Глава тридцать восьмая

- Заходи!

Сказать, что Кира была удивлена тем, куда её привел Рома, значит, ничего не сказать. Молодые люди стояли в прихожей квартиры Малиновского.

- Да не стесняйся, проходи! Я оторвал тебя от утреннего чаепития. Могу угостить кофе. Хочешь?

Кира отрицательно покачала головой. От волнения ей перехотелось и есть и пить. Почему он привёл её в свою квартиру? Зачем ты вообще согласилась на его предложение?! Секунда слабости... Осторожнее Кира, осторожнее...

Девушка тихо устроилась подпирать одну из стенок комнаты. Рома нервно взъерошил свою шевелюру. Он так готовился к этому разговору, а сейчас вот все слова вылетели из головы... Умей, Малиновский, признавать свои ошибки. Учись слушать другого человека. Тем более что этот человек - твой самый родной и любимый на этом свете.

- Кир... я хотел извиниться за своё вчерашнее поведение...

Начало многообещающее. Кира молчала и пыталась унять дрожь в теле. Рома понял, что ему предоставили право выступить с сольным покаянным монологом. Что ж... заслужил...

- Кирюш... я не хотел обидеть тебя. Просто не смог сдержаться... ведь ты мне рассказала про обед с деловыми партнёрами... а сама поехала на встречу со своим заокеанским ковбоем...

Все, самое тяжёлое признание в шпионаже он сделал. Дальше должно быть легче... по крайней мере, Рома на это очень рассчитывал. Кира впилась в него изумлённым взглядом. Что-то сдавило ей горло.

- Откуда ты об этом знаешь?

- Я случайно услышал, как ты договаривалась с ним о встрече... потом поехал за вами...

Кира опустила глаза и побледнела ещё больше. Пришла очередь пугаться Роме - неужели Кира не поняла, что он просто безумно ревнует её?

- Кирюш, родная моя... я не знаю, что на меня тогда нашло... я просто... очень боюсь потерять тебя...

Девушка подняла на него затуманенный наворачивающимися слезами взгляд.

- И из-за этого ты так бесился?

Рома вспомнил сцену в кабинете и сощурился от раздражения. На самого себя.

- Да...

С души Кира свалилась огромная глыба и открыла доступ воздуха в легкие. Ревность... такое знакомое ей въедливое и болезненное чувство... Рома ревнует её. Рома любит её. А как же...

- Ром, скажи мне, пожалуйста, куда ты уехал из «ЗимаЛетто» сразу же после нашей ссоры?

На этот раз Малиновский с удивлением уставился на девушку.

- А ты откуда об этом знаешь?

- Я потом вернулась в компанию...

Рома со всех сил стукнул себя ладонью по лбу. Звук получился отменный.

- А я побежал вслед за тобой... стоял почётным караулом около твоего дома до двенадцати ночи... звонил через каждые пятнадцать минут... и такого себе понапридумывал... Идиот! - подытожил он.

- Меня тоже в отсутствии фантазии не обвинишь... - присовокупила Кира.

Воцарилось молчание. Молодые люди стояли друг напротив друга и улыбались. Сквозь слезы. Радости.

- Иди ко мне...

Иного приглашения девушке и не требовалось. Секунда... и она уже в кольце его рук открыто плачет, выплескивая наружу закравшуюся прошлой ночью боль сомнений. Он целует её волосы и ещё крепче прижимает к себе.

- Ревнивица моя... Неужели ты подумала, что мне нужен кто-то кроме тебя? Особенно после той ночи...

Кивок головы и приглушенный шепот где-то в области его сердца...

- Дурочка моя...

- Сам дурак! - уже более чётко.

Мимолётная улыбка осветила лицо Романа.

- И не отрицаю этого... Мы просто удивительнейшим образом подходим друг другу!

Кира почувствовала бесконечный прилив благодарности к нему за эти слова. Да, они действительно две частички одного целого, разбившегося где-то в начале создания мира и встретившихся только сейчас. Они вместе - наконец-то всё встало на свои места и заняло единственно правильное положение. Теперь она это почувствовала сердцем и познала разумом... Кира подняла голову и нежно поцеловала Рому. Его губы приоткрылись, и лёгкий поцелуй стал более страстным. Всё - мысли, люди, события, планы, слова... всё куда-то испарилось... уступив место радостному предчувствию чуда.