Ступени роста

Ответ находит сам: 1 марта 1908 г. Маяковский покидает московскую гимназию и по собственному решению переходит всецело на нелегальную партийную работу. Вскоре арест «Высокого», он же «Кленовый» (так назывался Маяковский в донесениях филеров полицейской охранки)13; затем обвинение в посягательстве на изменение господствующего образа правления и продление срока ареста с дальнейшим переводом в одиночную камеру № 103 (с тех пор ненавидел это число и, получив однажды у театральной вешалки номерок «103», вернул его с просьбой заменить его) Центральной пересылочной, причем по личной просьбе московского градоначальника.

Возникает реальная угроза высылки в Нарымский край Томской губернии на 3 года. Затем суд Московской судебной палаты и после освобождения - участие в подпольной работе 14. Все эти факты из жизни шестнадцатилетнего поэта («важнейшее для меня время!») с юности определили опережающее движение поэта в Истории.

Отсидев с лета до январских морозов, Маяковский вышел из тюрьмы не только в тужурке Строгановского училища, но и с вызревшим в тюремных камерах непростым вопросом - кем и как быть в набирающей ход истории? Писать летучки? Но о чем? «Выкладывать мысли, взятые из правильных, но не мной придуманных книг»? Поэт думает иначе и самокритично: «Я неуч. Я должен пройти серьезную школу... Хорошо другим партийцам. У них еще и университет. (А высшую школу - я еще не знал, что это такое, - я тогда уважал!) Я прервал партийную работу. Я сел учиться» 15.

Наряду с этим поэт ставит другой важный и смелый вопрос: «Что я могу противопоставить навалившейся на меня эстетике старья?» Насколько ясным был ответ для него, настолько он оказался неубедительным даже для его окружения: «Хочу делать социалистическое искусство. Сережа долго смеялся: кишка тонка. Думаю все-таки, что он недооценил мои кишки» 16.Здесь надо сказать, что не только в этом случае, но и в последующем не раз бывало, когда опережающий ход движения Маяковского оказывался непонятен даже его близкому окружению, причем с идейной позиции - его собратьям по творчеству и с художественной - товарищам по классу.

Маяковский принимает решение - оставить политическую деятельность.

Почему? Ведь большевики ему по-прежнему идейно близки, кроме того, он уже имеет заметные успехи в своей политической деятельности, товарищескую среду. Кстати, останься он в политике - вполне вероятно, что в «паровозе» Октябрьской революции Маяковский оказался бы в первом эшелоне большевиков.

Это не похоже и на проявление своеволия творческой натуры, не желающей подчинять себя партийной детерминанте (своя была куда жестче). И все же он уходит в культуру и искусство, где пытается обрести свой поэтический язык, чтобы на нем докричаться до всех и каждого о главном, понимание которого у поэта к этому времени, как и его «стих», «только вылупляется».

Идет 1911 год. Все очень неопределенно, трудно, денег не хватает даже на трамвай и потому приходится вымеривать большие версты по Москве, но в любом случае это не может погасить глубокого внутреннего поиска молодого поэта, равно как и постоянного чувства голода, дающего себя знать буйно растущему организму.

«...А есть-то как хотелось, Количка!» - писал об этом времени Маяковский Асееву. - «А на колбасе приходилось делать зарубки: полвершка на завтрак, вершок на обед, полвершка на ужин. А съесть мог все завтраки и обеды за неделю в один присест. А баранки тоже ведь учитывались...» 17.

Портрет поэта того времени дополняют и другие воспоминания: «На черных штиблетах нет калош, и его сырые ноги прозябли, голос его глух с вечным кашлем простуды, прочно устроившейся в груди рослого юноши. Из-под фетра шляпы черно брильянтят ночные трагические таинственные глаза» 18.