Сталин о себе и культе личности

21-23 октября 1920 г. объединенный Пленум ЦК и ЦКК рассматривал вопрос об оппозиции.

Сталин, выступая на Пленуме, сказал:

«Прежде всего, о личном моменте. Вы слышали здесь, как старательно ругают оппозиционеры Сталина, не жалея сил. Это меня не удивляет, товарищи. Тот факт, что главные нападки направлены против Сталина, этот факт объясняется, что Сталин знает лучше, может быть, чем некоторые наши товарищи, все плутни оппозиции надуть его, пожалуй, не так-то легко. И вот они направляют удар, прежде всего, против Сталина. Что ж, пусть ругают на здоровье...

Более того, я считаю для себя делом чести, что оппозиция направляет всю свою ненависть против Сталина. Оно так и должно быть. Я думаю, что было бы странно и обидно, если бы оппозиция, пытающаяся разрушить партию, хвалила Сталина, защищающего основы ленинской партийности...

Говорят, в «завещании товарищ Ленин предлагал съезду, ввиду «грубости» Сталина, обдумать вопрос о замене Сталина на посту Генерального секретаря другим товарищем. Это совершенно верно. Да, я груб, товарищи, в отношении тех, которые грубо и вероломно разрушают и раскалывают партию. Я этого не скрывал и не скрываю. Возможно, что здесь требуется известная мягкость в отношении раскольников. Но этого у меня не получается. Я на первом же заседании Пленума ЦК после XIII съезда просил Пленум освободить меня от обязанностей Генерального секретаря. I Съезд сам обсуждал этот вопрос, и вся делегация обсуждала этот вопрос, и все делегации, в том числе и Троцкий, Зиновьев, обязали Сталина остаться на своем посту.

— Что же я мог сделать? Сбежать с поста? Это не в моем характере, ни с каких постов я никогда не убегал и не имел прав убегать, ибо это было бы дезертирством. Человек я, как уже раньше об этом говорил, подневольный, и когда партия обязывает я должен подчиниться.

...Не так-то легко «вводить в заблуждение тов. Сталина».

— Режут слух дифирамбы в честь Сталина, — просто неловко читать.

— Я никогда не считал себя и не считаю безгрешным. Я никогда скрывал не только своих ошибок, но и многолетних колебаний. Но нельзя скрывать также и того, что никогда я не настаивал своих ошибках и никогда из моих мимолетных колебаний не издавал платформу, особую группу и т. д. Власти и славы без крови не бывает.

— Я не знаю, что значит доверие. Оно, естественно, возлагает меня новые, дополнительные обязанности и, стало быть, новую, дополнительную ответственность.

— Судьба — это нечто незакономерное, нечто мистическое. В «истину» я не верю!

— Я решительно против издания «Рассказов о детстве Сталина». Книжка изобилует массой фактических неверностей, искажений, преувеличений, незаслуженных восхвалений. Автора ввели в заблуждение охотники до сказок, брехуны (может быть, «добросовестные» брехуны), подхалимы. Жаль автора, но факт остается фактом».

Но это не главное. Главное состоит в том, что книжка имеет тенденцию вкоренить в сознание советских детей (и людей вообще) Культ личности вождей, непогрешимых героев. Это опасно, вредно. Советую сжечь книжку.

— Конечно, были причины того, что опасности прошли мимо меня. Но мог иметь место ряд других случайностей, ряд других причин, которые могли привести к прямо противоположному результату. Так называемая судьба тут не при чем.

— Мои родители были необразованные люди, но обращались они со мной совсем неплохо. Другое дело — православная духовная семинария, где я учился тогда. Из протеста против издевательского режима и иезуитских методов, которые имелись в семинарии, я готов был стать и действительно стал революционером, сторонником марксизма.

Многие любят за мою спину спрятаться, по каждой мелочи на меня ссылаются, ответственность брать на себя не хотят.

— Да что Сталин, Сталин человек маленький.

После кончины Нади, конечно, тяжела моя личная жизнь. Но ничего, мужественный человек должен оставаться всегда мужественным.

Наш род, видимо, крепкий род.

* * *

В 1939 г., за полвека до событий, которые произойдут в нашей стране в 1991 г., Сталин предсказал (революционерка А.М. Коллонтай записала его слова):

— Многие дела нашей партии и народа будут извращены и оплеваны. И мое имя тоже будет оболгано и оклеветано. Мне припишут много злодеяний. С особой силой поднимет голову национализм. Он на какое-то время придавит интернационализм. Появится много вождей-пигмеев, предателей внутри своих наций. И всё же, как бы ни развивались события, но пройдет время и взоры новых поколений будут обращены к деяниям и победам нашего социалистического Отечества. Новые поколения поднимут знамя своих отцов и дедов. Свое будущее они будут строить на примерах нашего прошлого...