Четвертая глава

Вы, твою мать, издеваетесь надо мной.

Я вставил ключ в зажигание, и двигатель так зарычал, что стрелка на спидометре сразу метнулась в красную зону. Мне хотелось нажать на газ со всей силы и нестись по улице, оставляя черные следы шин на дороге как знак моего разочарования.

Я устал. Твою мать, я так устал, и меня бесило то, что мне нужно наводить порядок за другими людьми на работе. Я работал по 12, 15, черт, даже по 18 часов в день несколько месяцев, и именно в ту ночь, когда я мог расслабиться дома с Хлои, меня вызвонили на работу.

Мой мозг начал крутить только одно слово: дом.

Неважно, были ли мы у нее или у меня дома, веселились с друзьями или в этом гребанном крошечном китайском ресторанчике, который она так сильно любила, все это было домом для меня. Самым странным было то, что в квартире, которая стоила мне целого состояния, я не ощущал себя, как дома, до тех пор, пока там не появилась Хлои. У нее были такие же чувства?

У нас даже не было времени, чтобы выбрать, где мы будем жить в Нью-Йорке. Мы нашли район для Райан Медиа, определили место для каждого офиса, сделали макеты реконструкции и наняли дизайнера… Но у меня и Хлои не было квартиры.

Это лишний раз доказывало, что старые привычки проходят нескоро, потому что на самом деле отношения с ней полностью изменили мое отношение к работе. Всего год назад я связал свою жизнь только с одной вещью – с работой. Сейчас наибольшую ценность для меня имела Хлои, и каждый раз, как моя карьера вмешивалась в отношения с ней, это сжигало меня изнутри. Я даже не знаю, когда это все точно случилось, но подозреваю, что изменения произошло задолго, как я их заметил. Может быть, это произошло в тот вечер, когда Джоэл пришел к моим родителям на ужин. Или на следующий день, когда я стоял перед ней на коленях и приносил свои извинения тем единственным способом, которым только мог. Скорее всего, это произошло задолго всего этого, в ту первую ночь, когда я так сильно целовал ее в комнате для переговоров. Спасибо, Господи, что тогда я был таким идиотом.

Я взглянул на табло часов, и подсвеченная красным дата выбила меня из равновесия, как удар кулаком в грудь: пятое мая. Ровно год назад я наблюдал, как Хлои покидает самолет из Сан-Диего, ее плечи напряжены из-за гнева и обиды после того, как она прикрыла меня перед клиентами, а я так по-свински повел себя. На следующий день она уволилась, ушла от меня. Я заморгал, пытаясь стереть этот воспоминание из головы. «Она вернулась», - напомнил я себе. Мы разобрались во всем за последние 11 месяцев, и, несмотря на все мои неурядицы с рабочим расписанием, я никогда не был так счастлив. Она была той единственной, которую я всегда хотел.

Я вспомнил свой предыдущий разрыв, с Сильвией, почти 2 года назад. Наши отношения начались подобно тому, как кто-то поднимается на эскалаторе: ты делаешь шаг, чтобы зайти на него, а дальше без всяких усилий движешься. Мы начали с симпатии и легко перешли к физической близости. Эта ситуация была для меня идеальной, потому что она давала и поддержку, и секс. Она бы никогда не попросила о большем, чем я мог предложить. Когда мы расстались, она призналась, что знала о том, что я не дам ей большего, а секса и других проявлений близости ей хватало. До тех пор, пока это перестало иметь значение для нее.

После долгих объятий и одного поцелуя на прощание, я отпустил ее. После этого я сразу пошел в свой любимый ресторан, чтобы тихо и в одиночестве поужинать, а потом рано лег спать дома, и проспал всю ночь беспробудно. Никакой драмы. Никакого разбитого сердца. Это закончилось, и я закрыл дверь за этим периодом в своей жизни, полностью готовый двигаться дальше. 3 месяца спустя я вернулся в Чикаго.

Было нелепо сравнивать тот разрыв с реакцией, когда я потерял Хлои. Я практически превратился в грязного бомжа, не ел, не принимал душ, и мне хватало для жизни виски и жалости к самому себе. Я помню, как цеплялся за каждую малюсенькую деталь, которую мне рассказывала Сара о Хлои (как у нее шли дела, как она выглядела), и пытался на основе этого понять, скучала ли она по мне и была ли так же разбита.

