Ин чунин зебо равиш кам мебувад андар жахон»

«Будь другом ты в душе, а внешне оставайся безразличным, Пути такого выбор – большая редкость в мире хаотичном».

Исмаил Ширвани, бывший из учеников Хаджи Убайдуллаха Ахрара, проявивший свою ученость, но скрывавший свою суфийскую сторону, был возвеличен правнуком Хаджи Ахрара Мухаммадом Касымом как «Богатырь тариката маломатия». Хафиз Мухаммад Самарканди – один из муридов сына Хаджи Убайдуллаха Ахрара Мухаммада Яхъи, посетив Стамбул, советовал Мухйи Гулшани: «Не стремись быть шейхом завии (обители), поскольку духовный путь хаджаган является дервишеским маломатийским, в своих деяниях скрывай своё духовное состояние, не огорчайся, если люди осуждают тебя!»

Д) Избегание танцев-радений и громкого зикра.

Маломатии по большей части выбирали отказ от самаъ (слушания музыки), танца (радения в экстатическом состоянии) и рецитации громкого зикра-боговспоминовения. Когда одного маломати спросили: «Почему вы покидаете собрания-радения?», он ответил: «Мы не отвергаем собраний-самаъ и не отрицаем их пользы, мы покидаем радения, ибо боимся, что раскроется тайна нашего состояния». Это высказывание наминает слова Бахауддина Накшбанда: «Ин кора намекунем, инкор хам намекунем», то есть, «Мы не делаем это, но и не отвергаем этого». Поскольку именно правила Гиждувани воспринял Бахауддин Накшбанд, он не совершал радений и также удерживал своих муридов от участия в самаъ. Сулами в свеем трактате упоминает, что маломатии не включались в самаъ и не подпевали громкому зикру.

Абдулхалик Гиждувани говорил своему муриду: «Не сиди много в собраниях-самаъ, ибо появляется нифок, избыток радений сушит сердце. Но и не отрицай самаъ, ведь у него много сторонников. Самаъ подобает только людям с живым сердцем и умерщвлённым эго. Для тех, кто не достиг этого состояния, самаъ не есть благо и добро».

Хаджаган и накшбандии также практиковали в основном скрытый зикр, поскольку Абдулзалик Гиждувани по рекомендации хазрата Хызра (а.с.) начал исполнять зикр в водоёме под водой.

Несмотря на то, что в тарикате хаджаган, после Хаджи Махмуда Анжирфагнави, наряду со скрытым зикром начали практиковать и громкий зикр, в этот период музыке и радениям не уделялось много внимания. С XV века накшбандии, практикующие громкий зикр стали также исполнять самаъ.

Возможно, Абдулхалик Гиждувани избрал для своего тариката внутренний зикр, чтобы не вступать в конфронтацию с медресе и улемами, которых в Бухаре было великое множество. Последующие халифа также следовали этому методу, но ученик Арифа Ревгари – Махмуд Анжирфагнави предпочёл громкий зикр, который практиковался вплоть до становления шейхом тариката Бахауддина Накшбанда. По духовному вдохновению великого учителя Абдулхалика Гиждувани Бахауддину Накшбанду внутренний зикр вновь был возвращён тарикату.

Е) В служении быть искренним и самоотверженным.

Тарикат накшбандия особое внимание уделяет искренности в отправлении богослужения. Накшбандии служат людям, но не хотят, чтобы служили им. Хамдун Кассор сказал: «Просить созданию у создания помощи всё равно, что узнику просить помощь у узника». Представители накшбандия также уделяли особое внимание служению людям, однако не желали, чтобы обслуживали их. Этому примером могут служить высказывания Абдулхалика Гиждувани «Не требуй от людей воздания для себя!» и «Будь самоотверженным, щедрым. Дары, ниспосланные тебе Всевышним Аллахом, жертвуй людям!» Веским аргументом того, насколько большое значение придавалось самозабвенной молитве в учении хаджаган, служит специально написанное произведение «Футуатномаи султоний» отцом автора трактата «Рашахот» накшбандием Хусайном Ваизом Кашифи.

