Цицерон. Просто поразительно, как быстро может сломаться чья-то жизнь

Просто поразительно, как быстро может сломаться чья-то жизнь. Две недели. Ровно столько времени потребовалось на то, чтобы моя жизнь превратилась в ад. После того случая на дороге мы с Марией больше не виделись – наш неразлучный дуэт раскололся при первой же ссоре, не выдержав проверки на настоящую дружбу. А Билл… Мой Билли стал отдаляться от меня, он стал холоден и безразличен. И если первое еще как-то можно было пережить, то второе просто сводило меня с ума. Харпер целями днями пропадал на своей треклятой работе, он посвящал ей все свободное время – в какой-то момент я даже стала опасаться, что он женится на ней. Но мои опасения развеял один звонок, поселивший в мою душу настоящий ужас: коллега по работе сообщила мне, что видела мужчину, очень похожего на моего Билла, в компании с сексапильной мексиканкой – это был удар, настоящий удар под дых. За несколько часов до этого телефонного разговора Билли собрал вещи и сказал, что на три дня уезжает на конференцию. В другой город. В моей голове вдруг разом пронеслись все его мнимые отъезды за этот год – он врал мне, этот сукин сын врал мне!

Я не находила себе места, не знала, во что верить, и пошла на крайние меры – наняла детектива.

- Вот ваши фотографии, мэм, - худощавый мужчина с сальными черными волосами, протянув мне белый конверт, слегка помедлил: - Сначала деньги, пожалуйста.

Джозеф Винсент был настоящим профессионалом, он уложился в невероятно короткий срок – один день, и фотографии уже были у меня. Фотографии, которые должны были изменить все. Они либо уничтожат мои отношения с Биллом, либо… я окажусь полной дурой. В данный момент, я даже не знала, что будет предпочтительнее.

- Откроете или так и будете пялиться на конверт? – на губах Винсента блуждала странная улыбка, он следил за каждым моим движением.

Чувствуя на себе его пристальный взгляд, я вскрыла конверт и высыпала фото на стол: вот Мария скачет на Билле, а вот он загнул ее раком, теперь они в миссионерской позе…

О Боже!

Фотографии выпали из рук, меня начало трясти. Билл Харпер разбил мое сердце, разорвал его на куски, а затем потоптался на кровавых ошметках. Больно, это было действительно больно.

- Мне жаль, мисс Белл, - сказал детектив, но я не услышала в его холодном голосе ни капли жалости или сочувствия. – Ваш парень настоящий поддонок, не представляю, как вы справитесь с этим.

Он слегка поклонился, в лучших традициях детективного жанра нахлобучил на голову шляпу, с которой никогда не расставался, и двинулся к выходу. А я… я смотрела на эти чертовы фотографии и чувствовала себя самой несчастной женщиной на Земле. Мои страхи ожили.

Не доходя до двери, детектив остановился и, повернувшись ко мне, вдруг сказал:

- Я бы на вашем месте заставил их заплатить за это, мисс Белл.

«Заплатить за это… заплатить…» - эти слова вихрем крутились в моей голове; я чувствовала, как сильно бьется сердце, словно пытаясь вырваться из груди от невыносимой боли. Джозеф Винсент говорил так спокойно, так разумно…

Он был прав.

Внутри меня словно что-то щелкнуло, словно какой-то монстр выбрался, наконец, из клетки. Не помню, как вскочила на ноги. Только лишь обрывки воспоминаний о том, как я крушила все подряд: вазы, тарелки, стол, стулья. Этот монстр не пощадил ничего, он растерзал бы любого, кто встретился бы ему на пути. Мои ноздри раздувались от ярости, которая с каждой секундой все нарастала и нарастала, и я уже не могла нормально дышать. Продолжая крушить мебель, я старалась понять, почему же Билл так поступил со мной. Ответ простой – он никогда не любил меня. Никогда. Я ненавидела себя за то, что поняла это только сейчас – почему я была так слепа? Почему не видела таких очевидных вещей? Постоянные выезды «по делам», поздние приходы домой. Впервые в жизни я осознала, что способна на убийство. Самое страшное, что эта мысль ничуть не испугала меня.

Опомнилась я только тогда, когда оказалась на полу: раскрасневшаяся, вся в слезах. Глаза болели, в голове продолжала пульсировать боль. Я чувствовала себя так, словно подхватила лихорадку. Лихорадку, название которой – гнев.

На улице стемнело, сквозь окна в комнату попадал слабый лунный свет. Детектива нигде не было, наверняка, он уже давно ушел – надеюсь, он не видел приступа моего сумасшествия.

В темноте кухни вдруг ярким светом блеснуло кольцо – оно было таким красивым, в нем было мое спасение, моя защита.

Месть.

Все мои мысли витали вокруг этого слова. Билл и Марианна жестоко обманули меня, заставили страдать. И я должна была отплатить им той же монетой, я хотела увидеть их страдания.

Вдруг из коридора раздался звук открываемой двери. Мой блудный возлюбленный вернулся домой…

3