Уход из жизни

Добровольный уход человека из мира живых людей имеет несколько форм реализации. Первой формой выступает самоубийство, которое у ар­хаических народов рассматривалось лишь как одно из событий в цепи жиз­ненных перевоплощений, каждое из которых осуществляется исключитель­но по воле индивидуума. Вторая форма — обычай добровольной смерти, когда человек просит кого-либо из родных и близких лишить его жизни. Та­кой обычай характерен для чукчей и коряков и соблюдался еще в первой половине XX в. Считалось, что человек, ушедший из жизни таким способом, обеспечивает себе лучшее будущее в потустороннем мире (напротив, чело­век, умерший от болезни, мог превратиться в злого духа-кэле и попасть в на­селенный такими духами нижний мир). У эвенов и эвенков обычай добро­вольной смерти существовал, но не имел формы ритуального добровольно­го убийства — старые или больные люди сами уходили в тайгу или просили сородичей оставить их на месте при перекочевке на новую стоянку. Форма самоубийства в виде ухода в тундру была распространена и среди американ­ских и гренландских эскимосов³².

³² Окладникова Е.А., Бурыкин А.А. Модель мироздания и жизненный путь (по материалам духовной культуры народов Арктики) (http://arctogaia.krasu.ru).

По этнографическим данным, восточные славяне различали умерших «до срока» и умерших «не своей смертью». Если умершие «своей смертью» (от старости) переходили в разряд «предков», то умершие «не своей смертью» становились «нечистыми» покойниками, обращение с которыми требова­ло специальных приемов, поскольку неизрасходованная жизненная сила могла быть опасной для живых³³. Следы архаического представления о «не­изжитом веке» заметны в особом характере похорон детей: кроме повсеме­стно распространенного запрета на плач матери по ребенку, в Полесье от­мечен необычный факт: «недорослых» детей (до 15 лет) раньше хоронили без

священника³⁴.

Представления о «пережитом» веке (чрезмерно затянувшейся жизни), от­разившиеся в выражениях типа «за­житься на свете», «заедать чужой век» и некоторых особенностях обряда по­хорон глубоких стариков, более ярко выражены у южных славян. В частно­сти, имеется в виду привлекший внима­ние исследователей обычай справлять при жизни поминки «зажившимся» старикам в некоторых районах Болга­рии и Сербии с явной целью искусственно ограничить непомерную продол­жительность «века»³⁵.

Такого рода обычаи, как совершенно справедливо полагает А.К. Байбу-рин³⁶, свидетельствуют о необязательном соблюдении биологической хро­нологии жизни человека, о приоритете социального возраста над естествен­ным, необходимости «подправления» жизненного цикла индивида в соот­ветствии с предписанными нормами и правилами. В социологическом смысле похоронный обряд сам по себе есть преобразование биологической смерти в факт социального порядка.

Эвтаназией называют действие врача, вызывающее наступление смерти больного с целью прекращения его физических и душевных страданий. Раз­личают добровольную, активную эвтаназию (АЭ) и недобровольную, пассив­ную эвтаназию (ПЭ). При первой врач совершает ее по просьбе пациента, при второй — такой просьбы нет³⁷. ПЭ отличается от АЭ еще и тем, что смерть ускоряется не за счет медицинского вмешательства, а по причине прекращения уже проводящихся жизнеспасающих мероприятий, например, отключение аппарата искусственного дыхания. Все эти виды эвтаназии сле­дует отличать от тех случаев, когда врач помогает совершить больному са-

³³ Отсюда берет начало широко распространенный обычай вбивать в грудь такого покойника осино­
вый кол, а также другие «профилактические» действия, совершаемые с целью сдерживания вредо­
носной силы, предотвращения его «хождения».

³⁴ Седакова Q.A. Материалы к описанию Полесского погребального обряда // Полесский этногра­
фический сб. М., 1983. С. 246.

