Сцена третья. Вершина скалы между гор. Азия и Пантея

Вершина скалы между гор. Азия и Пантея.

П А Н Т Е Я

Сюда привел нас звук, на выси гор,

Где царствует могучий Демогоргон.

Встают врата, подобные жерлу

Вулкана, извергающего искры

Падучих звезд; на утре дней, блуждая,

Здесь люди одинокие впивают

Дыхание пророческих паров,

Зовут их добродетелью, любовью,

Восторгом, правдой, гением, — и пьют

Хмельной напиток жизни, до подонков,

Пока не опьянят себя, — и громко

Кричат, как рой вакханок: «Эвоэ!» —

Для мира заразителен тот голос.

A3ИЯ

Престол, достойный Власти! Что за пышность!

Земля, о как прекрасна ты! И если

Ты только тень прекраснейшего духа,

И если запятнала язва зла

Красивое и слабое созданье, —

Я все-таки готова ниц упасть

И перед ним и пред тобой молиться.

И даже в этот миг моя душа

Готова обожать. О, как чудесно!

Взгляни, сестра, пока еще пары

Твой ум не затуманили: под нами

Немая ширь волнистых испарений,

Как озеро в какой-нибудь долине

Среди Индийских гор, под небом утра

Сверкающее блеском серебра!

Смотри, равнина этих испарений,

Подобная могучему приливу,

Плывет, и верх скалы, где мы стоим, —

Как остров одинокий, посредине;

А там, кругом, как пояс исполинский,

Цветущие и темные леса,

Прогалины, окутанные мглою,

Пещеры, озаренные ключами,

И ветром зачарованные формы

Кочующих и тающих туманов;

А дальше, с гор, прорезавших лазурь,

От их остроконечностей воздушных,

Встает заря, как брызги светлой пены,

Разбившейся об остров, где-нибудь

В Атлантике, по ветру Океана

Рассыпавшей играющие блестки;

Их стены опоясали долину;

От их обрывов, тронутых теплом,

Ревущие струятся водопады

И грохотом тяжелым насыщают

Заслушавшийся ветер; долгий гул,

Возвышенный и страшный, как молчанье!

Снег рушится! Ты слышишь? Это — солнце

Лавину пробудило; те громады,

Просеянные трижды горной бурей,

По хлопьям собирались; так в умах,

На суд зовущих небо, возникает

За думой дума властная, пока

Не вырвется на волю песня правды,

И долгим эхом вторят ей народы.

пантея

Взгляни, прибой туманов беспокойных

Рассыпался у самых наших ног

Багряной пеной! Ширится все выше,

Как волны Океана, повинуясь

Волшебной чаре месяца.

АЗИЯ

Обрывки

Огромных туч развеялись кругом;

И ветер, что разносит их, ворвался

В волну моих волос; мои глаза

Как будто слепнут: ум — в водовороте;

Ряд образов прозрачных предо мной?

П А Н Т Е Я

Я вижу — вдаль зовущую улыбку!

И в золоте кудрей огонь лазурный!

За тенью тень! Они поют! Внимай!

песнь духо в

Вниз, туда, где глубина,

Вниз, вниз! Где у Смерти, в царстве сна,

С Жизнью вечная война.

Дальше, сквозь обман вещей,

Бросив кладбище теней,

Где миражи обнялись, —

Вниз, вниз!

Неустанно звук спешит

Вниз, вниз! От собаки лань бежит;

В туче молния дрожит;

Смерть к отчаянью ведет;

За любовью мука ждет;

Мчится все, и ты умчись

Вниз, вниз!

К бездне вечной и седой, —

Вниз, вниз!

Где ни солнцем, ни звездой

Не зажжется мрак пустой,

Где всегда везде — Одно,

Тем же все Одним полно, —

В эту бездну устремись, —

Вниз, вниз!

В глубь туманной глубины, —

Вниз, вниз! Для тебя сохранены

Чар властительные сны, —

Ценный камень в рудниках,

Голос грома в облаках,

Заклинанью подчинись, —

Вниз, вниз!

Мы тебя очаровали,

Заклинанием связали, —

Вниз, вниз!

С утомленьем без печали

Сердцем кротким не борись!

О, в Любви такая сила,

Что ее не победила

Неуступчивость Судьбы,

И Бессмертный, Бесконечный

Эту кротость к жизни вечной

Пробудил от сна борьбы!