День, когда Хлои вернулась в Райан Медиа, совпал с последним рабочим днем Сары. Хотя мы и помирились, Хлои настаивала на том, чтобы она спала в своей квартире, а я в своей, чтобы у нас было время для отдыха. После сумбурного утра я зашел в комнату отдыха, и увидел Хлои: она перекусывала миндалем и читала какие-то маркетинговые отчеты. Сара разогревала обед в микроволновке, отказавшись от наших предложений устроить ей большой пир в честь ее ухода. Я зашел, чтобы налить себе кофе, мы втроем молчали минут пятнадцать.

Я нарушил эту тишину.

«Сара», - сказал я, и мой голос показался слишком громким для такой тихой комнаты; она посмотрела на меня своими большими и чистыми глазами, - «Спасибо тебе за то, что ты пришла ко мне, когда Хлои ушла. Спасибо за то, что рассказывала мне о ней. Поэтому и в силу других причин, мне жаль видеть, что ты уходишь».

Она вздрогнула, поправила свою челку и слабо улыбнулась мне: «Я рада видеть вас опять вместе. Здесь было так тихо. И под «тихо» я подразумеваю «скучно». И под «скучно» я имею в виду то, что никто не кричал и не называл никого злобной мегерой». Она кашлянула и сделала забавно громкий глоток своего напитка.

Хлои простонала: «Могу тебя заверить, что больше такого не будет». Она закинула миндаль в рот: «Он может быть больше и не мой босс, но он все такой же крикун».

Смеясь, я краем глаза посмотрел на ее задницу, когда она встала и наклонилась за бутылкой воды, которая стояла на нижней полке холодильника.

«Все же», - сказал я, возвращаясь к Саре, - «Я ценю то, что ты держала меня в курсе. Иначе бы я просто сошел с ума».

Взгляд Сары смягчился и по тому, как она поерзала, я заметил, что ей было непривычно, что я выражаю перед ней свои эмоции: «Как я и сказала, я рада, что у вас все получилось. Такие вещи достойны того, чтобы за них боролись».

Та легкость, которую я чувствовал, когда Хлои вернулась ко мне, помогла мне не замечать шепотков, которые преследовали нас в коридорах Райан Медиа Групп. Сейчас у нас были отдельные офисы, и у нас была цель показать себя с лучшей стороны, как и у всех.

Мы выдержали друг без друга час.

«Я скучала по тебе», - сказала она, проскальзывая в мой офис и закрыв за собой дверь, - «Думаешь, они вернут мне мой старый офис?»

«Нет, как бы мне ни нравилась эта идея, сейчас это было бы очевидно неподходящим поступком».

«Да, я пошутила», - она закатила свои глаза и затем остановилась, оглядываясь. Я практически мог увидеть, как каждое воспоминание возвращалось к ней: как она раздвинула ноги передо мной на моем столе, как она позволяла мне заставлять кончать своими пальцами, чтобы отвлечься от своих переживаний. И я подумал, что мы сидим в офисе вместе и не говорим того, что могли сказать намного раньше.

«Я люблю тебя», - сказал я, - «Я так давно тебя люблю».

Она моргнула, приблизилась ко мне и наклонилась, чтобы поцеловать меня. А потом она вытолкнула меня в уборную, и умоляла заняться любовью с ней около стены. В полдень понедельника.

Как только я заехал на парковку и повернул к своему месту, я вспомнил слова Сары. Заглушив мотор, я уставился на бетонную стену напротив меня. Такие вещи достойны того, чтобы за них боролись. Сара следовала своему совету даже с самым ущербным бабником Чикаго. Она пришла проведать меня, когда знала, что я разбит и потерян без Хлои. В свою очередь, я позволил Саре продолжать отношения с мужчиной, который был неверен ей, потому что думал, что это не мое дело. Где бы я сейчас был, если бы Сара также поступила со мной?

Рассуждая о том, как это характеризует меня, я вышел из машины и вошел главную приемную. Ночной охранник поприветствовал меня и вернулся к своей газете, а я проследовал к лифтам. Здание было настолько пустым, что я мог слышать каждый шорох и треск, который издавал лифт. Колесики вертелись по кабелям, и лифт доставил меня на 18 этаж с глухим стуком на этаже.

