Структура художественного текста

Функционирование в культуре языков, представленных

одним единственным текстом, составляет своего рода семиотический

парадокс искусства. Если обычный текст с точки

зрения семиотики характеризуется своей синтагматикой (взаиморасположением

знаков), а язык — парадигматикой (их

вариативностью), то знаковая сторона литературного произведения

характеризуется и тем и другим в равной степени.

Парадигматика естественного языка раскрывается во множестве

текстов, разворачивающих и закрепляющих в нашем

языковом сознании вариативные наборы словоупотреблений —

альтернативных в том или ином отношении. Язык внутренней

речи автора, на котором он высказывается своим произведением,

от воспринимающего сознания скрыт. Однако парадигматика

художественного «монотекстуального» языка

выявляется благодаря многослойности произведения искусства1;

она состоит в семантической эквивалентности синтагматически

разнородных уровней его организации.

Иначе говоря, различные «этажи» художественной конструкции

эквивалентны по своему смыслу и равнопротяжен-

ны тексту. Последнее означает вовлеченность в структурные

связи каждого слоя всех без исключения знаковых единиц

данного текста. Наличие нескольких равнопротяженных уровней

организации высказывания создает эффект взаимоналожения

и взаимокорректировки нескольких «синонимических»

текстов (субтекстов). Этот эффект, отсутствующий в обычной

речи, и дает ключ к уникальному художественному языку

произведения искусства как сверхсложного семиотического

явления.

Первое обнаружение такого рода субтекстов состоит в разграничении

двоякой синтагматической организованности знакового

материала литературных произведений: субъектной

(кто говорит и как говорит) и объектной (что говорится и о

чем). Такое размежевание было последовательно осуществлено

и введено в литературоведческий обиход Б.О.Корманом2.

Объектную и субъектную организации художественного

текста ни в коем случае не следует смешивать с гносеологическими

понятиями «объективности» и «субъективности».

Любое первичное языковое высказывание принадлежит какому-

нибудь речевому субъекту и привлекает внимание адресата

к какому-нибудь объекту речи. Такова специфика самого

знакового материала литературы как искусства слова. Тогда

как произведения изобразительного искусства при всей своей

несомненной субъективности наделены только объектной организацией;

музыкальные — только субъектной.

Объектная организация структурных отношений вторичной

знаковой системы обращена непосредственно к внутреннему

зрению читателя. Эта нелингвистическая упорядоченность

семантики лингвистических единиц речи есть не что

иное, как организация ментального созерцания читателем

воображаемой реальности произведения.

Субъектная организация литературного произведения состоит

в нелингвистической упорядоченности лексических,

синтаксических и фонологических языковых единиц, обращенной

к внутреннему слуху и внутренней речи читателя.

Первостепенная проблема субъектной организации художественного

текста — словами М.М.Бахтина — «проблема взаимоотношений

изображающей и изображенной речи»1.

Синтагматическая организованность текста означает его

сегментированность: сжатие, уплотнение знакового материала

в знаковые комплексы (более сложные структурные единицы)

и конструктивное размежевание таких комплексов в

рамках целого высказывания.