Строение нормативной системы

Прежде чем характеризовать строение нормативной системы с содер­жательной стороны, обратимся к теории основателя гуманистической психо­логии А. Маслоу. Он исходил из положения о целостности субъекта: «Индиви­дуум - это интегрированное, организованное целое... Пора наконец четко уяс­нить, что пока мы не осознаем экспериментальную и теоретическую значи­мость данного положения, мы не сможем приблизиться к построению теории мотивации и все наши эксперименты будут бесполезны»[20]. Таким образом, мы можем подчеркнуть, что целостность субъекта, а значит, и целостность его мотивационной сферы для А. Маслоу является важной методологической отправной точкой.

Диалектический подход основан на выявлении противоположностей. Виде­ние противоположностей характерно и для работ А. Маслоу. Так, например, он подчеркивает тот факт, что «организму присущи одновременно и тенденция к инерции, лени, минимальной затрате усилий, и потребность в активности, сти­муляции, возбуждении»[21], он анализирует противопоставления эгоизма-альт­руизма, рациональности - иррациональности[22] и т.д.

Все вышесказанное наводит нас на мысль, что именно диалектическая методология обусловила главный итог работ А. Маслоу - понимание иерар­хичности строения потребностей. По А. Маслоу, «базовые потребности есте­ственным образом выстраиваются в совершенно отчетливую иерархию, в которой более сильная, более насущная потребность предшествует менее сильной и менее насущной. Например, мы уже можем вполне определенно заявить, что потребность в безопасности сильнее, чем потребность в любви, ибо при фрустрации этих потребностей первая явно доминирует в организме. Физиологические потребности (взаимоотношения между которыми также под­чиняются внутренней иерархии) насущнее, чем потребность в безопасности, которая сильнее, чем потребность в любви, которая, в свою очередь, сильнее потребности в уважении, более сильной, чем потребности идиосинкратического уровня, которые мы обобщаем в рамках одной потребности - потребно­сти в самоактуализации»[23]. Из работ А. Маслоу мы можем сделать вывод о том, что потребности не только иерархизированы но важности для организма, по и о том, что они иерархизированы по степени своей биологической силы или напряженности.

Исследования А. Маслоу, а также и структурно-диалектический метод по­зволяют нам провести аналогию между иерархичностью потребностей и орга­низацией нормативной системы. Мы можем полагать, что любая группа людей, организованная в социум, выстраивает социальные нормы не только в точках напряжения взаимодействия, но и в соответствии с силой этого напряжения. Другими словами, напряженность социальной нормы уменьшается по мере уве­личения уровня нормы.

Итак, содержательно базовые (структурообразующие) противоположности, выступающие в качестве оснований для создания норм первого уровня, прояв­ляются в ситуациях, где сталкиваются индивидные (эгоцентрические) и груп­повые (социальные) тенденции. Их столкновение должно соответствовать мак­симальному напряжению лежащих за ними оснований, т.е. потребностей. Это, видимо, ситуации столкновения групповых и эгоцентрических интересов в об­ласти физиологических потребностей, связанных с выживанием (в терминоло­гии А. Маслоу)[24]. Наиболее характерной физиологической потребностью явля-

ется пищевая потребность. Следующей по степени напряжения идет потреб­ность в защите. Соответственно и нормативные ситуации, предусмотренные нормативной системой, видимо, должны включать эту сферу. На третьем уров­не располагаются потребности принадлежности. Соответственно выстраива­ется и нормативная система, обеспечивая упорядоченное взаимодействие ин­дивидов, когда дело касается принадлежности к группе. Далее идут нормы, имеющие отношение к потребностям в любви и уважении и т.д. Повторим, что чем выше уровень норм, тем меньше их напряженность, а соответственно и санкции при их нарушении.

Трудно ожидать, что в более или менее развитом обществе культурные нор­мы выстроены в такой всем очевидной уровневой последовательности, прямо соответствующей иерархии потребностей, описанной А. Маслоу: выживания - безопасности - принадлежности - любви - уважения - самоактуализации. Здесь есть ряд причин, которые могут объяснить данное обстоятельство. Первая и самая главная причина, на наш взгляд, состоит в том, что общество представ­ляет собой единое целое. Поэтому изменение конкретной нормы затрагивает так или иначе всю существующую нормативную систему, а значит, репрезенти­ровать в общественном сознании какой-то один уровень норм достаточно сложно. Во-вторых, объективно общественная жизнь представлена в виде содержательно различных деятельностей. Как мы видели выше, А.Н.Леонтьев обозначил три профессиональные сферы: производство, науку, искусство. Соответственно и нормы подчинены формам трудовой активности человека и в зависимости от ее характера также представлены в общественном сознании. Общее количество профессий в развитом обществе весьма велико, а структурирование их по уров­ням - особая сложная задача.

Но все-таки, для того чтобы хоть как-то, в первом приближении наметить содержательную структуру нормативной системы, обратимся к анализу разде­ления форм трудовой активности, исходя из строения самой нормы. Как мы уже говорили, всякая норма потому и является нормой, что она являемся соци­альным шаблоном, или стандартом. За счет этого останавливается текучий, неупорядоченный хаос социального взаимодействия. Субъекты как бы поме­щаются в особое нормативное пространство, в котором именно снимаются все субъективные моменты и достигается стабильность функционирования. Зна­чит, главная особенность любой нормы состоит в стабильности ее функциони­рования, ее воспроизводстве. Поэтому производство норм, а точнее, их воспро­изводство является одним из важнейших условий существования любой нор­мативной системы. Следовательно, все виды труда человека, которые можно рассматривать именно как активность, направленную на поддержание функци­онирования нормативной системы, мы можем выделить в одну особую группу, назвав ее производством. Соответственно и все нормы, складывающиеся в этих профессиональных деятельностях, мы могли бы назвать производственными нормами (или производством).

