Жалобы родственников

Сергей Юткевич рассказывал, что Сталин спасал кинорежис­серов от терроризма со стороны родственников исторических персонажей. Так было с создателями фильма «Чапаев» братьями Васильевыми (их донимали родственники Чапаева), с Довженко -постановщиком фильма о Щорсе (режиссера преследовали род­ственники этого героя гражданской войны).

На Юткевича пожаловались родственники Свердлова: мол, образ революционера искажен режиссером.

Сталин написал на жалобе резолюцию: «На усмотрение ре­жиссера. И. Сталин».

Лгут, как очевидцы

После создания фильма «Чапаев» критик Херсонский опуб­ликовал статью, утверждавшую, что лента плоха, так как в ней мелкобытовое заслоняет героически эпохальное.

Соратники Чапаева и члены его семьи тоже высказались не­одобрительно: все было не так, Чапаев не похож на себя. Для фильма сложилась безысходная ситуация.

Наконец, его показали Сталину, передав мнение соратников и родственников Чапаева.

Сталин походил, помолчал, попыхтел трубкой и сказал заме­чательные слова, выявляющие его эстетическую программу «жизненной правды».

- Лгут, как очевидцы.

Нарушитель

Леонид Утёсов рассказывал: «Выход на экраны фильма «Ве­селые ребята» сопровождался хвалебными- рецензиями в «Правде», «Известиях». Накануне публикации в эти газеты по­звонил заинтересованный кинорежиссер и сказал: «Не указывай­те фамилию актера, игравшего роль Кости-пастуха, так как этот актер пытался бежать за рубеж, нарушил границу и был пойман. И в «Правде», и в «Известиях» исполнитель центральной роли Утесов упомянут не был, что в ситуации середины 30-х г. прямо компрометировало его не только в профессиональном, но и в по­литическом отношении и породило множество слухов.

Вскоре Утёсов случайно встретился в Сочи с Поскрёбыше­вым и на его вопрос «Куда вы пытались бежать?» ответил, что это нелепый слух, а затем обратился к редактору «Правды» Льву Захаровичу Мехлису погасить этот слух. Газета опубликовала статью о музыкальных комедиях, где положительно упоминался Утёсов, и была дана сноска: мол, сплетни об этом известном ар­тисте не имеют под собой никаких оснований.

Однако в те годы даже столь внушительное опровержение оказалось недостаточным. Слух считался более достоверным и был авторитетней официального сообщения.