Я знал, что здесь больше никого не было. Команда в спешке пытались найти последнюю версию документов, и в панике, наверное, искали их в своих документах на ноутбуках. Сомневаюсь, что кто-то додумался прийти сюда и проверить рабочий сервер.

В конце концов, мне пришлось уехать от Хлои ради работы, которая заняла 23 минуты. Все это гарантировало, что завтра я буду рвать и метать. Я ненавидел делать за кого-то его же работу. Контракт неправильно пометили и, точно как я и подозревал, скопировали в не ту папку на сервере. На самом деле, распечатанная копия лежала у меня на столе, что кто-то мог бы и заметить, и мне не пришлось бы ехать в офис. Я переслал файл одному из главных менеджеров по маркетингу и сделал несколько копий документа, подчеркнул информацию на первой странице и язвительности ради разложил по экземпляру на стол каждому сотруднику, связанному с проектом. После этого я покинул офис. Такая аккуратность с моей стороны была своего рода сарказмом. Но это то, что они заслужили, оторвав меня от Хлои.

Я знал, что эти маленькие неудобства заставили меня потрудиться, но все это было тем, что характеризует команду. Поэтому мне был необходим кто-то во главе игры в Нью-Йорке. Я вздохнул, сев в машину, завел двигатель, понимая, что найти этого кого-то было моей целью в течение следующего месяца.

В моем нынешнем настроении я был не в состоянии возвращаться к Хлои. Я буду невыносим и угрюм… и не совсем в лучшем значении этих слов.

Господи, я просто хотел быть с ней. Почему, твою мать, это так сложно? У меня было всего несколько часов с Хлои, и мне не хотелось их терять из-за стресса, связанного с работой, поиском квартиры и поиском кого-то, кто смог бы выполнять свои чертовы обязанности без постоянного контроля. Мы были недовольны тем, что толком не видели друг друга, что слишком много работали, так почему же мы просто… не могли разобраться с этим? Уехать? Я знаю, что для Хлои время было не совсем подходящим, но когда оно таким станет? Никто не даст нам этого просто так, и с каких это пор я стал тем, кто ждет, что что-то упадет с неба?

«К черту все это. Разберись с этим».

«Соберись, черт возьми, Бен», - мой голос прозвучал в моей машине, и после быстрого взгляда на часы, чтобы убедиться, что время не слишком позднее для звонка, я взял свой телефон, нашел номер и нажал на кнопку звонка. Я выехал с парковки и повернул на Мичиган авеню.

После 6 гудков, голос Макса раздался в моей машине: «О, Бэн!»

Я улыбнулся, увеличивая скорость, чтобы быстрее уехать от работы к самому родному месту на Земле: «Макс, как ты?»

«Хорошо, приятель. Чертовски хорошо. Что за слух, который я начал все чаще слышать, что ты собираешься переезжать в большой город?»

Я кивнул, отвечая: «Мы будем там чуть меньше чем через месяц. Будем на пересечении Пятой и Пятнадцатой».

«Близко ко мне. Идеально. Надо увидеться, когда ты приедешь…» - он умолк.

«Надо, надо», - начал колебаться я, зная, что Макс удивлен, что я звоню ему в 23.30 во вторник, - «Слушай Макс, я хочу тебя попросить об одолжении».

«Ну, давай»

«Я бы хотел увезти свою девушку ненадолго…»

«Девушку?» - его смех заполнил мою машину.

Я засмеялся тоже. Я был уверен, что никого так не представлял Максу: «Хлои, да. Мы вместе работаем в Райан Медиа, работали над проектом Papadakis. Сейчас кампания идет отлично, и нам нужна укромное местечко перед тем, как мы переедем…» Я начал нервничать, чувствуя, как слова кружили мне голову: «Подумал ли здоровый человек о том, что хочет нанять кого-нибудь, чтобы он упаковал все наши вещи, нашел бы нам квартиру в Нью-Йорке, просто для того, чтобы… мы могли уехать на несколько недель? Выбраться из этого чертова города?»

«Ну, это не так уж и ненормально, Бен. Звучит скорее, как лучшее решение, чтобы все хорошо спланировать».

«Я тоже так думаю. И я знаю, что это импульсивно, но я думал о том, чтобы отвезти Хлои во Францию. И я подумал, остался ли у тебя дом в Марселе, и если да, то не смог бы ты сдать нам его на несколько недель?»