Второй особенностью всякой нормы, кроме се функционирования, является то, что норма имеет историю своего возникновения или изобретения. Здесь мы хотим подчеркнуть, что помимо стабильности и стандартности всякая норма несет в себе момент своего развития, открытия нового, но не просто нового, а именно своего нового. Поэтому сферу человеческой деятельности, направлен­ной на поиск новых производственных норм, мы также могли бы выделить в особую нормативную область. Нетрудно видеть, что эта область связана прежде всего с научной деятельностью или наукой.

Третьей особенностью нормы являемся то, что норма имеет более или менее четко выраженную систему предписаний того, что нужно делать, как себя вести. Эта система предписаний представляет собой область объективных значений норм (или знаний). Видимо, не требуется специальных пояснений для того, чтобы отнести к данной сфере образование как вид профессиональной деятельности, связанный с передачей знаний. Хотим мы этого или не хотим, человек должен знать нормы. Как известно, незнание не освобождает от ответственности.

Четвертой особенностью нормы, которая со всей очевидностью была про­явлена в трудах А.Н.Леонтьева, является отношение к норме, или ее смысл. Смыслы передаются через символические формы деятельности человека и представлены в такой сфере, как искусство. Искусство находится в оппозиции к знаниям в том отношении, что знание объективно и однозначно, а искусство (его понимание) субъективно и многозначно.

Итак, первый итог, который мы можем подвести, состоит в том, что содер­жательно нормативную систему можно разделить на четыре сферы: производ­ство, науку, образование и искусство. Вводя эти термины, мы тем самым под­черкиваем, что существующее деление профессиональной деятельности чело­века в значительной степени соответствует нашей точке зрения. Другими сло­вами, мы подчеркиваем, что, например, сфера материального производства в значительной степени (преимущественно) ответственна именно за воспроиз­водство нормативной системы; наука - за ее развитие; образование - за транс­ляцию; искусство - за смыслы.

Однако если мы возьмем конкретную профессиональную производствен­ную деятельность, например пилота пассажирской авиации, то мы увидим в ней по закону целостности и фрактальности наличие всех четырех компонентов: производственного, научною, образовательного и искусства. Аналогично все компоненты можно увидеть и в деятельности художника. Для нас важна глав­ная задача, решаемая каждой из нормативных сфер: поддержание функциони­рования, изобретение, трансляция и осмысление (символизация).

В рамках каждой из сфер содержится не одна, а много профессиональных направлений деятельности, а значит, и нормативных систем. В сфере производ­ства: все заводы и фабрики, связанные с производством средств производства и потребления, сфера обслуживания, армия, полиция, медицина, банки, чиновни­ки, СМИ и т.д.; в науке: научные институты, организации, кафедры, лаборато-

рии, группы, экспериментальные производства, объединения, конструкторские бюро и т.д.; в образовании: детские сады, школы, институты и т.д.; в искусстве: музеи, театры, выставки и т.д.

Значительно упрощая картину, введем следующее различение. Специфика такова, что в сферах производства, науки и образования нормативные системы отличаются несравненно большим количеством слоев, чем в искусстве. Если рассмотреть, скажем, систему «человек - машина», то только на изготовление, например, самолета уйдет огромное количество деталей, объединенных в со­подчиненные блоки, за которыми закреплены свои требования и нормы и кото­рых в общей сложности может насчитываться миллионы и более. Сами блоки изготавливаются на разных предприятиях, где задействованы тысячи людей. А если иметь в виду получение сырья, энергетику, строительство, транспортные перевозки и т.д., то охватить сложность всей единой производственной норма­тивной системы представляется делом весьма трудным, а скорее всего вооб­ще невозможным.

Наоборот, если же говорить об искусстве и особенно о массовой культуре, то оно приближается к однослойной структуре. Имеется в виду то очевидное обстоятельство, что самолет нельзя построить без сырья, энергозатрат, высо­коквалифицированных рабочих, сложных технологий, оборудования и т.д. В от­личие же от производственной сферы в искусстве дело обстоит иначе. В сфере искусства могут работать все: и люди с высокой профессиональной подготов­кой, и без профессиональной подготовки (например, примитивисты в живописи или В.Жириновский на сцене).

Нет ничего удивительного в том, что если производственный человек по­ставлен в условия выживания (когда ему не платят, например, зарплату), то производственная нормативная система как сверхсложная структура развали­вается. Ее развал происходит именно потому, что человек вынужден выживать, даже пренебрегая личной безопасностью. Выживание происходит в тех усло­виях, в которых оказывается производственный человек, а это условия произ­водства (фабрика, завод, предприятие). Начинается массовое ненормативное использование ресурсов, как, например, продажа в целях личного выживания оборудования, материалов, помещении, кораблей, производственных секретов и т.п. Подобные явления, которые в нашей стране приобрели массовый харак­тер, и привели к развалу значительной части производства. Факты такого рода говорят о том, что нормативная система (культура) есть система внутри себя напряженная, готовая взорваться.

В заключение отметим, если производственный человек не может обеспе­чить выживание, то производство как многоуровневая система разваливается, перестает действовать потребность в безопасности, причем двояко: либо чело­век идет на разного рода преступления, либо на самоуничтожение, включая са­моубийство и голодовки. Этому процессу подвержены в первую очередь такие сферы, как производство (разного рода), затем наука и образование.