был?

– Каждая война уникальна. В Ли­вии – это эклектика. Массирован­ная пропаганда Второй мировой, выжигание территорий, как во Вьетнаме, подкуп и дезертирство, как в Ираке. Есть и свои «белорус­ские партизаны». Как и во всех войнах гибнет огромное количе­ство гражданского населения. Но конфликт на самом деле уникаль­ный. С одной стороны, тауреги – воины пустыни с берданками 1908 года, и амазиги с мачете. С дру­гой, – корректируемые авиабомбы и снаряды с лазерным наведением, беспилотники-разведчики. Схватка цивилизации и вечности.

По территории, на кото­рой про­исходит конфликт, наверное, это одна из крупнейших после Второй мировой. А вот по количе­ству ин­тересов, переме­шавшихся в этой войне, если не превосходит пока­затели Второй миро­вой, то точно эквивалентно.

Очень серьёзные секторы – это психологический и информацион­ный. Постоянно над территорией Ливии висят американские само­лёты спецпропаганды, сбрасыва­ются листовки. Провокационные репортажи «Аль-Джазиры», ВВС, CNN, Рейтер и других идут через координацию в информационном центре НАТО.

Альтернативные версии собы­тий, операции по спецпропаганде – «страх и туман» более точный де­виз операции «Объединённый за­щитник».

– Какие основные задачи стоят сейчас перед сторонниками Кад­дафи?

– Здесь всё просто. Чистая ма­тематика. На 100% населения все­гда есть 5–10% оппозиции и 5–10% лоялистов. Что бы ни происходило в стране, как бы ни вел себя лидер, одни всегда будут критиковать его, а другие всегда будут преданы ему. Ни те, ни другие на самом деле ничего не решают. Решают остальные 80–90% населения, мнение которых может колебаться в ту или иную сторону. С помощью умелых провокаций, подкупов, пропаганды через ведущие запад­ные СМИ баланс был нарушен. Но враги Каддафи слишком сильно качнули маятник, с такой же силой ему суж­дено будет качнуться в другую сторону. И это проявится не обязательно в военной или поли­тиче­ской сфере. Я бы даже сказал: необязательно ог­раничиться тер­риторией Ливии. Так что основная задача у сторонников Джамахирии – как в суде – грамотно презенто­вать доказательства и аргу­менты. Народ там специ­фический. Но сердцем всё чует хорошо. Кто друг, кто враг, что такое хорошо и что такое плохо. Задача на самом деле даже не военная. Военная будет как небольшое добавле­ние.

В военной части многое будет зависеть от под­держки мятежников си­лами НАТО. В основном авиаци­онной и радиотехнической. Если они прекратят или хотя бы снизят число боевых вылетов, как обе­щают, и прекратят «давить» эфир, то выбить клоунов НПС в шлёпан­цах большой проблемы не будет. С радикалами будет слож­нее. Там подготовленные ребята из Афга­нистана и Пакистана. Они умеют обращаться с оружием. Да и бе­жать им некуда, Ливия чужая для них страна.

Вероятно, сейчас в страну вой­дут частные военные компании, ко­торые возьмут под охрану нефте­проводы и перерабатывающие за­воды. Уже есть такая информация из Бреги и Рас Лануфа. Там десант попытался высадиться и закре­питься. Пока неудачно. Поэтому задача минимум будет – взрывать эти объекты постоянно. Укрыть их от ракет, прилетающих из пустыни, – невозможно. В Европе должны понять, что каждая бочка нефти им будет обходиться очень дорого. Как с точки зрения долларов, так и человеческих жиз­ней. Ребята из ЧВК тоже не идиоты, они заломят такую цену за свои услуги, что со­держать их ста­нет просто невы­годно. А регуляр­ные войска ста­вить на охрану глупо. У них другие задачи.

– Кого ливийцы всё-таки под­держивают? Каддафи или новую власть?

– «Новую власть» властью я бы не спешил называть. Конечно, про­стые люди поддерживают тех, кто им даёт работу и еду, и главное – безопасность. В Ливии были люди, которые критиковали действия Каддафи, это правда. Но это была разумная оппозиция, браться за оружие и вырезать население точно мыслей ни у кого из них не было. И это было меньшинство. Новые так называемые власти, а тем более радикалы не могут обеспечить стабильность в Ливии сейчас. Да и не смогут в обозри­мом будущем. Потому что боль­шинство всё-таки если и не за Кад­дафи, то за «времена Каддафи».

Но на Востоке всё традиционно решают сила и деньги. Если лоя­листы одержат ряд убедительных побед, то народ их поддержит. Пока несколько городов сопротив­ляются, а по стране то там то тут происходят дерзкие вылазки кад­дафистов, народ ждёт в недоуме­нии, от чего их «освободили» и для чего. Продолжает сравнивать, что было до и что становится после. И никому выводы не нравятся. Если будут сданы позиции в Сирте, Бани Валиде, других очагах сопротивле­ния, то общественное мнение бу­дет на стороне новых властей. Из-за страха. Потому что другого вы­бора не останется. Развитие си­туации в регионе в ближайшее время будет стремительным. В те­чение ближайшего месяца вырису­ется направление дальнейших со­бытий. При нормальном информа­ционном обеспечении причин войны и успехов лоялистов победа будет всё-таки за Каддафи и сто­ронниками Джамахирии.

– Что чувствуют сегодня про­стые ливийцы (не солдаты Кад­дафи, не мятежники ПНС)?

– Самое близкое определение – они ощущают себя одураченными, избитыми, изнасилованными и – не свободными. Ну, представьте себе, что в 1991 году НАТО начало бы бомбить Советский Союз под предлогом гуманитарной помощи. И не успели бомбёжки закончиться, как в страну набежали бы капита­листы делить нефтяные поля и за­воды, а радикальные попы начали бы врываться во все дома... И те и другие стали бы говорить, что мы покажем вам, как теперь надо жить. А последние бы добавляли – не согласным – расстрел. Люди бы сжались в инстинкте самосохране­ния, ради выживания даже подпи­сали бы какие-нибудь бумажки и вывесили новые флаги, чтобы не убили, чтобы дали паек, чтобы включили воду и электричество. Люди ждали бы возвращения ар­мии, ушедшей в леса, ждали бы возвращения старых времён. При­близительно так и в Ливии сейчас думают. Но так как пролилось много крови – ничего уже не вер­нётся на исходные позиции.

– Ты говоришь по-арабски?

– «Мэн ааэш куман арбаин яуман сар минхум». Это арабская пого­ворка – «Кто прожил с народом 40 дней, тот стал его частью». Если бы не знал, не отправили бы. Арабские пословицы и поговорки довольно занятны. Я тут недавно ещё одну положил в коллекцию: ко­гда около 100 мятежников в слан­цах с АК и РПГ ворвалась в зами­нированный дворец приема ино­странных делегаций недалеко от Сирта, то последнее, что они уви­дели в свой жизни, была большая надпись на стене – «Арьян ат-тыз фахауа битаам альмиз» – иракская офицерская поговорка – «Куда ж ты с голой жопой, да в офицерскую столовую».

– Ты когда планируешь вер­нуться в Ливию?

– Через несколько дней уже буду в одной из соседних стран. Гра­ница на 90% не контролируется мятежниками. Есть связь и с Хами­сом, и с нашими. Они ждут.

5 октября 2011, [«Аргументы Недели», подготовил Александр ГРИГОРЬЕВ ]

-

---------------------------------------------------

Внимание!

Все номера бюллетеня и документы «Сталинского блока Красноярья»

выложены на страничке