Назад, в светлое прошлое

Автор: Ольга lioness, 24.09.2009

Мы с моим любимым человеком Антошей отправляемся по делам в Москву. Сделав свои дела и погуляв, мы спускаемся в переход метро, чтобы возвратиться обратно.

В следующий момент мы обнаруживаем себя в моем родном городе, идущими по скверу в направлении моего дома. Мы доходим до кинотеатра, в который я ходила еще девочкой, и все бы ничего… если бы не одна странность – дорога до нашего дома от того места, в которое мы ездили, обычно занимает полтора часа, а мы эту дорогу даже не заметили. Мы шутим: уж не телепортация ли это?

Странные вещи на нашем пути продолжаются. За зданием кинотеатра должна была бы находиться моя школа – но на ее месте одни развалины. Вокруг вместо привычных домов деревенские хибары. Моего дома тоже нет. Ощущение такое, как будто мы отсутствовали не полдня, а много лет, за которые произошло столько событий, что местность необратимо изменилась. За школой находится крутой склон, ведущий к реке (эта топографическая неточность во сне меня не удивляет) и церковь. Слава богу, хоть что‑то привычное в пейзаже! Мы с Антошей идем к храму, надеемся, что там все прояснится.

Во дворе храма мы видим входящих и выходящих людей, все они выглядят непривычно неблагочинными, скорее похожими на туристов. На многих детях пионерские галстуки, на девочках – старомодные нейлоновые ленты в косичках. Сторожиха на входе во двор спрашивает нас, есть ли у нас разрешение на проход в церковь от парткома, и объясняет, что на месте здания для служителей культа сейчас музей. Пропуска у нас нет, и мы, растерянные, уходим обратно.

Идти нам некуда. Вокруг абсолютно непонятная реальность. Непонятно: то ли мы заплутали во времени и попали в прошлое, то ли в будушее, то ли вообще в параллельную вселенную. Ясно одно: этот мир – не наш.

Антоша предлагает нам поехать к нему домой, в Москву. Я возражаю: во‑первых, непонятно, есть ли его район, во‑вторых, неизвестно, что мы увидим на месте его дома, а в‑третьих, даже если дом стоит на своем месте и все нормально, неизвестно, что за люди живут там, может, они про Антошу и слыхом не слыхивали.

У нас остается одна надежда вернуться в свой мир – попасть в то место, где предположительно началась путаница – поэтому мы все‑таки едем в Москву, в тот район, где мы гуляли, и с которого все началось.

В следующий момент мы входим в метро. К людям мы боимся обращаться с вопросами вроде какой сейчас год, в каком городе и стране мы находимся, так как одновременно боимся проблем, и боимся услышать от них, что на дворе 2009 год, место действия Москва, Россия. Что мы будем делать, а главное – что думать в этом случае, я не знаю. По дороге к эскалатору я поднимаю пакет с одноразовой посудой. «Будет из чего чай в поле попить, когда ночью на улице ночевать останемся!» – горько шучу я. На эскалаторе я рассеянно перебираю упаковку и читаю сведения о производителе: «Психиатрическая больница №…» «Как ни печально, но в нашем положении это единственное место, где нас не прогонят, а наоборот обогреют, и даже, возможно, выслушают наши бредни», – говорю я Антоше.