Макс начал тихо хихикать: «Твою мать, да, он все еще мой. Но забудь про аренду, просто так бери. Я пришлю тебе всю информацию. Инесс придет и приберется в доме. Там никого не было с тех пор, как я там был на зимних каникулах». Он прервался. «Когда ты думаешь поехать туда?»

Тиски, которые сжимали мою грудь, начали слабеть, как только в моей голове начал выстраиваться план: «В эти выходные?»

«Да, черт тебя дери, я в деле. Пришли мне информацию о вылете, когда она у тебя будет. Я позвоню ей утром, и она передаст тебе ключи».

«Это просто фантастика. Спасибо, Макс. Я твой должник».

Я практически чувствовал, как он коварно улыбается, ответив: «Я это запомню».

Чувствуя себя расслабленным впервые за долгое время, я включил музыку и позволил себе представить, как мы с Хлои сядем в самолет, ничего кроме солнечного света около нас, долгое утро в постели без одежды, и самое лучшее вино и еда, которую мир когда-либо придумал.

Но мне еще нужно остановиться в одном месте. Я знал, что уже поздно ехать к родителям, но у меня не было выбора. В моей голове кружились планы, и я не мог лечь спать, пока последняя деталь не была улажена.

На двадцатой минуте пути, я позвонил своему тур-агенту и оставил ему сообщение. Потом я оставил сообщение своему брату, Генри, на его рабочий автоответчик о том, что уеду на 3 недели. Я не хотел представлять его реакцию. У нас был новый офис, на работе все было улажено, а дела с упаковкой вещей мы могли поручить кому-то другому. Я оставил сообщения каждому из своих главных менеджеров, уведомляя их о планах и о том, чего я от них жду, пока меня не будет. И после этого я опустил все окна в машине, и позволил прохладному ночному воздуху кружить вокруг меня, забирая все мои волнения.

Я припарковался у дома родителей и засмеялся, вспомнив тот первый раз, когда я и Хлои приехали сюда в качестве пары.

Это произошло через 3 дня после ее презентации для ученого совета. 2 дня мы практически не покидали моей квартиры. Ну, или моей постели. Но после череды звонков и смс-ок от моей семьи с просьбами приехать к ним, чтобы я дал провести время с ней, мы договорились поужинать в их доме. Все скучали по ней.

По пути мы болтали, смеялись, подкалывали друг друга, ее рука была в моей руке. Указательным пальцем другой руки она оставляла нежные круги прикосновений на моем запястье, как будто пытаясь заверить себя в том, что это все было реальным, что я был реальным, что мы были реальными. Кроме той ночи с ее подругами после презентации, мы еще не выходили на свет Божий. Без сомнения такая перемена будет немного неловкой по ощущениям. Но у меня никогда не было и мысли, что это может испугать Хлои. Любую проблему она всегда принимала со свойственным ей упрямым бесстрашием.

И я понял, что ее рука трясется только тогда, когда мы уже были на пороге, и я уже тянулся, чтобы открыть дверь.

«Что-то не так?» - я отдернул руку от двери, и повернулся к ней.

Она поежилась: «Ничего, все в порядке».

«Неубедительно».

Она посмотрела на меня так, как будто я надоел ей со своими вопросами: «Все в порядке. Давай открывай уже дверь».

«Твою мать», - на выдохе сказал я ошеломленный, - «Хлои Миллз умеет нервничать».

В этот раз она развернулась ко мне полностью: «Ты это заметил? Господи, да ты просто мастер. Кто-то должен назначить тебя президентом компании и предоставить большой и красивый офис!» Она начала открывать дверь.

Я остановил ее, и сказал ей с широкой улыбкой на лице: «Хлои?»

«Я просто не виделась с ними с тех пор, как… Ну ты знаешь… И они видели тебя, когда ты был…» Она покрутила пальцев в мою сторону, как бы говоря: «Когда Беннетт выглядел полным ничтожеством после того, как Хлои бросила ее».

«Давай… просто не делать из этого трагедию. Я в порядке», - продолжала она.

«Я просто люблю, когда Хлои нервничает и не может расслабиться. Дай мне секунду, чтобы насладиться этим».

«Отъебись».