³⁵ Петров П.А. Към проучването на обичая «помана» в Северо-Западна България // Изв. Етнограф-
ского института и музея. София, 1962. Кн. 5.; Кулишич Ш., Петрович Л., Пантелич Н. Српски ми-
толошки речник. Београд, 1970.

³⁶ Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре. Структурно-семантический анализ восточносла­
вянских обрядов. СПб., 1993. С. 102.

³⁷ Rachels J. Active and passive euthanasia // New England J. of Medicine, Vol. 292. 1975. P. 78-80.

моубийство, дав ему смертельное лекарство. Такую эвтаназию называют ассистированным самоубийством (АС).

Несмотря на то что ни в одной стране эвтаназия не разрешена действую­щим законодательством, практически везде существует нелегальная практи­ка АЭ и АС. В Голландии эвтаназия открыто практикуется уже на протяжении почти трех десятилетий. В 1984 г. Верховный суд Голландии сформулировал правила, по которым врачи освобождаются от уголовной ответственности за проведение АС и АЭ, хотя в Уголовном кодексе соответствующая запретитель­ная статья остается. Основные правила таковы: наличие добровольного зап­роса пациента, факт непереносимого страдания и отсутствие альтернативных возможностей оказания помощи. Но в любом правиле есть исключения. На то они и правила. Тем более что критерии чрезвычайно субъективны и порядком расплывчаты. К примеру, факт «непе­реносимости страданий». Как опреде­лить этот верхний рубеж непереноси­мости?! И кто его может определить? Врач? Родственники? Больной? А если он без сознания? А если он в коме не­сколько лет? Так или иначе, но уже за­регистрированы сотни случаев, когда не было никакого осмысленного запроса пациента, потому что он находился в бессознательном состоянии или когда сознание было нарушено действием высоких доз наркотических анальгетиков³⁸.

В США АЭ вообще запрещена законом. Ни противники АС не могут до­биться его запрета, ни сторонники — разрешения. Однако по данным со­циологических опросов в штате Вашингтон 12% врачей сообщило, что па­циенты обращались к ним с просьбой об АС, и еще 4% — с просьбой о про­ведении АЭ. При этом в 24% случаев эта просьба была удовлетворена. В Голландии и США легализация эвтаназии означает признание права па­циентов принять решение об искусственном прерывании собственной жиз­ни. В России эта правовая норма может означать право врача, руководству­ясь своим пониманием блага пациента, принимать соответствующее реше­ние. Хотя и без закона уже сегодня наши врачи самостоятельно, без участия родственников, решают вопрос об отключении жизнеподдерживающей ап­паратуры, т.е. пассивной эвтаназии³⁹.

Российские сторонники эвтаназии утверждают, что с принятием закона можно будет устранить приоритетное влияние врача, закрепив право на принятие решения за пациентом. Формально —- да, но на практике возник­нут сложности. Одна из трудностей — проблема информирования о небла­гоприятном диагнозе и прогнозе заболевания. В развитых странах автоном-

³⁸ Карпова И. Путь к бессмертию // Ракел online. 2002. № 10.

³⁹ Meier D., Cassel С. Euthanasia in old age: A case study and ethical analysis // J. of the american geriatrics
society, Vol. 31. 1983. P. 294; Active euthanasia, religion, and the public debate. Chicago, IL, 1991.

Fi

ная мораль сформировала такие нормы, по которым пациент получает прав­дивую информацию о себе. Причем он всегда может проверить правдивость сведений, проконсультировавшись у других специалистов. В наших больни­цах врач нередко говорит пациенту одно, делает другое, а записывает — тре­тье. И ни за что практически не несет ответственности. Трудно сказать, на каких ценностях строится современное российское здравоохранение. Себе­стоимость одной инъекции смертельного коктейля в сравнении со стоимо­стью лечения ничтожно мала⁴⁰. Зачем тратиться на дорогостоящие хосписы или развивать доступную систему помощи?

⁴⁰ Карпова И. Указ соч.