В своём завещании Аддулхалик Гиждувани говорит: «Всем своим физическим существом исполняй службу шейха!» Бахауддин Накшбанд также насил на своих плечах дрова в ханаку своего учителя Амира Кулала. Повествуют, что Хаджа Али Рамитани первым делом задавал корм и воду верховому животному гостя, говоря при этом: «Это животное послужило средством для прихода гостя!» Если к Бахауддину Накшбанду в дом приходил паломник либо гость, он оказывал тому почёт и уважение. Однажды, когда Ходжа был болен, к нему из Бухары пришли муриды. Несмотря на недомогание, он встретил гостей улыбкой, и, когда с учениками купил на базаре барашка для угощения гостей, принес его домой на своих плечах. Эти предания показывают, какое значение придавали представители тариката накшбандия служению людям.

Ё) Жить за счёт честного труда.

«Если правоверный не занимается честным трудом, это означает его скатывание к попрошайничеству»,- говорил Хамдун Кассор. Он однажды так сказал Абдуллаху Хажжому: «Тебе предпочтительнее зваться Абдуллах Хажжом (хажжом- цирюльник), чем «ариф» (познавший) или «захид Абдуллах» (праведник Абдуллах)». Накшбандии придавали важное значение честному зарабатыванию на жизнь и жертвованию нуждающимся.

Шейхи хаджаган-накшбандия не принимали в муриды людей безработных, а сами непременно занимались каким- либо ремеслом. Так Али Рамитани был ткачом, Мухаммад Баба Самаси - садовником, Амир Кулал – гончаром, Бахауддин Накшбанд - ткачом-орнаменталистом и животноводом, сын Амир Кулала Амир Хамза - охотником, Хаджа Убайдуллах Ахрар - животноводом и торговцем. Бахауддин Накшбанд говорил, что принцип упования не должен заменять честного труда. Духовный наставник (увайси пир) Бахауддина Накшбанда Хаким Термизи (ум. 320\932 г.) также бывший суфием, придавал большое значение жизни за счёт своего труда и даже написал на эту тему произведение «Баён ул-касб».

Мухаммад Парса утверждал, что для понимания хаджаган нужно понимать маломатия. Парса упоминает, что духовная цепь хаджаган посредством Баязида Бистами, Салмана Фарси и Абу Бакра Сиддика связана с Хазратом Пророком (с.а.в.), и все трое были великими из числа маломатия. Описанные им в книге «Фасл ул- хитоб» качества маломатиев соответствуют состоянию шейхов хаджаган того времени. Абдуллах Илахи (ум.896/1491 г.), бывший из числа муридов Хаджи Убайдуллаха Ахрара, говорит так: «Духовная степень маломатиев выше всех других степеней… они не затягивают желательных и обязательных поклонений. Они не увлекаются чрезмерными практиками, полагаясь на благоволение Истинного Всевышнего». Эти восхваления маломатии перекликаются с высказыванием Бахауддина Накшбанда: «Мы связаны с милостью Аллаха» и «Нас ввели во врата милости, нам предназначено выполнять обязательные, желательные и поощряемые служения». Говоря о качествах соискателя, Абдуллах Илахи пишет, что мурид должен сочетать качества маломатия и достоинства каландария, истинное учение накшбандия чисто и далеко от вредоносных отклонений и ересей.

Каждая из суфийских школ, возникшая в различных регионах мусульманского мира, складывалась сообразно религиозной, социальной и культурной жизни этой страны. Сформировавшиеся в благословенной Бухаре тарикаты хаджаган и накшбандия также складывались, явно сообразуясь с культурным уровнем жизни этого бывшего тогда центром науки и познания города.

Абдулхалик Гиждувани и Бахауддин Накшбанд испытывали сильнейшее влияние идей маломатия, но они трансформировали их через связь с исламскими законоположениями. Тарикат же хаджаган-накшбандия практиковал мировоззрение маломатия в прочной привязке к основам ислама.

Также развитие тариката Абдулхалика Гиждувани и Бахауддина Накшбанда на основе Корана и Сунны послужило тому, что этот тарикат был назван высшим тарикатом. Поскольку продолжатели тариката накшбандия оставались верными учению «ахли сунна валь джамоа», они всегда были в добрых дружественных отношениях с правителями суннитских стран.