«Отъебись?» - приблизился я к ней, чтобы прижаться своим телом к ней, - «Мисс Миллз, вы пытаетесь соблазнить меня?»

Наконец-то она рассмеялась: «Я просто не хочу, чтобы все это было…»

Входная дверь открылась, и появился Генри, который сразу же заключил Хлои в свои объятия: «Вот она!»

Хлои смотрела на меня через его плечо и смеялась: «…неловким», - закончила она, обнимая Генри.

В дверном проходе уже стояли мои родители, на их лицах были самые огромные улыбки, какие только я видел в своей жизни. Глаза у мамы были на мокром месте.

«Слишком долго вы», - сказал Генри, выпустив мою девушку из объятий и теперь уставившись на меня.

Мысленно зарычав, я понял, что весь этот вечер превратится в огромное повторение того, какой пыткой все это было для Хлои, и как сложно было со мной работать: детали непокорного поведения Мисс Миллз конечно бы смягчили обвинения в мою сторону.

Хорошо, что она была чертовски хороша в своем маленьком черном платьице. Мне нужно было что-то, на что можно было бы отвлечься.

Я позвонил отцу тем утром, когда у Хлои должна была быть презентация, сказать, что я собираюсь прийти и убедить ее взять слайды о Papadakis. Я также ему сказал, что собираюсь попросить ее вернуться ко мне. Как всегда, отец поддержал меня, но предупредил, что, не смотря на то, что скажет Хлои, он гордится мной за то, что я следую за своей мечтой.

Моя мечта теперь переступала порог дома и обнимала моих родителей. Перед этим она посмотрела на меня и прошептала: «даже не знаю, о чем я беспокоилась».

«Ты беспокоилась о чем-то?» - спросила мама, широко открыв глаза.

«Просто я ушла так скомкано. Мне было так неудобно из-за этого, и из-за того, что я не смогу видеть вас…» - Хлои оборвалась.

«Нет, нет, нет, нет: тебе нужно было справиться с Беннеттом», - сказал Генри, не обращая внимания на мой вздох возмущения, - «Поверь, мы понимаем».

«Да ладно вам», - прорычал я, подхватывая ее за спину, - «Как будто это так сложно!!»

«Я знала», - прошептала мама, поглаживая Хлои по лицу, - «Я просто знала».

«Какого черта, мам?» - я подошел ближе, обнял ее и улыбнулся, - «Ты знала это, даже когда пыталась свести ее с Джоэлом?»

«Я думаю, тут больше подходит фраза «либо какай, либо слезай с горшка», - вставил Генри.

«Эта фраза точно не подходит к моим словам, Генри Райан!» - мама посмотрела на Генри, а потом, приобняв Хлои, повела ее в гостиную. Она повернула голову, чтобы поговорить со мной: «Я решила, что уж если ты не видишь прямо у своего носа, что для тебя правильно, то может другой мужчина должен попытаться это сделать».

«Бедный Джоэл, никогда не попробует это сделать» - пробубнил отец, удивив при этом и нас, и себя. Он посмотрел на нас, а потом рассмеялся: «Ну, кто-то же должен был это сказать».

Вылезая из машины, я вспоминал остаток вечера и улыбался: 10 минут, в течение которых мы обсуждали, как я отравился в не очень подходящее время, и какое замечательное крем-брюле моя мама приготовила на десерт. Особенно хорошо я помнил, что позже мы еле дотерпели до дома, чтобы ввалиться ко мне домой, слиться воедино попотеть на полу моей гостиной.

Я повернул ручку двери дома моих родителей, зная, что отец еще не спит, но надеясь, что не разбужу маму. Ручка заскрипела, и я открыл дверь знакомым мне способом, чуть приподняв ее, чтобы она не касалась порога.

Но, к моему удивлению, меня ждала именно мама в своем лиловом халате с 2 чашками чая.

«Не знаю почему», - сказала она, протянув одну из них мне, - «но я была уверенна, что ты сегодня вечером придешь».

«Материнская интуиция?» - спросил я, принимая от нее чашку и целуя ее в щеку. Я помедлил немного, надеясь, что смогу держать свои эмоции при себе.

«Что-то такое». В ее глазах появились слезы, но она отвернулась прежде, чем я смог заметить это: «Пойдем, я знаю, зачем ты здесь. Оно у меня на кухне».